пиратские капитаны, обычно плевавшие на всяческие авторитеты и ни во что не ставившие женщин, были вынуждены-таки переступить через свою гордость и подтвердить верховенство опасной "шмакодявки" - прозвище, данное ей ещё Морганом. Никому из англичан не захотелось проверять на собственной шкуре остроту сабель Галки и её братвы. Окончательно утвердило авторитет "генерала Мэйна" разрешение пограбить монастырь, не трогая людей, что пираты проделали с огромным удовольствием. И теперь они упаковывали в мешки золотую и серебряную церковную утварь. Французы-католики было поворчали, но золото есть золото, а какой пират способен устоять перед его манящим блеском?.. Словом, эти два дня и для сухопутного отряда выдались непростыми.
Посыльный от Требютора прибыл под вечер второго дня осады, и Галка, оставив в монастыре канониров во главе с Пьером, повела своих пиратов пешим ходом к городским воротам. На дороге их ждало подкрепление: подошли люди с "Гардарики", "Амазонки", "Дианы" и "Акулы". Радостная для Галки и её офицеров встреча. Зато Роджерс окончательно сдулся, потеряв последнюю надежду перехватить лидерство. Его братва - в основном ямайские англичане - оказалась в меньшинстве, и всё вернулось на круги своя. Пираты, заняв позицию напротив городских ворот, поставили деревянные щиты, прикрыв ими несколько пушек, и принялись деловито обстреливать редуты.
Утром следующего дня обложенные с моря и с суши испанцы получили ультиматум. Дону Альваро и коменданту города предлагалось поднять белый флаг в обмен на сохранение жизни и неприкосновенности горожан. В случае же продолжения бессмысленного сопротивления испанцам грозили всяческими ужасами вроде полного уничтожения Картахены и всего её населения. Испанцы, как и следовало ожидать после трёх дней столь эффективного обстрела, крепко задумались. Попросили прекратить огонь до полудня, что им и было обещано.
Пушки замолчали.
"Как там говорил механик из старого фильма про войну? - думала Галка, прислушиваясь к звонкой от подступавшей жары тишине. - Самое трудное в нашей работе - ждать. Вот мы и ждём у моря погоды".
За два дня, проведенные в монастыре, они втроём - с Джеймсом и Владом - тайком от прочей братвы хорошенько обследовали останки "опель-капитана". По обрывкам головного убора и остаткам мундира на скелете Влад и Галка опознали мелкую сошку - рядовой, ефрейтор, унтер-офицер, но никак не старше. Зато на заднем сидении обнаружились офицерская фуражка и портфель. Вернее, то, что когда-то было фуражкой и портфелем: влажный тропический климат не пощадил ни того, ни другого. Но теперь они точно знали: здесь пришельцев тоже было двое. И куда девался второй - неизвестно. Галка кое-как открутила крышку бензобака, сунула туда веточку. Так и есть: бак полон где-то на три четверти, и, судя по запаху, бензин ещё вполне пригоден к употреблению. Владик же рискнул, нацепив перчатки, порыться в портфеле, в гнилой трухе, оставшейся от бумаг. Его старания вознаградились чудом уцелевшими клочками карты, на котором русские названия были обозначены латиницей. Более того: сохранился и уголок, где красным карандашом была проставлена дата: двадцатое октября 1942 года… Двадцатое октября… Теория с чьим-то экспериментом над Древом Миров получила подтверждение. Кто-то весьма технически развитый, преследуя одному ему известные цели, "пересадил" нескольких человек из будущего в семнадцатый век. Расчёт был дьявольски точен: эти люди, стараясь выжить в чужом для них мире, неизбежно внесут кое-какие идеи из будущего. Что вполне вероятно спровоцирует появление новых технологий намного раньше их срока в той ветви истории.
"Уже спровоцировало, - думала Галка, вспоминая "муки творчества" Пьера и их стальной результат. - Теперь гадай - к добру это, или нет… Скорее всего, нет: оружие ещё никогда до добра не доводило".
Пока её одолевали такие вот невесёлые мысли, время, отпущенное испанцам, истекло. И над уцелевшими фортами Картахены поднялись белые флаги. Такой же белый флаг взвился над редутом у ворот. Пираты возликовали: вместо штурма, обещавшего много трупов с обеих сторон, будет торжественное вступление победителей в сдавшийся на их милость город.
