Хорошая девочка! – шептала она, гладя ее шею и с удовольствием вдыхая знакомый запах. – Добро пожаловать домой!
Непогода ушла, небо опять стало голубым. Пастбища оживали, колосясь сочной зеленой травой. Птицы с разноцветным опереньем вернулись, в зарослях карликовых деревьев поселилось стадо кенгуру.
Пришло время сгонять уцелевших овец, осмотреть скот и понять, удастся ли спасти ферму от разорения.
Матильда одевалась, чтобы выехать верхом, когда услышала стук копыт во дворе. Быстро схватив ружье, она выскочила на веранду.
Этан Сквайрз возвышался на гнедом скакуне, который приплясывал на месте, взметая копытами грязь во дворе. Этан был в дождевике и в коричневой шляпе с длинными полями, скрывавшими лицо. Но Матильда заметила упрямо задранный подбородок, стальной взгляд прищуренных глаз и поняла, что это не визит вежливости. Она подняла ружье и наставила дуло прямо в грудь Сквайрза.
– Что вам нужно?
– Я приехал выразить тебе свои соболезнования, Матильда, – сказал он, снимая шляпу. – Приехал бы раньше, да погода не позволяла.
Матильда подозрительно всмотрелась в хорошо одетого мужчину на дорогом скакуне. Он что, издевается над ней? Она не могла понять. Этан никогда бы не стал скакать в такую даль, чтобы проявить сочувствие по поводу смерти человека, которого презирал.
– Вам лучше прямо сказать, что у вас на уме, Сквайрз. У меня куча дел.
Этан растянул губы в улыбке, но Матильда видела, что глаза его остались холодными.
– Ты напоминаешь мне свою мать – так же быстро вспыхиваешь и ощетиниваешься. Тебе ни к чему ружье, милая.
– Это уж мне решать, – буркнула она в ответ, но немного ослабила хватку.
– Ну ладно, Матильда. Как хочешь. – Этан пожал плечами и помолчал немного, переводя глаза с дула ружья на лицо девочки. – Я приехал уговорить тебя продать мне Чурингу. – Он поднял руку в перчатке, не дав ей перебить себя. – Я дам тебе хорошую цену, можешь на меня положиться.
– Чуринга не продается! – Дуло ружья опять было наставлено на грудь Сквайрза.
Этан так громко захохотал, что его конь беспокойно дернулся.
– Моя дорогая девочка! И как ты надеешься удержать ее? – Он обвел хлыстом грязный двор со сбитым бурей загоном и покосившейся конюшней. – Здесь же все разрушается! А теперь, когда погода наладилась, сюда тучей слетятся кредиторы Мервина, чтобы взыскать с тебя его долги. Тебе придется отдать весь инвентарь, лошадей, а скорее всего, и всех овец, чтобы расплатиться с ними.
Матильда слушала его и холодно молчала. Он был могущественным хозяином огромного хозяйства, а ей было только четырнадцать лет. Если она позволит сейчас ему запугать себя, то потеряет все. Матильда знала, конечно, что он прав. Сколько бессонных ночей провела она, пытаясь придумать, как отсрочить долги и сохранить Чурингу!
– А чего это вас так беспокоит, а? – бросила она наконец, и пульс внезапно участился от нехорошего подозрения. – Мервин же вам лично ничего не должен, правда?
Сквайрз покачал головой.
– Я обещал твоей матери присмотреть за тобой после ее смерти и никогда не давать ему денег в долг. – Он приподнялся в стременах. – Несмотря на твою непонятную враждебность, Молли, я человек чести. Я уважал твою мать и только поэтому приехал к тебе сегодня. Если Чуринга будет моей, я смогу ее спасти, вложив в нее хорошие деньги.
Матильда упрямо посмотрела ему прямо в глаза.
– Даже если для этого вам придется женить на мне своего пасынка?
Он изумленно посмотрел на нее.
– Я не идиотка, Сквайрз, как бы вам этого ни хотелось. И знаю, что Эндрю пляшет под вашу дудку, – и именно поэтому не хочу иметь с ним никаких дел. Можете передать ему, чтобы не присылал мне больше приглашений на свои вечеринки. Меня это не интересует! И Чуринга не продается и не обменивается!
Видно было, что Этан Сквайрз с трудом сдерживается. Глаза его засверкали от злобы.
– Ты, маленькая, глупая девчонка! – зашипел он. – Кто тебе еще сделает здесь предложение? Мой пасынок мог бы обеспечить тебе такую жизнь, о которой ты даже мечтать не смеешь своими куриными мозгами! И Чурингу бы ты сохранила!
– Как придаток Курайонга? – упрямо крикнула девочка. – Не выйдет, Сквайрз!
– И как же, черт возьми, ты собираешься жить здесь одна? Без овец и скота?
– Что-нибудь придумаю!
Ее мысли лихорадочно метались. Должен же найтись какой-то способ договориться с кредиторами Мервина! От этого зависит, выживет Чуринга или нет.
Этан Сквайрз покачал головой.
