– Так ты не раб?
– Я? – Теперь Никандрос во все горло расхохотался. – Я воспитанник Александра Диодороса, торговый флот которого плавает по всем морям в мире, а теперь убирайся, пока я не доложил о тебе твоей госпоже.
Пиле так и не удалось выбраться сухой из воды из этой щекотливой ситуации. Позади нее вдруг внезапно оказалась Акме.
– Что здесь случилось? – спросила она строго.
– Гони ее прочь, – пробормотал Никандрос. – Она подслушала меня с моим воспитателем.
– Вот обрадуется твоя госпожа, когда я расскажу ей об этом, – сладко улыбнулась Акме. – Прежде всего тем, как ты злоупотребила гостеприимством нашего дома.
Она развернулась и исчезла, чтобы доложить о происшествии своей госпоже и Ромелии.
Пила рухнула на скамью в атриуме. Теперь лучше было бы умереть! С тех пор как Валериус уехал в Рим, Ромелия превратила ее жизнь в ад, а тут еще и это. Но она ведь хотела помочь мальчику от чистого сердца, только здесь, казалось, мир перевернулся с ног на голову. Она никогда не поймет этих людей. Они молятся богиням, которые поднимают свои юбки, как гетеры, они убивают друг друга ради удовольствия, и они соблазняют мальчиков, которые еще и гордятся этим.
Ромелия с красным лицом выскочила в атриум. Ее плотно сжатые губы превратились в тонкую линию, в руках у нее был прут. Удары посыпались на голые руки Пилы и жгли, как огонь.
Пила почти без сознания терпела избиение до тех пор, пока Атенаис не попросила свою подругу остановиться.
– Дорогая Ромелия, откуда языческой рабыне знать наши обычаи? Ей еще предстоит научиться их понимать.
– Да, при помощи плети, по-другому с этой дрянью не договоришься, – задыхаясь, выпалила Ромелия.
Уголком глаз Пила видела, как Акме стоит у двери и наблюдает за наказанием Пилы с довольной улыбкой.
– Ну нет. – Голос Атенаис звучал успокаивающе. – Возьми ее с собой в храм, когда приносишь жертвы, научи ее верить в богов.
– Для чего? Она лишь рабыня! Во что верит раб, интересует меня столько же, сколько интересует дерево, около которого мочится собака.
– Дорогая подруга, лучше иметь того, кто понимает тебя, кому ты доверяешь, чем врага.
Ромелия остановилась и взглянула на Атенаис.
– Ну да, может быть, ты и права.
Атенаис потянула Ромелию из атриума.
– Пойдем, я думаю, нам нужно еще немного поговорить.
Акме с издевательской улыбкой тоже исчезла, и Пила снова осталась одна.
Водой из бассейна в атриуме она охладила саднящие кровавые полосы. Издевательская улыбка Акме, как огнем, жгла ее душу.
Когда Ромелия снова появилась, гнев у Пилы еще не прошел и она с поднятой головой шагала позади хозяйки. Посреди дороги Ромелия обернулась.
– Твою гордость ничем не пробьешь? – спросила она.
– Нет, госпожа, потому что я не сделала ничего дурного.
– Так? Тогда ты вскоре должна будешь сделать что-то дурное, чтобы понять это чувство.
Она побежала дальше и через перистиль прошла в свои покои.
– Пойди на кухню и приготовь мне прохладный лимонад, – приказала она, бросив фразу через плечо.
Пила отправилась в хозяйственные помещения, где располагалась кухня. Все в бедняжке кипело от унижения. Наказание, которое она перенесла, возбудило ее сопротивление. Она отомстит – Ромелии, Акме, Никандросу, всем этим проклятым римлянам, грекам и египтянам, у которых в голове явно было только одно – унижать ее. Она не знала за собой никакой вины. Ей стало ясно и то, что иметь доброе сочувствующее сердце в этом обществе суровости и жестокости очень опасно. Проявлять доверчивость к людям, которые в данный момент сами относятся к униженным, тоже очень и очень опасно.
