Я надеялась, ты забудешь о нем.
Мири отошла к окну и стала глядеть, как сумерки перерастали в ночь, словно кто-то тяжелой мантией окутал Париж.
– Я не горюю о Симоне, как горевала раньше. Но время от времени думаю о нем, – призналась Мири. – Надеюсь, где бы он ни был, он преодолел свою боль и горе, и его душа смогла исцелиться.
Некромант направился вслед за Мири к окну, словно ощутил скорбь своей хозяйки. Она взяла кота на руки и уткнулась лицом в его шерсть.
– Что бы ни натворил тогда Симон, я любила его, Габби.
– Мири, прошло три года. Ты была еще почти ребенком, – слабо возразила Габриэль. – Это было лишь твое первое девчоночье увлечение.
– Нет, я любила его. А если я люблю кого-то, то навсегда.
Голос Мири звучал так уверенно, что внушал Габриэль благоговейный трепет и смущение. Как было не позавидовать сестре за эту способность любить так просто и с такой убежденностью? Особенно когда чувства Габриэль к Реми были так запутаны. Она еще ничего не рассказала Мири ни о Реми, ни об удивительном воскрешении отважного капитана, ни о специфичном характере их обручения. Она вздрагивала при мысли, не зная, сумеет ли Мири принять все это. Но у них в запасе еще хватало времени, чтобы обсудить эту тему завтра.
Мири еле держалась на ногах от усталости и уже клевала носом. Габриэль поспешила к ней и потрепала ее ни плечу.
– Нам еще о многом предстоит поговорить и в подробностях. Но ты устала. Я позову Бетт, чтобы они приготовила тебе ванну и распорядилась подать легкий ужин. А потом прямо в кровать, малышка. И, как бы я ни радовалась встрече с тобой, пойми меня правильно: я постараюсь отправить тебя домой.
Мири прижималась щекой к коту, но ее губы упряма сжались. Габриэль знала это все слишком хорошо.
– Я никуда не поеду, пока не удостоверюсь, что ты в безопасности и счастлива.
– Ты хочешь сказать, что останешься в Париже на всю дальнейшую жизнь, – мрачно пошутила Габриэль.
– Не шути, Габби. Вовсе не прихоть привела меня в твой дом. У меня снова дурные сны. И на этот раз о тебе.
Улыбка Габриэль исчезла. Смеяться над снами ее сестры она, конечно же, не станет. Уже давно Мири посещали мучительные и пророческие кошмары. Она увидела во сне и смерть их матери, и резню в День святого Варфоломея намного раньше, чем все это произошло.
– Что же ты видела на этот раз? – поинтересовалась Габриэль.
– Ты же знаешь, мои кошмары не явственны до тех пока не становится слишком поздно что-либо предпринимать. – Мири вздрогнула и крепче обняла кота. – Мне все время снится величественный дворец с бесконечными залами и галереями. Повсюду только и слышен многоголосый шепот о тебе. Я слышу твое имя, повторяющиеся много раз. Габриэль, Габриэль… А затем я вижу белокурую женщину в красивом платье, проходящую по залам. Я никогда не могу разглядеть ее лицо, но уверена, это то ты, и ты все приближаешься и приближаешься к каким-то дверям. Почему-то я знаю, куда ведут эти двери. За ними спальня короля. Я продолжаю звать тебя, силюсь остановить, заставить вернуться. Но ты никогда не слышишь меня. Каждый раз, когда мне снится этот кошмар, ты все ближе подходишь к тем дверям.
Габриэль почувствовала, как жар опалил ее щеки. Как объяснить Мири, что сестра боится того, что и является самой желанной целью Габриэль все последние месяцы? Сны Мири только подтверждают предсказания Нострадамуса. Габриэль предначертано стать любовницей короля. Это ее судьба, ее блестящее будущее… И тут ей показалось, что кто-то только что забил последний гвоздь в крышку ее гроба.
– Но, кажется, в твоем сне нет ничего ужасного. – Она вынудила себя улыбнуться. – Многие считают большой честью делить ложе с королем и великой удачей.
– Я знаю это. Но все же меня не покидает чувство опасности. То же самое чувство, которое возникло у меня, когда я проследила тебя сегодня до того дома, где скрывается эта странная женщина. – Мири бросила на Габриэль взволнованный взгляд. – Меня привела в смятение твоя новая подруга, Габби. В ней есть что-то темное и тревожащее.
– Касс? Я вполне допускаю, что она может иногда казаться немного… странной. Но она прожила очень трудную и трагическую жизнь. Вы только обменялись несколькими словами с нею. Не слишком ли ты поспешно судишь о ней?
– Это не мое суждение. Так считает Некромант. – Мирибель торжественно подняла кота вверх, словно действительно ожидала, что кот подтвердит сказанное. – Он думает, что Кассандра очень опасна.