– В колонну по четыре - строиться! - сдача города и Галке подняла настроение. По той же самой причине, между прочим. - Артиллерия, собирайте манатки и возвращайтесь в монастырь. Чтоб ни одна испанская мышь не проскочила! Остальные - за мной! И помните: мародёров и насильников я приказала расстреливать на месте!
– На что тебе эти испанцы? - возмутился Роджерс. - Не даёшь повеселиться как следует, чёрт бы тебя побрал!
– Ты договор подписывал? - жёстким тоном поинтересовалась Галка.
– Ну, подписывал.
– Помнишь, что там было написано насчёт невыполнения приказов? "Виновный капитан лишается своей доли в добыче, равно как и его команда". Так что подумай о своей братве, - прищурилась женщина, ловко - если пользоваться теннисной терминологией - посылая мяч за сетку противника.
Люди Роджерса, почуяв, что по его милости могут остаться без добычи, заворчали на своего кэпа. А тот смолчал. Он был неплохим моряком и везучим капитаном, но совершенно никаким дипломатом. Грубо говоря, не умел "работать с людьми". Потому, даже если бы ему удалось спровоцировать выборы нового пиратского вожака и победить на них, он гарантированно не смог бы удержать многочисленных капитанов в своём подчинении. Галка знала точно: пираты попросту плюнули и ушли бы от такого негибкого лидера. А её поддерживают не только из-за удачливости и обещанной богатой добычи, но и за умение прислушиваться к мнению других капитанов. И на этом поле у капитана Спарроу конкурентов пока не предвиделось.
Поставив в голову колонны "своих" пиратов, Галка повела отряд к городским воротам. Она наполовину опасалась какой-нибудь гадости со стороны испанцев - не все же там такие благородные, как дон Альваро - и потому запретила братве распевать песенки по пути. Представьте себя на месте испанцев: орущие разухабистые матросские песни победители могли вызвать у побеждённых только раздражение и злобу. Мол, мы ещё спляшем на ваших костях, проклятые воры. Зато колонна суровых вояк, сопровождаемая лишь топотом ног и позвякиваньем железа, внушала невольное уважение, даже можно сказать - трепет. Если вы сейчас хорошо представили себе всё это, то дальнейших вопросов по этому поводу у вас возникнуть не должно. И Галкина психологическая уловка сработала. Испанцам даже не надо было напоминать, чтобы открывали ворота. А офицер изволил салютовать сеньоре вице-адмиралу шпагой. Галка отсалютовала ему в ответ саблей и, велев испанцам возвращаться в казармы, оставила на воротах Причарда с его людьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Посыльный от Требютора прибыл под вечер второго дня осады, и Галка, оставив в монастыре канониров во главе с Пьером, повела своих пиратов пешим ходом к городским воротам. На дороге их ждало подкрепление: подошли люди с "Гардарики", "Амазонки", "Дианы" и "Акулы". Радостная для Галки и её офицеров встреча. Зато Роджерс окончательно сдулся, потеряв последнюю надежду перехватить лидерство. Его братва - в основном ямайские англичане - оказалась в меньшинстве, и всё вернулось на круги своя. Пираты, заняв позицию напротив городских ворот, поставили деревянные щиты, прикрыв ими несколько пушек, и принялись деловито обстреливать редуты.
Утром следующего дня обложенные с моря и с суши испанцы получили ультиматум. Дону Альваро и коменданту города предлагалось поднять белый флаг в обмен на сохранение жизни и неприкосновенности горожан. В случае же продолжения бессмысленного сопротивления испанцам грозили всяческими ужасами вроде полного уничтожения Картахены и всего её населения. Испанцы, как и следовало ожидать после трёх дней столь эффективного обстрела, крепко задумались. Попросили прекратить огонь до полудня, что им и было обещано.
Пушки замолчали.
"Как там говорил механик из старого фильма про войну? - думала Галка, прислушиваясь к звонкой от подступавшей жары тишине. - Самое трудное в нашей работе - ждать. Вот мы и ждём у моря погоды".
