Сильвия Гласс. Она слегка напоминала Барбару, а также девушку в коридоре отеля – те же самые светлые волосы, атлетическая фигура. Но сейчас мне не нужны были новые клиенты из числа начинающих актеров.
На улице как раз начались какие-то строительные работы, когда в приемной я услышал голос Барбары. Дверь распахнулась, ударившись о резиновый ограничитель. Я вскочил на ноги. Барбара бросилась ко мне.
– Засранец! – она швырнула через кабинет два сложенных листка бумаги.
– Что такое? Что случилось? – я никогда не видел ее в такой ярости. Обычно, когда Барбара злилась, она с мрачным видом играла со своими перстнями, снимая их с руки и роняя на пол. Это было что-то новое.
– Ты, задница! Сколько времени ты трахался с ней? Месяцами? Как ты мог?!
Барбара не обращала внимания на Урсулу, которая стояла в дверях. Я поднял листки бумаги. Это было письмо Алексис. Черт! Как оно к ней попало?
Как будто угадав мой вопрос, Барбара объяснила:
– Я нашла это в твоем пиджаке. Я сожгла пиджак в мусоросжигателе. Хорошо бы и тебя вместе с ним. Как ты мог трахаться с ней, а потом приходить ко мне домой? Даже не пытайся возвращаться! Если захочешь поразвлечься, бери эту! – Барбара показала на Урсулу, которая закрыла дверь, оставив нас наедине. Но ссора продолжалась недолго.
– Барбара, если ты внимательно прочтешь письмо, то поймешь, что все это только фантазии Алексис. Ничего этого не было.
– «Это было чудесно». И ты говоришь, что ничего не было?!
– Черт возьми, Барбара, Алексис все вообразила от начала до конца. Прочти письмо и ты поймешь.
Но успокоить ее было невозможно.
– Я больше не хочу тебя видеть! – она разрыдалась. – Какой ужас! Как ты мог трахаться со своей секретаршей? Это же такая пошлость. Можешь забрать вещи, когда хочешь, и оставить ключи. Но только не тогда, когда я буду дома. Неудивительно, что ты не хотел меня. Все доставалось ей.
– Барбара, прочти письмо. Ты ничего не поняла.
– Мне противно находиться рядом с тобой.
Она промчалась через приемную и захлопнула дверь. Зазвонил телефон. Я посмотрел на письмо. Я не помнил, как клал его в пиджак. Дерьмо.
– Мистер Эллиотт занят, – спокойно произнесла Урсула. – Он перезвонит вам.
Я не мог взглянуть ей в лицо. Я вернулся в кабинет, закрыл дверь и сел за стол. Со стола на меня глядело улыбающееся лицо Сильвии Гласс.
ЛУЛУ
После потрясения от выходки Барбары, которое продолжалось до вечера, я испытал неожиданное облегчение. Оно пришло, пока я наблюдал Урсулу за работой, отвечающей на звонки, печатающей письма. Она сидела то скрестив, то вытянув ноги. В ее явном равнодушии к произошедшей сцене содержалось что-то чрезвычайно успокаивающее. Моим первым побуждением было объяснить ей, что все происшедшее – недоразумение. Но это бы очень походило на извинение.
Отсутствие у Урсулы всякого любопытства рассеяло мои страхи. Само ее присутствие успокаивало меня. Она была выше происшедшего и выше Барбары. И благодаря ей я тоже поднялся выше ссоры. Если Барбара хочет верить фантазиям Алексис – ну и пусть. Это она ошибается, а не я. Жалко, но что поделаешь. Я был благодарен Урсуле. Не произнеся ни слова, она сыграла роль надежного друга.
Когда в конце дня она собиралась уходить, я вспомнил ее разговор по телефону и испытал ревность. Я хотел сам пригласить ее пообедать, чтобы лучше узнать. Мои подозрения относительно женщины в черном казались неуместными. Сейчас я хотел Урсулу Бакстер, и только ее. Мое новое желание было менее абстрактным, чем раньше. Урсула, без всяких сомнений, была настоящей женщиной. Когда я вспомнил свои эротические и даже преступные фантазии, мне стало смешно. Та женщина из отеля была просто порождением моей фантазии, мифом.
Пока она ходила в уборную в конце коридора, я решил пригласить ее выпить со мной вечером. Ожидая ее, я понял, что еще не выдал ей ключи от офиса. Она должна иметь комплект ключей. Забрала ли Алексис свои ключи с собой? Я посмотрел в ящиках стола. Черт, где же они? Я открывал один ящик за другим, шаря среди обрывков бумаги, и внезапно понял, что Урсула стоит в дверном проеме, наблюдая за мной. Можно себе представить, как это выглядело со стороны – я роюсь в ее столе, ее вещах, что-то ищу. Я взглянул на нее. Улыбка сошла с моего лица. Урсула снова превратилась в женщину в черном, стала куклой с бледной кожей и тонкими руками. Ее черное платье отливало металлом, а шлем черных волос на голове сообщал ей нечто воинственное. И от нее снова исходил лимонный аромат, который наполнил мне нос, как хлороформ – сладкий лекарственный запах.