– Будь благоразумной, Матильда! Я даю тебе шанс начать все заново, без долгов. Позволь мне зайти в дом и рассказать тебе о моих предложениях. Ты удивишься, Молли, каким процветающим станет это место, несмотря на все убытки, нанесенные долгами Мервина, – уговаривал он, перекидывая ногу через круп своего гнедого и собираясь спрыгнуть на землю.
Матильда взвела курок.
– Для вас я – мисс Томас, Сквайрз! – в ярости крикнула она. – А сейчас разворачивайте своего коня и убирайтесь отсюда!
Глаза Этана зажглись недобрым огнем, губы превратились в тонкую линию. Он поудобнее устроился в седле и натянул поводья.
– Ты еще пожалеешь, «мисс Томас»! – прошептал он, сдерживая коня. – Думаешь, ты такая же сильная, как твоя мать? Но это чушь! Ты всего лишь слабый ребенок! Ты продержишься месяц, не больше, а потом приползешь ко мне на коленях умолять, чтобы я взял здесь все в свои руки. Но учти, цена уже будет другой!
Матильда, стоя на веранде, наблюдала, как он разворачивается и в бешенстве мчится по направлению к Курайонгу. Между двумя соседними фермами было почти сто миль, но она не сомневалась, что увидит Этана Сквайрза еще не раз. Он – хитрый противник и так просто не сдастся. Но первое очко в битве за Чурингу в ее пользу!
Девочка опустила ружье и вытерла вспотевшие руки. Блю примчался на ее свист, вся его фигура выражала нетерпение. «Соскучился по работе», – подумала она. Пес радостно тыкался мордой в ее колени, пока Матильда шла в конюшню седлать Леди.
Объехав с Габриэлем пастбища, девочка поняла, что стадо сильно пострадало. Но оно было ее собственным – и она решила, что непременно победит там, где ее отец сдался!
Дженни закрыла дневник. Спина у нее болела, глаза слипались. Давно наступила ночь, Чуринга спала, но, несмотря на усталость, Дженни впервые ощутила в душе какое-то подобие надежды на будущее. Матильде было гораздо тяжелее, но мужества и силы духа ей было не занимать.
Дженни вскочила и побежала на кухню. Достав из чемодана зеленое бальное платье, она зарылась лицом в его шелковые складки, вдыхая едва уловимый запах лаванды. В голове опять заиграла таинственная музыка, и Дженни подумала, появится ли ее призрачный партнер. А впрочем, она готова танцевать и одна. Матильда уже преподнесла ей такой урок мужества, который Дженни вряд ли смогла бы получить где-нибудь еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
Непогода ушла, небо опять стало голубым. Пастбища оживали, колосясь сочной зеленой травой. Птицы с разноцветным опереньем вернулись, в зарослях карликовых деревьев поселилось стадо кенгуру.
Пришло время сгонять уцелевших овец, осмотреть скот и понять, удастся ли спасти ферму от разорения.
Матильда одевалась, чтобы выехать верхом, когда услышала стук копыт во дворе. Быстро схватив ружье, она выскочила на веранду.
Этан Сквайрз возвышался на гнедом скакуне, который приплясывал на месте, взметая копытами грязь во дворе. Этан был в дождевике и в коричневой шляпе с длинными полями, скрывавшими лицо. Но Матильда заметила упрямо задранный подбородок, стальной взгляд прищуренных глаз и поняла, что это не визит вежливости. Она подняла ружье и наставила дуло прямо в грудь Сквайрза.
– Что вам нужно?
– Я приехал выразить тебе свои соболезнования, Матильда, – сказал он, снимая шляпу. – Приехал бы раньше, да погода не позволяла.
Матильда подозрительно всмотрелась в хорошо одетого мужчину на дорогом скакуне. Он что, издевается над ней? Она не могла понять. Этан никогда бы не стал скакать в такую даль, чтобы проявить сочувствие по поводу смерти человека, которого презирал.
– Вам лучше прямо сказать, что у вас на уме, Сквайрз. У меня куча дел.
Этан растянул губы в улыбке, но Матильда видела, что глаза его остались холодными.
– Ты напоминаешь мне свою мать – так же быстро вспыхиваешь и ощетиниваешься. Тебе ни к чему ружье, милая.
– Это уж мне решать, – буркнула она в ответ, но немного ослабила хватку.
– Ну ладно, Матильда. Как хочешь. – Этан пожал плечами и помолчал немного, переводя глаза с дула ружья на лицо девочки. – Я приехал уговорить тебя продать мне Чурингу. – Он поднял руку в перчатке, не дав ей перебить себя. – Я дам тебе хорошую цену, можешь на меня положиться.
– Чуринга не продается! – Дуло ружья опять было наставлено на грудь Сквайрза.
Этан так громко захохотал, что его конь беспокойно дернулся.
– Моя дорогая девочка! И как ты надеешься удержать ее? – Он обвел хлыстом грязный двор со сбитым бурей загоном и покосившейся конюшней. – Здесь же все разрушается! А теперь, когда погода наладилась, сюда тучей слетятся кредиторы Мервина, чтобы взыскать с тебя его долги. Тебе придется отдать весь инвентарь, лошадей, а скорее всего, и всех овец, чтобы расплатиться с ними.