За два дня, проведенные в монастыре, они втроём - с Джеймсом и Владом - тайком от прочей братвы хорошенько обследовали останки "опель-капитана". По обрывкам головного убора и остаткам мундира на скелете Влад и Галка опознали мелкую сошку - рядовой, ефрейтор, унтер-офицер, но никак не старше. Зато на заднем сидении обнаружились офицерская фуражка и портфель. Вернее, то, что когда-то было фуражкой и портфелем: влажный тропический климат не пощадил ни того, ни другого. Но теперь они точно знали: здесь пришельцев тоже было двое. И куда девался второй - неизвестно. Галка кое-как открутила крышку бензобака, сунула туда веточку. Так и есть: бак полон где-то на три четверти, и, судя по запаху, бензин ещё вполне пригоден к употреблению. Владик же рискнул, нацепив перчатки, порыться в портфеле, в гнилой трухе, оставшейся от бумаг. Его старания вознаградились чудом уцелевшими клочками карты, на котором русские названия были обозначены латиницей. Более того: сохранился и уголок, где красным карандашом была проставлена дата: двадцатое октября 1942 года… Двадцатое октября… Теория с чьим-то экспериментом над Древом Миров получила подтверждение. Кто-то весьма технически развитый, преследуя одному ему известные цели, "пересадил" нескольких человек из будущего в семнадцатый век. Расчёт был дьявольски точен: эти люди, стараясь выжить в чужом для них мире, неизбежно внесут кое-какие идеи из будущего. Что вполне вероятно спровоцирует появление новых технологий намного раньше их срока в той ветви истории.
"Уже спровоцировало, - думала Галка, вспоминая "муки творчества" Пьера и их стальной результат. - Теперь гадай - к добру это, или нет… Скорее всего, нет: оружие ещё никогда до добра не доводило".
Пока её одолевали такие вот невесёлые мысли, время, отпущенное испанцам, истекло. И над уцелевшими фортами Картахены поднялись белые флаги. Такой же белый флаг взвился над редутом у ворот. Пираты возликовали: вместо штурма, обещавшего много трупов с обеих сторон, будет торжественное вступление победителей в сдавшийся на их милость город.
– В колонну по четыре - строиться! - сдача города и Галке подняла настроение. По той же самой причине, между прочим. - Артиллерия, собирайте манатки и возвращайтесь в монастырь. Чтоб ни одна испанская мышь не проскочила! Остальные - за мной! И помните: мародёров и насильников я приказала расстреливать на месте!
– На что тебе эти испанцы? - возмутился Роджерс. - Не даёшь повеселиться как следует, чёрт бы тебя побрал!
– Ты договор подписывал? - жёстким тоном поинтересовалась Галка.
– Ну, подписывал.
– Помнишь, что там было написано насчёт невыполнения приказов? "Виновный капитан лишается своей доли в добыче, равно как и его команда". Так что подумай о своей братве, - прищурилась женщина, ловко - если пользоваться теннисной терминологией - посылая мяч за сетку противника.
Люди Роджерса, почуяв, что по его милости могут остаться без добычи, заворчали на своего кэпа. А тот смолчал. Он был неплохим моряком и везучим капитаном, но совершенно никаким дипломатом. Грубо говоря, не умел "работать с людьми". Потому, даже если бы ему удалось спровоцировать выборы нового пиратского вожака и победить на них, он гарантированно не смог бы удержать многочисленных капитанов в своём подчинении. Галка знала точно: пираты попросту плюнули и ушли бы от такого негибкого лидера. А её поддерживают не только из-за удачливости и обещанной богатой добычи, но и за умение прислушиваться к мнению других капитанов. И на этом поле у капитана Спарроу конкурентов пока не предвиделось.
Поставив в голову колонны "своих" пиратов, Галка повела отряд к городским воротам. Она наполовину опасалась какой-нибудь гадости со стороны испанцев - не все же там такие благородные, как дон Альваро - и потому запретила братве распевать песенки по пути. Представьте себя на месте испанцев: орущие разухабистые матросские песни победители могли вызвать у побеждённых только раздражение и злобу. Мол, мы ещё спляшем на ваших костях, проклятые воры. Зато колонна суровых вояк, сопровождаемая лишь топотом ног и позвякиваньем железа, внушала невольное уважение, даже можно сказать - трепет. Если вы сейчас хорошо представили себе всё это, то дальнейших вопросов по этому поводу у вас возникнуть не должно. И Галкина психологическая уловка сработала. Испанцам даже не надо было напоминать, чтобы открывали ворота. А офицер изволил салютовать сеньоре вице-адмиралу шпагой. Галка отсалютовала ему в ответ саблей и, велев испанцам возвращаться в казармы, оставила на воротах Причарда с его людьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108