Пока я не уверен, это только предположение.
– У вас одни предположения, – язвительно заметил Пьер. – Но вы ухитряетесь ими попортить людям кровь. Надо же, подозревать меня в убийстве отца моей жены!
– Вы мне список составите? – как ни в чем не бывало поинтересовался Реми.
– Сейчас, – нелюбезно ответил хозяин дома. – У меня все в компьютере.
Он удалился, покачивая головой.
– Вам это, может, покажется странным, месье Дел-лье, – произнесла Соня, – но я уже почти свыклась с мыслью, что папы нет в живых.
– Нет, отчего же, я понимаю… Интуиция дочери… – пробормотал Реми. – Мне бы хотелось вас утешить, но…
– …нечем, – печально закончила за него Соня. Пьер вынес отпечатанный на принтере список, занимавший две страницы.
– Это те коллекционеры, с которыми я знаком лично.
– Антикварной мебели?
– Глупый вопрос. Даже собиратель пепельниц не откажется украсить свой дом антикварной мебелью.
– Тонкое замечание. Спасибо. – Детектив спрятал список во внутренний карман пиджака. – Я хотел попросить у вас разрешения сменить замок в квартире Арно. Каждый раз, когда Максим выходит из дома, мы рискуем, что туда заберется наша таинственная посетительница. А нам это ни к чему – вдруг она столик выкрадет, предмет наших раздоров? – улыбнулся он дружески.
– А вдруг папа придет? – Соня поглядела на Пьера. Реми озадаченно посмотрел на Соню. Минуту назад она сказала, что почти привыкла к мысли, что ее отца нет в живых. Ничего не скажешь, женская логика… Все еще надеется, наперекор всем своим предчувствиям?
– Можно предупредить соседку, мадам Вансан.
– Мы не возражаем, – кивнул Пьер. – Я завтра же позвоню в компанию, которая этим занимается.
– Не усложняйте себе жизнь, Пьер, мы с Максимом сами это сделаем.
Пьер с сомнением посмотрел на них.
– Это не так уж сложно, как может показаться, – заверил его Реми.
– Хорошо. Я вам верну его стоимость. А вы нам отдадите запасные ключи.
– Разумеется.
Максим с Вадимом поднялись. Помешкав, к ним присоединился в передней молчаливый Жерар. Все начали прощаться.
– Да, чуть не забыл, – сказал вдруг Максим. – Я хотел у вас спросить: вам не попадалась книга, «Воспоминания графини З.» называется? Мне дядя о ней говорил, мне эта книга могла бы очень пригодиться в работе… Но у дяди ее нигде нет.
– Я что-то слышал о ней… Ты не помнишь? – Пьер посмотрел на Соню.
– Она потерялась, – сказала Соня. – Папа тоже спрашивал, не забыл ли он ее у нас. Но у нас ее нет. Он ее, по-моему, так и не нашел. Поищите в библиотеках, Максим.
– Я как раз этим и занимаюсь…
– Я тоже чуть не забыл вас спросить – с озабоченным видом произнес Реми, – у кого из ваших знакомых есть «Пежо»?
– Какой?
– Какой-нибудь.
– У нас нет.
– Я знаю, – усмехнулся Реми, – вчера заметил.
Пьер слегка нахмурился.
– Я о знакомых спрашивал, – напомнил Реми.
– Ни у кого вроде бы, – ответил Пьер, подумав.
– Зайдем с другой стороны. У кого есть машина средних размеров, серого или близкого к нему цвета?
Соня покачала отрицательно головой, Пьер повторил:
– Ни у кого.
– Почему вы спрашиваете? – спросила Соня.
– Из любопытства. Меня мама еще в детстве ругала за то, что я сую нос в чужие дела. Она не уставала мне повторять, что это неприлично. Но я оказался неисправим.
Все заулыбались.