– Я ищу ключи от офиса, – объяснил я.
– Вот они, – сказала Урсула и подошла к запертому сейфу. – Я положила их сюда для сохранности.
Я закрыл ящики ее стола. Она достала ключи и протянула их мне.
– Они ваши, – сказал я.
– Спасибо, – она открыла свою черную сумку и положила в нее ключи. Сумка захлопнулась с щелчком. Урсула улыбалась, но смотрела мне прямо в глаза. – Нужно ли мне сделать еще что-нибудь?
– Нет, ничего. Приятного вечера. Увидимся утром.
– До свидания, мистер Эллиотт.
И она ушла, оставив меня наедине с затихающим звуком ее каблуков, цокающих по полу коридора.
Тишина. Я чувствовал полное одиночество. Я так и не смог решиться пригласить ее выпить со мной. Эта женщина снова взволновала меня, взбудоражив, а затем успокоив. В чем дело – в моей слабости или ее силе?
Я подошел к аквариуму. Золотая рыбка плавала кверху брюхом среди зеленых лилий. Как я раньше не заметил? Я вытащил рыбку из воды и мгновение подержал в руке, противясь побуждению превратить ее смерть в какой-нибудь символ. В жизни всякое случается, и обычно события не имеют никакого скрытого смысла. Только писатели вроде Пола Джасперса будут искать во всем происшедшем какое-нибудь значение.
Выбрасывая мертвую рыбку в унитаз в конце коридора, я чувствовал запах Урсулы.
Я поехал домой – на квартиру матери. Я был выбит из колеи. Чуть позже мне нужно было отправляться на вечеринку. Обсудив с самим собой этот вопрос, я решил не ходить. Все, что я хотел сейчас – знать, где и с кем обедает Урсула.
Я позвонил Барбаре. Нужно забрать свои вещи. Она отсутствовала или не захотела поднимать трубку. Я оставил послание на автоответчике.
«Послушай, Барбара. Ты абсолютно не поняла то письмо. Алексис рассказывала о своих фантазиях, а не – повторяю – не о том, что произошло на самом деле. Письмо со мной. Давай спокойно сядем и вместе прочтем эту чертовую бумажку. Ты все поймешь. Пожалуйста, позвони мне».
Может быть, она и позвонит, но я был уверен в обратном. И кроме того, куда она мне позвонит? Телефон на старой квартире не работал. Так что придется поехать в Палисэйдз и поговорить с ней. Но у меня не было желания делать это сию минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
На улице как раз начались какие-то строительные работы, когда в приемной я услышал голос Барбары. Дверь распахнулась, ударившись о резиновый ограничитель. Я вскочил на ноги. Барбара бросилась ко мне.
– Засранец! – она швырнула через кабинет два сложенных листка бумаги.
– Что такое? Что случилось? – я никогда не видел ее в такой ярости. Обычно, когда Барбара злилась, она с мрачным видом играла со своими перстнями, снимая их с руки и роняя на пол. Это было что-то новое.
– Ты, задница! Сколько времени ты трахался с ней? Месяцами? Как ты мог?!
Барбара не обращала внимания на Урсулу, которая стояла в дверях. Я поднял листки бумаги. Это было письмо Алексис. Черт! Как оно к ней попало?
Как будто угадав мой вопрос, Барбара объяснила:
– Я нашла это в твоем пиджаке. Я сожгла пиджак в мусоросжигателе. Хорошо бы и тебя вместе с ним. Как ты мог трахаться с ней, а потом приходить ко мне домой? Даже не пытайся возвращаться! Если захочешь поразвлечься, бери эту! – Барбара показала на Урсулу, которая закрыла дверь, оставив нас наедине. Но ссора продолжалась недолго.
– Барбара, если ты внимательно прочтешь письмо, то поймешь, что все это только фантазии Алексис. Ничего этого не было.
– «Это было чудесно». И ты говоришь, что ничего не было?!
– Черт возьми, Барбара, Алексис все вообразила от начала до конца. Прочти письмо и ты поймешь.
Но успокоить ее было невозможно.
– Я больше не хочу тебя видеть! – она разрыдалась. – Какой ужас! Как ты мог трахаться со своей секретаршей? Это же такая пошлость. Можешь забрать вещи, когда хочешь, и оставить ключи. Но только не тогда, когда я буду дома. Неудивительно, что ты не хотел меня. Все доставалось ей.
– Барбара, прочти письмо. Ты ничего не поняла.
– Мне противно находиться рядом с тобой.
Она промчалась через приемную и захлопнула дверь. Зазвонил телефон. Я посмотрел на письмо. Я не помнил, как клал его в пиджак. Дерьмо.
– Мистер Эллиотт занят, – спокойно произнесла Урсула. – Он перезвонит вам.
Я не мог взглянуть ей в лицо. Я вернулся в кабинет, закрыл дверь и сел за стол. Со стола на меня глядело улыбающееся лицо Сильвии Гласс.
