Вокруг запястий и щиколоток обвились петли, к ягодицам и бедрам прижались подушки.
– Вы этим регулярно занимаетесь? – спросил он.
При работающем тренажере разговаривать трудно, но Плимут не боялся трудностей.
Машина задвигалась, сначала осторожно, растягивая руки и ноги, разминая плечи, сдавливая колени, массируя ягодицы.
– Да, – ответила Ким. – Люблю тренироваться. Дальше она слушала замечания о театрах и музеях, о том, как он приехал в Салоники после войны, нашел себе дом и больше нигде жить не будет, и какая сейчас хорошая погода. Наконец он подобрался к тому, чтобы пригласить ее поужинать.
– Тут у озера есть прекрасное местечко…
Он был достаточно приятен, чтобы Ким отказалась от предубеждения против чиновников (тем более странного, что она сама была таковым). И какое-то небольшое обаяние у него все же было.
– Конечно, – сказала она. – С удовольствием.
Ужин – это небольшая жертва. Плимута это устроило, и он затих, отдавшись своему тренажеру.
И Ким тоже.
Машина набирала темп. Она растягивала целые группы мышц и выполняла серию переходов в сидячее положение в довольно быстром ритме. Потом звонком известила Ким о перемене упражнения, и Ким стала доставать руками носки.
В основном она оставалась пассивной, расслабленной, с закрытыми глазами, ощущая мышечную радость упражнения. Она не очень любила тренажеры, а предпочитала тренироваться по-старому, но у этой системы определенно были хорошие стороны. Чуть ли не спать можно, выполняя отжимы.
Машина работала, пока у Ким не заныли мышцы. Ощутив ее дискомфорт, машина сбавила темп, но недостаточно. Тут Ким заметила, что машина Плимута пуста. Он слезал с тренажера, вытирая пот с лица и шеи.
– Встретимся в вестибюле? – спросил он.
Тренажер как раз выполнял сгибание колен. Не самый лучший момент, чтобы сохранить достоинство или хотя бы найти разумный ответ. Поэтому они засмеялись, и Плимут посмотрел на таймер, где еще оставалось целых шесть минут. Ким кивнула. Она выйдет, как только тренажер остановится и она сможет переодеться.
– Отлично. – Он швырнул полотенце в бак, широко улыбнулся и вышел из зала. Ким тут же нажала на «СТОП». Тренажер остановился и выпустил ее.
Сейчас бы ей полежать спокойно, чтобы спина и плечи перестали ныть. Но, увы, нет времени. Ким выбралась из машины и, стараясь сохранять непринужденный вид, подошла к баку. В зале убавилось народу, а те, кто был, раскачивались в своих тренажерах и не обращали на нее внимания. Ким развернула свое полотенце, под его прикрытием достала полотенце Плимута, а свое бросила.
Через десять минут она отдала пакет с полотенцем стоявшему в коридоре Солли, а сама пошла ждать встречи со своим кавалером.
* * *
Весь вечер у нее на душе скребли кошки, что она вот так использовала Майка Плимута.
Ресторан, который он выбрал, оказался своеобразным бистро под названием «Калитка». Оттуда открывался прекрасный вид на озеро и холмы. Свечи, тихая музыка, поленья в камине. Кормили отлично, вино подавалось хорошее, а Майк проявил мечтательность, которая сперва ее поразила, а потом захватила воображение.
Он родился на Пасифике и участвовал в войне.
– На их стороне, – уточнила Ким.
– Конечно.
Здесь нашлось совпадение: он был на борту «Хаммурапи» когда эскадра Кейна его подбила. Плимут долго дрейфовал в спасательной капсуле, пока его не подобрал патруль «гринов».
– Домой я так и не вернулся.
– Почему?
– Сам не знаю. Завел друзей. Прижился. Все меня приняли.
Он еще добавил, что изменился после того, что пришлось пережить в капсуле.
– В какую сторону? – спросила Ким.
– Наверное, лучше понял, чего я хочу в этой жизни. Что в ней важно.
– И что же?
– Друзья. – Он подкупающе улыбнулся: – Красивые женщины. И доброе вино. – Глаза его рассеянно скользнули по горящим свечам. – Запах горячего воска.
Нет, этот человек определенно мог бы ей понравиться.
Погоди, напомнила она себе, это же чиновник ! Хуже того, он работает на правительство. Фанат тренировок. А так он, наверное, каждой заливает.
Плимут потянулся через стол и застенчиво тронул ее руку. Ким затаила дыхание, почувствовала, как заколотилось сердце. Ей представилось, как он подхватывает ее на руки и уносит на какой-нибудь далекий остров. Как они гуляют по лунному берегу.
Ага. Его как раз заинтересует женщина, выставившая его дураком.
