Грим бросились врассыпную, но было поздно: взрослые грифоны выкашивали целые ряды противников. Через несколько секунд Гек, в рваном маскарадном костюме и шляпе с пером, бросил меч.
— Это больше не смешно.
— Вы капитулируете? — резко спросил Кружка.
— Называй это как хочешь, — недовольно ответил Гек. — Мы выходим из игры. — Он несколько раз тявкнул, и уцелевшие грим тоже побросали оружие на землю. Бидж изумленно заморгала: их осталось не больше шести десятков. Серебряный опустился на покрытую кровью траву рядом с грифоном. Он бросил взгляд вокруг: на раненых, на потрепанных в битве молодых грифонов, на побежденных грим — и сказал ровным голосом:
— Надеюсь, я получу действительно исчерпывающее объяснение всему случившемуся.
Глава 21
Объяснения, — отчетливо и спокойно произнес Роланд, — давать буду я. Он опустился на землю рядом с грифоном и повернулся к Серебряному. Передние лапы молодого воителя кровоточили, покрытые укусами и нанесенными клинками ранами, на когтях запеклась кровь врагов. К нему присоединилась Фрида. Лори, качая головой, тоже подошла и взяла девушку за руку.
— Благодарю за спасение наших жизней, — поклонился Серебряному Роланд. На того это, однако, впечатления не произвело.
— Такое спасение не должно было стать необходимым.
Соратники Роланда, усталые и израненные, опустились на землю, заключив в кольцо уцелевших грим. — Не должно бы, — согласился молодой грифон. — Но мы оказались не в силах победить без вашей помощи. Вы могли, — добавил он задумчиво, — позволить нам погибнуть…
— Не говори глупостей, — резко бросил Серебряный. — Вы наши единственные потомки. Конечно, мы должны были прийти на помощь… — Глаза хищника раскрылись широко, как у совы. — И ты знал об этом.
— О, — лукаво пробормотал грифон, — он не просто знал, он рассчитывал на такое.
— Это же твой сын, — раздраженно посмотрел на него Серебряный. — Неужели ты не мог его вразумить?
— А разве ты смог вразумить свою молодежь? — тихо ответил грифон, и Серебряный отвел глаза. — Впрочем, мне приятно встретиться с тобой — хотя я и не думаю, что наш разговор будет долгим.
— Разумеется. — Серебряный повернулся к Роланду. — Что же касается тебя, молодой дуралей…
— Можешь для удобства называть меня Роландом. Серебряный в ярости ударил когтистой лапой по камню, оставив в нем глубокие борозды. Оливер, как всегда начеку, когда другу грозила опасность, придвинулся ближе.
— А меня зовут Оливер.
— А это, — раздался голос, — просто Кларк Кент. Оливер отвернулся от Серебряного и шагнул навстречу двум молодым грифонам, которые несли третьего, уложив его на шесты, позаимствованные у кентавров. Голова раненого поникла, переломанные крылья волочились бы по пыли, если бы их не поддерживали друзья.
Роланд преклонил колени и осторожно обхватил голову Кларка Кента когтями. Глаза раненого приоткрылись.
— Мне очень жаль… От меня было так мало пользы…
— Не смей так говорить. — Роланд пригладил окровавленные перья; многие из них отсутствовали. — Ты мужественно сражался и спас многих из нас.
Один глаз Кларка Кента открылся полностью.
— Вы победили?
— Ты победил, — твердо поправил его Роланд. — И поэтому победили мы.
— Ax… — Хотя Кларк Кент мог двигать только головой, все его тело, казалось, расслабилось. — Ну, тогда все в порядке. — Далекий крик заставил всех взглянуть на небо. Привлеченный, вероятно, окровавленными телами, в вышине легко парил коршун. — Мне будет не хватать полетов… — грустно сказал Кларк Кент. И умер.
Фрида и Бидж кинулись к нему, не обращая внимания на старших грифонов. То, как была повернута голова Кларка Кента, сказало им все: позвоночник оказался сломан.
Фрида гневно взглянула на грим полными слез глазами, но промолчала. Потом подошла к Роланду, оторвала полосу ткани от своей рубашки и начала обрабатывать его раны.
— Я запрещаю тебе прикасаться к нему, — рявкнул Серебряный.
— Тогда убей меня, — так же резко ответила девушка, продолжая стирать кровь и даже не взглянув в его сторону.
Словно из ниоткуда рядом с Бидж возник запыхавшийся Диведд и толкнул ее локтем. Он держал одной рукой сонно улыбающуюся Лорел, другой смахнул кровь с лица и стал делать гримасы, чтобы развеселить малышку.
Бидж не давала покоя все та же мысль: откуда молодые грифоны узнали, что нужно прийти на помощь? Она вопросительно взглянула на Роланда, но тот поспешно отвел глаза, словно догадавшись о ее невысказанном вопросе.
