– Прошу тебя, Роберт. Мне действительно надо поспать. Сбросила вторую туфлю.
– Я знаю, что должна тебе объяснить…
– Объяснить? Мне кажется, ты должна представить мне гораздо больше, чем простое объяснение! – Он рассвирепел, его буквально трясло от злости.
Женевьева устало положила шляпку с запачканным страусиным пером на столик в коридоре.
– Я не могу сейчас говорить с тобой. Прости.
– Ты больше не станешь здесь командовать. Я этого не позволю.
Она выпрямилась и, выгнув руки, стянула с себя жакет от Шанель.
– Значит, твой башмачник больше не желает видеть тебя?
Она вздрогнула.
– Как ты можешь…
– Я не дурак, Женевьева. Что бы ты там себе ни думала.
– Я знаю.
– Тогда зачем ты выставила меня полным идиотом?
– О, Роберт, умоляю тебя.
– Значит, теперь я должен сжалиться над тобой? Пожалеть тебя?
Женевьева пыталась проглотить ком, подкативший к горлу.
– Послушай, если ты хочешь, чтобы я ушла, я уйду. Переночую в отеле.
– Ты… – Он схватил ее за плечи и тряс до тех пор, пока ей не показалось, что каждая косточка в ее теле дребезжит. – Будь ты проклята! – Затем он отпустил ее и молча смотрел на собственные руки.
– Давай выпьем, – предложила она. – Пойдем сядем и спокойно выпьем вместе.
У роз на каминной полке осыпались все лепестки. Они в беспорядке рассыпались вокруг вазы. Некоторые лежали у подножия камина, на полу. Она налила ему виски, а себе коньяку. Она тянула время, разливая напитки, возилась со щипцами для льда, не торопилась снова взглянуть ему в глаза, хотя это было неизбежно. Но сейчас она могла думать только о Паоло, который остался за закрытой дверью, не зная, что она стояла с другой стороны. Возможно, он никогда об этом не узнает. Она могла думать только об этих маленьких девочках. И о своей малышке.
– Ты был прав, когда сказал, что он больше не желает меня видеть. – Она представила себе Ольгу, ее лицо было искажено болью и жаром, влажные пряди волос прилипли ко лбу. Она протянула Роберту виски, а сама устроилась на маленьком мягком стульчике у камина.
– И ты придумала заскочить сюда и спокойно провести здесь ночь, не так ли? А какие у тебя планы на завтра, на послезавтра, на дальнейшее будущее?
– У меня нет планов.
– Ты ведь никогда меня не любила, правда? Не надо, не отвечай, не стоит. Но, знаешь, Женевьева, ни один мужчина не любил тебя так, как я.
Она молча смотрела в свой бокал.
– Ты разорвала мое сердце и высосала весь сок, словно из апельсина. Теперь от меня осталась одна кожура, которая никому не нужна.
– Роберт…
– Что есть у этого парня, чего нет у меня? Неужели все дело в туфлях? Но разве я недостаточно покупал тебе туфель?
– Конечно. Дело не…
– Надеюсь, он сильно ранил тебя.
– Ты прав. – Она покачала коньяк в бокале, любуясь золотистой жидкостью.
– Замечательно.
Он достал сигару. Она наблюдала, как он зажег ее. Это была толстая сигара, ему пришлось долго раскуривать ее. Странно, но сейчас его настроение вдруг круто изменилось в лучшую сторону, несмотря на все разговоры об апельсинах, кожуре и настоящей боли. Похоже, его ярость утихла. Он словно спрятал ее в карман вместе со своей зажигалкой. Сейчас она видела перед собой человека, которого наверняка видели его коллеги по бизнесу, – уверенного, довольно вежливого. Умного и способного. Сегодня днем он успел побриться и надел свежий серый костюм.
– Ты вела себя непозволительно, – заметил этот новый, сдержанный и спокойный Роберт. – Ни один человек в здравом уме не принял бы тебя назад после того, что ты натворила.
Женевьева попыталась снова заговорить об отеле, но Роберт поднял руку, попрося ее замолчать.
– И все же теперь, когда ничего уже не вернешь, я хочу сказать, что ты родилась в чертовски странном месте. Твоя семья удивительно равнодушна. Они не воспитали тебя, как положено воспитывать молодую женщину.
Она ждала, наблюдая, как дым от его сигары клубится по комнате.
– Зачем ты сказала, что беременна?
– Не знаю.
– Это была нелепая ложь.
– Согласна. Но разве теперь это имеет значение? Наш брак в любом случае распался, мы оба это знаем.
– Между мужем и женой не должно быть секретов. – Он отхлебнул свой бурбон. – Именно здесь и начинается разлад. Ты выстроила эту «дорогу лжи» задолго до того, как познакомилась со своим башмачником.
– Уже поздно, Роберт. Утром я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать.
– Неужели? – Он удивленно приподнял бровь. Его тон стал ледяным. – Потому что есть вещи, о которых я непременно хочу узнать.
– Пожалуйста, позволь мне лечь спать.
– Это не твоя вина. Ты не виновата ни в чем, что произошло. – Роберт не сводил глаз с увядших роз. – Я нанял детектива, чтобы он следил за тобой и рылся в твоем прошлом. В протоколах школьного делопроизводства.
– Что ты сделал?
– Я вовсе не горжусь собой. Я поступил неправильно. Но есть нечто, о чем ты не рассказала мне, ведь так? Что-то произошло с тобой в детстве. И это «что-то» сгубило наш брак.
– Роберт, перестань.
– Когда ты сильно на кого-то злишься, можешь натворить много плохих вещей. Сегодня вечером я совершил очень плохой поступок. Думаю, я хотел рассчитаться с тобой.
– Не рассказывай больше. Я ни о чем тебя не спрашиваю.
На мгновение он заколебался, рассказывать ли дальше о том, что произошло, и в конце концов решил промолчать.
– Женевьева, я человек, который всегда смотрит только вперед и думает о будущем. Я не зацикливаюсь на прошлом. Но ты должна знать, что осталось там. Есть уроки, которые необходимо усвоить, и двигаться дальше. Только так можно достичь успеха. Я все еще люблю тебя, да поможет мне Бог.
– Значит, ты хочешь, чтобы я вернулась? Неужели ты действительно думаешь, что мы сможем возвратить нашу прошлую жизнь и зажить как ни в чем не бывало?
Он сухо усмехнулся:
– О нет, милая. Мы не вернемся в прошлую жизнь, мы пойдем вперед.
– Что ты имеешь в виду?
– Я хочу предложить тебе сделку. Я хочу, чтобы ты хорошенько подумала над моим предложением. Я скажу то, что должен сказать, а ты можешь остаться сегодня здесь и хорошенько подумай об этом. Утро вечера мудренее.
И снова она ждала. Теперь он казался выше, словно действительно вырос в ее глазах.
– Ты откроешь мне свой секрет. Секрет, который подорвал наш брак и заставил тебя броситься в объятия другого мужчины. Ты расскажешь мне, я выслушаю, и мы пойдем вперед. Мы больше никогда не станем об этом вспоминать. Мы уедем из Парижа, как только я завершу все дела и закажу билеты. Мы отправимся в Бостон. Ты станешь относиться ко мне, как и положено жене, с уважением. У нас будут дети.
– О, Роберт…
– Нет, ничего сейчас не говори. Подумай как следует над моим предложением. Бостон – не такое уж плохое место, если попытаться и рискнуть. У тебя не будет ни в чем недостатка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85