А их дом мы сразу сожгли.
– Вы и вправду легко отделались, – мрачно заметил Сен-Обэн. – Что ж, приходится лишь удивляться, что Мерлинскрэг так процветает. Похоже, лорду Хескиту повезло, что наследством его племянницы управляли столь рачительные и честные люди.
– Мы сделали все, что было в наших силах, милорд. Мы все с любовью вспоминали леди Маргарет и ее маленькую дочку. Как хорошо, что вы наконец вернулись в замок, миледи!
Дженевра улыбнулась ему, чувствуя себя немного виноватой. Джеффри она почти не помнила. Он тогда жил в домике при церкви, а не в замке, как Мартин. Впрочем, теперь и управляющий занимал вместе с женой и детьми маленький двухкомнатный домик, построенный в пределах внутренней оборонительной стены.
– Я почти никого не помню, – извинилась Дженевра. – Я была слишком маленькой. Уж очень много лет прошло с тех пор, как я отсюда уехала.
Они задержались на вершине горы, чтобы дать лошадям немного передохнуть, и принялись любоваться окрестностями. Гончие немедленно убежали, привлеченные каким-то запахом.
На красноватом лице Джеффри появилось озабоченное выражение.
– Надеюсь, они не потревожат овец, милорд?
– Думаю, нет, ведь их натаскивали на оленя. Но лучше все-таки быть начеку, раз здесь есть новорожденные ягнята. – Он засунул пальцы в рот и издал пронзительный свист, эхом раскатившийся по полям. Каин и Авель сперва неохотно, а потом вприпрыжку вернулись к Сен-Обэну. – Молодцы, собачки, – сказал он. – Стоять. – Потом повернулся к Джеффри: – А как тут насчет соколиной охоты?
– Прекрасно, милорд. Здесь множество мелких животных, к тому же можно выпустить голубей, если будет недоставать диких птиц. А поближе к берегу полно жаворонков и дроздов.
– Вы не хотели бы обзавестись ловчей птичкой, миледи? – спросил Дженевру Сен-Обэн. Он улыбнулся. – Владелица Мерлинскрэга непременно должна иметь своего кречета.
– О да, милорд. Мне всегда хотелось запускать свою птицу. А здесь можно устроить охоту на оленя?
– В Эксморе есть олени, миледи, а лорд Мерлинскрэга имеет право охотиться там.
Дженевра обратила к Сен-Обэну сияющее лицо:
– Значит, Каин и Авель тоже смогут потешиться!
– У нас в домике привратника есть охотничьи собаки, миледи. Они натасканы на лис, которые немало хлопот доставляют овцам.
Дженевра глубоко вдохнула свежий, пропитанный солью воздух и довольно вздохнула. Лошадь Сен-Обэна стояла возле ее Хлои. Она подвинула кобылку поближе и вытянула затянутую в перчатку руку. С удивлением Сен-Обэн взял ее.
– Кажется, вы довольны приданым жены, мой супруг!
Он слегка сжал ее пальцы, а потом отпустил ее руку.
– Лорд Нортемпстон не преувеличил ни привлекательности моей невесты, ни размеров поместья, которым она владеет.
«Такая прекрасная речь, да еще при свидетелях!» Дженевра покраснела, потом рассмеялась.
– Но вам еще предстоит познать красоты песчаного пляжа, что лежит под стенами замка! Может, мы спустимся туда после обеда?
– Спустимся? Неужели вы полагаете, что мы совершим эту экскурсию пешком?
– Да, именно так! Мое самое дорогое воспоминание детства – это как я сбегала вниз по песку прямо к морю, – сказала Дженевра. Тогда ей помогал спуститься с крутизны Мартин, теперь ее поведет по любимой тропинке муж.
Смутные воспоминания стали одолевать Дженевру сразу же за внешними стенами замка. Перед ними высилась небольшая башенка, защищающая замок с этой стороны. Довольно-таки неприлично задрав юбки, Дженевра почти без труда спускалась вниз, однако, когда ей нужна была помощь, руку ей протягивал Алан, и он же поворачивался затем, чтобы помочь Мег. Сен-Обэн скакал впереди всех вместе со своими псами, которые неистово лаяли, принюхиваясь к незнакомым запахам вокруг.
Роберт опять стал каким-то рассеянным. Дженевра, спрятав свое разочарование, не обращала на это внимания, решив, что пора бы уж и приспособиться к изменчивому нраву мужа.
Вдоль расщелины, проделанной ручьем, примостилась небольшая деревушка, и тропинка там расширялась, а затем круто сбегала вниз. «Домиков вроде бы стало больше, – подумала Дженевра, – в детстве склоны гор казались мне почти пустынными».
– Если случится шторм, эти домишки наверняка смоет, – заметила она. Алан и Мег спускались вслед за ней по стесненной скалами тропинке к берегу, где уже стоял Сен-Обэн. Она развязала свою юбку и расправила ее. – Это ведь новые домишки, да, Мег?