Матильда слушала его и холодно молчала. Он был могущественным хозяином огромного хозяйства, а ей было только четырнадцать лет. Если она позволит сейчас ему запугать себя, то потеряет все. Матильда знала, конечно, что он прав. Сколько бессонных ночей провела она, пытаясь придумать, как отсрочить долги и сохранить Чурингу!
– А чего это вас так беспокоит, а? – бросила она наконец, и пульс внезапно участился от нехорошего подозрения. – Мервин же вам лично ничего не должен, правда?
Сквайрз покачал головой.
– Я обещал твоей матери присмотреть за тобой после ее смерти и никогда не давать ему денег в долг. – Он приподнялся в стременах. – Несмотря на твою непонятную враждебность, Молли, я человек чести. Я уважал твою мать и только поэтому приехал к тебе сегодня. Если Чуринга будет моей, я смогу ее спасти, вложив в нее хорошие деньги.
Матильда упрямо посмотрела ему прямо в глаза.
– Даже если для этого вам придется женить на мне своего пасынка?
Он изумленно посмотрел на нее.
– Я не идиотка, Сквайрз, как бы вам этого ни хотелось. И знаю, что Эндрю пляшет под вашу дудку, – и именно поэтому не хочу иметь с ним никаких дел. Можете передать ему, чтобы не присылал мне больше приглашений на свои вечеринки. Меня это не интересует! И Чуринга не продается и не обменивается!
Видно было, что Этан Сквайрз с трудом сдерживается. Глаза его засверкали от злобы.
– Ты, маленькая, глупая девчонка! – зашипел он. – Кто тебе еще сделает здесь предложение? Мой пасынок мог бы обеспечить тебе такую жизнь, о которой ты даже мечтать не смеешь своими куриными мозгами! И Чурингу бы ты сохранила!
– Как придаток Курайонга? – упрямо крикнула девочка. – Не выйдет, Сквайрз!
– И как же, черт возьми, ты собираешься жить здесь одна? Без овец и скота?
– Что-нибудь придумаю!
Ее мысли лихорадочно метались. Должен же найтись какой-то способ договориться с кредиторами Мервина! От этого зависит, выживет Чуринга или нет.
Этан Сквайрз покачал головой.
– Будь благоразумной, Матильда! Я даю тебе шанс начать все заново, без долгов. Позволь мне зайти в дом и рассказать тебе о моих предложениях. Ты удивишься, Молли, каким процветающим станет это место, несмотря на все убытки, нанесенные долгами Мервина, – уговаривал он, перекидывая ногу через круп своего гнедого и собираясь спрыгнуть на землю.
Матильда взвела курок.
– Для вас я – мисс Томас, Сквайрз! – в ярости крикнула она. – А сейчас разворачивайте своего коня и убирайтесь отсюда!
Глаза Этана зажглись недобрым огнем, губы превратились в тонкую линию. Он поудобнее устроился в седле и натянул поводья.
– Ты еще пожалеешь, «мисс Томас»! – прошептал он, сдерживая коня. – Думаешь, ты такая же сильная, как твоя мать? Но это чушь! Ты всего лишь слабый ребенок! Ты продержишься месяц, не больше, а потом приползешь ко мне на коленях умолять, чтобы я взял здесь все в свои руки. Но учти, цена уже будет другой!
Матильда, стоя на веранде, наблюдала, как он разворачивается и в бешенстве мчится по направлению к Курайонгу. Между двумя соседними фермами было почти сто миль, но она не сомневалась, что увидит Этана Сквайрза еще не раз. Он – хитрый противник и так просто не сдастся. Но первое очко в битве за Чурингу в ее пользу!
Девочка опустила ружье и вытерла вспотевшие руки. Блю примчался на ее свист, вся его фигура выражала нетерпение. «Соскучился по работе», – подумала она. Пес радостно тыкался мордой в ее колени, пока Матильда шла в конюшню седлать Леди.
Объехав с Габриэлем пастбища, девочка поняла, что стадо сильно пострадало. Но оно было ее собственным – и она решила, что непременно победит там, где ее отец сдался!
Дженни закрыла дневник. Спина у нее болела, глаза слипались. Давно наступила ночь, Чуринга спала, но, несмотря на усталость, Дженни впервые ощутила в душе какое-то подобие надежды на будущее. Матильде было гораздо тяжелее, но мужества и силы духа ей было не занимать.
Дженни вскочила и побежала на кухню. Достав из чемодана зеленое бальное платье, она зарылась лицом в его шелковые складки, вдыхая едва уловимый запах лаванды. В голове опять заиграла таинственная музыка, и Дженни подумала, появится ли ее призрачный партнер. А впрочем, она готова танцевать и одна. Матильда уже преподнесла ей такой урок мужества, который Дженни вряд ли смогла бы получить где-нибудь еще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117