Но теперь ты говоришь, что я дрался совсем за другое. Скажи, если я не прав. Разве мы боролись против того, что делает нас отличными от бескрылых? Разве стремились уничтожить великие традиции летателей? Разве мы отказались от крыльев, чтобы бескрылые дрались за них, как стая голодных чаек из-за выброшенной на берег рыбины?
— Не знаю. Семь лет назад я, как и ты, полагала, что на целом свете нет ничего прекраснее, чем быть летателем. Мы тогда даже представить себе не могли, что найдутся люди, желающие носить крылья, но отвергающие кодекс чести летателей. Небо мы открыли для всех, в том числе и для таких, как Вэл-Однокрылый. Мир изменился, Дорр, изменился необратимо, и, нравится нам или нет, Вэл — результат этих перемен.
Доррель встал и отряхнул брюки.
— Я отвергаю такой результат. — В его голосе слышалось больше печали, чем гнева. — Ради любви к тебе, Марис, я готов на многое, но всему есть предел. Действительно, мы изменили мир, но с такими, как Вэл-Однокрылый, я не стану обниматься. Марис, он же презирает наши традиции! Дай ему волю, и он с радостью уничтожит нас. А ты еще помогаешь ему! Я — реалист, и зло называю злом, а добро — добром. Ты меня поняла?
Глядя в сторону, Марис кивнула. Они помолчали, наконец он предложил:
— Пойдем обратно?
— Иди один, я приду позже.
— Спокойной ночи, Марис.
— Спокойной ночи.
Доррель повернулся и зашагал прочь, поскрипывая ботинками по песку. На секунду звуки пирушки в таверне сделались невыносимо громкими, а когда дверь захлопнулась, на берегу вновь стало тихо и спокойно. Лишь под порывами ветра с моря со стоном покачивались фонари на шестах, да мягко шуршали по песку волны.
Никогда прежде Марис не чувствовала себя такой одинокой.
По велению Правителя Скални специально для прибывающих на Состязания летателей вдоль берега наспех соорудили более пятидесяти хижин, и Марис со С'Реллой расположились на ночь в ближайшей к пристанищу. Хотя большинство хижин пока пустовали, Марис знала, что летателей прибыло уже порядком, но почти все они поселились либо в пристанище, либо в гостиницах, а самые удачливые и именитые — даже в залах дворца Правителя в качестве почетных гостей.
С'Реллу ничуть не смущал аскетизм их временного жилища. Когда Марис забирала ее с пирушки в пристанище, та пребывала в приподнятом настроении. Не отходивший от нее весь вечер Гарт уже перезнакомил девочку почти со всеми в зале, а после неосторожной похвалы его кулинарных способностей заставил ее съесть три порции рагу, рассказывая при этом забавные случаи и небылицы из жизни присутствующих летателей.
— А он приятный, — поделилась с Марис С'Релла. — Только пьет много.
Марис и сама заметила, что под конец вечеринки Гарт основательно набрался — покрасневшие глаза блестели, движения стали неуверенными. Она проводила его, бессвязно бормочущего, до комнаты и уложила в постель.
Следующий день выдался пасмурным и ветреным. Их разбудили крики торговца пищей и немилосердный скрип его тележки. Марис, выскочив из домика, купила две порции горячих колбасок. Позавтракав на скорую руку, они надели крылья и занялись упражнениями. Летателей в небе было немного — атмосфера праздника заражала беззаботностью, и большинство из них пили и разговаривали в открывшихся с раннего утра тавернах, наносили визиты Правителю или, с любопытством озираясь, бродили по Скални. Но Марис настояла на тренировке, и они почти пять часов летали без перерыва и спустились на землю, лишь когда поднялся штормовой ветер.
Берег уже заполнила детвора, жаждущая встретить прибывающих летателей. Хотя подростков и собралось без счета, каждому нашлось дело. Летатели приземлялись весь день непрерывным потоком. Весьма впечатляющим (у С'Реллы от удивления даже округлились глаза) было прибытие отряда из сорока летателей с Большого Шотана. Они летели ровным клином, а облегающие темно-красные униформы на фоне неба казались обагренными кровью.
Марис знала, что к началу Состязаний на Скални соберутся практически все Западные летатели, большая часть Восточных, далеко живущих и немногочисленных Южных будет двадцать-тридцать, а с Внешних островов, отдаленной Артелии и вулканического Эмберса их прибудет едва ли с десяток.
После полудня Марис и С'Релла со стаканами горячего, приправленного специями молока сидели на скамейке около пристанища. Вдруг, как из-под земли, появился Вэл и, едва заметно улыбнувшись Марис, спросил у С'Реллы:
— Ну как, очаровали тебя летатели своим знаменитым гостеприимством?
