Это действительно очень важно, принять такое решение самому, лично, а не ведясь на уговоры жены или рекламирующих себя ублюдков из телика... Короче, ложись в нашу клинику и ни о чем больше не парься, у нас тут все по высшему разряду, я отвечаю. Промывание крови, душ Шарко и массаж всех конечностей, включая крылья, но только, конечно, если ты уже заслужил право быть летающим раздолбаем. Однако тебе насчет крыльев думать преждевременно, ты ведь еще не успел приступить к своим обязанностям, верно?.. По крайней мере, - внезапно отбросив дружеский тон, злобно заорал Он опять почему-то голосом Ельцина, - я еще не получил от тебя ни одного отчета об интересующих меня прошмандовках! Ты почему, блядь, до сих пор не выяснил, пользуется ли та телеведущая презервативами, или же она ебется без всяких там...
Трубка выскользнула у него из рук, а сам он увидел почему-то стремительно приближающийся к глазам паркет.
- Что с тобой!
Испуганная жена бросилась к нему, просунула руки в подмышки, пытаясь поднять его с пола, а он, совершенно не помогая ей, лежал, расслабленный, отстраненно наблюдая, как, открытые распахнувшимся красным махровым халатом, пружинят, напрягаясь, ее ноги в сетчатого верха танкетках. Это было красиво, пожалуй, в общем-то. С такими пружинящими ногами он бы, пожалуй, нашел что сделать, если бы вдруг вспомнил, как... Черт, когда же это было в последний раз... Страшно гудела голова, которой он только что приложился к паркету. Но, по крайней мере, его хотя бы не огрели армейской табуреткой, и одно только это уже было хорошо...
Тем временем жена, отчаявшись его поднять, бросилась теперь к трубке, послушала, посмотрела на него с сомнением.
- Ты дозвонился? Он тебе что-то сказал?
Он не слышал ничего, и, собственно, не слушал, продолжая разглядывать ее ноги. Ему почему-то нравилось это. Почему-то они вызывали у него необычайный интерес. Однако, странно, почему эти ноги вдруг стали интересны ему... Ракурс! - внезапно осенило его и наступило невиданной силы облегчение. Да-да, все дело в этом ебаном ракурсе! Никогда не доводилось смотреть на ее ноги под таким углом, чтоб они под самым носом, напряженные и в танкетках...
Перехватив его взгляд, жена положила трубку на рычажки, но тут же сняла ее опять и принялась тыкать пальцем в клавиши, почему-то опасливо поглядывая в его сторону, словно он мог вздумать помешать ей делать это. Еще она почему-то снизила уровень голоса до минимума, как делала обычно, когда запиралась в ванной и разговаривала с любовником. Он же по-прежнему не слышал ничего, потому что не слушал - разве что раздавшийся где-то за окном вой, очень похожий на звуки сирены медицинской машины. Кажется, сирена приближалась, но, возможно также, она стояла на месте, а кто-то просто делал ее звук громче.
Его опять схватили за подмышки, потянули. Теперь руки были сильными, а халаты - белыми и совсем не махровыми. Пружинящие ноги, возможно, присутствовали тоже, но теперь они скрывались под штанами и, скорее всего, были волосатыми, не то что ракурсные ноги жены... Все команды, подаваемые ему незнакомыми людьми, он исполнял почему-то едва ли не с радостью, кажется, так было нужно и ему же во благо. По крайней мере, эти люди так утверждали. Люди говорили доброжелательно, а сотканные из бархата мягкие голоса их были укреплены специальными стальными нитями. Спуск по лестнице был долгим, но не утомительным - его несли. Носилки были не мягкими, но и не обладали твердостью паркета... Короче, ему было даже хорошо, в общем-то, тем более после нескольких, для чего-то сделанных уколов.
Вскоре носилки запихали по каким-то желобкам куда-то, и он оказался в пропахшем лекарствами салоне. Рядом сел седовласый врач, где-то за головой разместился, кажется, санитар, и машина тронулась. Ехали они мягко, поездка сопровождалась тем самым звуком той самой сирены, и ему стало настолько хорошо, что вдруг захотелось спать. Его не пугала сейчас даже вероятность увидеть опасные пятна и возможные последствия этого, настолько казалось правильным погрузиться сейчас в непременно оздоровительный - он чувствовал это - сон. В конце концов, его окружали милые, добрые люди, врач с приятной улыбкой на симпатичном, хотя и с бородкой, лице, и санитар, которого он не видел, но который - он был уверен в этом - был не менее приятным, хотя и без бородки. Не пугало даже то, что люди эти были вызваны той, с ногами и ложным сочувствием. И, в конце концов, они доказали свои чистые помыслы, подняв его с паркета...
Внезапно со стороны врача раздались электронные звуки «Полета Валькирии». Он не глядя запустил руку в нагрудный карман халата и вынул трубку.
- Северцев слушает... Простите, не понял. Так... Так... Но откуда вы узнали номер моего телефона? - внезапно спросил он изменившимся голосом и выглядел при этом обескураженным. - Кого-кого позвать? - спросил он после слегка затянувшейся паузы, очевидно, выслушав чей-то ответ. - Н-ну ладно... - Теперь в его голосе была растерянность. Он протянул мобильный телефон Виктору Ивановичу: - Вас, кажется. Если только я правильно понял этого... этого... Ну, в общем, звонящего.
Он взял телефон почти с воодушевлением, вызванным тем, что он вдруг кому-то за каким-то хреном понадобился, хотя и не без некоторой опаски:
- Я слушаю.
Услышав знакомый голос, он покрылся потом, хотя, кажется, с какого-то момента многострадальные поры его организма и без того не просыхали ни на миг.
- Это правильно, что слушаешь, чувачок! И слушай внимательно, небось, просек уже, с кем базаришь. И поскольку ты пацан башковитый, то наверняка просек также, что происходящее - это тебе просто очередное испытание, прикидка, потянешь ли ты настоящее дело... Короче, задание по поводу Тины Канделаки отменяется, появилась более важная тема, чем цвет ее нижнего белья или полное отсутствие такового в повседневной жизни... - Кажется, звонивший отхлебнул что-то из чего-то, возможно, что и пресловутый «дайкири» из удлиненного запотевшего бокала. - Короче, так... Во-первых, какие бы ты инструкции сейчас не получил, не дрейфь, знай, что все под контролем. Небось, догадываешься, под чьим? Правильно! На этих летающих распиздяев, как тебе уже известно, полагаться нельзя, поэтому я решил курировать дело лично. Короче, сейчас поедешь с этими мудаками в белых халатах на их ебаную желтую точку...
- В смысле, с врачами? - быстро вставил он, воспользовавшись еще одной паузой собеседника, опять связанной, кажется, с тем удлиненным бокалом.
- Ну да. Я ж говорю, ты чувак дельный, все рубишь на лету.
- А точка - это...
- И опять ты прав, брателло. Они называют это место клиникой, там они ставят свои преступные опыты над совершенно здоровыми людьми... А потом, когда ты уже окончательно внедришься, то есть вотрешься к ним в доверие и прочувствуешь атмосферу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33