Она вязала мохеровые береты, пыталась их продавать, разумеется, безрезультатно, а потом раздаривала… Совершенно идиотские береты были.
Почему же «были»? В одном из этих беретов Мария Петровна гордо ходит и сейчас. А другой, красный, как кровь безумного попугая, пыталась подарить мне на Восьмое марта. Я отказалась под тем предлогом, что в чудесном берете этого замечательного фасона мне не видно, куда идти – обзор дороги полностью закрыт большим мохнатым блином. Мария Петровна не поверила, но промолчала и спрятала красный берет в недра массивного шкафа, где складировала нажитое добро.
В магазине стеллажи с обувью до потолка. Куча мала вышитой на все бока клеенки, все модели с острыми носами и тонкими высокими каблучками. Такие каблучки плотно и быстро входят между ребрышек на ступеньках эскалатора в метро. А вот вытащить их обратно – фиг собачий, проверено. Потенциальные покупательницы от пятнадцати до сорока пяти лет все меряют каблуки. Интересно, они действительно в них собираются ходить? Девушки, женщины, это же неудобно! Это ж практически то же самое, что японские деревянные босоножки, те, что принудительно останавливали рост ноги девочки.
Хожу, смотрю… Померила острые носы. Клеенка обхватила ногу пыточной колодкой и сжала в смертельных объятьях. Я попыталась ее снять – клеенка вцепилась мертвой хваткой. Я начала сдирать ее с ноги, стараясь сохранить собственную кожу. Кое-как мне это удалось, мерзкая туфля захихикала и ускакала под прилавок.
Я вышла на воздух. Пересекла проспект и заглянула в модный дорогой магазин «Шик». Народу мало, цены – все под сто долларов, однако не видно ни одного наглого острого носа из клеенки, что, безусловно, не может не радовать. Но сто долларов!.. Наши женщины лучше купят себе за тысячу рублей туфли в магазине «Золушка», а на оставшиеся деньги яблок детям и курицу-гриль мужу. Я, вне всякого сомненья, – наша женщина. Поставила на место шиковские туфельки и пошла обратно через дорогу, в «Золушку».
Одно время меня преследовал ночной кошмар: я оказываюсь на центральной площади некоего загадочного города и испытываю чувство страшной неловкости. И не потому что голая, как можно было предположить, а потому что босая. И куда теперь идти с грязными ногами – непонятно. Вот такой кошмар.
Интересно, а откуда Антон знал, что Ангелина не сможет сегодня забрать Гришку? Эта мысль дернулась в голове, упала в сердце и съехала к ногам. Я остановилась в задумчивости перед очередным стеллажом. Ангелина… Аля… А. Я не понимаю, мой муж что, спит со сменной няней?
Прямо мне в глаза смотрели три туфли для блондинок. Первый шедевр – радостно-розовый, со шпильками и большими пушистыми бутонами на носках. Второй – высокая танкетка, с люрексом, переходящим в яркую салатовую блямбу. Третий – все цвета радуги, золотая нить и мохнатая блямба-застежка на боку.
Я взяла последний. Села на низенькую жаркую табуретку, усилием воли затолкала ногу в красоту. Разноцветная клеенка пошла неподатливыми волнами, скуксилась на пятке и куснула грубым швом за большой палец.
– Принести вам второй? – услышала сверху услужливый голос.
Возле меня стояла труженица обувного зала в беленькой кофточке, с бирочкой, на которой для удобства покупателей было написано имя – Аля.
– Да, – сказала я, недобро глядя на продавщицу. – Пожалуй, принесите.
Сколько ж их развелось, этих Аль! Маше вздохнуть негде, только сядешь на табуретку – новая Аля материализуется.
Через минуту девушка вернулась с серой коробкой в руках. Вторая туфля была ничем не лучше первой. Я встала, качнулась, взмахнула руками, восстанавливая равновесие. Попыталась сделать шаг.
– Они вам очень идут, – дежурно улыбнулась Аля.
– Вы считаете? – недоверчиво посмотрела я на нее.
– Это видно невооруженным глазом.
Я обратила внимание, что она в очках. Маленьких тонких очках. Вооружена, значит. Против меня.
– Да, пожалуй… – задумчиво разглядела я на радужное уродство. – Только, знаете… Мне кажется, что левая, которую вы принесли, немного отличается по цвету. Так бывает, когда туфли из разных пар. Вы взяли не ту коробку.
– Нет, нет, – уверила меня Аля. – Вот, смотрите, на каждой коробке уникальный номер, он же на ценнике с туфлей, которую вы взяли мерить в зале. Видите, они совпадают.
– Значит, кто-то перепутал на складе и положил в коробку от другой пары, – тоном, не предвещающем добра, сказала я. – Ясно видно, что фиолетовая полосочка на левой светлее, чем на правой. А оранжевая – чуть-чуть темнее. Посмотрите внимательно, Аля.