– Знаете что? Вадим, Максим, оставайтесь обедать со мной, – предложила Соня. – Попросту, без приема. Пьер меня бросает одну, у него сегодня клуб. А мне не по себе как-то…
– Если ты хочешь, я останусь, – сказал ее муж.
– Нет-нет, не стоит из-за меня менять свои планы. Надеюсь, наши друзья мне скрасят вечер?
– Ты меня извини, Сонечка, я не могу, к сожалению, – сказал Вадим. – Меня Сильви с детьми ждут к обеду, я обещал…
– А вы, Максим?
Соня смотрела Максиму прямо в глаза, и он таял, как шоколадка на солнце. Колени сделались ватными, непослушными, и так бы он и стоял, безгласно млея под ее взглядом, но выручил Вадим:
– Мы на одной машине приехали, Сонечка. Так что мне всех вывозить надо.
– Я его отвезу после обеда, – не отводя взгляда от Максима, сказала Соня.
– Соглашайтесь, – вдруг фамильярно сказал Пьер. – Неужели вы устоите перед чарами моей жены? Она не переживет такого провала.
Соня одарила мужа легкой улыбкой.
– Ну так что? – вновь обратилась она к Максиму. Поймав неприязненный взгляд Жерара, брошенный на него из-за плеча Вадима, Максим поспешил ответить, причем не без вызова:
– Хорошо.
– Вот и отлично, – сказал Пьер. – Всего доброго, до скорого, – выпроваживал он остальных гостей. Закрыв за Жераром – тот неохотно выходил последним – дверь, Пьер с явным облегчением прошел в гостиную и спросил деловито:
– Ну что, выпьем по стаканчику?
– Выпьем, – ответила Соня. – За папу. Пьер разлил напитки, принес лед.
– Чин-чин, – поднял он свою рюмку.
– За упокой его души, – сказала Соня. Максим смотрел на нее и гадал, что стояло за этой резанувшей его простотой Сони – мужество или бесчувствие? Он не мог определить. Он был беспомощен, как студент на экзамене, не знающий, к какому жанру отнести показанный кусок. В медовых непроницаемых глазах, в нежных губах, пьющих темно-рубиновый мартини из бокала, он видел только женщину, только свою родившуюся во сне страсть, только свою жажду к ней прикоснуться, втечь, как мартини, в эти губы, проструиться сквозь щелку между зубами и заполнить собой это горло, чтобы она задохнулась от его желания…
Глава 12
– Я вас покидаю, – сообщил Пьер. – Развлекайтесь тут без меня. Если хочешь, Соня, я, когда вернусь, отвезу Максима домой.
– Посмотрим.
Пьер закрыл за собой дверь, кинув на прощание напряженный взгляд, значение которого Максим не сумел бы объяснить. Но он меньше всего сейчас был озабочен расшифровкой взглядов Пьера. Он стоял в оцепенении посреди прихожей до тех пор, пока Соня с легким смешком не пригласила его в гостиную.
Он прошел. Сел. Закинул ногу на ногу. Убрал. Глупо улыбался. Предложил свою помощь, которая была отвергнута. И это загадочное приглашение, и необычная фамильярность Пьера, и присутствие с Соней наедине – парализовало все речевые способности. Он молча наблюдал за Соней некоторое время. Наконец он встал, нашел свой стакан с недопитым виски…
– Софи, – сказал он, – я могу налить себе еще виски?
– Разумеется. Только меня зовут не Софи, а Соня.
– Это одно и то же.
– Это совсем не одно и то же! Соня – это Соня, а Софи – это Софи.
– Соня – это уменьшительное имя от Софи, Софии.
– Вовсе нет!
– Я лучше знаю, имя-то – русское!
– Русское?
– Конечно.
– Не может быть. Во Франции это имя очень распространено.
– Точнее, Софья, София – имя греческого происхождения, но Соня – это чисто русское уменьшительное имя.