ЛУЛУ
После потрясения от выходки Барбары, которое продолжалось до вечера, я испытал неожиданное облегчение. Оно пришло, пока я наблюдал Урсулу за работой, отвечающей на звонки, печатающей письма. Она сидела то скрестив, то вытянув ноги. В ее явном равнодушии к произошедшей сцене содержалось что-то чрезвычайно успокаивающее. Моим первым побуждением было объяснить ей, что все происшедшее – недоразумение. Но это бы очень походило на извинение.
Отсутствие у Урсулы всякого любопытства рассеяло мои страхи. Само ее присутствие успокаивало меня. Она была выше происшедшего и выше Барбары. И благодаря ей я тоже поднялся выше ссоры. Если Барбара хочет верить фантазиям Алексис – ну и пусть. Это она ошибается, а не я. Жалко, но что поделаешь. Я был благодарен Урсуле. Не произнеся ни слова, она сыграла роль надежного друга.
Когда в конце дня она собиралась уходить, я вспомнил ее разговор по телефону и испытал ревность. Я хотел сам пригласить ее пообедать, чтобы лучше узнать. Мои подозрения относительно женщины в черном казались неуместными. Сейчас я хотел Урсулу Бакстер, и только ее. Мое новое желание было менее абстрактным, чем раньше. Урсула, без всяких сомнений, была настоящей женщиной. Когда я вспомнил свои эротические и даже преступные фантазии, мне стало смешно. Та женщина из отеля была просто порождением моей фантазии, мифом.
Пока она ходила в уборную в конце коридора, я решил пригласить ее выпить со мной вечером. Ожидая ее, я понял, что еще не выдал ей ключи от офиса. Она должна иметь комплект ключей. Забрала ли Алексис свои ключи с собой? Я посмотрел в ящиках стола. Черт, где же они? Я открывал один ящик за другим, шаря среди обрывков бумаги, и внезапно понял, что Урсула стоит в дверном проеме, наблюдая за мной. Можно себе представить, как это выглядело со стороны – я роюсь в ее столе, ее вещах, что-то ищу. Я взглянул на нее. Улыбка сошла с моего лица. Урсула снова превратилась в женщину в черном, стала куклой с бледной кожей и тонкими руками. Ее черное платье отливало металлом, а шлем черных волос на голове сообщал ей нечто воинственное. И от нее снова исходил лимонный аромат, который наполнил мне нос, как хлороформ – сладкий лекарственный запах.
– Я ищу ключи от офиса, – объяснил я.
– Вот они, – сказала Урсула и подошла к запертому сейфу. – Я положила их сюда для сохранности.
Я закрыл ящики ее стола. Она достала ключи и протянула их мне.
– Они ваши, – сказал я.
– Спасибо, – она открыла свою черную сумку и положила в нее ключи. Сумка захлопнулась с щелчком. Урсула улыбалась, но смотрела мне прямо в глаза. – Нужно ли мне сделать еще что-нибудь?
– Нет, ничего. Приятного вечера. Увидимся утром.
– До свидания, мистер Эллиотт.
И она ушла, оставив меня наедине с затихающим звуком ее каблуков, цокающих по полу коридора.
Тишина. Я чувствовал полное одиночество. Я так и не смог решиться пригласить ее выпить со мной. Эта женщина снова взволновала меня, взбудоражив, а затем успокоив. В чем дело – в моей слабости или ее силе?
Я подошел к аквариуму. Золотая рыбка плавала кверху брюхом среди зеленых лилий. Как я раньше не заметил? Я вытащил рыбку из воды и мгновение подержал в руке, противясь побуждению превратить ее смерть в какой-нибудь символ. В жизни всякое случается, и обычно события не имеют никакого скрытого смысла. Только писатели вроде Пола Джасперса будут искать во всем происшедшем какое-нибудь значение.
Выбрасывая мертвую рыбку в унитаз в конце коридора, я чувствовал запах Урсулы.
Я поехал домой – на квартиру матери. Я был выбит из колеи. Чуть позже мне нужно было отправляться на вечеринку. Обсудив с самим собой этот вопрос, я решил не ходить. Все, что я хотел сейчас – знать, где и с кем обедает Урсула.
Я позвонил Барбаре. Нужно забрать свои вещи. Она отсутствовала или не захотела поднимать трубку. Я оставил послание на автоответчике.
«Послушай, Барбара. Ты абсолютно не поняла то письмо. Алексис рассказывала о своих фантазиях, а не – повторяю – не о том, что произошло на самом деле. Письмо со мной. Давай спокойно сядем и вместе прочтем эту чертовую бумажку. Ты все поймешь. Пожалуйста, позвони мне».
Может быть, она и позвонит, но я был уверен в обратном. И кроме того, куда она мне позвонит? Телефон на старой квартире не работал. Так что придется поехать в Палисэйдз и поговорить с ней. Но у меня не было желания делать это сию минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83