Бидж повернулась к Серебряному; неожиданно ей все стало понятно.
— Вы знали, — просто сказала она. Серебряный кивнул.
— Да. И, как ты понимаешь, сообщили об этом своей молодежи. Глупо с нашей стороны. — Он бросил на Роланда холодный взгляд. — Мы посоветовали им быть осторожными с грим, и я заставил их поклясться, что они не станут предупреждать тебя.
Бидж посмотрела на Роланда.
— Противоречащие друг другу обещания…
— Идиотские детские игры, — сердито перебил ее Серебряный. — Вместо того, чтобы оставаться в стороне, как диктует здравый смысл, они улетели с Перекрестка за подкреплениями… — Бонди неуверенно поклонился, но Серебряный не обратил на него внимания. — Привели их сюда по какой-то Богом забытой речной дороге, которую ты, сударыня, легкомысленно не закрыла. Поставили под угрозу все, что нам дорого!
— Этому следовало бы случаться почаще, — сказал Роланд. — Рискуйте всем, что вам дорого, и вы поймете, почему оно вам так дорого.
Стоящая рядом с ним Фрида во второй раз обратилась к Серебряному:
— Вы почувствовали бы себя счастливыми.
— Вы почувствовали бы себя нужными, — тихо добавил Роланд.
Это явно задело Серебряного. Он бросил:
— Ты наслушался этих слабых, сентиментальных, совершенно никчемных существ. Они так легко гибнут, и гибнут толпами. Тебе не следовало бы зря тратить время на привязанность к ним.
— Моя мать раньше выращивала орхидеи, — сказала Фрида. Серебряный повернулся к ней, на мгновение растерявшись. Фрида все так же занималась ранами Роланда и говорила, не поднимая глаз. — У нее была для них специальная оранжерея, система обрызгивателей, она тратила на орхидеи очень много времени. Когда я была школьницей, на заднем дворе еще сохранился ее рабочий стол — мы за ним ели бутерброды и пили фруктовый пунш. Мать рассказывала, какими красивыми были цветы, но как трудно оказалось их выращивать. Поэтому она и бросила это дело, еще до того, как я родилась: она сказала, что ей надоело тратить время на такие слабые и недолговечные создания. — Теперь Фрида наконец повернулась к Серебряному. — Думаю, если бы она не сдалась, моя жизнь оказалась бы лучше. И ее собственная тоже.
Роланд повернул голову и ласково погладил руку Фриды своим грозным окровавленным клювом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Это больше не смешно.
— Вы капитулируете? — резко спросил Кружка.
— Называй это как хочешь, — недовольно ответил Гек. — Мы выходим из игры. — Он несколько раз тявкнул, и уцелевшие грим тоже побросали оружие на землю. Бидж изумленно заморгала: их осталось не больше шести десятков. Серебряный опустился на покрытую кровью траву рядом с грифоном. Он бросил взгляд вокруг: на раненых, на потрепанных в битве молодых грифонов, на побежденных грим — и сказал ровным голосом:
— Надеюсь, я получу действительно исчерпывающее объяснение всему случившемуся.
Глава 21
Объяснения, — отчетливо и спокойно произнес Роланд, — давать буду я. Он опустился на землю рядом с грифоном и повернулся к Серебряному. Передние лапы молодого воителя кровоточили, покрытые укусами и нанесенными клинками ранами, на когтях запеклась кровь врагов. К нему присоединилась Фрида. Лори, качая головой, тоже подошла и взяла девушку за руку.
— Благодарю за спасение наших жизней, — поклонился Серебряному Роланд. На того это, однако, впечатления не произвело.
— Такое спасение не должно было стать необходимым.
Соратники Роланда, усталые и израненные, опустились на землю, заключив в кольцо уцелевших грим. — Не должно бы, — согласился молодой грифон. — Но мы оказались не в силах победить без вашей помощи. Вы могли, — добавил он задумчиво, — позволить нам погибнуть…
— Не говори глупостей, — резко бросил Серебряный. — Вы наши единственные потомки. Конечно, мы должны были прийти на помощь… — Глаза хищника раскрылись широко, как у совы. — И ты знал об этом.
— О, — лукаво пробормотал грифон, — он не просто знал, он рассчитывал на такое.
— Это же твой сын, — раздраженно посмотрел на него Серебряный. — Неужели ты не мог его вразумить?
— А разве ты смог вразумить свою молодежь? — тихо ответил грифон, и Серебряный отвел глаза. — Впрочем, мне приятно встретиться с тобой — хотя я и не думаю, что наш разговор будет долгим.
— Разумеется. — Серебряный повернулся к Роланду. — Что же касается тебя, молодой дуралей…
— Можешь для удобства называть меня Роландом. Серебряный в ярости ударил когтистой лапой по камню, оставив в нем глубокие борозды. Оливер, как всегда начеку, когда другу грозила опасность, придвинулся ближе.
