Вы танцуете вальс, мистер Шеннон?
Этот прозрачный намек на приглашение привел к тому, что лицо юного Дарлингтона сделалось темнее тучи.
– Ох, Бетси, полагаю, это уж чересчур, – запротестовал он. – Знаете, она не танцует вальс, сэр, – поспешил он оправдаться перед Шенноном. – Леди Мотт этого не одобряет.
Бетси повернула к нему свое негодующее лицо.
– Да что такое ты говоришь! – воскликнула она. – Не понимаю, что с тобой, Роберт! Если мистер Шеннон согласится со мной вальсировать, я не думаю, что ты вправе возражать!
Шеннон, с ироничной усмешкой наблюдавший за перепалкой, вдруг заявил, что не собирается приглашать на вальс мисс Мотт.
Бетси открыла рот от удивления, лицо ее зарделось.
– Я не имел намерения обидеть вас, – поспешил заверить ее Шеннон. – Но, кажется, я вызвал настоящий скандал лишь тем, что появился в этом доме, и не хочу еще больше усугублять свою бестактность, приглашая на танец такую уважаемую юную леди, как вы. – И, повернувшись к Джорджине, добавил: – Примите мои поздравления, мисс Пауэр, вы добились успеха в желании позабавиться и сыграть шутку, которая вполне в вашем духе.
Отвесив легкий поклон, он вышел из комнаты. Бетси первой пришла в себя и нарушила гнетущее молчание.
– О, как нехорошо все вышло! – воскликнула она, с упреком глядя на мистера Дарлингтона. – Неужели нужно было вести себя так грубо, Роберт? Разумеется, ты его оскорбил.
– Черт побери, мне не пришлось бы этого делать, если бы ты не стала с ним любезничать! – оправдывался Дарлингтон. – Ты готова вешаться на шею первому встречному! Что на тебя нашло, Бет? Только потому, что миссис Квинливен сочла возможным пригласить к себе в дом этого человека… – Он замолчал, виновато глядя на Джорджину. – Простите, мисс Пауэр. Разумеется, это не мое дело, – закончил он.
– Полагаю, вы правы, – холодно отрезала она. Джорджина, красная от досады и негодования, не знала, бежать ли ей за Шенноном или же не усугублять и без того скандальное положение, в котором была повинна сама. Она решила в пользу последнего и вылила всю свою досаду на Дарлингтона, который, по ее словам, неучтиво обошелся с их гостем.
После чего она вышла из комнаты и отправилась в зеленую гостиную, где ее немедленно подхватила тетя Белла.
– О, моя дорогая, он уехал! – обрадованно воскликнула миссис Квинливен. – Ты не можешь себе представить, какое я испытала облегчение! Это было сплошное недоразумение, но как только он понял, что его здесь не ждали…
– Тетя Белла, если вы будете повторять подобные слова, я перестану разговаривать с вами! – гневно воскликнула Джорджина.
Миссис Квинливен в испуге отпрянула.
– Но, моя дорогая, – принялась она увещевать Джорджину, – ты же не хочешь, чтобы все вокруг говорили, будто ты пригласила его сюда только ради забавы, а именно так все и думают!
– Я уверена, что это не без подачи леди Элизы! Она любит устраивать интриги! И если вы не подтвердите, что лично пригласили Шеннона, то я расскажу всем, кто заговорит об этом, что я сама пригласила его сюда без вашего позволения… Я считаю, что он не заслуживает такого приема…
– Нет, нет, моя дорогая, ты не должна так говорить! – запротестовала миссис Квинливен, пришедшая в ужас от этой мысли. – Тогда все подумают, будто ты увлеклась им… и начнут говорить всякие вульгарные вещи, но после того как бедная Нола… О господи! Как жаль, что здесь нет леди Мерсер или твоей дорогой мамы! Я просто не знаю, что мне делать. Нола была такой воспитанной девочкой, хотя, должна признать, она любила немного пофлиртовать, но никто не мог упрекать за это красивую юную леди. К тому же она всегда знала меру…
– Какой смысл сравнивать меня с Нолой, мадам? – раздраженно заметила Джорджина. – Если вы находите мое поведение недостойным, то отошлите меня домой, но я не могу допустить, чтобы все думали, будто я пригласила мистера Шеннона лишь затем, чтобы подвергнуть его унижению ради собственного удовольствия. Или я скажу им правду, или вы скажете, что сами пригласили его.
Миссис Квинливен оставалось лишь уступить. Она выразила надежду, что, возможно, никто и не станет говорить об этом. Однако эта надежда была немедленно развеяна появлением леди Хессион, которая в своем королевском пурпурном платье походила на римскую матрону.
