– Вот увидишь. Напрасно ты это затеяла.
– Теперь уже поздно отступать, – возразила Джорджина. – Мы должны довести дело до конца. И я уверена, что мы с ним справимся.
– Вот как? А я нет! – с неодобрением сказал Брендон. – Завтра же поеду в «Дубы» и расскажу всю правду.
– Брендон! Ты этого не сделаешь! – воскликнула Джорджина, заливаясь краской до корней волос. – Он подумает… Я не знаю, что он подумает обо мне! Обещай, что ты этого не сделаешь!
Но так вышло, что на следующий день Брендон оказался не в состоянии ехать ни в «Дубы», ни куда бы то ни было еще. Во время прогулки верхом он промок под дождем, что к вечеру обернулось болью в горле и сильным ознобом. Доктор Калреви осмотрел его и велел несколько дней провести в постели.
Это обстоятельство повергло Джорджину в двойную печаль: она не только жалела Брендона, которому предстояло провести несколько скучных дней под опекой назойливой Норы Квилл и матушки, но ее также тревожила мысль, что теперь ей придется обходиться без его помощи. Его состояние не было столь опасным, чтобы отменить вечеринку, хотя поначалу миссис Квинливен, как всегда ударившаяся в панику, порывалась это сделать.
Кроме всего прочего, Джорджина очень рассчитывала на Брендона, который должен был проследить, чтобы Шеннон не был одинок во время вечеринки. О том, чтобы она сама принимала его, не могло быть и речи. Но теперь, кажется, и эта забота ложилась на ее плечи.
Последней надеждой оставался майор Рот. Уж на кого она действительно могла положиться, так это на него. Леди Мотт и сэр Хемфри, хоть и слыли особами прямолинейными, были достаточно справедливыми. Мисс Бетси, казалось, питала к Шеннону расположение, как к фигуре, по крайней мере в ее понимании, романтической, и Джорджина была уверена, что он не встретит отпора с ее стороны.
Наконец долгожданный день наступил. Семейство Моттов и Малладонов с гостями были приглашены к восьми. В семь тридцать Джорджина в розовом платье из тафты, с обтягивающими рукавами и пуфами и узкой юбкой, отороченной внизу двумя рядами плиссированных оборок, робко постучалась в дверь комнаты миссис Квинливен. Горничная заканчивала причесывать тетю и прилаживала головной убор, гармонирующий с шелковым красно-коричневым платьем.
– О, моя дорогая! А я как раз собиралась послать за тобой Энсон! – воскликнула миссис Квинливен, когда Джорджина вошла в комнату. – Ты вряд ли могла управиться с этой бестолковой девчонкой, которую миссис Хопкинс наняла на прошлой неделе!
– Напротив, мадам, я со всем отлично справилась, – заверила ее Джорджина, улыбаясь и при этом чувствуя, как громко стучит сердце от предстоящего неприятного объяснения.
Миссис Квинливен окинула ее критическим взглядом и, кажется, осталась всем довольна, поскольку ее пухлое лицо расплылось в улыбке.
– Должна признать, что ты само совершенство! – сказала она. – Но такие волосы, как у тебя, не нужно долго укладывать, они сами ложатся чудесными локонами! – Она нахмурилась собственному отражению в зеркале, которое горничная держала перед ней. – Пошли ко мне миссис Хопкинс, немедленно! – велела она горничной и, когда та вышла из комнаты, добавила, оборачиваясь к Джорджине: – Боюсь, как бы они не переохладили напитки и десерт.
Джорджина; предчувствуя длинный монолог, поспешила вставить фразу:
– Тетя Белла, мне неловко прерывать вас, но я должна сказать вам что-то очень важное.
Миссис Квинливен замолчала в удивлении.
– Вот как? Что же? – На ее лице отразился неподдельный ужас. – Омары! – воскликнула она. – Только не говори мне ничего об омарах!
– Нет, нет! Ничего такого, мадам, – заверила тетю Джорджина, смущенно улыбаясь ее испугу. – Уверяю вас, это не такая мелочь!
– Мелочь? – Миссис Квинливен округлила глаза. – Когда у меня за столом будет сидеть сам сэр Маннинг Хартили!
– Успокойтесь, мадам, – снова перебила ее Джорджина, – насколько мне известно, с омарами все в порядке, и я прошу вас выслушать меня. Дело в том, что я взяла на себя смелость пригласить на сегодняшний вечер мистера Шеннона.
Если бы Джорджина известила миссис Квинливен, что восставшие крестьяне ломятся в ворота Крайторна, намереваясь перерезать всех его обитателей и выставить их головы на пиках, как было в революционной Франции во времена ее юности, то вряд ли ее лицо отразило бы больший ужас. Однако в следующий момент выражение ужаса сменилось раздражением – такая перемена выглядела столь комичной, что Джорджина, несмотря на нервозность, едва не захихикала.