— А меня зовут Оливер.
— А это, — раздался голос, — просто Кларк Кент. Оливер отвернулся от Серебряного и шагнул навстречу двум молодым грифонам, которые несли третьего, уложив его на шесты, позаимствованные у кентавров. Голова раненого поникла, переломанные крылья волочились бы по пыли, если бы их не поддерживали друзья.
Роланд преклонил колени и осторожно обхватил голову Кларка Кента когтями. Глаза раненого приоткрылись.
— Мне очень жаль… От меня было так мало пользы…
— Не смей так говорить. — Роланд пригладил окровавленные перья; многие из них отсутствовали. — Ты мужественно сражался и спас многих из нас.
Один глаз Кларка Кента открылся полностью.
— Вы победили?
— Ты победил, — твердо поправил его Роланд. — И поэтому победили мы.
— Ax… — Хотя Кларк Кент мог двигать только головой, все его тело, казалось, расслабилось. — Ну, тогда все в порядке. — Далекий крик заставил всех взглянуть на небо. Привлеченный, вероятно, окровавленными телами, в вышине легко парил коршун. — Мне будет не хватать полетов… — грустно сказал Кларк Кент. И умер.
Фрида и Бидж кинулись к нему, не обращая внимания на старших грифонов. То, как была повернута голова Кларка Кента, сказало им все: позвоночник оказался сломан.
Фрида гневно взглянула на грим полными слез глазами, но промолчала. Потом подошла к Роланду, оторвала полосу ткани от своей рубашки и начала обрабатывать его раны.
— Я запрещаю тебе прикасаться к нему, — рявкнул Серебряный.
— Тогда убей меня, — так же резко ответила девушка, продолжая стирать кровь и даже не взглянув в его сторону.
Словно из ниоткуда рядом с Бидж возник запыхавшийся Диведд и толкнул ее локтем. Он держал одной рукой сонно улыбающуюся Лорел, другой смахнул кровь с лица и стал делать гримасы, чтобы развеселить малышку.
Бидж не давала покоя все та же мысль: откуда молодые грифоны узнали, что нужно прийти на помощь? Она вопросительно взглянула на Роланда, но тот поспешно отвел глаза, словно догадавшись о ее невысказанном вопросе.
Бидж повернулась к Серебряному; неожиданно ей все стало понятно.
— Вы знали, — просто сказала она. Серебряный кивнул.
— Да. И, как ты понимаешь, сообщили об этом своей молодежи. Глупо с нашей стороны. — Он бросил на Роланда холодный взгляд. — Мы посоветовали им быть осторожными с грим, и я заставил их поклясться, что они не станут предупреждать тебя.
Бидж посмотрела на Роланда.
— Противоречащие друг другу обещания…
— Идиотские детские игры, — сердито перебил ее Серебряный. — Вместо того, чтобы оставаться в стороне, как диктует здравый смысл, они улетели с Перекрестка за подкреплениями… — Бонди неуверенно поклонился, но Серебряный не обратил на него внимания. — Привели их сюда по какой-то Богом забытой речной дороге, которую ты, сударыня, легкомысленно не закрыла. Поставили под угрозу все, что нам дорого!
— Этому следовало бы случаться почаще, — сказал Роланд. — Рискуйте всем, что вам дорого, и вы поймете, почему оно вам так дорого.
Стоящая рядом с ним Фрида во второй раз обратилась к Серебряному:
— Вы почувствовали бы себя счастливыми.
— Вы почувствовали бы себя нужными, — тихо добавил Роланд.
Это явно задело Серебряного. Он бросил:
— Ты наслушался этих слабых, сентиментальных, совершенно никчемных существ. Они так легко гибнут, и гибнут толпами. Тебе не следовало бы зря тратить время на привязанность к ним.
— Моя мать раньше выращивала орхидеи, — сказала Фрида. Серебряный повернулся к ней, на мгновение растерявшись. Фрида все так же занималась ранами Роланда и говорила, не поднимая глаз. — У нее была для них специальная оранжерея, система обрызгивателей, она тратила на орхидеи очень много времени. Когда я была школьницей, на заднем дворе еще сохранился ее рабочий стол — мы за ним ели бутерброды и пили фруктовый пунш. Мать рассказывала, какими красивыми были цветы, но как трудно оказалось их выращивать. Поэтому она и бросила это дело, еще до того, как я родилась: она сказала, что ей надоело тратить время на такие слабые и недолговечные создания. — Теперь Фрида наконец повернулась к Серебряному. — Думаю, если бы она не сдалась, моя жизнь оказалась бы лучше. И ее собственная тоже.
Роланд повернул голову и ласково погладил руку Фриды своим грозным окровавленным клювом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100