Она наклонилась поближе к туфлям.
– Очень хочу их купить, – твердо заявила я, – но, принесите, пожалуйста, настоящую пару.
Во взгляде Али я прочла ругательство.
– Хорошо. Я посмотрю на складе.
– Да уж, пожалуйста…
Почему я к ней пристала? Это же не та Аля. Эта не сидит с Гришкой и не встречается с моим мужем в сберкассе. Но отступать поздно, тем более что внутри клокочет мелкая гаденькая злость.
Через пять минут продавщица вернулась все с той же коробкой.
– Я все проверила, это и есть пара, – сообщила скорбно.
– Девушка, – противным голосом сказала я. – Мне очень хочется купить эти туфли, но я вижу, что это не пара.
– Тогда я приглашу менеджера.
Блин, только этого не хватало. Честно говоря, совсем не люблю ругаться в магазинах и прочих публичных местах. Что за петух меня клюнул… Может сбежать, пока они не пришли?
– Здравствуйте, меня зовут Андрей.
Передо мной стоял невысокий молодой человек с непокорной челкой, смешливыми серыми глазами и с родинкой на левой ягодице. Последнее я точно знала, потому что это был мой старый знакомый, с которым лет десять назад у меня был краткий, ни к чему не обязывающий роман. Да и не роман вовсе, а так – отношения. Было это в те времена, когда я недолго, около года, жила в студенческом общежитии, чтобы не ездить в университет на электричке из дома.
Андрей тоже был студентом и учился вовсе не в обувном техникуме, как можно было сейчас предположить, а в институте стран Азии и Африки, и жил в соседнем общежитском корпусе.
– Ты? – спросила я.
– Ты? – ответил он.
– Как ты?
– Хорошо, а ты?
– Тоже…
– Замужем?
– Да. Сын.
– А у меня двое. Близнецы.
Мы помолчали. Аля напряженно смотрела на нас, стоя рядом с серой коробкой в руках. Затем сказала тихо:
– Андрей Викторович, покупательница недовольна…
– Да? – встрепенулся Андрюша. – А что случилось?
– Ничего, ничего, – почему-то засуетилась я, – просто мне показалось, что эти туфли от разных пар. Здесь полосочка странная… Нет?
Андрей уткнулся в туфли, наморщив лоб.
– У нас маскарад будет, – торопливо соврала я. – Мне надо что-то такое… Необычное…
– Маскарад? – переспросил он. – Прекрасный выбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Почему же «были»? В одном из этих беретов Мария Петровна гордо ходит и сейчас. А другой, красный, как кровь безумного попугая, пыталась подарить мне на Восьмое марта. Я отказалась под тем предлогом, что в чудесном берете этого замечательного фасона мне не видно, куда идти – обзор дороги полностью закрыт большим мохнатым блином. Мария Петровна не поверила, но промолчала и спрятала красный берет в недра массивного шкафа, где складировала нажитое добро.
В магазине стеллажи с обувью до потолка. Куча мала вышитой на все бока клеенки, все модели с острыми носами и тонкими высокими каблучками. Такие каблучки плотно и быстро входят между ребрышек на ступеньках эскалатора в метро. А вот вытащить их обратно – фиг собачий, проверено. Потенциальные покупательницы от пятнадцати до сорока пяти лет все меряют каблуки. Интересно, они действительно в них собираются ходить? Девушки, женщины, это же неудобно! Это ж практически то же самое, что японские деревянные босоножки, те, что принудительно останавливали рост ноги девочки.
Хожу, смотрю… Померила острые носы. Клеенка обхватила ногу пыточной колодкой и сжала в смертельных объятьях. Я попыталась ее снять – клеенка вцепилась мертвой хваткой. Я начала сдирать ее с ноги, стараясь сохранить собственную кожу. Кое-как мне это удалось, мерзкая туфля захихикала и ускакала под прилавок.
Я вышла на воздух. Пересекла проспект и заглянула в модный дорогой магазин «Шик». Народу мало, цены – все под сто долларов, однако не видно ни одного наглого острого носа из клеенки, что, безусловно, не может не радовать. Но сто долларов!.. Наши женщины лучше купят себе за тысячу рублей туфли в магазине «Золушка», а на оставшиеся деньги яблок детям и курицу-гриль мужу. Я, вне всякого сомненья, – наша женщина. Поставила на место шиковские туфельки и пошла обратно через дорогу, в «Золушку».
Одно время меня преследовал ночной кошмар: я оказываюсь на центральной площади некоего загадочного города и испытываю чувство страшной неловкости. И не потому что голая, как можно было предположить, а потому что босая. И куда теперь идти с грязными ногами – непонятно. Вот такой кошмар.