Она быстро обдумала, не бросить ли затеянное дело. Но не, могла. Никак не могла. К тому же все равно поздно. Она уже назвалась чужим именем.
И все же мелькнула мысль, что скажет Солли, если она вечером не появится в отеле.
Выйдя из «Калитки», они еще час погуляли по берегу озера разговор стал интимным – в том смысле, что она увидела тягу в его глазах и услышала подтекст в его рассказах о работе и о живущих у него трех дворнягах.
– Еще я люблю ходить под парусом, – сказал он. – У меня я есть лодка на озере Уинслет.
– А подводным плаванием занимались?
– Нет, но хотел бы попробовать. А вы?
Она кивнула.
– Как-то странно, что вы работаете на правительство.
Тут же она поняла, что этого говорить не надо было, и пожалела, что сказанного не вернешь.
Но он только пожал плечами, будто привык к таким словам, и объяснил, что занимается этим не только ради жалованья. У него есть вкус к статистике и к порядку. Ему нравится заниматься упорядочением истории по журналам и дневникам – ничего нет на свете более хаотичного, – по отчетам исследователей и записям торговых операций, а потом хранить ее в документах, уже приведенную в порядок.
– Каталогизация событий дает мне ощущение контроля над ними. Да, я понимаю, как это звучит.
В другой раз такая работа показалась бы Ким упражнением для отупения. Но в голосе Плимута звучала увлеченность. И он, кажется, понимал, что она думает: что это работа для блеклого интеллекта. Так что он пожал плечами и рассмеялся, будто над собой, и Ким почувствовала себя почти безоружной.
– Прирожденный библиотекарь, – сказал он.
Подхватить разговор – это потребовало от Ким несомненного искусства. Назвавшись вымышленным именем, ей пришлось выстроить целую цепь лжи. Она сказала, что она преподаватель. Математику преподает. Нашла себе место в университете Данфорта и должна начать через две недели. Поначалу ей каждый раз было трудно вспомнить, что ее зовут Кей. И она была очень не в своей тарелке.
К концу вечера ей уже было трудно вспомнить, что она говорила вначале, в какой области математики она специализируется, название школы, в которой она работала в Терминале, точную дату прибытия в Салоники. А этот вопрос возникал? Да, точно возникал.
А откуда она родом?
– Из Орлиного Гнезда.
– У меня там брат живет. Вы из какой части города, Кей?
А какую часть она знает? Надо придумать название.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
– Вы этим регулярно занимаетесь? – спросил он.
При работающем тренажере разговаривать трудно, но Плимут не боялся трудностей.
Машина задвигалась, сначала осторожно, растягивая руки и ноги, разминая плечи, сдавливая колени, массируя ягодицы.
– Да, – ответила Ким. – Люблю тренироваться. Дальше она слушала замечания о театрах и музеях, о том, как он приехал в Салоники после войны, нашел себе дом и больше нигде жить не будет, и какая сейчас хорошая погода. Наконец он подобрался к тому, чтобы пригласить ее поужинать.
– Тут у озера есть прекрасное местечко…
Он был достаточно приятен, чтобы Ким отказалась от предубеждения против чиновников (тем более странного, что она сама была таковым). И какое-то небольшое обаяние у него все же было.
– Конечно, – сказала она. – С удовольствием.
Ужин – это небольшая жертва. Плимута это устроило, и он затих, отдавшись своему тренажеру.
И Ким тоже.
Машина набирала темп. Она растягивала целые группы мышц и выполняла серию переходов в сидячее положение в довольно быстром ритме. Потом звонком известила Ким о перемене упражнения, и Ким стала доставать руками носки.
В основном она оставалась пассивной, расслабленной, с закрытыми глазами, ощущая мышечную радость упражнения. Она не очень любила тренажеры, а предпочитала тренироваться по-старому, но у этой системы определенно были хорошие стороны. Чуть ли не спать можно, выполняя отжимы.
Машина работала, пока у Ким не заныли мышцы. Ощутив ее дискомфорт, машина сбавила темп, но недостаточно. Тут Ким заметила, что машина Плимута пуста. Он слезал с тренажера, вытирая пот с лица и шеи.
– Встретимся в вестибюле? – спросил он.
Тренажер как раз выполнял сгибание колен. Не самый лучший момент, чтобы сохранить достоинство или хотя бы найти разумный ответ. Поэтому они засмеялись, и Плимут посмотрел на таймер, где еще оставалось целых шесть минут. Ким кивнула. Она выйдет, как только тренажер остановится и она сможет переодеться.
– Отлично. – Он швырнул полотенце в бак, широко улыбнулся и вышел из зала. Ким тут же нажала на «СТОП». Тренажер остановился и выпустил ее.
