— Это долгая история, и я не…
— Дай-ка угадаю. Не имеешь права мне рассказывать?
— Да. То есть нет. А мы пройдемся по Хай-стрит?
— Только после встречи с Шулой. А зачем?
— Может быть, я расскажу тебе о своей жизни. Или смерти.
Довольно скоро открылась дверь, и из нее вышел Талискер. Чаплин смотрел, как он подошел к остановке автобуса, проверяя, не забыл ли деньги и ключи. Нахмурившись, Дункан отправился к газетному киоску. Чаплин решил, что он вернется на остановку, и продолжил ждать. И тут со зрением инспектора что-то случилось.
Наверное, игра света и тени. Чаплин увидел, что за Талискером кто-то следует. Горец при мече, в килте и всем остальном. Невысокий, со спутанными соломенными волосами, он шел большими шагами, явно вместе с Дунканом. А потом исчез.
Чаплин моргнул. В голове царил полный хаос. Он потер лицо руками, посидел с закрытыми глазами, стараясь возвратиться к ясному и холодному спокойствию.
По крыше машины постучали. Чаплин неохотно открыл глаза. Ему широко улыбнулся Талискер.
— Доброе утро, инспектор. Что привело вас на Лейт-Уок в такой чудесный день?
— Иди к черту, Талискер, — ответил он с улыбкой. Дункан ухмыльнулся — еще одно очко в его пользу.
— Могу сообщить вам, что отправляюсь на Принсес-стрит в «Макдоналдс». Потом на Хай-стрит — пройтись по магазинам. Можете отдохнуть. На вашем месте я бы поспал. Выглядите вы просто ужасно. Желаю приятно провести день. — Талискер повернулся и отправился на остановку.
— Кто твой друг? — спросил Чаплин, не успев подумать, что говорит.
Талискер либо не слышал вопрос, либо решил не отвечать на него.
Чаплин вернулся в участок. И сразу заметил, что многих коллег нет на рабочих местах. Их позвали на брифинг, причем недавно — в комнате витал табачный дым, а на столе Стерлинга стоял недопитый кофе. Зато не было толстых папок с делом Талискера. Значит, брифинг по поводу него.
Чаплин сел за свой стол и принялся смотреть, как из чашки Стирлинга поднимается пар. Алессандро не знал, как остановить то, что с ним происходит. Кажется, он терял власть над собой. Но до вчерашнего дня Чаплин и не подозревал, как непрочна его связь с реальностью.
На лбу выступил пот, в голове звучали самые разные голоса.
— Желаю приятно провести день.
— Ее звали Джудит…
Он все еще был вооружен. Пистолет набрался тепла от тела и больше не холодил.
— …столкнулась с бензовозом… несчастный случай… я просто не могу… не могу… так… больше…
Чаплин встал и прошел к залу совещаний. Изнутри доносился монотонный голос Стирлинга. Инспектор осторожно заглянул в зал.
Я люблю тебя, Диана…
На доску в дальнем конце комнаты прикрепили фотографии. Семь девушек. Шестерым было бы сейчас за тридцать, но родители последней все еще находились в шоковом состоянии. Офицеры помоложе сидели бледные и старались не смотреть на доску. Там было две фотографии Талискера — из тюрьмы и сделанная вчера. Он глядел прямо в глаза Чаплину. Над ним прикрепили снимок незнакомого мужчины, постарше. Это была единственная улыбка в комнате. Чаплин распахнул дверь и вошел.
Все замолчали; было известно, что брифинг решили провести, пока Чаплин сидит дома. В противоположном конце комнаты нервно переминался с ноги на ногу Стирлинг, другие полицейские, которые знали Алессандро долгие годы, внимательно изучали кончики собственных ботинок. Чаплин неловко полез во внутренний карман пиджака, и тот слегка распахнулся. Все увидели, как блеснул в искусственном свете пистолет, и им показалось, что Чаплин собирается его вытащить.
— Он вооружен, — прошептал кто-то. Наступила тишина. Чаплин был полицейским. Немыслимо, чтобы он начал стрелять в своих коллег.
У него в голове все еще звучали голоса.
Алессандро направился к Стирлингу.
Давай уйдем ненадолго… работа здесь окончена… уходи… прочь… Я ухожу…
Старший инспектор вытянул вперед руки — так пытаются держать на расстоянии большую собаку. Чаплин видел, как движутся губы Стирлинга, однако слышал только голоса в голове и звонок сигнализации — кто-то в панике нажал кнопку вызова охраны. Скоро придет помощь в лице вооруженных полицейских. Но недостаточно скоро. Чаплин вынул руку из кармана.
— Остановись! — проревел Стирлинг. Алессандро сжимал в руке помятый кусок бумаги.
— Жертва, — пробормотал он.
Прошел мимо застывшего в шоке Стирлинга и прикрепил к доске фотографию Дианы. Потом отцепил снимок незнакомого человека и недоуменно уставился на него, пытаясь понять, что он делает рядом с убийцей и жертвами.
