Идея состязания с вечностью вообще чревата разочарованиями. Над тем, что посягает жить в веках, особенно усердно издевается время. Взгляните сами. - Роланд сделал знак, приветствуя гостей.
Поднимавшееся по ступеням шествие возглавлял бронзовый усач в галифе, френче и сапогах. Голова и плечи бронзового были лихо отделаны голубями. За ним, с вытянутой вперед правой рукой, следовало сразу три изваяния, выполненные из разных материалов. Головастые лысачи с воловьими шеями изображали вождя пролетарской революции. Один их них, самый шустрый, был покрыт облупившейся зеленой масляной краской, у другого, гипсового, отсутствовала рука, вместо которой торчала металлическая арматура с неким предметом на конце, мешавшим передвижению.
- Кепки можно опустить! - скомандовал в мегафон Амарелло. - Не напирать, соблюдать очередность. Гитлеров просим не беспокоиться. А "лобанчиков" пропускаем не больше трех. Генералиссимусы надоели. Достаточно одного экземпляра... Далее пойдут монументы заслуженных тиранов, за ними лица второй и третьей категории мерзости. Потом бюсты героев социалистического строительства различной степени фальшивости. Девушки с веслами, пионерки, комсомолки, трубачи и прочие объекты наглядной агитации и массовой пропаганды, могут развлекаться в соседних залах. Рабочий и Колхозница - знаменитое детище скульптора Мухиной и архитектора Иофана, открывают бал. Танцы, угощение и шампанское ждут вас. Можете начинать церемонию целования, Величайшие.
Среди памятников произошло волнение, характерное при образовании любой очереди - фигуры более масштабные старались оттереть тех, кто помельче, а наиболее задиристые апеллировали орденами и медалями. Грохот стоял как на железнодорожных путях при формировании товарного состава.
- О, не станут же они... - Маргарита убрала ногу с подушки, опасаясь за свое колено.
- Пусть целуют, - промурлыкал кот. - Я буду подмахивать хвостом. Незаменимая вещь именно в таких случаях.
- Маргарита, вы, кажется, не оценили мою любезность, - заметил Роланд растерянность королевы. - Я отказал в приглашении на бал иностранцам, и устаревшим монументам, начиная с Древнего Рима. Того, кто прорвался фуксом, сейчас выпроводят. Не бал, а чистейшее развлечения. Тут же сплошь ваши знакомые! Ведь вы изучали в школе Историю СССР?
- Проходила. Только мало кого помню. Ой! - Маргарита сдержала вопль: громыхнув о плиты пола бронзовыми конечностями, И.В.Сталин склонил к колену хозяйки бала пудовую голову. Кот успел подмахнуть хвостом, поцелуй прошел безболезненно. Лишь пробежал по спине озноб от прикосновения ледяных усов.
- Королева в омерзении! - торжественно прогнусавил Амарелло.
Три изваяния вождя мирового пролетариата толкались на площадке, привлекая внимание королевы. Первым к руке Маргариты прорвался зеленый, вторым гипсовый однорукий, третьим - гранитный, очевидно, самый интеллигентный.
Затем двинулись смутно знакомые Маргарите, богатырских статей монументы. Это были государственные деятели, известные ей по учебнику истории СССР и КПСС. И хотя их время миновало вовсе недавно, Маргарита не могла вспомнить ни дел их, ни преступлений, ни фамилий, ни лиц.
- А это Дзержинский! - ткнула она пальцем в бородача, свирепо вращавшего каменными глазами. - Какой сердитый.
- Рвется возвратиться на Лубянскую площадь, - глумливо щерился Амарелло, - а вот мы ему щас покажем заслуги перед революцией! - клыкастый наподдал лакированным туфлем склонившемуся к руке королевы монументу. Каменная громада с грохотом покатилась по лестнице, распугивая очередь. Маргарита ойкнула и с тоской оглядела отнюдь не поредевшую толпу.
Жуткое зрелище представляли бюсты, напоминавшие инвалидов на грохочущих тележках. Тяжело переваливающийся вместе с постаментом Леонид Ильич, весь в рядах каменных орденов, расплакался от умиления. Улыбалась хозяйке бала золотая голова Хрущева, явившаяся прямо с Новодевичьего. Но на бюст Брежнева отреагировала отрицательно, саданув в орденоносную грудь сократовским лбом. Несколько малоприметных бюстов демонстративно отвернулись, игнорируя инцидент. Строго держались маршалы и прочие военные и гражданские личности, неопознанные Маргаритой.
- Их-то за что? В связи с чем они удостоились приглашения? сосредоточилась Маргарита, припоминая злодеяния гостей.