Мег также пыталась придать себе подобающий вид. Немного погодя она ответила:
– Думаю, да, миледи. Деревня разрослась. Лодок на берегу стало больше, чем я запомнила, да и людей, – она кивнула в сторону рыбаков, занятых утренним ловом, – по прибавилось. Однако мне кажется, что прилив раньше не поднимался так высоко.
Сен-Обэн, оценив положение домиков, заметил:
– Я думаю, там они в полной безопасности. Берег поднимается очень круто, и вода до них не добирается. Видите, сверху на скалах даже морская трава не растет.
Он огляделся по сторонам – на высокие горы, на полосу твердого золотого песка, открывшегося при отливе. Да, место чудесное. Роберт следил глазами за чайками, охотившимися и пронзительно кричавшими у них над головой.
– Итак, миледи, вот он, ваш любимый пляж. Нам надо было спустить сюда лошадей. Они бы с удовольствием порезвились в волнах.
– Завтра, милорд! Как только позволит прилив!
– Но песок, похоже, сухой. Давайте пройдем немного, а потом вернемся по тропинке, по которой ходят деревенские жители. Они ведь тоже ваши подданные, полагаю?
– Да, милорд, но они не слуги. Рыбаки – люди свободные и живут здесь, потому что им так нравится. Они платят нам ренту за свое жилье, большей частью рыбой. Надо с ними потолковать.
Они спускались по тропинке между домиками, и Дженевра, отвечая на приветствие молодой женщины, качавшей ребенка, запнулась об обломок скалы, валявшийся на земле. Колено ее подогнулось, и она упала бы прямо в грязь, если бы Сен-Обэн не подхватил ее. Она вцепилась в него, пытаясь удержаться на одной ноге, ибо, едва она поставила другую ногу на землю, колено ее пронзила острая боль.
Дженевре показалось, что, когда муж обнял ее, ее поразил разряд молнии, лишив последнего дыхания. Руки и ноги словно растаяли. Она подняла голову, и от того, что прочитала в глазах Роберта, у нее закружилась голова. Она закрыла глаза и выдохнула.
Он, продолжая держать ее, прорычал:
– Вы ушиблись?
Волны потрясения отпрянули, и она еще немного набрала воздуха в легкие.
– Нет, то есть не слишком… Колено… Она снова поставила ногу на землю и проверила колено. Боль слегка отпустила. К ней подбежала встревоженная Мег. Дженевра не замечала никого, кроме Сен-Обэна.
– Ничего страшного, я уже могу идти.
Он с шумом выдохнул и, вместо того чтобы отпустить, привлек ее поближе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Вы и вправду легко отделались, – мрачно заметил Сен-Обэн. – Что ж, приходится лишь удивляться, что Мерлинскрэг так процветает. Похоже, лорду Хескиту повезло, что наследством его племянницы управляли столь рачительные и честные люди.
– Мы сделали все, что было в наших силах, милорд. Мы все с любовью вспоминали леди Маргарет и ее маленькую дочку. Как хорошо, что вы наконец вернулись в замок, миледи!
Дженевра улыбнулась ему, чувствуя себя немного виноватой. Джеффри она почти не помнила. Он тогда жил в домике при церкви, а не в замке, как Мартин. Впрочем, теперь и управляющий занимал вместе с женой и детьми маленький двухкомнатный домик, построенный в пределах внутренней оборонительной стены.
– Я почти никого не помню, – извинилась Дженевра. – Я была слишком маленькой. Уж очень много лет прошло с тех пор, как я отсюда уехала.
Они задержались на вершине горы, чтобы дать лошадям немного передохнуть, и принялись любоваться окрестностями. Гончие немедленно убежали, привлеченные каким-то запахом.
На красноватом лице Джеффри появилось озабоченное выражение.
– Надеюсь, они не потревожат овец, милорд?
– Думаю, нет, ведь их натаскивали на оленя. Но лучше все-таки быть начеку, раз здесь есть новорожденные ягнята. – Он засунул пальцы в рот и издал пронзительный свист, эхом раскатившийся по полям. Каин и Авель сперва неохотно, а потом вприпрыжку вернулись к Сен-Обэну. – Молодцы, собачки, – сказал он. – Стоять. – Потом повернулся к Джеффри: – А как тут насчет соколиной охоты?
– Прекрасно, милорд. Здесь множество мелких животных, к тому же можно выпустить голубей, если будет недоставать диких птиц. А поближе к берегу полно жаворонков и дроздов.
– Вы не хотели бы обзавестись ловчей птичкой, миледи? – спросил Дженевру Сен-Обэн. Он улыбнулся. – Владелица Мерлинскрэга непременно должна иметь своего кречета.
– О да, милорд. Мне всегда хотелось запускать свою птицу. А здесь можно устроить охоту на оленя?
– В Эксморе есть олени, миледи, а лорд Мерлинскрэга имеет право охотиться там.
Дженевра обратила к Сен-Обэну сияющее лицо:
– Значит, Каин и Авель тоже смогут потешиться!