Она поставила кувшин с охлажденным лимонадом на серебряный поднос и хотела отнести его в покои Ромелии. Дорогу ей загородил мужчина. Это был Клаудиус.
Глава 9
В Честь Приапа
Гнев отлетел от Пилы и уступил место изумлению. Клаудиус был здесь, рядом.
Пила так обрадовалась его появлению, что поднос едва не выпал из ее рук.
– Клаудиус! – Алая краска залила ее щеки, и Клаудиус заметил это с лукавой улыбкой. – Что ты здесь делаешь?
Он склонился к ней и поцеловал ее в губы.
– Разве так приветствуют милого?
– Брось глупости. Именем всех богов Рима, ты рискуешь головой.
– Не бойся, я вижу, ты идешь к своей госпоже, доложи ей обо мне.
– Ромелии? – Пила подумала, что ослышалась.
– Да, Ромелии. Она попросила меня прийти.
Пила уставилась на него.
Клаудиус рассмеялся и снова ее поцеловал.
– Ты очаровательна, когда так растерянна. Действительно, Ромелия посылала раба к Лентулусу, и в самом деле существует договоренность между Ромелией и Лентулусом.
– Но зачем ты нужен Ромелии?
– Я подозреваю кое-что, но не хотел бы слишком забегать вперед.
– Это что-то плохое. Клаудиус, скажи мне.
– Нет, конечно нет. Лентулус освободил меня от тренировок и дал мне отпуск. Это означает, что в ближайшее время я не буду бороться на арене ни в Капуе, ни в Помпеях.
– Но что хочет от тебя Ромелия?
Клаудиус пожал плечами.
– Чего хотят богатые скучающие женщины от красивого молодого, имеющего успех гладиатора?
– Ты имеешь в виду…
Он кивнул.
– А теперь иди и доложи обо мне своей госпоже.
Пила, не чуя ног, побежала в покои Ромелии. Она поставила поднос на стол.
– Госпожа, прибыл гость. Он желает говорить с тобой.
Ромелия приподняла брови и лениво повернулась на своем ложе.
– Кто это?
– Я его не знаю, госпожа, он в парадной форме гладиатора.
Ромелия вскочила, как будто укушенная тарантулом.
– Это Клаудиус?
– Думаю, что его зовут так, госпожа.
Пила попыталась унять дрожь в голосе, Ромелия, правда, и не обратила на это внимания.
– Оставь лимонад. Быстро сюда мою шелковую одежду, украшения, а еще принеси кувшин с ароматным маслом для тела. Торопись. Надень на мои волосы диадему. Да двигайся же ты, деревянный чурбан! Друзилла-а-а!
Пила никогда еще не видела Ромелию такой взволнованной и нервной. Наконец Ромелия была накрашена и одета и улеглась в соблазнительной позе на ложе.
– Принесите вина с травами и блюдо, полное гранатов, но ждите перед дверью, вы меня поняли? Вы войдете только тогда, когда я хлопну в ладоши. А сейчас просите гостя войти.
Друзилла и Пила поклонились и покинули покои Ромелии. Пила опустила глаза, когда стояла перед Клаудиусом.
– Госпожа ожидает тебя, благородный гость, – прошептала она.
Друзилла держалась более открыто и с удивлением уставилась на Клаудиуса.
– Вот это мужчина! – вздохнула она, когда дверь за Клаудиусом затворилась.
Пила глубоко вздохнула. Друзилла явно ничего не заметила, однако Пила не знала, удастся ли ей и в будущем сохранить в тайне, что она не только знает Клаудиуса, но и его… да что, собственно говоря? Любит ли она его на самом деле?
Ромелия снова овладела собой и бросила на Клаудиуса ленивый холодный взгляд, когда он вошел в ее покои и склонился перед ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91