- А за то, - скривил рот, обнажая клык Амарелло. - За исторические ошибки.
- За компромиссы с совестью, за атеизм, за отсутствие веры в возмездие и высшую справедливость. А еще по статье "Если не добрый, то и не человек". Наша интерпретация евангельского хита, - улыбнулся Роланд. Персонаж известного вам сочинения уверял, что "все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, что каждому будет воздано по его деяниям". Да сбудется же это!
Хлопок в ладоши преобразил зал. Колонны с любопытными монстрами расступились, освобождая большой круг, в центр которого переместилось возвышение хозяев бала. Справа расположились судейские столы с полной командой служителей законности. Под традиционными плечистыми мантиями и белыми паричками Маргарита узнала Шарля и Амарелло. В роли адвоката очаровательно выглядел кот.
Напротив на скамье подсудимых сгруппировались памятники. Караул возле них несли черные демоны Аба Киллера.
Шарль стукнул молоточком, поднялся и огласил, сильно картавя:
- Поощрительный Трибунал летнего полнолуния объявляю открытым... - Он развернул свиток. - Слушается дело граждан: Джугашвили, Джержинского...
- О-о-о... - застонала Маргарита, не дослушав списка. - А где же танцы?
- Вы в самом деле полагаете, Маргарита, что топотня под музыку более любопытна? - Осведомился Роланд без издевки, но с любопытством.
- В моей жизни, во всяком случае, она случалась значительно реже, чем судилища, обличения, разоблачения...
- Вы не достаточно разобрались в происходящем, королева. В данный момент речь идет о вознаграждении. Каждый крупный преступник тайно жаждет награды, популярности. Он жутко тщеславен и мечтает предстать героем вот такого судилища. Но этим лицам не повезло - они мирно скончались в своих постелях. Многие, дожив до глубокой старости, как печально известный вам Лазарь Каганович или Анастас Иванович Микоян. Сейчас мы лишь собираемся одарить их тем, чего лишил их другой, милосердный судия - законным возмездием. Причем, уверяю вас, из наших обвинений не ускользнет ни один эпизод.
- Печальная и скучная процедура, - вздохнула Маргарита
- Ничем вас не удивишь, - Роланд с улыбкой протянул Маргарите крошечные наушники. - Можете воспользоваться. Только, пожалуйста, незаметно. И сохраняйте скорбное, нет, лучше глубоко возмущенное выражение на своем великолепном королевском лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
Поднимавшееся по ступеням шествие возглавлял бронзовый усач в галифе, френче и сапогах. Голова и плечи бронзового были лихо отделаны голубями. За ним, с вытянутой вперед правой рукой, следовало сразу три изваяния, выполненные из разных материалов. Головастые лысачи с воловьими шеями изображали вождя пролетарской революции. Один их них, самый шустрый, был покрыт облупившейся зеленой масляной краской, у другого, гипсового, отсутствовала рука, вместо которой торчала металлическая арматура с неким предметом на конце, мешавшим передвижению.
- Кепки можно опустить! - скомандовал в мегафон Амарелло. - Не напирать, соблюдать очередность. Гитлеров просим не беспокоиться. А "лобанчиков" пропускаем не больше трех. Генералиссимусы надоели. Достаточно одного экземпляра... Далее пойдут монументы заслуженных тиранов, за ними лица второй и третьей категории мерзости. Потом бюсты героев социалистического строительства различной степени фальшивости. Девушки с веслами, пионерки, комсомолки, трубачи и прочие объекты наглядной агитации и массовой пропаганды, могут развлекаться в соседних залах. Рабочий и Колхозница - знаменитое детище скульптора Мухиной и архитектора Иофана, открывают бал. Танцы, угощение и шампанское ждут вас. Можете начинать церемонию целования, Величайшие.
Среди памятников произошло волнение, характерное при образовании любой очереди - фигуры более масштабные старались оттереть тех, кто помельче, а наиболее задиристые апеллировали орденами и медалями. Грохот стоял как на железнодорожных путях при формировании товарного состава.
- О, не станут же они... - Маргарита убрала ногу с подушки, опасаясь за свое колено.
- Пусть целуют, - промурлыкал кот. - Я буду подмахивать хвостом. Незаменимая вещь именно в таких случаях.
- Маргарита, вы, кажется, не оценили мою любезность, - заметил Роланд растерянность королевы. - Я отказал в приглашении на бал иностранцам, и устаревшим монументам, начиная с Древнего Рима. Того, кто прорвался фуксом, сейчас выпроводят. Не бал, а чистейшее развлечения. Тут же сплошь ваши знакомые! Ведь вы изучали в школе Историю СССР?