– У нас в домике привратника есть охотничьи собаки, миледи. Они натасканы на лис, которые немало хлопот доставляют овцам.
Дженевра глубоко вдохнула свежий, пропитанный солью воздух и довольно вздохнула. Лошадь Сен-Обэна стояла возле ее Хлои. Она подвинула кобылку поближе и вытянула затянутую в перчатку руку. С удивлением Сен-Обэн взял ее.
– Кажется, вы довольны приданым жены, мой супруг!
Он слегка сжал ее пальцы, а потом отпустил ее руку.
– Лорд Нортемпстон не преувеличил ни привлекательности моей невесты, ни размеров поместья, которым она владеет.
«Такая прекрасная речь, да еще при свидетелях!» Дженевра покраснела, потом рассмеялась.
– Но вам еще предстоит познать красоты песчаного пляжа, что лежит под стенами замка! Может, мы спустимся туда после обеда?
– Спустимся? Неужели вы полагаете, что мы совершим эту экскурсию пешком?
– Да, именно так! Мое самое дорогое воспоминание детства – это как я сбегала вниз по песку прямо к морю, – сказала Дженевра. Тогда ей помогал спуститься с крутизны Мартин, теперь ее поведет по любимой тропинке муж.
Смутные воспоминания стали одолевать Дженевру сразу же за внешними стенами замка. Перед ними высилась небольшая башенка, защищающая замок с этой стороны. Довольно-таки неприлично задрав юбки, Дженевра почти без труда спускалась вниз, однако, когда ей нужна была помощь, руку ей протягивал Алан, и он же поворачивался затем, чтобы помочь Мег. Сен-Обэн скакал впереди всех вместе со своими псами, которые неистово лаяли, принюхиваясь к незнакомым запахам вокруг.
Роберт опять стал каким-то рассеянным. Дженевра, спрятав свое разочарование, не обращала на это внимания, решив, что пора бы уж и приспособиться к изменчивому нраву мужа.
Вдоль расщелины, проделанной ручьем, примостилась небольшая деревушка, и тропинка там расширялась, а затем круто сбегала вниз. «Домиков вроде бы стало больше, – подумала Дженевра, – в детстве склоны гор казались мне почти пустынными».
– Если случится шторм, эти домишки наверняка смоет, – заметила она. Алан и Мег спускались вслед за ней по стесненной скалами тропинке к берегу, где уже стоял Сен-Обэн. Она развязала свою юбку и расправила ее. – Это ведь новые домишки, да, Мег?
Мег также пыталась придать себе подобающий вид. Немного погодя она ответила:
– Думаю, да, миледи. Деревня разрослась. Лодок на берегу стало больше, чем я запомнила, да и людей, – она кивнула в сторону рыбаков, занятых утренним ловом, – по прибавилось. Однако мне кажется, что прилив раньше не поднимался так высоко.
Сен-Обэн, оценив положение домиков, заметил:
– Я думаю, там они в полной безопасности. Берег поднимается очень круто, и вода до них не добирается. Видите, сверху на скалах даже морская трава не растет.
Он огляделся по сторонам – на высокие горы, на полосу твердого золотого песка, открывшегося при отливе. Да, место чудесное. Роберт следил глазами за чайками, охотившимися и пронзительно кричавшими у них над головой.
– Итак, миледи, вот он, ваш любимый пляж. Нам надо было спустить сюда лошадей. Они бы с удовольствием порезвились в волнах.
– Завтра, милорд! Как только позволит прилив!
– Но песок, похоже, сухой. Давайте пройдем немного, а потом вернемся по тропинке, по которой ходят деревенские жители. Они ведь тоже ваши подданные, полагаю?
– Да, милорд, но они не слуги. Рыбаки – люди свободные и живут здесь, потому что им так нравится. Они платят нам ренту за свое жилье, большей частью рыбой. Надо с ними потолковать.
Они спускались по тропинке между домиками, и Дженевра, отвечая на приветствие молодой женщины, качавшей ребенка, запнулась об обломок скалы, валявшийся на земле. Колено ее подогнулось, и она упала бы прямо в грязь, если бы Сен-Обэн не подхватил ее. Она вцепилась в него, пытаясь удержаться на одной ноге, ибо, едва она поставила другую ногу на землю, колено ее пронзила острая боль.
Дженевре показалось, что, когда муж обнял ее, ее поразил разряд молнии, лишив последнего дыхания. Руки и ноги словно растаяли. Она подняла голову, и от того, что прочитала в глазах Роберта, у нее закружилась голова. Она закрыла глаза и выдохнула.
Он, продолжая держать ее, прорычал:
– Вы ушиблись?
Волны потрясения отпрянули, и она еще немного набрала воздуха в легкие.
– Нет, то есть не слишком… Колено… Она снова поставила ногу на землю и проверила колено. Боль слегка отпустила. К ней подбежала встревоженная Мег. Дженевра не замечала никого, кроме Сен-Обэна.
– Ничего страшного, я уже могу идти.
Он с шумом выдохнул и, вместо того чтобы отпустить, привлек ее поближе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58