– И, стало быть, никакой возни с налогами?
– Совершенно верно.
– Золотая жизнь! Х-х-хах!
– Вы думаете? Ф-ф-фа!
– Так стало быть, закупок извне Отдел канцпринадлежностей не производит? – спросил Грайс. Он задал этот вопрос, чтобы ввернуть коммерческий термин в ответ на Лукасовы «внутрифирменные заказы-требования»: разговор у них пошел профессиональный, и Грайс решил его поддержать, хотя вовсе не интересовался подробностями своей будущей работы. Но, поддерживая профессиональный разговор, он как бы оказывался с Лукасом на равных.
И его очень удивила реакция начальника Отдела служащих – удивили не слова, а то, как они были сказаны.
– Закупки извне были бы отнюдь не вашей заботой, – отрезал Лукас, словно бы советуя Грайсу не умничать, не лезть вперед, а знать свой шесток рядового клерка. И он сказал были бы вместо будут. Значит, должность-то может еще и уплыть из его рук? Вообще, как начал понимать Грайс, вопросы Лукаса были составлены куда хитрей, чем он думал. Вернее, не хитрей, а профессиональней. Возможно, Лукас прослушал в каком-нибудь университете спецкурс по психологии служащих.
Дальше, правда, все пошло как по маслу. Лукас вынул из папки бумажку, похожую на внутрифирменный бланк-заказ, и прочитал Грайсу «Административно-коммерческие правила прохождения службы в тресте «Британский Альбион» – первоначальная зарплата, размеры ежегодной прибавки к ней, длительность отпуска, схема начисления пенсии и всякое такое прочее. От Грайса тут требовалось только рассудительно кивать головой да иногда бормотать, что все это выглядит вполне приемлемо.
– Ваша должность является должностью третьей категории, это на один порядок ниже субуправленческих должностей, входящих во вторую категорию. Вы уверены, что со временем вам не захочется получить повышение?
Это был второй основной вопрос собеседования, наверняка таящий в себе тщательно зашифрованные опасности.
– У меня, знаете ли, нет служебного тщеславия, – твердо выговорил Грайс.
– Вот и хорошо, – похвалил его Лукас. – Мы сознательно набираем работников, годных только для одной должностной категории. Это избавляет нас от ненужных и напряженных разговоров, когда управленческие вакансии заполняются со стороны.
– Мудрая политика, – сказал Грайс, тут же сообразив, что лучше бы ему промолчать. Во-первых, он никогда раньше не сталкивался с такой политикой и поэтому просто не мог судить о ней, а во-вторых – и это было главное, – он высказался явно не по чину служащего третьей категории. Однако у Лукаса его слова возражений не вызвали.
– Ваша должность будет постоянной, – сказал он, милостиво возвращая Грайса к уверенности, что новая работа у него как бы уже в кармане. – Но вам придется выполнить еще одно наше условие. «Комформ», насколько я понимаю, намерен и в нашем светлом будущем избавляться от избыточной рабочей силы?
– Похоже на то.
– Ну так вот. В «Альбионе», знаете ли, не поощряют рассказов о возможных вакансиях. Когда они появляются – если кто-нибудь из работников уходит, к примеру, на пенсию, – мы предпочитаем набирать служащих без лишнего шума и по собственной инициативе.
Грайсу, конечно, было приятно, что альбионское начальство выбрало его «по собственной инициативе», но у Лукаса, на его взгляд, концы с концами явно не сходились. Открытое объявление в комитете труда как-то не вязалось со словами Лукаса о нелюбви «Альбиона» к лишнему шуму при найме служащих. Без шума и по собственной инициативе они могли бы подобрать сотрудника, обратившись в одно из частных посреднических бюро на Нью-Бонд-стрит или где там все эти бюро сейчас размещаются. Хотя, может быть, Лукас, прослушавший университетский спецкурс по психологии служащих, сам решал, кто из претендентов наилучшим образом подходит «Альбиону». При этой мысли Грайс почувствовал, что стремительно растет в собственных глазах.
Он дал Лукасу необходимые заверения, и тот, записав что-то на последнем листе анкеты, с удовольствием выпрямился. Собеседование, по всей видимости, было рассчитано у него до секунды, потому что, едва он посмотрел на свои часы, из-за пальм вынырнул Копланд и представился Грайсу как его непосредственный начальник. Но хотя Копланд был начальником отдела, он, понял Грайс, не имел права голоса, когда решалось, кто будет работать под его начальством, потому что Лукас напоследок сказал:
– Итак, можно считать, что вакантная должность в вашем отделе замещена… если, конечно, у нашего нового друга нет никаких дополнительных вопросов.
Дополнительных вопросов у Грайса не нашлось. И только зарегистрировавшись должным образом на выходе, проскользнув через вращающуюся дверь и сообразив, что ему хочется есть, он вспомнил про свой вопрос об альбионской столовой. Вообще-то у него должны вроде были возникнуть и еще кое-какие вопросы, но они почему-то не пришли ему в голову, даже когда он уже оказался на улице.
Глава третья
Альбионскую столовую, как узнал вскоре Грайс, только для уничижения можно было назвать столовой. В пристройке на опорах, куда Грайс, по незнанию, мысленно вынес кабинеты начальства, архитекторы устроили ресторан, не только названный по-ресторанному – «Лакомщик», – но и точь-в-точь похожий на те рестораны, в которых фирмы, где работал раньше Грайс, заказывали отдельные кабинеты, чтобы их служащие могли сообща полакомиться рождественским обедом.
Пристройка для «Лакомщика» была сооружена, видимо, позже, чем основное здание, и стоила она по первоначальной смете около ста двадцати тысяч фунтов, а фактически обошлась чуть ли не четверть миллиона из-за небольшого просчета с входом: когда строительство завершили, выяснилось, что проникнуть внутрь можно только по пожарной лестнице. Пристройка вкруговую опоясывала здание, и ресторан, по замыслу архитекторов, должен был вращаться, чтобы его весь день освещало солнце, но при первой же пробе механизм через полкруга намертво заело, и теперь «Лакомщик» оставался в тени до шестнадцати часов по Гринвичскому времени.
– Если вы предпочитаете холодные блюда вроде салата, ростбифа или пирога с ветчиной, то «Салатница», как у нас называется буфет, предоставит вам очень неплохой выбор, – объяснял Грайсу Сидз, пока они поднимались на эскалаторе из нержавеющей стали со второго этажа к дверям «Лакомщика». Чтобы добраться до второго этажа, им надо было или спуститься в лифте с восьмого этажа на третий, а потом пешком сойти на второй (как они в этот раз и сделали), или же доехать в лифте до первого этажа, а потом подняться по обычной лестнице на второй. Этими кружными путями пользовались в «Альбионе» с тех пор, как лифт перестал останавливаться на втором этаже, чтобы не разбазаривалась электроэнергия во время какого-то давно забытого топливного кризиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80