Интересно, а откуда Антон знал, что Ангелина не сможет сегодня забрать Гришку? Эта мысль дернулась в голове, упала в сердце и съехала к ногам. Я остановилась в задумчивости перед очередным стеллажом. Ангелина… Аля… А. Я не понимаю, мой муж что, спит со сменной няней?
Прямо мне в глаза смотрели три туфли для блондинок. Первый шедевр – радостно-розовый, со шпильками и большими пушистыми бутонами на носках. Второй – высокая танкетка, с люрексом, переходящим в яркую салатовую блямбу. Третий – все цвета радуги, золотая нить и мохнатая блямба-застежка на боку.
Я взяла последний. Села на низенькую жаркую табуретку, усилием воли затолкала ногу в красоту. Разноцветная клеенка пошла неподатливыми волнами, скуксилась на пятке и куснула грубым швом за большой палец.
– Принести вам второй? – услышала сверху услужливый голос.
Возле меня стояла труженица обувного зала в беленькой кофточке, с бирочкой, на которой для удобства покупателей было написано имя – Аля.
– Да, – сказала я, недобро глядя на продавщицу. – Пожалуй, принесите.
Сколько ж их развелось, этих Аль! Маше вздохнуть негде, только сядешь на табуретку – новая Аля материализуется.
Через минуту девушка вернулась с серой коробкой в руках. Вторая туфля была ничем не лучше первой. Я встала, качнулась, взмахнула руками, восстанавливая равновесие. Попыталась сделать шаг.
– Они вам очень идут, – дежурно улыбнулась Аля.
– Вы считаете? – недоверчиво посмотрела я на нее.
– Это видно невооруженным глазом.
Я обратила внимание, что она в очках. Маленьких тонких очках. Вооружена, значит. Против меня.
– Да, пожалуй… – задумчиво разглядела я на радужное уродство. – Только, знаете… Мне кажется, что левая, которую вы принесли, немного отличается по цвету. Так бывает, когда туфли из разных пар. Вы взяли не ту коробку.
– Нет, нет, – уверила меня Аля. – Вот, смотрите, на каждой коробке уникальный номер, он же на ценнике с туфлей, которую вы взяли мерить в зале. Видите, они совпадают.
– Значит, кто-то перепутал на складе и положил в коробку от другой пары, – тоном, не предвещающем добра, сказала я. – Ясно видно, что фиолетовая полосочка на левой светлее, чем на правой. А оранжевая – чуть-чуть темнее. Посмотрите внимательно, Аля.
Она наклонилась поближе к туфлям.
– Очень хочу их купить, – твердо заявила я, – но, принесите, пожалуйста, настоящую пару.
Во взгляде Али я прочла ругательство.
– Хорошо. Я посмотрю на складе.
– Да уж, пожалуйста…
Почему я к ней пристала? Это же не та Аля. Эта не сидит с Гришкой и не встречается с моим мужем в сберкассе. Но отступать поздно, тем более что внутри клокочет мелкая гаденькая злость.
Через пять минут продавщица вернулась все с той же коробкой.
– Я все проверила, это и есть пара, – сообщила скорбно.
– Девушка, – противным голосом сказала я. – Мне очень хочется купить эти туфли, но я вижу, что это не пара.
– Тогда я приглашу менеджера.
Блин, только этого не хватало. Честно говоря, совсем не люблю ругаться в магазинах и прочих публичных местах. Что за петух меня клюнул… Может сбежать, пока они не пришли?
– Здравствуйте, меня зовут Андрей.
Передо мной стоял невысокий молодой человек с непокорной челкой, смешливыми серыми глазами и с родинкой на левой ягодице. Последнее я точно знала, потому что это был мой старый знакомый, с которым лет десять назад у меня был краткий, ни к чему не обязывающий роман. Да и не роман вовсе, а так – отношения. Было это в те времена, когда я недолго, около года, жила в студенческом общежитии, чтобы не ездить в университет на электричке из дома.
Андрей тоже был студентом и учился вовсе не в обувном техникуме, как можно было сейчас предположить, а в институте стран Азии и Африки, и жил в соседнем общежитском корпусе.
– Ты? – спросила я.
– Ты? – ответил он.
– Как ты?
– Хорошо, а ты?
– Тоже…
– Замужем?
– Да. Сын.
– А у меня двое. Близнецы.
Мы помолчали. Аля напряженно смотрела на нас, стоя рядом с серой коробкой в руках. Затем сказала тихо:
– Андрей Викторович, покупательница недовольна…
– Да? – встрепенулся Андрюша. – А что случилось?
– Ничего, ничего, – почему-то засуетилась я, – просто мне показалось, что эти туфли от разных пар. Здесь полосочка странная… Нет?
Андрей уткнулся в туфли, наморщив лоб.
– У нас маскарад будет, – торопливо соврала я. – Мне надо что-то такое… Необычное…
– Маскарад? – переспросил он. – Прекрасный выбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65