– Ты нашла неподходящее время для шуток, моя дорогая, – с упреком сказала тетя.
– Но я не шучу! Уверяю вас! – запротестовала Джорджина. – Это правда. Я пригласила его! Я понимаю, что вас удивляет моя смелость, но…
Она замолчала, поскольку миссис Квинливен, закрыв глаза, схватилась за сердце и, опустившись в кресло, слабым голосом попросила свою нюхательную соль. Джорджина мгновенно протянула бутылочку и через пару секунд увидела, как тетя, придя в себя, подняла на нее свои голубые глаза.
– Моя дорогая, – умоляюще проговорила она, – что ты хочешь этим сказать? Что этот человек… Нет, ты не могла… такая благовоспитанная девушка, как ты…
– Мне ужасно жаль, тетя Белла, я действительно пригласила его, – с раскаянием произнесла Джорджина. – Я понятия не имела, что это так вас огорчит! Видите ли, я разговаривала с майором Ротом… он знаком с Шенноном уже много лет… так вот он убедил меня, что Шеннон не заслуживает того обращения, с которым тут встретился… Он считает его своим близким другом…
Она замолчала, сознавая, что ее объяснения сбивчивы и неубедительны, но с удовлетворением обнаружила, что лицо тети озарилось надеждой.
– Майор Рот? – еле слышным голосом проговорила миссис Квинливен. – Ты хочешь сказать, что он… Но с его стороны было нехорошо подбивать тебя на подобный шаг!
– Нет, нет, майор ничего об этом не знает, – поспешила разубедить ее Джорджина, приходя в ужас от мысли, что может вовлечь в неприятности благородного джентльмена. – Это моя собственная идея… и отчасти Брендона… Вы же знаете, Брендону всегда нравился Шеннон…
– Брендон сущий ребенок! – гневно воскликнула миссис Квинливен. – Боже мой, Джорджина, ты не должна была потакать бредовым идеям брата…
– Хорошо, признаюсь, это полностью моя идея, – заявила Джорджина, – но я удивлена, мадам, почему вы так резко настроены против мистера Шеннона? Подумайте хотя бы о чести семьи! Разве не лучше считать, что моя кузина Нола вышла замуж за человека, который, кроме несчастья быть незаконнорожденным, является вполне уважаемым джентльменом, вместо того чтобы продолжать настаивать на том, что он проходимец, которого никто не желает принимать!
– Но Джереми говорил, что я не должна иметь с ним никаких дел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
– Теперь уже поздно отступать, – возразила Джорджина. – Мы должны довести дело до конца. И я уверена, что мы с ним справимся.
– Вот как? А я нет! – с неодобрением сказал Брендон. – Завтра же поеду в «Дубы» и расскажу всю правду.
– Брендон! Ты этого не сделаешь! – воскликнула Джорджина, заливаясь краской до корней волос. – Он подумает… Я не знаю, что он подумает обо мне! Обещай, что ты этого не сделаешь!
Но так вышло, что на следующий день Брендон оказался не в состоянии ехать ни в «Дубы», ни куда бы то ни было еще. Во время прогулки верхом он промок под дождем, что к вечеру обернулось болью в горле и сильным ознобом. Доктор Калреви осмотрел его и велел несколько дней провести в постели.
Это обстоятельство повергло Джорджину в двойную печаль: она не только жалела Брендона, которому предстояло провести несколько скучных дней под опекой назойливой Норы Квилл и матушки, но ее также тревожила мысль, что теперь ей придется обходиться без его помощи. Его состояние не было столь опасным, чтобы отменить вечеринку, хотя поначалу миссис Квинливен, как всегда ударившаяся в панику, порывалась это сделать.
Кроме всего прочего, Джорджина очень рассчитывала на Брендона, который должен был проследить, чтобы Шеннон не был одинок во время вечеринки. О том, чтобы она сама принимала его, не могло быть и речи. Но теперь, кажется, и эта забота ложилась на ее плечи.
Последней надеждой оставался майор Рот. Уж на кого она действительно могла положиться, так это на него. Леди Мотт и сэр Хемфри, хоть и слыли особами прямолинейными, были достаточно справедливыми. Мисс Бетси, казалось, питала к Шеннону расположение, как к фигуре, по крайней мере в ее понимании, романтической, и Джорджина была уверена, что он не встретит отпора с ее стороны.
Наконец долгожданный день наступил. Семейство Моттов и Малладонов с гостями были приглашены к восьми. В семь тридцать Джорджина в розовом платье из тафты, с обтягивающими рукавами и пуфами и узкой юбкой, отороченной внизу двумя рядами плиссированных оборок, робко постучалась в дверь комнаты миссис Квинливен. Горничная заканчивала причесывать тетю и прилаживала головной убор, гармонирующий с шелковым красно-коричневым платьем.