Полицейские начали приходить в себя. Чаплин направился к двери.
— Подожди! — крикнул Стирлинг. — Алессандро!
Первый вооруженный охранник уже направил на дверь пистолет. Узнав Стирлинга, он немедленно опустил оружие, не сумев скрыть глубокого разочарования.
Чаплин вышел из-за спины начальника. Ему было нехорошо и хотелось пойти домой и лечь поспать, но сначала надо поговорить с Дунканом Талискером.
Стирлинг снова окликнул его:
— Подожди, Алессандро. Мы несколько продвинулись в деле. Похоже, твой Талискер… похоже, что он…
За Чаплином захлопнулась дверь, оборвав голос старшего инспектора на полуслове.
— …невиновен. У нас новый подозреваемый.
Стирлинг глубоко вздохнул и закурил. Мочевой пузырь был полон.
— Мама была права. Мне следовало стать бухгалтером.
Вечером Талискер пил в одном из пабов в Каугейте. Его удивляло, как заведение может одновременно быть модным и грязным. Раньше так выглядели самые дешевые кабаки, а теперь считалось, что здесь есть «атмосфера». Хотя место подошло бы разве что студентам и академикам. Люди сидели не за столами, а за пустыми бочками из-под виски, не зная, куда деть ноги. В камине горел настоящий огонь, и некоторые уже устроились перед ним на складных стульях. Талискер по привычке сел к стойке бара. Он признавал, хоть и неохотно, что ему тут нравится, и одной пинты хватило, чтобы как следует расслабиться. Слева находилось нечто вроде тоннеля с низкий потолком, выкрашенным в красный цвет; там стояли бочки и даже несколько нормальных столов. Очень по Фрейду, подумал он.
— Эй, Дункан, — раздался голос Малки.
Талискер незаметно кивнул, чтобы показать, что слышит.
— Расслабься. Можешь просто думать. Я слышу твои мысли.
— Правда?
— Ага. Это просто. Я хотел спросить, нет ли у тебя желания прогуляться по Хай-стрит.
— Ну, я вообще-то не собирался , — нахмурился Талискер. — Ты мне хочешь что-то показать? Кстати, ты знаешь что-нибудь про мой изумруд?
— Откуда? Я просто призрак, вот и все. Это еще не делает меня всемо… всемо… гучим.
— А как насчет Мирранон? Помнишь мой сон?
Малки смущенно переступил с ноги на ногу.
— Ну… Не оглядывайся.
— Что?
— Там вошел Чаплин. Кажется, он немного не в себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
— Дай-ка угадаю. Не имеешь права мне рассказывать?
— Да. То есть нет. А мы пройдемся по Хай-стрит?
— Только после встречи с Шулой. А зачем?
— Может быть, я расскажу тебе о своей жизни. Или смерти.
Довольно скоро открылась дверь, и из нее вышел Талискер. Чаплин смотрел, как он подошел к остановке автобуса, проверяя, не забыл ли деньги и ключи. Нахмурившись, Дункан отправился к газетному киоску. Чаплин решил, что он вернется на остановку, и продолжил ждать. И тут со зрением инспектора что-то случилось.
Наверное, игра света и тени. Чаплин увидел, что за Талискером кто-то следует. Горец при мече, в килте и всем остальном. Невысокий, со спутанными соломенными волосами, он шел большими шагами, явно вместе с Дунканом. А потом исчез.
Чаплин моргнул. В голове царил полный хаос. Он потер лицо руками, посидел с закрытыми глазами, стараясь возвратиться к ясному и холодному спокойствию.
По крыше машины постучали. Чаплин неохотно открыл глаза. Ему широко улыбнулся Талискер.
— Доброе утро, инспектор. Что привело вас на Лейт-Уок в такой чудесный день?
— Иди к черту, Талискер, — ответил он с улыбкой. Дункан ухмыльнулся — еще одно очко в его пользу.
— Могу сообщить вам, что отправляюсь на Принсес-стрит в «Макдоналдс». Потом на Хай-стрит — пройтись по магазинам. Можете отдохнуть. На вашем месте я бы поспал. Выглядите вы просто ужасно. Желаю приятно провести день. — Талискер повернулся и отправился на остановку.
— Кто твой друг? — спросил Чаплин, не успев подумать, что говорит.
Талискер либо не слышал вопрос, либо решил не отвечать на него.
Чаплин вернулся в участок. И сразу заметил, что многих коллег нет на рабочих местах. Их позвали на брифинг, причем недавно — в комнате витал табачный дым, а на столе Стерлинга стоял недопитый кофе. Зато не было толстых папок с делом Талискера. Значит, брифинг по поводу него.
Чаплин сел за свой стол и принялся смотреть, как из чашки Стирлинга поднимается пар. Алессандро не знал, как остановить то, что с ним происходит. Кажется, он терял власть над собой. Но до вчерашнего дня Чаплин и не подозревал, как непрочна его связь с реальностью.
На лбу выступил пот, в голове звучали самые разные голоса.