Габриэль постаралась не удивляться. Она никогда не разделяла непреклонную веру Мири в мудрость животных.
– Гм-м… Ты не считаешь, что Некромант слишком резок в суждениях? Вот пес Кассандры обожает ее. Мы не можем не учитывать этого.
– Некромант вообще невысокого мнения о собаках. Он думает, что они печально известны своей неразборчивостью и неспособностью отличать добро от зла.
– Возможно, будучи котом, он немножко предвзято судит о них.
– Возможно, – согласилась Мири, слабо улыбнувшись. – Просто будь поосторожнее с мадемуазель Лассель, ладно?
– Я всегда осторожна, сестренка.
Габриэль обняла Мири еще раз и пошла звать Бетт.
Среди шквала радостных приветствий между Мири и прежней горничной из Бель-Хейвен Габриэль спокойно давала указания слуге, какую спальню подготовить сестре. Прежде чем Бетт увела Мири, Габриэль решила, что ей все же лучше сообщить о возвращении Реми из царства мертвых. Она не хотела, чтобы ее сестра пережила такое же потрясение, как и она сама.
Но, когда она как можно осторожнее поведала обо всем Мири, губы ее сестры тронула одна из странных, обреченных улыбок провидицы.
– Превосходная новость, Габби, хотя… Я горевала по Реми потому, что мне его очень не хватало. Почему-то и всегда знала, что он не погиб.
Подхватив своего кота, Мири ушла вместе с Бетт, оставив Габриэль изумляться в одиночестве.
«Бывают случаи, – размышляла Габриэль, – когда младшая сестра могла бы быть и не такой невозмутимой!».
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Как всегда в мрачном черном одеянии, Екатерина задержалась у окна приемной в королевских покоях. Из окна открывался превосходный вид на происходящее во внутреннем дворе, откуда доносился скрежет пил и стук молотков. Там трудились не покладая рук плотники, возводя арены и трибуны для празднеств наступающего дня. С острова Фэр до сих пор не приходило никаких известий. Она еще так и не узнала, что творится на тайных встречах совета, которые устраивает Арианн Шене. Что касается Габриэль, то она не предпринимает никаких усилий, чтобы выполнить свое обещание и соблазнить Николя Реми. Насколько могла судить Екатерина, Габриель даже не приближалась к этому молодчику после ночи бала-маскарада. Не то чтобы Екатерина действительно ждала результатов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Мири отошла к окну и стала глядеть, как сумерки перерастали в ночь, словно кто-то тяжелой мантией окутал Париж.
– Я не горюю о Симоне, как горевала раньше. Но время от времени думаю о нем, – призналась Мири. – Надеюсь, где бы он ни был, он преодолел свою боль и горе, и его душа смогла исцелиться.
Некромант направился вслед за Мири к окну, словно ощутил скорбь своей хозяйки. Она взяла кота на руки и уткнулась лицом в его шерсть.
– Что бы ни натворил тогда Симон, я любила его, Габби.
– Мири, прошло три года. Ты была еще почти ребенком, – слабо возразила Габриэль. – Это было лишь твое первое девчоночье увлечение.
– Нет, я любила его. А если я люблю кого-то, то навсегда.
Голос Мири звучал так уверенно, что внушал Габриэль благоговейный трепет и смущение. Как было не позавидовать сестре за эту способность любить так просто и с такой убежденностью? Особенно когда чувства Габриэль к Реми были так запутаны. Она еще ничего не рассказала Мири ни о Реми, ни об удивительном воскрешении отважного капитана, ни о специфичном характере их обручения. Она вздрагивала при мысли, не зная, сумеет ли Мири принять все это. Но у них в запасе еще хватало времени, чтобы обсудить эту тему завтра.
Мири еле держалась на ногах от усталости и уже клевала носом. Габриэль поспешила к ней и потрепала ее ни плечу.
– Нам еще о многом предстоит поговорить и в подробностях. Но ты устала. Я позову Бетт, чтобы они приготовила тебе ванну и распорядилась подать легкий ужин. А потом прямо в кровать, малышка. И, как бы я ни радовалась встрече с тобой, пойми меня правильно: я постараюсь отправить тебя домой.
Мири прижималась щекой к коту, но ее губы упряма сжались. Габриэль знала это все слишком хорошо.
– Я никуда не поеду, пока не удостоверюсь, что ты в безопасности и счастлива.
– Ты хочешь сказать, что останешься в Париже на всю дальнейшую жизнь, – мрачно пошутила Габриэль.
– Не шути, Габби. Вовсе не прихоть привела меня в твой дом. У меня снова дурные сны. И на этот раз о тебе.