- Проходила. Только мало кого помню. Ой! - Маргарита сдержала вопль: громыхнув о плиты пола бронзовыми конечностями, И.В.Сталин склонил к колену хозяйки бала пудовую голову. Кот успел подмахнуть хвостом, поцелуй прошел безболезненно. Лишь пробежал по спине озноб от прикосновения ледяных усов.
- Королева в омерзении! - торжественно прогнусавил Амарелло.
Три изваяния вождя мирового пролетариата толкались на площадке, привлекая внимание королевы. Первым к руке Маргариты прорвался зеленый, вторым гипсовый однорукий, третьим - гранитный, очевидно, самый интеллигентный.
Затем двинулись смутно знакомые Маргарите, богатырских статей монументы. Это были государственные деятели, известные ей по учебнику истории СССР и КПСС. И хотя их время миновало вовсе недавно, Маргарита не могла вспомнить ни дел их, ни преступлений, ни фамилий, ни лиц.
- А это Дзержинский! - ткнула она пальцем в бородача, свирепо вращавшего каменными глазами. - Какой сердитый.
- Рвется возвратиться на Лубянскую площадь, - глумливо щерился Амарелло, - а вот мы ему щас покажем заслуги перед революцией! - клыкастый наподдал лакированным туфлем склонившемуся к руке королевы монументу. Каменная громада с грохотом покатилась по лестнице, распугивая очередь. Маргарита ойкнула и с тоской оглядела отнюдь не поредевшую толпу.
Жуткое зрелище представляли бюсты, напоминавшие инвалидов на грохочущих тележках. Тяжело переваливающийся вместе с постаментом Леонид Ильич, весь в рядах каменных орденов, расплакался от умиления. Улыбалась хозяйке бала золотая голова Хрущева, явившаяся прямо с Новодевичьего. Но на бюст Брежнева отреагировала отрицательно, саданув в орденоносную грудь сократовским лбом. Несколько малоприметных бюстов демонстративно отвернулись, игнорируя инцидент. Строго держались маршалы и прочие военные и гражданские личности, неопознанные Маргаритой.
- Их-то за что? В связи с чем они удостоились приглашения? сосредоточилась Маргарита, припоминая злодеяния гостей.
- А за то, - скривил рот, обнажая клык Амарелло. - За исторические ошибки.
- За компромиссы с совестью, за атеизм, за отсутствие веры в возмездие и высшую справедливость. А еще по статье "Если не добрый, то и не человек". Наша интерпретация евангельского хита, - улыбнулся Роланд. Персонаж известного вам сочинения уверял, что "все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, что каждому будет воздано по его деяниям". Да сбудется же это!
Хлопок в ладоши преобразил зал. Колонны с любопытными монстрами расступились, освобождая большой круг, в центр которого переместилось возвышение хозяев бала. Справа расположились судейские столы с полной командой служителей законности. Под традиционными плечистыми мантиями и белыми паричками Маргарита узнала Шарля и Амарелло. В роли адвоката очаровательно выглядел кот.
Напротив на скамье подсудимых сгруппировались памятники. Караул возле них несли черные демоны Аба Киллера.
Шарль стукнул молоточком, поднялся и огласил, сильно картавя:
- Поощрительный Трибунал летнего полнолуния объявляю открытым... - Он развернул свиток. - Слушается дело граждан: Джугашвили, Джержинского...
- О-о-о... - застонала Маргарита, не дослушав списка. - А где же танцы?
- Вы в самом деле полагаете, Маргарита, что топотня под музыку более любопытна? - Осведомился Роланд без издевки, но с любопытством.
- В моей жизни, во всяком случае, она случалась значительно реже, чем судилища, обличения, разоблачения...
- Вы не достаточно разобрались в происходящем, королева. В данный момент речь идет о вознаграждении. Каждый крупный преступник тайно жаждет награды, популярности. Он жутко тщеславен и мечтает предстать героем вот такого судилища. Но этим лицам не повезло - они мирно скончались в своих постелях. Многие, дожив до глубокой старости, как печально известный вам Лазарь Каганович или Анастас Иванович Микоян. Сейчас мы лишь собираемся одарить их тем, чего лишил их другой, милосердный судия - законным возмездием. Причем, уверяю вас, из наших обвинений не ускользнет ни один эпизод.
- Печальная и скучная процедура, - вздохнула Маргарита
- Ничем вас не удивишь, - Роланд с улыбкой протянул Маргарите крошечные наушники. - Можете воспользоваться. Только, пожалуйста, незаметно. И сохраняйте скорбное, нет, лучше глубоко возмущенное выражение на своем великолепном королевском лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157