— Желаю приятно провести день.
— Ее звали Джудит…
Он все еще был вооружен. Пистолет набрался тепла от тела и больше не холодил.
— …столкнулась с бензовозом… несчастный случай… я просто не могу… не могу… так… больше…
Чаплин встал и прошел к залу совещаний. Изнутри доносился монотонный голос Стирлинга. Инспектор осторожно заглянул в зал.
Я люблю тебя, Диана…
На доску в дальнем конце комнаты прикрепили фотографии. Семь девушек. Шестерым было бы сейчас за тридцать, но родители последней все еще находились в шоковом состоянии. Офицеры помоложе сидели бледные и старались не смотреть на доску. Там было две фотографии Талискера — из тюрьмы и сделанная вчера. Он глядел прямо в глаза Чаплину. Над ним прикрепили снимок незнакомого мужчины, постарше. Это была единственная улыбка в комнате. Чаплин распахнул дверь и вошел.
Все замолчали; было известно, что брифинг решили провести, пока Чаплин сидит дома. В противоположном конце комнаты нервно переминался с ноги на ногу Стирлинг, другие полицейские, которые знали Алессандро долгие годы, внимательно изучали кончики собственных ботинок. Чаплин неловко полез во внутренний карман пиджака, и тот слегка распахнулся. Все увидели, как блеснул в искусственном свете пистолет, и им показалось, что Чаплин собирается его вытащить.
— Он вооружен, — прошептал кто-то. Наступила тишина. Чаплин был полицейским. Немыслимо, чтобы он начал стрелять в своих коллег.
У него в голове все еще звучали голоса.
Алессандро направился к Стирлингу.
Давай уйдем ненадолго… работа здесь окончена… уходи… прочь… Я ухожу…
Старший инспектор вытянул вперед руки — так пытаются держать на расстоянии большую собаку. Чаплин видел, как движутся губы Стирлинга, однако слышал только голоса в голове и звонок сигнализации — кто-то в панике нажал кнопку вызова охраны. Скоро придет помощь в лице вооруженных полицейских. Но недостаточно скоро. Чаплин вынул руку из кармана.
— Остановись! — проревел Стирлинг. Алессандро сжимал в руке помятый кусок бумаги.
— Жертва, — пробормотал он.
Прошел мимо застывшего в шоке Стирлинга и прикрепил к доске фотографию Дианы. Потом отцепил снимок незнакомого человека и недоуменно уставился на него, пытаясь понять, что он делает рядом с убийцей и жертвами.
Полицейские начали приходить в себя. Чаплин направился к двери.
— Подожди! — крикнул Стирлинг. — Алессандро!
Первый вооруженный охранник уже направил на дверь пистолет. Узнав Стирлинга, он немедленно опустил оружие, не сумев скрыть глубокого разочарования.
Чаплин вышел из-за спины начальника. Ему было нехорошо и хотелось пойти домой и лечь поспать, но сначала надо поговорить с Дунканом Талискером.
Стирлинг снова окликнул его:
— Подожди, Алессандро. Мы несколько продвинулись в деле. Похоже, твой Талискер… похоже, что он…
За Чаплином захлопнулась дверь, оборвав голос старшего инспектора на полуслове.
— …невиновен. У нас новый подозреваемый.
Стирлинг глубоко вздохнул и закурил. Мочевой пузырь был полон.
— Мама была права. Мне следовало стать бухгалтером.
Вечером Талискер пил в одном из пабов в Каугейте. Его удивляло, как заведение может одновременно быть модным и грязным. Раньше так выглядели самые дешевые кабаки, а теперь считалось, что здесь есть «атмосфера». Хотя место подошло бы разве что студентам и академикам. Люди сидели не за столами, а за пустыми бочками из-под виски, не зная, куда деть ноги. В камине горел настоящий огонь, и некоторые уже устроились перед ним на складных стульях. Талискер по привычке сел к стойке бара. Он признавал, хоть и неохотно, что ему тут нравится, и одной пинты хватило, чтобы как следует расслабиться. Слева находилось нечто вроде тоннеля с низкий потолком, выкрашенным в красный цвет; там стояли бочки и даже несколько нормальных столов. Очень по Фрейду, подумал он.
— Эй, Дункан, — раздался голос Малки.
Талискер незаметно кивнул, чтобы показать, что слышит.
— Расслабься. Можешь просто думать. Я слышу твои мысли.
— Правда?
— Ага. Это просто. Я хотел спросить, нет ли у тебя желания прогуляться по Хай-стрит.
— Ну, я вообще-то не собирался , — нахмурился Талискер. — Ты мне хочешь что-то показать? Кстати, ты знаешь что-нибудь про мой изумруд?
— Откуда? Я просто призрак, вот и все. Это еще не делает меня всемо… всемо… гучим.
— А как насчет Мирранон? Помнишь мой сон?
Малки смущенно переступил с ноги на ногу.
— Ну… Не оглядывайся.
— Что?
— Там вошел Чаплин. Кажется, он немного не в себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89