– Я никогда не знала, что это одно и то же… Во всяком случае, во Франции Соня и Софи – это два разных имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– У вас одни предположения, – язвительно заметил Пьер. – Но вы ухитряетесь ими попортить людям кровь. Надо же, подозревать меня в убийстве отца моей жены!
– Вы мне список составите? – как ни в чем не бывало поинтересовался Реми.
– Сейчас, – нелюбезно ответил хозяин дома. – У меня все в компьютере.
Он удалился, покачивая головой.
– Вам это, может, покажется странным, месье Дел-лье, – произнесла Соня, – но я уже почти свыклась с мыслью, что папы нет в живых.
– Нет, отчего же, я понимаю… Интуиция дочери… – пробормотал Реми. – Мне бы хотелось вас утешить, но…
– …нечем, – печально закончила за него Соня. Пьер вынес отпечатанный на принтере список, занимавший две страницы.
– Это те коллекционеры, с которыми я знаком лично.
– Антикварной мебели?
– Глупый вопрос. Даже собиратель пепельниц не откажется украсить свой дом антикварной мебелью.
– Тонкое замечание. Спасибо. – Детектив спрятал список во внутренний карман пиджака. – Я хотел попросить у вас разрешения сменить замок в квартире Арно. Каждый раз, когда Максим выходит из дома, мы рискуем, что туда заберется наша таинственная посетительница. А нам это ни к чему – вдруг она столик выкрадет, предмет наших раздоров? – улыбнулся он дружески.
– А вдруг папа придет? – Соня поглядела на Пьера. Реми озадаченно посмотрел на Соню. Минуту назад она сказала, что почти привыкла к мысли, что ее отца нет в живых. Ничего не скажешь, женская логика… Все еще надеется, наперекор всем своим предчувствиям?
– Можно предупредить соседку, мадам Вансан.
– Мы не возражаем, – кивнул Пьер. – Я завтра же позвоню в компанию, которая этим занимается.
– Не усложняйте себе жизнь, Пьер, мы с Максимом сами это сделаем.
Пьер с сомнением посмотрел на них.
– Это не так уж сложно, как может показаться, – заверил его Реми.
– Хорошо. Я вам верну его стоимость. А вы нам отдадите запасные ключи.
– Разумеется.
Максим с Вадимом поднялись. Помешкав, к ним присоединился в передней молчаливый Жерар. Все начали прощаться.
– Да, чуть не забыл, – сказал вдруг Максим. – Я хотел у вас спросить: вам не попадалась книга, «Воспоминания графини З.» называется? Мне дядя о ней говорил, мне эта книга могла бы очень пригодиться в работе… Но у дяди ее нигде нет.
– Я что-то слышал о ней… Ты не помнишь? – Пьер посмотрел на Соню.
– Она потерялась, – сказала Соня. – Папа тоже спрашивал, не забыл ли он ее у нас. Но у нас ее нет. Он ее, по-моему, так и не нашел. Поищите в библиотеках, Максим.
– Я как раз этим и занимаюсь…
– Я тоже чуть не забыл вас спросить – с озабоченным видом произнес Реми, – у кого из ваших знакомых есть «Пежо»?
– Какой?
– Какой-нибудь.
– У нас нет.
– Я знаю, – усмехнулся Реми, – вчера заметил.
Пьер слегка нахмурился.
– Я о знакомых спрашивал, – напомнил Реми.
– Ни у кого вроде бы, – ответил Пьер, подумав.
– Зайдем с другой стороны. У кого есть машина средних размеров, серого или близкого к нему цвета?
Соня покачала отрицательно головой, Пьер повторил:
– Ни у кого.
– Почему вы спрашиваете? – спросила Соня.
– Из любопытства. Меня мама еще в детстве ругала за то, что я сую нос в чужие дела. Она не уставала мне повторять, что это неприлично. Но я оказался неисправим.
Все заулыбались.