Сейчас бы ей полежать спокойно, чтобы спина и плечи перестали ныть. Но, увы, нет времени. Ким выбралась из машины и, стараясь сохранять непринужденный вид, подошла к баку. В зале убавилось народу, а те, кто был, раскачивались в своих тренажерах и не обращали на нее внимания. Ким развернула свое полотенце, под его прикрытием достала полотенце Плимута, а свое бросила.
Через десять минут она отдала пакет с полотенцем стоявшему в коридоре Солли, а сама пошла ждать встречи со своим кавалером.
* * *
Весь вечер у нее на душе скребли кошки, что она вот так использовала Майка Плимута.
Ресторан, который он выбрал, оказался своеобразным бистро под названием «Калитка». Оттуда открывался прекрасный вид на озеро и холмы. Свечи, тихая музыка, поленья в камине. Кормили отлично, вино подавалось хорошее, а Майк проявил мечтательность, которая сперва ее поразила, а потом захватила воображение.
Он родился на Пасифике и участвовал в войне.
– На их стороне, – уточнила Ким.
– Конечно.
Здесь нашлось совпадение: он был на борту «Хаммурапи» когда эскадра Кейна его подбила. Плимут долго дрейфовал в спасательной капсуле, пока его не подобрал патруль «гринов».
– Домой я так и не вернулся.
– Почему?
– Сам не знаю. Завел друзей. Прижился. Все меня приняли.
Он еще добавил, что изменился после того, что пришлось пережить в капсуле.
– В какую сторону? – спросила Ким.
– Наверное, лучше понял, чего я хочу в этой жизни. Что в ней важно.
– И что же?
– Друзья. – Он подкупающе улыбнулся: – Красивые женщины. И доброе вино. – Глаза его рассеянно скользнули по горящим свечам. – Запах горячего воска.
Нет, этот человек определенно мог бы ей понравиться.
Погоди, напомнила она себе, это же чиновник ! Хуже того, он работает на правительство. Фанат тренировок. А так он, наверное, каждой заливает.
Плимут потянулся через стол и застенчиво тронул ее руку. Ким затаила дыхание, почувствовала, как заколотилось сердце. Ей представилось, как он подхватывает ее на руки и уносит на какой-нибудь далекий остров. Как они гуляют по лунному берегу.
Ага. Его как раз заинтересует женщина, выставившая его дураком.
Она быстро обдумала, не бросить ли затеянное дело. Но не, могла. Никак не могла. К тому же все равно поздно. Она уже назвалась чужим именем.
И все же мелькнула мысль, что скажет Солли, если она вечером не появится в отеле.
Выйдя из «Калитки», они еще час погуляли по берегу озера разговор стал интимным – в том смысле, что она увидела тягу в его глазах и услышала подтекст в его рассказах о работе и о живущих у него трех дворнягах.
– Еще я люблю ходить под парусом, – сказал он. – У меня я есть лодка на озере Уинслет.
– А подводным плаванием занимались?
– Нет, но хотел бы попробовать. А вы?
Она кивнула.
– Как-то странно, что вы работаете на правительство.
Тут же она поняла, что этого говорить не надо было, и пожалела, что сказанного не вернешь.
Но он только пожал плечами, будто привык к таким словам, и объяснил, что занимается этим не только ради жалованья. У него есть вкус к статистике и к порядку. Ему нравится заниматься упорядочением истории по журналам и дневникам – ничего нет на свете более хаотичного, – по отчетам исследователей и записям торговых операций, а потом хранить ее в документах, уже приведенную в порядок.
– Каталогизация событий дает мне ощущение контроля над ними. Да, я понимаю, как это звучит.
В другой раз такая работа показалась бы Ким упражнением для отупения. Но в голосе Плимута звучала увлеченность. И он, кажется, понимал, что она думает: что это работа для блеклого интеллекта. Так что он пожал плечами и рассмеялся, будто над собой, и Ким почувствовала себя почти безоружной.
– Прирожденный библиотекарь, – сказал он.
Подхватить разговор – это потребовало от Ким несомненного искусства. Назвавшись вымышленным именем, ей пришлось выстроить целую цепь лжи. Она сказала, что она преподаватель. Математику преподает. Нашла себе место в университете Данфорта и должна начать через две недели. Поначалу ей каждый раз было трудно вспомнить, что ее зовут Кей. И она была очень не в своей тарелке.
К концу вечера ей уже было трудно вспомнить, что она говорила вначале, в какой области математики она специализируется, название школы, в которой она работала в Терминале, точную дату прибытия в Салоники. А этот вопрос возникал? Да, точно возникал.
А откуда она родом?
– Из Орлиного Гнезда.
– У меня там брат живет. Вы из какой части города, Кей?
А какую часть она знает? Надо придумать название.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122