– Я слышала, будто мисс Пауэр вздумала нас разыграть, – произнесла она тоном, который демонстрировал ее предельное недовольство, – но не поверила…
– О! – воскликнула миссис Квинливен, бросая беспомощный взгляд на Джорджину. – Это неправда. Нельзя забывать, моя дорогая леди Хессион, что все мы христиане – только на прошлой неделе викарий напоминал нам о нашем долге… – Она пустилась в путаные объяснения.
– Моя дорогая миссис Квинливен, все это очень хорошо, – перебила ее леди Хессион, – но мне трудно поверить, что вы, столько натерпевшись от этого человека, сочли своим долгом…
– О нет! – возразила миссис Квинливен, встретившись с жестким взглядом Джорджины. – Нуда, я сочла своим долгом пригласить его… Моя дорогая, вы должны мне поверить… – И она, пролепетав еще что-то не слишком вразумительное, поспешила извиниться и ретировалась из комнаты, оставив удивленную леди Хессион наедине с Джорджиной.
Недовольство матроны растаяло, стоило ей величественным взглядом окинуть розовое платье и золотистые кудри Джорджины.
– Вы сегодня выглядите просто очаровательно, дорогая мисс Пауэр, – похвалила она девушку. – Розовое вам очень к лицу, хотя я и не одобряю, когда юные особы одеваются для вечера в цветное, прежде чем они начнут выезжать. Из того, что мой сын говорил о вас, я сделала вывод, что вы еще не выезжали в свет?
– Нет. Видите ли… смерть моего дедушки… – начала Джорджина, но поняла, что леди Хессион не слишком интересуют ее ответы.
Не дав Джорджине договорить, она продолжила:
– Как жаль, что вы не сможете провести этой весной в Лондоне хотя бы пару недель, моя дорогая. Поскольку моя Амелия впервые выезжает в этом году, я сочла бы за честь представить вас обеих. Возможно, вы не знаете, что моя покойная матушка, леди Ларкин, была близкой подругой вашей дорогой бабушки. Поместья их родителей находились по соседству.
Сбитая с толку, Джорджина что-то пробормотала в ответ. Неужели, подумала она, леди Хессион рассматривает ее как свою будущую невестку? Это правда, что она почти каждый день виделась с Питером Хессионом на конных прогулках или вечеринках, устраиваемых соседями, и что он всегда находил случай оказаться с ней рядом. Но ей ни разу не приходило в голову, что он мог питать в отношении нее серьезные намерения.
Ее беспокойство лишь усилилось, когда Питер Хессион подошел к ней и пригласил на контрданс. Она не смогла отказать ему, поскольку леди Хессион лишила ее такой возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Этот прозрачный намек на приглашение привел к тому, что лицо юного Дарлингтона сделалось темнее тучи.
– Ох, Бетси, полагаю, это уж чересчур, – запротестовал он. – Знаете, она не танцует вальс, сэр, – поспешил он оправдаться перед Шенноном. – Леди Мотт этого не одобряет.
Бетси повернула к нему свое негодующее лицо.
– Да что такое ты говоришь! – воскликнула она. – Не понимаю, что с тобой, Роберт! Если мистер Шеннон согласится со мной вальсировать, я не думаю, что ты вправе возражать!
Шеннон, с ироничной усмешкой наблюдавший за перепалкой, вдруг заявил, что не собирается приглашать на вальс мисс Мотт.
Бетси открыла рот от удивления, лицо ее зарделось.
– Я не имел намерения обидеть вас, – поспешил заверить ее Шеннон. – Но, кажется, я вызвал настоящий скандал лишь тем, что появился в этом доме, и не хочу еще больше усугублять свою бестактность, приглашая на танец такую уважаемую юную леди, как вы. – И, повернувшись к Джорджине, добавил: – Примите мои поздравления, мисс Пауэр, вы добились успеха в желании позабавиться и сыграть шутку, которая вполне в вашем духе.
Отвесив легкий поклон, он вышел из комнаты. Бетси первой пришла в себя и нарушила гнетущее молчание.
– О, как нехорошо все вышло! – воскликнула она, с упреком глядя на мистера Дарлингтона. – Неужели нужно было вести себя так грубо, Роберт? Разумеется, ты его оскорбил.
– Черт побери, мне не пришлось бы этого делать, если бы ты не стала с ним любезничать! – оправдывался Дарлингтон. – Ты готова вешаться на шею первому встречному! Что на тебя нашло, Бет? Только потому, что миссис Квинливен сочла возможным пригласить к себе в дом этого человека… – Он замолчал, виновато глядя на Джорджину. – Простите, мисс Пауэр. Разумеется, это не мое дело, – закончил он.
– Полагаю, вы правы, – холодно отрезала она. Джорджина, красная от досады и негодования, не знала, бежать ли ей за Шенноном или же не усугублять и без того скандальное положение, в котором была повинна сама. Она решила в пользу последнего и вылила всю свою досаду на Дарлингтона, который, по ее словам, неучтиво обошелся с их гостем.