– Знаете что? Вадим, Максим, оставайтесь обедать со мной, – предложила Соня. – Попросту, без приема. Пьер меня бросает одну, у него сегодня клуб. А мне не по себе как-то…
– Если ты хочешь, я останусь, – сказал ее муж.
– Нет-нет, не стоит из-за меня менять свои планы. Надеюсь, наши друзья мне скрасят вечер?
– Ты меня извини, Сонечка, я не могу, к сожалению, – сказал Вадим. – Меня Сильви с детьми ждут к обеду, я обещал…
– А вы, Максим?
Соня смотрела Максиму прямо в глаза, и он таял, как шоколадка на солнце. Колени сделались ватными, непослушными, и так бы он и стоял, безгласно млея под ее взглядом, но выручил Вадим:
– Мы на одной машине приехали, Сонечка. Так что мне всех вывозить надо.
– Я его отвезу после обеда, – не отводя взгляда от Максима, сказала Соня.
– Соглашайтесь, – вдруг фамильярно сказал Пьер. – Неужели вы устоите перед чарами моей жены? Она не переживет такого провала.
Соня одарила мужа легкой улыбкой.
– Ну так что? – вновь обратилась она к Максиму. Поймав неприязненный взгляд Жерара, брошенный на него из-за плеча Вадима, Максим поспешил ответить, причем не без вызова:
– Хорошо.
– Вот и отлично, – сказал Пьер. – Всего доброго, до скорого, – выпроваживал он остальных гостей. Закрыв за Жераром – тот неохотно выходил последним – дверь, Пьер с явным облегчением прошел в гостиную и спросил деловито:
– Ну что, выпьем по стаканчику?
– Выпьем, – ответила Соня. – За папу. Пьер разлил напитки, принес лед.
– Чин-чин, – поднял он свою рюмку.
– За упокой его души, – сказала Соня. Максим смотрел на нее и гадал, что стояло за этой резанувшей его простотой Сони – мужество или бесчувствие? Он не мог определить. Он был беспомощен, как студент на экзамене, не знающий, к какому жанру отнести показанный кусок. В медовых непроницаемых глазах, в нежных губах, пьющих темно-рубиновый мартини из бокала, он видел только женщину, только свою родившуюся во сне страсть, только свою жажду к ней прикоснуться, втечь, как мартини, в эти губы, проструиться сквозь щелку между зубами и заполнить собой это горло, чтобы она задохнулась от его желания…
Глава 12
– Я вас покидаю, – сообщил Пьер. – Развлекайтесь тут без меня. Если хочешь, Соня, я, когда вернусь, отвезу Максима домой.
– Посмотрим.
Пьер закрыл за собой дверь, кинув на прощание напряженный взгляд, значение которого Максим не сумел бы объяснить. Но он меньше всего сейчас был озабочен расшифровкой взглядов Пьера. Он стоял в оцепенении посреди прихожей до тех пор, пока Соня с легким смешком не пригласила его в гостиную.
Он прошел. Сел. Закинул ногу на ногу. Убрал. Глупо улыбался. Предложил свою помощь, которая была отвергнута. И это загадочное приглашение, и необычная фамильярность Пьера, и присутствие с Соней наедине – парализовало все речевые способности. Он молча наблюдал за Соней некоторое время. Наконец он встал, нашел свой стакан с недопитым виски…
– Софи, – сказал он, – я могу налить себе еще виски?
– Разумеется. Только меня зовут не Софи, а Соня.
– Это одно и то же.
– Это совсем не одно и то же! Соня – это Соня, а Софи – это Софи.
– Соня – это уменьшительное имя от Софи, Софии.
– Вовсе нет!
– Я лучше знаю, имя-то – русское!
– Русское?
– Конечно.
– Не может быть. Во Франции это имя очень распространено.
– Точнее, Софья, София – имя греческого происхождения, но Соня – это чисто русское уменьшительное имя.
– Я никогда не знала, что это одно и то же… Во всяком случае, во Франции Соня и Софи – это два разных имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92