— Они приятные, — ответила та, зардевшись. — Сегодня вечером опять будет пирушка. Гарт обещал зажарить на вертеле морского котика целиком, а его сестра наварит свежего эля. Ты придешь?
— Нет. Там, где я остановился, и свежего эля, и вкусной еды вдоволь. Мне там нравится. — Вэл перевел взгляд на Марис. — Не сомневаюсь, что тебя такое положение вещей тоже устраивает.
Марис, решив не вступать в перепалку, спросила:
— А где ты остановился?
— В таверне, в двух милях по дороге вдоль берега. Летателей там нет, все больше рудокопы, солдаты, да типы, умалчивающие о своих профессиях. Сомневаюсь, что хозяин той таверны знает, как полагается принимать летателей.
Марис отчаянно захотелось стереть улыбку с его тонких губ, доказать, что он не прав.
— Ты не знаешь летателей, — сказала она. — Почему же ты так ненавидишь их? Они — такие же люди, как ты… Впрочем, нет, они другие — человечней и благородней тебя.
— Конечно, об их благородстве слагают легенды, — спокойно произнес Вэл.
— Неудивительно, что на свои пирушки они приглашают только летателей.
— Они пригласили меня, — возразила С'Релла.
Вэл долго глядел на нее, затем пожал плечами и вновь холодно улыбнулся.
— Вы меня убедили. Если в пристанище действительно открывают двери перед бескрылыми, то сегодня я туда наведаюсь.
— Если ты отказываешься прийти как летатель, то приходи как мой гость,
— предложила Марис. — Но, прошу, оставь хотя бы на несколько часов свои амбиции. Дай летателям шанс подружиться с тобой.
— Вэл, пожалуйста. — С'Релла взяла его за руку и улыбнулась.
— Хорошо, у них будет шанс проявить гостеприимство и великодушие, — пообещал Вэл. — Но заискивать перед ними я не стану и полировать их крылья и петь хвалебные песни — тоже. А теперь мне хочется немного полетать. У вас найдется пара крыльев, которыми я мог бы воспользоваться?
Марис указала Вэлу на дверь их временного жилища и, когда он ушел, обратилась к С'Релле:
— Для тебя он много значит, не так ли?
Девочка опустила глаза.
— Он не всегда такой грубый.
— Возможно, — согласилась Марис. — Я его плохо знаю, но… Будь осторожна. Похоже, Вэлу досталось в жизни, а те, кого часто обижали, потом отыгрываются на других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
— Не знаю. Семь лет назад я, как и ты, полагала, что на целом свете нет ничего прекраснее, чем быть летателем. Мы тогда даже представить себе не могли, что найдутся люди, желающие носить крылья, но отвергающие кодекс чести летателей. Небо мы открыли для всех, в том числе и для таких, как Вэл-Однокрылый. Мир изменился, Дорр, изменился необратимо, и, нравится нам или нет, Вэл — результат этих перемен.
Доррель встал и отряхнул брюки.
— Я отвергаю такой результат. — В его голосе слышалось больше печали, чем гнева. — Ради любви к тебе, Марис, я готов на многое, но всему есть предел. Действительно, мы изменили мир, но с такими, как Вэл-Однокрылый, я не стану обниматься. Марис, он же презирает наши традиции! Дай ему волю, и он с радостью уничтожит нас. А ты еще помогаешь ему! Я — реалист, и зло называю злом, а добро — добром. Ты меня поняла?
Глядя в сторону, Марис кивнула. Они помолчали, наконец он предложил:
— Пойдем обратно?
— Иди один, я приду позже.
— Спокойной ночи, Марис.
— Спокойной ночи.
Доррель повернулся и зашагал прочь, поскрипывая ботинками по песку. На секунду звуки пирушки в таверне сделались невыносимо громкими, а когда дверь захлопнулась, на берегу вновь стало тихо и спокойно. Лишь под порывами ветра с моря со стоном покачивались фонари на шестах, да мягко шуршали по песку волны.
Никогда прежде Марис не чувствовала себя такой одинокой.
По велению Правителя Скални специально для прибывающих на Состязания летателей вдоль берега наспех соорудили более пятидесяти хижин, и Марис со С'Реллой расположились на ночь в ближайшей к пристанищу. Хотя большинство хижин пока пустовали, Марис знала, что летателей прибыло уже порядком, но почти все они поселились либо в пристанище, либо в гостиницах, а самые удачливые и именитые — даже в залах дворца Правителя в качестве почетных гостей.
