От нее все ждали продолжения, не понимая, что самое главное она уже сказала. В конце концов, слово «сестра» могло показаться неловким намерением быть ласковой, все люди – братья и, разумеется, сестры тоже, ну и так далее.
Один Максим понимал происходящее и внутренне оживился, словно при читке интересного сценария.
Напряжение усиливалось. Мадлен молчала, ожидая, пока Соня принесет ей ее стакан. Получив свой сок, она повертела стакан в руках и подняла:
– За папу.
Взгляды, и так сосредоточенные на Мадлен, буквально впились в нее.
– Я твоя сестра, Соня.
Какое-то мгновение Соня смотрела на нее, очевидно, не совсем улавливая смысл сказанного, потом всплеснула руками и обхватила ими свою голову.
– Ты хочешь сказать… Я, кажется, поняла…
– Садись, – распорядилась Мадлен. – Слушай. Слушайте все, раз уж вы тут.
Мадлен закончила свою историю, уже знакомую Максиму. Все молчали какое-то время, переваривая услышанное.
– Вот! Я же говорила, что Пьер невиновен! – торжествующе нарушила тишину Соня. Бог мой, это все, что ее интересует!
– У Ксавье алиби, – осадила ее Мадлен. – А у Пьера его нет.
– Будет! – убежденно сказала Соня. – Вот увидишь!
– Ладно – примирительно сказала Мадлен. – Это сейчас не имеет значения.
Главное – что раз у нас с тобой нет теперь отца, то хотя бы мы есть друг у друга.
И она порывисто обняла Соню, которая утонула, как ребенок, в руках крупной и статной Мадлен. Казалось, что из них двоих старшей была Мадлен, хотя на самом деле Соня была старше ее на четыре года.
«Вот тебе сценарий», – повернулся к Максиму потрясенный Вадим. Жерар недружелюбно следил за разворачивающейся сценой, Этьен не выдавал своих эмоций, если они у него и были.
– Боже мой, боже мой, и все это время я даже подумать не могла…
– Я обещала матери не говорить…
– Ты совсем на папу не похожа…
– Ты тоже.
– Теперь я понимаю, почему он так тебя опекал…
– Ты меня упрекаешь?
– Нет, что ты!
– Признайся, ты меня недолюбливала? Женщины возбужденно разговаривали, не замечая присутствующих, предоставив им права зрителей. Максим не был уверен, что желанных. Надо было бы уйти, оставив сестер наедине.
– Если честно, да… я не понимала, что вас связывает…
– А я понимала, что ты не понимаешь, но я ничего тебе не могла объяснить…
– Почему ты решила вдруг сейчас сказать?
– Ведь папа умер…
– Как ты не понимаешь, Соня, – раздался неожиданно напористый голос Жерара. – Ведь теперь она тоже наследница!
Соня недоуменно повернулась в сторону Карлсона. Мадлен поискала глазами источник произнесенных слов, нашла, холодно окинула взглядом с ног до головы и вновь обратилась к Соне, не удостоив Жерара ответом.
– Теперь скрывать нет смысла. Полиции все равно это станет известно. А наследство мне не нужно. – Мадлен развернулась в сторону присутствующих:
– Я от него отказываюсь.
Вот те на! Максим подумал, что следовало бы звякнуть Реми.
– Чтобы от него отказываться, нужно на него еще право иметь, – так же напористо произнес Жерар, будто речь шла о его собственном наследстве.
– Это кто? – спросила Мадлен у Сони.
– Ох, извини, я тебе своих гостей не представила: это Жерар, мой друг…
– Это он на правах друга твои интересы защищает? Или у него свои интересы есть?
Соня улыбнулась, словно Мадлен пошутила. «Вот-вот, – подумал Максим, – этот же вопрос себе задаю я…»
– Это его сын Этьен, тоже наш друг. Ага, значит Этьен – это наш друг, а Жерар – это мой. Занятно.
– Это Максим Дорин, кинорежиссер из России, лауреат Каннского…
– Знаю, – кивнула Мадлен. – Племянник. Тоже родственник. Ну, здравствуй тогда.
Она поднялась и расцеловалась с Максимом четыре раза. От нее пахло какими-то потрясающими духами.
– Как я понимаю, ты своего столика лишился? – обратилась Мадлен к Максиму. – Ну, Соня тебе его, наверное, отдаст? Он ведь по праву принадлежит тебе.
При этих словах Жерар открыл было рот, но тут же и закрыл его, явно проглотив какое-то восклицание, Этьен с удивлением вскинул черные глаза.
Соня улыбнулась и легонько пожала плечами, словно хотела сказать: все возможно…
– Ну а с Вадимом вы знакомы… – продолжала она представлять.
– Знакомы. – Мадлен с Некоторой прохладцей пожала его руку.
Выполнив долг вежливости, сестры тут же забыли обо всех, вновь погрузившись в свой диалог.
– Удивительно, что папа удержался и не рассказал этот секрет! Как он, с его характером, сумел промолчать столько лет? – Соня не отрывала глаз от Мадлен, изучая ее с некоторой долей восхищения.
– Это было слишком серьезно, чтобы болтать об этом. Дело не только в моей матери. Папа не мог нанести такой удар Ксавье – ведь он был когда-то его лучшим другом. Папа чувствовал себя перед ним виноватым за меня…
– Да, конечно, папа… я понимаю, он человек… он был очень щепетильным…
Соня снова расплакалась. Мадлен гладила ее по волосам, как маленькую, но у нее у самой покраснел нос.
«Надо мне уходить. Реми позвонить, рассказать ему о Мадлен и эту мысль насчет Жерара. В ней что-то есть».
– Мы тут лишние, – шепнул он Вадиму и поднялся. Вадим поднялся за ним.
– Не будем вам мешать, вам есть о чем поговорить. Соня благодарно глянула на него и перевела глаза на Жерара. Тот понял намек и тоже встал, нехотя. За ним потянулся Этьен. Все наскоро попрощались и оставили сестер одних.
– Мы с тобой поработаем завтра, если хочешь, – предложил Вадим, высаживая Максима у подъезда.
– Давай, – обрадовался Максим. Следовало занять голову чем-нибудь более плодотворным, чем несостоявшийся роман с Соней.
Глава 26
Максим не жалел, что съездил к Соне. Между ними ничего не произошло личного, но он уже, кажется, с этим смирился и больше ничего не ждал. Максим не умел желать недостижимого, и постепенно жажда обладания, желание сделать Соню своей потихоньку стали утихать, как боль. Она ему нравилась по-прежнему, и его все еще тянуло к ней, и он бы даже назвал это словом любовь, но любовь эта стала другой: магия отпустила его, приворотное зелье больше не действовало.
Глаза ее больше не были ни медовыми, ни янтарными, а просто карими, красивыми карими глазами… Впрочем, от этого было немного грустно.
Реми откликнулся на телефонный звонок сразу, будто только и ждал его.
– У меня есть мысль, – сообщил ему Максим. – А что, если это Жерар?
– Вы решили переквалифицироваться в детективы?
– А вы что-нибудь имеете против?
– Имею.
– Думаете, не получится?
– Боюсь конкуренции.
– Польщен. Так что насчет Жерара?
– Бросить подозрение на Пьера, убрать его таким образом и открыть себе подступы к Соне? Я о нем не раз думал, но мне в этой версии чего-то не хватает…
– Я вам сейчас добавлю информацию к размышлению.
Максим описал детективу сцену у Сони.
– Тем лучше, – подытожил Реми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92