Когда она сняла с меня ботинки и носки, я дрожал по-настоящему. Белый песок походил на ледяную пыль. Затем Урсула приступила к работе. Она не просила меня лечь. Она делала все стоя. Она двигалась вокруг меня, как будто я был статуей, сделанной ею. Она целовала и гладила меня и недвижно застывала на несколько минут. Мне становилось теплее. Когда она не двигалась, я напрягался. Был момент, когда мы чувствовали себя одним человеком.
В этом не было ничего сложного. Она встала на цыпочки и вставила меня в себя. Затем прильнула ко мне, очень медленно двигаясь взад и вперед, кружась. Механическая равномерность ее движений прогревала меня насквозь. Я забыл о нашей сделке. Мой разум был опустошен. Я больше не чувствовал холода.
Началась эрекция – очень медленная и долгая. Пальцы Урсулы впивались в мое тело. Она больше не могла устоять на цыпочках и потянула меня на землю. Казалось, мы лежим в теплой ванне. Некоторое время мы возились в песке, потом оцепенели в объятиях. В тот момент я не чувствовал ничего, кроме любви к этой женщине.
– Ох, Мэсон! – услышал я ее голос через грохот прибоя. Я не мог вспомнить, сколько прошло времени, прежде чем мы вернулись к мотоциклу.
Я спросил:
– Тебя не волнует та записка?
Она ответила:
– Кто бы ее не послал, я доберусь до авторов.
СИРОТЫ
«Избавься от нее».
В течение всей ночи, пока я просыпался и снова засыпал, совет Пола Джасперса крутился у меня в голове.
«Она – опасная женщина.»
В этом не было сомнений. Но в самом ли деле она пыталась уничтожить меня? Или только себя? Как я мог допустить, чтобы дело так далеко зашло? Я наблюдал за ней спящей – прекрасной, как всегда, с мирным выражением лица, – но внутри нее жила другая женщина.
Урсула смыла синяк со своего лица. Глядя на нее, я думал, что было бы так просто покончить со всем прямо сейчас. Убить ее во сне. Задушить ее любимой подушкой. Да, просто. Но для этого нужно быть убийцей.
Я пытался заснуть, найти спокойствие. Я хотел пожить в своем доме на пляже – в одиночестве, на свободе. Но как я мог быть свободен, когда существовал – и может быть, где-то неподалеку – человек, который знал правду о Ларри Кэмпбелле, который мог уничтожить нас обоих?
Урсула проснулась, когда я принес ей чашку кофе.
– Тебе не надо приходить в офис, если ты не хочешь.
– Что ты имеешь в виду? – Она еще не совсем проснулась.
Я выразился по-другому.
– Приходи попозже.
Несколько секунд она молчала. С ее молчанием всегда трудно иметь дело. Молчание было ее способом лгать. Если не хочешь говорить правду, молчание – самый простой выход.
– Как мне жаль, – произнесла она.
– Чего?
– Того, что с нами происходит.
Я хотел сказать что-нибудь вроде «чья в этом вина»?
– Наверно, нам не удастся ничего сделать, – сказала она. – Это как вирус.
– Мы пройдем через это.
Урсула взяла меня за руки и прижала их к своей груди.
– Правда?
Разве я мог на нее злиться? Ведь меня любили. Урсула не поехала в офис со мной. Она сказала, что приедет попозже.
Примерно в десять часов позвонили из полиции.
Я мгновенно вспотел. Меня охватила дрожь. Вина. Да, возможно, им все известно.
– Мы арестовали человека, который сознался в убийстве вашей матери.
Наверно, я вздохнул с облегчением. Когда я думал об убийстве Фелисити, оно казалось мне таким далеким, как воспоминание о травме, полученной в детстве. Оно не имело связи с моим нынешним беспокойством. Но звонок из полиции вернул это воспоминание ко мне, добавив его к странному и мучительному состоянию, в котором я находился сейчас.
Мне рассказали, что парень, который сознался в убийстве Фелисити, за последний год убил еще двух пожилых женщин. Он нападал на них с сексуальной целью и, прежде чем задушить, насиловал их. Но полицию смутило то, что Фелисити перед смертью не подвергалась сексуальному насилию. Неожиданно мне в голову пришла забавная мысль. Фелисити разозлилась бы, если бы узнала, что умерла, не будучи изнасилованной. Вся ее жизнь была посвящена сексу, но по иронии судьбы она была убита таким целомудренным способом.
Я разбирал почту, когда позвонил Оз. Я только что заключил для него очень выгодную сделку, но он хотел поговорить о другом.
– Ко мне только что приходили фараоны, – рассказал он. – Они хотели знать, где я был, когда был убит Ларри.
– И ты сказал им?
– Пришлось. Беда в том, что я был с Софи в ее квартире. И теперь моя жена сходит с ума. Она выгнала меня.
– Ох уж эти жены… – произнес я. – Она успокоится, – мой голос звучал уверенно. Но уверенности во мне не было. Урсула, моя, так сказать, жена, не умела успокаиваться.
Я позвал Диану в свой кабинет, чтобы продиктовать пару писем. Ее лицо было в слезах.
– Что с вами?
– Ничего. – Она села и приготовилась писать.
– Нет, скажите мне, пожалуйста.
– Не могу.
– Диана. Давайте. Скажите мне. В чем дело?
– Мне только что позвонила Урсула, – она отвела глаза.
– Урсула? Ну и что? – У меня по спине побежали мурашки.
– Она обвинила меня в том, что… между нами есть связь. Втайне от нее. Она сказала, что мы спим вместе.
– Она это сказала?!
– Она была такой злой! Наверно, мне нельзя здесь оставаться. Я думаю, что мне надо уйти.
Я схватил телефон и позвонил Урсуле.
– Какого хрена ты так разговаривала с Дианой? Ты же знаешь, что это неправда. Что с тобой происходит?
– Я не знала, что это неправда. Я ничего не знаю.
– Слушай, ты немедленно скажешь ей, что это ложь. Скажи ей. Прямо сейчас. Я даю ей трубку.
Диана не хотела брать трубку, и я впихнул ее ей в руки.
– Скажи ей! – крикнул я Урсуле.
Диана стала слушать. Я не слышал, что говорила Урсула. После нескольких секунд разговора Диана пробормотала:
– Все в порядке. Я понимаю. Да, я прощаю вас… Да… До свидания, Урсула, – Диана повесила трубку.
– Что она сказала?
– Она извинилась. Она сказала, что находится под сильным напряжением и что не хотела этого говорить.
– Она сказала именно эти слова?
– Мне кажется, она просто несчастна, – предположила Диана. – Я знаю. Со мной тоже такое было.
У меня кружилась голова. С ней тоже такое было. Со мной тоже такое было. С Алексис и Барбарой. Диана немного успокоилась. Но меня охватила паранойя.
Урсула не появлялась весь день, и я не звонил ей. Когда я вернулся домой, она отсутствовала. Ее мотоцикл стоял в гараже, но машины не было. Ее отсутствие подавляло меня сильнее, чем присутствие. Я хотел поссориться с ней, порвать с ней раз и навсегда. Но она дразнила меня, уйдя из дому.
Тогда я сделал то, чего никогда не делал раньше, никогда не думал об этом, никогда не хотел делать. Я перерыл все ее вещи. Я систематически обшарил все ящики, буфеты и шкафы в доме. Чего я искал? Следы. Какой-нибудь намек на то, кем она была на самом деле. Какие-нибудь доказательства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83