– О, моя дорогая! А я как раз собиралась послать за тобой Энсон! – воскликнула миссис Квинливен, когда Джорджина вошла в комнату. – Ты вряд ли могла управиться с этой бестолковой девчонкой, которую миссис Хопкинс наняла на прошлой неделе!
– Напротив, мадам, я со всем отлично справилась, – заверила ее Джорджина, улыбаясь и при этом чувствуя, как громко стучит сердце от предстоящего неприятного объяснения.
Миссис Квинливен окинула ее критическим взглядом и, кажется, осталась всем довольна, поскольку ее пухлое лицо расплылось в улыбке.
– Должна признать, что ты само совершенство! – сказала она. – Но такие волосы, как у тебя, не нужно долго укладывать, они сами ложатся чудесными локонами! – Она нахмурилась собственному отражению в зеркале, которое горничная держала перед ней. – Пошли ко мне миссис Хопкинс, немедленно! – велела она горничной и, когда та вышла из комнаты, добавила, оборачиваясь к Джорджине: – Боюсь, как бы они не переохладили напитки и десерт.
Джорджина; предчувствуя длинный монолог, поспешила вставить фразу:
– Тетя Белла, мне неловко прерывать вас, но я должна сказать вам что-то очень важное.
Миссис Квинливен замолчала в удивлении.
– Вот как? Что же? – На ее лице отразился неподдельный ужас. – Омары! – воскликнула она. – Только не говори мне ничего об омарах!
– Нет, нет! Ничего такого, мадам, – заверила тетю Джорджина, смущенно улыбаясь ее испугу. – Уверяю вас, это не такая мелочь!
– Мелочь? – Миссис Квинливен округлила глаза. – Когда у меня за столом будет сидеть сам сэр Маннинг Хартили!
– Успокойтесь, мадам, – снова перебила ее Джорджина, – насколько мне известно, с омарами все в порядке, и я прошу вас выслушать меня. Дело в том, что я взяла на себя смелость пригласить на сегодняшний вечер мистера Шеннона.
Если бы Джорджина известила миссис Квинливен, что восставшие крестьяне ломятся в ворота Крайторна, намереваясь перерезать всех его обитателей и выставить их головы на пиках, как было в революционной Франции во времена ее юности, то вряд ли ее лицо отразило бы больший ужас. Однако в следующий момент выражение ужаса сменилось раздражением – такая перемена выглядела столь комичной, что Джорджина, несмотря на нервозность, едва не захихикала.
– Ты нашла неподходящее время для шуток, моя дорогая, – с упреком сказала тетя.
– Но я не шучу! Уверяю вас! – запротестовала Джорджина. – Это правда. Я пригласила его! Я понимаю, что вас удивляет моя смелость, но…
Она замолчала, поскольку миссис Квинливен, закрыв глаза, схватилась за сердце и, опустившись в кресло, слабым голосом попросила свою нюхательную соль. Джорджина мгновенно протянула бутылочку и через пару секунд увидела, как тетя, придя в себя, подняла на нее свои голубые глаза.
– Моя дорогая, – умоляюще проговорила она, – что ты хочешь этим сказать? Что этот человек… Нет, ты не могла… такая благовоспитанная девушка, как ты…
– Мне ужасно жаль, тетя Белла, я действительно пригласила его, – с раскаянием произнесла Джорджина. – Я понятия не имела, что это так вас огорчит! Видите ли, я разговаривала с майором Ротом… он знаком с Шенноном уже много лет… так вот он убедил меня, что Шеннон не заслуживает того обращения, с которым тут встретился… Он считает его своим близким другом…
Она замолчала, сознавая, что ее объяснения сбивчивы и неубедительны, но с удовлетворением обнаружила, что лицо тети озарилось надеждой.
– Майор Рот? – еле слышным голосом проговорила миссис Квинливен. – Ты хочешь сказать, что он… Но с его стороны было нехорошо подбивать тебя на подобный шаг!
– Нет, нет, майор ничего об этом не знает, – поспешила разубедить ее Джорджина, приходя в ужас от мысли, что может вовлечь в неприятности благородного джентльмена. – Это моя собственная идея… и отчасти Брендона… Вы же знаете, Брендону всегда нравился Шеннон…
– Брендон сущий ребенок! – гневно воскликнула миссис Квинливен. – Боже мой, Джорджина, ты не должна была потакать бредовым идеям брата…
– Хорошо, признаюсь, это полностью моя идея, – заявила Джорджина, – но я удивлена, мадам, почему вы так резко настроены против мистера Шеннона? Подумайте хотя бы о чести семьи! Разве не лучше считать, что моя кузина Нола вышла замуж за человека, который, кроме несчастья быть незаконнорожденным, является вполне уважаемым джентльменом, вместо того чтобы продолжать настаивать на том, что он проходимец, которого никто не желает принимать!
– Но Джереми говорил, что я не должна иметь с ним никаких дел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54