После чего она вышла из комнаты и отправилась в зеленую гостиную, где ее немедленно подхватила тетя Белла.
– О, моя дорогая, он уехал! – обрадованно воскликнула миссис Квинливен. – Ты не можешь себе представить, какое я испытала облегчение! Это было сплошное недоразумение, но как только он понял, что его здесь не ждали…
– Тетя Белла, если вы будете повторять подобные слова, я перестану разговаривать с вами! – гневно воскликнула Джорджина.
Миссис Квинливен в испуге отпрянула.
– Но, моя дорогая, – принялась она увещевать Джорджину, – ты же не хочешь, чтобы все вокруг говорили, будто ты пригласила его сюда только ради забавы, а именно так все и думают!
– Я уверена, что это не без подачи леди Элизы! Она любит устраивать интриги! И если вы не подтвердите, что лично пригласили Шеннона, то я расскажу всем, кто заговорит об этом, что я сама пригласила его сюда без вашего позволения… Я считаю, что он не заслуживает такого приема…
– Нет, нет, моя дорогая, ты не должна так говорить! – запротестовала миссис Квинливен, пришедшая в ужас от этой мысли. – Тогда все подумают, будто ты увлеклась им… и начнут говорить всякие вульгарные вещи, но после того как бедная Нола… О господи! Как жаль, что здесь нет леди Мерсер или твоей дорогой мамы! Я просто не знаю, что мне делать. Нола была такой воспитанной девочкой, хотя, должна признать, она любила немного пофлиртовать, но никто не мог упрекать за это красивую юную леди. К тому же она всегда знала меру…
– Какой смысл сравнивать меня с Нолой, мадам? – раздраженно заметила Джорджина. – Если вы находите мое поведение недостойным, то отошлите меня домой, но я не могу допустить, чтобы все думали, будто я пригласила мистера Шеннона лишь затем, чтобы подвергнуть его унижению ради собственного удовольствия. Или я скажу им правду, или вы скажете, что сами пригласили его.
Миссис Квинливен оставалось лишь уступить. Она выразила надежду, что, возможно, никто и не станет говорить об этом. Однако эта надежда была немедленно развеяна появлением леди Хессион, которая в своем королевском пурпурном платье походила на римскую матрону.
– Я слышала, будто мисс Пауэр вздумала нас разыграть, – произнесла она тоном, который демонстрировал ее предельное недовольство, – но не поверила…
– О! – воскликнула миссис Квинливен, бросая беспомощный взгляд на Джорджину. – Это неправда. Нельзя забывать, моя дорогая леди Хессион, что все мы христиане – только на прошлой неделе викарий напоминал нам о нашем долге… – Она пустилась в путаные объяснения.
– Моя дорогая миссис Квинливен, все это очень хорошо, – перебила ее леди Хессион, – но мне трудно поверить, что вы, столько натерпевшись от этого человека, сочли своим долгом…
– О нет! – возразила миссис Квинливен, встретившись с жестким взглядом Джорджины. – Нуда, я сочла своим долгом пригласить его… Моя дорогая, вы должны мне поверить… – И она, пролепетав еще что-то не слишком вразумительное, поспешила извиниться и ретировалась из комнаты, оставив удивленную леди Хессион наедине с Джорджиной.
Недовольство матроны растаяло, стоило ей величественным взглядом окинуть розовое платье и золотистые кудри Джорджины.
– Вы сегодня выглядите просто очаровательно, дорогая мисс Пауэр, – похвалила она девушку. – Розовое вам очень к лицу, хотя я и не одобряю, когда юные особы одеваются для вечера в цветное, прежде чем они начнут выезжать. Из того, что мой сын говорил о вас, я сделала вывод, что вы еще не выезжали в свет?
– Нет. Видите ли… смерть моего дедушки… – начала Джорджина, но поняла, что леди Хессион не слишком интересуют ее ответы.
Не дав Джорджине договорить, она продолжила:
– Как жаль, что вы не сможете провести этой весной в Лондоне хотя бы пару недель, моя дорогая. Поскольку моя Амелия впервые выезжает в этом году, я сочла бы за честь представить вас обеих. Возможно, вы не знаете, что моя покойная матушка, леди Ларкин, была близкой подругой вашей дорогой бабушки. Поместья их родителей находились по соседству.
Сбитая с толку, Джорджина что-то пробормотала в ответ. Неужели, подумала она, леди Хессион рассматривает ее как свою будущую невестку? Это правда, что она почти каждый день виделась с Питером Хессионом на конных прогулках или вечеринках, устраиваемых соседями, и что он всегда находил случай оказаться с ней рядом. Но ей ни разу не приходило в голову, что он мог питать в отношении нее серьезные намерения.
Ее беспокойство лишь усилилось, когда Питер Хессион подошел к ней и пригласил на контрданс. Она не смогла отказать ему, поскольку леди Хессион лишила ее такой возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54