С'Реллу ничуть не смущал аскетизм их временного жилища. Когда Марис забирала ее с пирушки в пристанище, та пребывала в приподнятом настроении. Не отходивший от нее весь вечер Гарт уже перезнакомил девочку почти со всеми в зале, а после неосторожной похвалы его кулинарных способностей заставил ее съесть три порции рагу, рассказывая при этом забавные случаи и небылицы из жизни присутствующих летателей.
— А он приятный, — поделилась с Марис С'Релла. — Только пьет много.
Марис и сама заметила, что под конец вечеринки Гарт основательно набрался — покрасневшие глаза блестели, движения стали неуверенными. Она проводила его, бессвязно бормочущего, до комнаты и уложила в постель.
Следующий день выдался пасмурным и ветреным. Их разбудили крики торговца пищей и немилосердный скрип его тележки. Марис, выскочив из домика, купила две порции горячих колбасок. Позавтракав на скорую руку, они надели крылья и занялись упражнениями. Летателей в небе было немного — атмосфера праздника заражала беззаботностью, и большинство из них пили и разговаривали в открывшихся с раннего утра тавернах, наносили визиты Правителю или, с любопытством озираясь, бродили по Скални. Но Марис настояла на тренировке, и они почти пять часов летали без перерыва и спустились на землю, лишь когда поднялся штормовой ветер.
Берег уже заполнила детвора, жаждущая встретить прибывающих летателей. Хотя подростков и собралось без счета, каждому нашлось дело. Летатели приземлялись весь день непрерывным потоком. Весьма впечатляющим (у С'Реллы от удивления даже округлились глаза) было прибытие отряда из сорока летателей с Большого Шотана. Они летели ровным клином, а облегающие темно-красные униформы на фоне неба казались обагренными кровью.
Марис знала, что к началу Состязаний на Скални соберутся практически все Западные летатели, большая часть Восточных, далеко живущих и немногочисленных Южных будет двадцать-тридцать, а с Внешних островов, отдаленной Артелии и вулканического Эмберса их прибудет едва ли с десяток.
После полудня Марис и С'Релла со стаканами горячего, приправленного специями молока сидели на скамейке около пристанища. Вдруг, как из-под земли, появился Вэл и, едва заметно улыбнувшись Марис, спросил у С'Реллы:
— Ну как, очаровали тебя летатели своим знаменитым гостеприимством?
— Они приятные, — ответила та, зардевшись. — Сегодня вечером опять будет пирушка. Гарт обещал зажарить на вертеле морского котика целиком, а его сестра наварит свежего эля. Ты придешь?
— Нет. Там, где я остановился, и свежего эля, и вкусной еды вдоволь. Мне там нравится. — Вэл перевел взгляд на Марис. — Не сомневаюсь, что тебя такое положение вещей тоже устраивает.
Марис, решив не вступать в перепалку, спросила:
— А где ты остановился?
— В таверне, в двух милях по дороге вдоль берега. Летателей там нет, все больше рудокопы, солдаты, да типы, умалчивающие о своих профессиях. Сомневаюсь, что хозяин той таверны знает, как полагается принимать летателей.
Марис отчаянно захотелось стереть улыбку с его тонких губ, доказать, что он не прав.
— Ты не знаешь летателей, — сказала она. — Почему же ты так ненавидишь их? Они — такие же люди, как ты… Впрочем, нет, они другие — человечней и благородней тебя.
— Конечно, об их благородстве слагают легенды, — спокойно произнес Вэл.
— Неудивительно, что на свои пирушки они приглашают только летателей.
— Они пригласили меня, — возразила С'Релла.
Вэл долго глядел на нее, затем пожал плечами и вновь холодно улыбнулся.
— Вы меня убедили. Если в пристанище действительно открывают двери перед бескрылыми, то сегодня я туда наведаюсь.
— Если ты отказываешься прийти как летатель, то приходи как мой гость,
— предложила Марис. — Но, прошу, оставь хотя бы на несколько часов свои амбиции. Дай летателям шанс подружиться с тобой.
— Вэл, пожалуйста. — С'Релла взяла его за руку и улыбнулась.
— Хорошо, у них будет шанс проявить гостеприимство и великодушие, — пообещал Вэл. — Но заискивать перед ними я не стану и полировать их крылья и петь хвалебные песни — тоже. А теперь мне хочется немного полетать. У вас найдется пара крыльев, которыми я мог бы воспользоваться?
Марис указала Вэлу на дверь их временного жилища и, когда он ушел, обратилась к С'Релле:
— Для тебя он много значит, не так ли?
Девочка опустила глаза.
— Он не всегда такой грубый.
— Возможно, — согласилась Марис. — Я его плохо знаю, но… Будь осторожна. Похоже, Вэлу досталось в жизни, а те, кого часто обижали, потом отыгрываются на других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95