Улыбка Габриэль исчезла. Смеяться над снами ее сестры она, конечно же, не станет. Уже давно Мири посещали мучительные и пророческие кошмары. Она увидела во сне и смерть их матери, и резню в День святого Варфоломея намного раньше, чем все это произошло.
– Что же ты видела на этот раз? – поинтересовалась Габриэль.
– Ты же знаешь, мои кошмары не явственны до тех пока не становится слишком поздно что-либо предпринимать. – Мири вздрогнула и крепче обняла кота. – Мне все время снится величественный дворец с бесконечными залами и галереями. Повсюду только и слышен многоголосый шепот о тебе. Я слышу твое имя, повторяющиеся много раз. Габриэль, Габриэль… А затем я вижу белокурую женщину в красивом платье, проходящую по залам. Я никогда не могу разглядеть ее лицо, но уверена, это то ты, и ты все приближаешься и приближаешься к каким-то дверям. Почему-то я знаю, куда ведут эти двери. За ними спальня короля. Я продолжаю звать тебя, силюсь остановить, заставить вернуться. Но ты никогда не слышишь меня. Каждый раз, когда мне снится этот кошмар, ты все ближе подходишь к тем дверям.
Габриэль почувствовала, как жар опалил ее щеки. Как объяснить Мири, что сестра боится того, что и является самой желанной целью Габриэль все последние месяцы? Сны Мири только подтверждают предсказания Нострадамуса. Габриэль предначертано стать любовницей короля. Это ее судьба, ее блестящее будущее… И тут ей показалось, что кто-то только что забил последний гвоздь в крышку ее гроба.
– Но, кажется, в твоем сне нет ничего ужасного. – Она вынудила себя улыбнуться. – Многие считают большой честью делить ложе с королем и великой удачей.
– Я знаю это. Но все же меня не покидает чувство опасности. То же самое чувство, которое возникло у меня, когда я проследила тебя сегодня до того дома, где скрывается эта странная женщина. – Мири бросила на Габриэль взволнованный взгляд. – Меня привела в смятение твоя новая подруга, Габби. В ней есть что-то темное и тревожащее.
– Касс? Я вполне допускаю, что она может иногда казаться немного… странной. Но она прожила очень трудную и трагическую жизнь. Вы только обменялись несколькими словами с нею. Не слишком ли ты поспешно судишь о ней?
– Это не мое суждение. Так считает Некромант. – Мирибель торжественно подняла кота вверх, словно действительно ожидала, что кот подтвердит сказанное. – Он думает, что Кассандра очень опасна.
Габриэль постаралась не удивляться. Она никогда не разделяла непреклонную веру Мири в мудрость животных.
– Гм-м… Ты не считаешь, что Некромант слишком резок в суждениях? Вот пес Кассандры обожает ее. Мы не можем не учитывать этого.
– Некромант вообще невысокого мнения о собаках. Он думает, что они печально известны своей неразборчивостью и неспособностью отличать добро от зла.
– Возможно, будучи котом, он немножко предвзято судит о них.
– Возможно, – согласилась Мири, слабо улыбнувшись. – Просто будь поосторожнее с мадемуазель Лассель, ладно?
– Я всегда осторожна, сестренка.
Габриэль обняла Мири еще раз и пошла звать Бетт.
Среди шквала радостных приветствий между Мири и прежней горничной из Бель-Хейвен Габриэль спокойно давала указания слуге, какую спальню подготовить сестре. Прежде чем Бетт увела Мири, Габриэль решила, что ей все же лучше сообщить о возвращении Реми из царства мертвых. Она не хотела, чтобы ее сестра пережила такое же потрясение, как и она сама.
Но, когда она как можно осторожнее поведала обо всем Мири, губы ее сестры тронула одна из странных, обреченных улыбок провидицы.
– Превосходная новость, Габби, хотя… Я горевала по Реми потому, что мне его очень не хватало. Почему-то и всегда знала, что он не погиб.
Подхватив своего кота, Мири ушла вместе с Бетт, оставив Габриэль изумляться в одиночестве.
«Бывают случаи, – размышляла Габриэль, – когда младшая сестра могла бы быть и не такой невозмутимой!».
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Как всегда в мрачном черном одеянии, Екатерина задержалась у окна приемной в королевских покоях. Из окна открывался превосходный вид на происходящее во внутреннем дворе, откуда доносился скрежет пил и стук молотков. Там трудились не покладая рук плотники, возводя арены и трибуны для празднеств наступающего дня. С острова Фэр до сих пор не приходило никаких известий. Она еще так и не узнала, что творится на тайных встречах совета, которые устраивает Арианн Шене. Что касается Габриэль, то она не предпринимает никаких усилий, чтобы выполнить свое обещание и соблазнить Николя Реми. Насколько могла судить Екатерина, Габриель даже не приближалась к этому молодчику после ночи бала-маскарада. Не то чтобы Екатерина действительно ждала результатов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130