В это время вошел Коди.
— Доктор Воган… Бидж! Что случилось?
— Острые… — выдавила она из себя. Ее плечи сотрясались, все тело, еще не вполне оправившееся после кесарева сечения, болело. Она безутешно плакала, не в силах справиться с собой.
— Послеродовая депрессия, — решительно определил Конфетка. — У Элейн это тоже было. Она ревела из-за всякой ерунды — это она-то, обычно такая крутая… Ладно, Бидж, возьми-ка ее. — Он забрал Лорел у Фриды и протянул малышку матери.
Бидж затрясла головой: ей страшно было коснуться ребенка. Что, если она неловко повернет девочку или уронит ее?
— Ну давай, голубушка: ты же самый близкий ей человек в целом мире. Бидж всхлипнула:
— Как все печально… — Она прижала к себе Лорел Стефанию и принялась раскачиваться, тяжело вздыхая. Девочка открыла было глаза, но тут же зажмурилась и присоединила свои вопли к плачу Бидж.
— Доктор Доббс, дело всегда бывает так плохо? — спросила Валерия; выражение ее лица говорило о том, что если это так, то она, пожалуй, лучше даст обет безбрачия…
Конфетка быстро покачал головой.
— В такой крайней форме это бывает с одной женщиной из тысячи. Может быть, какой-то физиологический сдвиг в связи с возвращением на Перекресток или… ну, какие-то другие изменения. — Фрида продолжала вопросительно смотреть на него. Конфетка не обратил внимания на ее взгляд. — Или тут дело в природе ребенка.
— Вы хотите сказать, что с Лорел что-то не так? Все мужчины невольно попятились от Бидж. Конфетка поспешно сказал:
— Она прекрасная девочка, Бидж. Просто замечательная. И к тому же хорошенькая. — Конфетка сделал глубокий вдох, стараясь придать разговору более спокойный характер. — Но ведь она не совсем человечек, и… ну, я думаю, гормональный баланс у тебя возвращается к норме быстрее, чем это происходит обычно.
Бидж вытерла глаза.
— Это я знаю.
Неожиданно рядом с ней оказалась Фрида с носовым платком в руке. Бидж высморкалась и промокнула слезы.
— Я не собиралась устраивать такой спектакль.
— Ты ничего с собой не можешь поделать, — сказал ей Конфетка, стараясь, чтобы его слова прозвучали ласково. — Ты скоро придешь в себя. — Он повернулся к студентам. — Тащите-ка сюда все имущество из грузовика.
Те быстро забегали. Колыбель, две коробки купленной наобум детской одежды и бесконечное количество упаковок подгузников появились в коттедже.
Несмотря на ужасное самочувствие, Бидж улыбнулась:
— И куда только я все это положу?
— А ведь тут был такой порядок! — серьезно посетовал Код и.
Мэтт стоял у двери и, хмурясь, смотрел на фургон. Вдруг он напрягся.
— Доктор Доббс!
Конфетка мгновенно выскочил из коттеджа. Бидж, доставая из рюкзака ловилку, ничуть не удивилась, заметив, как рука Конфетки скользнула в карман; Фрида, смотревшая ему вслед широко открытыми глазами, тоже явно поняла значение этого жеста.
Вместо того чтобы кинуться к двери, Бидж осторожно опустила Лорел в колыбель, стараясь не повредить своих швов. — Что там, доктор Доббс?
— Пациент, — ответил Конфетка. Бидж повернулась к двери.
— Только пациент или и клиент тоже?
— Чертовски трудный вопрос… — начал было Конфетка, но тут же резко крикнул: — Фрида! Валерия! Назад!
Бидж выглянула в дверь. Фрида и Валерия бежали вверх по склону навстречу единорогам, которые неторопливо приближались, сбившись в тесную группу. В середине одно животное несло на спине другое. На обоих виднелись красные пятна.
Бидж поколебалась, но потом следом за Коди двинулась к грузовику.
— Коди, вернись и вымой операционный стол. Мэтт, — крикнула она в направлении двери, — перевязочный материал на полке над окном… — Продолжая отдавать распоряжения, Бидж представила себе, как тяжело им всем придется в ближайшие недели: ей ведь нужно будет возиться и со стерильными бинтами, и с пеленками, пока Лорел не станет постарше. Вся ее упорядоченная жизнь теперь нарушится. — Я займусь анестезионным аппаратом. Конфетка, вы мне не поможете?
Конфетка придвинул аппарат вместе с газовыми баллонами к операционному столу, быстро проверил соединение трубок, оглянулся и тихо позвал:
— Мэтт. — Тот пристально посмотрел на него. — Простыни. Быстро.
— Это тоже часть нашей практики?
— Теперь — конечно. — В голосе Конфетки появилась сталь, и Бидж почти ожидала, что он снова сунет руку в карман.
Мэтт пожал плечами, потянулся к полке над окном и достал оттуда целую упаковку стерильных простыней.
Валерия на секунду заколебалась, когда они с Фридой оказались перед частоколом обращенных к ним рогов. Фрида решительно нырнула в гущу животных, и единороги расступились, пропуская ее. Валерия кинулась следом.
Фрида принялась ощупывать раненого единорога, а Валерия осмотрела того, который его нес.
— Я обнаружила три раны — одну на брюхе и две поперечные на боку. Глубокие. Поперечная начинается на плече и тянется через грудную клетку…
— Могу добавить, — мрачно сказала Валерия. — С этой стороны четыре царапины, расположенные в правильном порядке, и глубокая колотая рана. Ты лучше займись ею: мне не нравится, как он дышит.
Фрида обежала единорога, который нес товарища, сзади и ахнула. По спине животного с двух сторон стекала кровь, показавшаяся ей более яркой, чем обычно. Пострадавшее животное глубоко вздохнуло, и Фрида услышала булькающий звук; вокруг колотой раны появились пузырьки.
— Проникающая рана груди, — сказала она решительно.
— Да, пожалуй, — подтвердила Валерия. К этому моменту они уже почти достигли двери коттеджа. Фрида и Валерия попятились, когда единороги остановились и повернули к ним головы. Девушки посмотрели друг на друга и в один голос закричали:
— Доктор Доббс!
Он появился немедленно и первым делом быстро осмотрелся.
— Ясно. Коди, помоги. Мэтт, подкати операционный стол к самой двери.
— Для этого есть ишаки — Ну, в данный момент наблюдается определенная нехватка ишаков. Бидж почувствовала, что Мэтт начинает ее злить: это было следствием то ли его упрямства, то ли ее повышенной чувствительности.
Мэтт выкатил стол, хотя по его виду было заметно, что его терпение тоже на исходе.
Коди, шатаясь и согнувшись в три погибели, тащил раненого единорога; окровавленное тело качнулось, когда Валерия подбежала справа и подставила плечо. Жилы на шее девушки напряглись от усилия. Тут же к ней присоединилась Фрида, затем Конфетка, который постарался взять на себя большую часть нагрузки.
Ветеринары положили единорога на операционный стол на спину. Ноги животного оказались согнуты, как лапы спящей кошки. Поза была неестественной и неудобной, но единорог все так же спокойно и серьезно смотрел на людей, хотя его быстрое дыхание вырывалось из груди с трудом.
Валерия, отступив от стола, поднесла руку к носу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100