Кендрик оказался невысоким круглолицым мужчиной. Он приветствовал полицейских милой, рассеянной улыбкой, хотя признаки напряжения были заметны в его движениях, когда он расставлял для всех прибывших стулья вокруг самого большого в баре стола. Брайони подумала, что на вид ему больше двадцати восьми, и прикинула: интересно, эти классические джинсы и клетчатая рубашка – лучшая его одежда?
– Могу предложить вам выпивку, – заговорил первым Кендрик. – Но я не уверен, что это будет правильно.
– Сердечно благодарю. Если вы принесете нам немного воды, то вот это будет совершенно правильно, – отозвался Макриди, снимая плащ и передавая его Кендрику.
Разговор начался с весьма нетипичного для босса обмена ремарками.
– Я смотрю, вы тут не страдаете от уличного Движения, – заметил суперинтендант, глядя в окно на небольшую собаку, обнюхивавшую поребрик с противоположной стороны улицы. – Тут всегда так тихо?
– Почти всегда. Здесь не срежешь дорогу, а поворот слишком крутой, чтобы набирать скорость.
– Собака местная?
– Милли? О да, она принадлежит пожилой даме из дома номер семь. Поблизости живет несколько собак.
– А у вас есть собака, мистер Кендрик?
– Нет, сэр.
– Жаль. Мне и самому иногда хочется завести пса, но Пиккадилли – не самое подходящее для этого место. Должен признать, у вас тут действительно один из самых приятных уголков Лондона. Вы давно здесь работаете?
– Три года.
– А раньше?
– Был помощником садовника в Кьюгарденз.
Суперинтендант было приподнял бровь, но тут же опустил ее:
– Вот как? Вы счастливец, мистер Кендрик. Полагаю, такой опытный садовод, как вы, мог бы найти работу в более престижных районах города?
– Ну, в общем-то верно, но не совсем. – Кендрик покосился на Латема, затем на Брайони. – Я не совсем понимаю, что вы хотите узнать.
Макриди выпрямился:
– Ах, да. Вы напомнили нам о деле, мистер Кендрик. Инспектор Латем объяснит вам, о чем речь.
Латем, с явным нетерпением ожидавший, когда закончится странная беседа, составившая вводную часть стратегии Макриди, сразу взял быка за рога:
– Мистер Кендрик, как вы знаете, мы хотим снова поговорить с вами об убийстве, совершенном здесь четырнадцатого августа прошлого года. Вы были знакомы с жертвой, мисс Сабиной Мельес, не так ли?
– Немного…
– Она была вашей подругой?
– Сабина просто была очень дружелюбной девушкой. Я по натуре довольно застенчив, а она наоборот. Она знала здесь абсолютно всех, честное слово. Владелец паба, да и все завсегдатаи могут рассказать вам о девушке не меньше моего. Я познакомился с ней всего за несколько месяцев до трагедии. Сабина не слишком долго жила здесь и вовсе не собиралась задерживаться.
– Расскажите нам об этом поподробнее. Например, о планах, которые она обсуждала с вами.
– Сабина любила рассуждать о том, что хорошо бы вступить в кибуц в Израиле. Она раньше уже жила в коммуне, где-то в Америке, но потом их группа распалась. Именно поэтому Сабина и приехала в Англию. Ей удалось найти хорошо оплачиваемую работу переводчика. Она знала испанский.
Латем заглянул в блокнот, где были сделаны выписки из прежнего допроса Кендрика, и внимательно просмотрел их, прежде чем задать следующий вопрос:
– Вы утверждаете, что она не была вашей близкой подругой?
– Совершенно верно.
– Но вы спали с ней.
Кендрик посмотрел вниз, на свои стиснутые руки, лежавшие на столе, и нахмурился:
– Пару раз. Но это ничего не значило. Во всяком случае, для Сабины. Она со многими спала. Она была… ну, вы понимаете.
– Кем она была, мистер Кендрик?
– Девушкой слишком свободных нравов.
– А были от этого неприятности у окружающих, как вы считаете?
Кендрик посмотрел Латему прямо в глаза:
– Уверен, что были. Причем очень у многих. Иногда казалось, что половина собравшихся в пабе вечером – это девушки, чьи парни спали с Сабиной, а вторая половина – мужчины, рассерженные тем, что она их отвергла после непродолжительной связи. Но, как правило, она умела всех успокаивать. Надо было видеть Сабину, чтобы понять, как ей это удавалось.
– Вы могли бы сказать, что кто-то был всерьез обижен на нее?
– Нет, не думаю. Я ничего такого не видел.
Латем выдержал еще одну паузу, погрузившись в свои записи, а потом продолжил:
– Мистер Кендрик, когда вас допрашивали в августе прошлого года, вы сказали: «Вообще-то у меня есть кое-какие подозрения». И назвали три имени. Одним из них был брат мисс Мельес – Андреас. Почему вы сочли его возможным подозреваемым?
– Ну, причины очевидны. Это был здоровенный агрессивный тип. Я видел его всего два раза, и в обоих случаях он требовал у Сабины деньги. В первый раз он зашел сюда пьяный, схватил ее за локоть и вытащил девушку наружу. Затем мы все слышали, как он кричал на сестру, называл ее шлюхой, потаскухой и еще более грязными словами. Ушел он только после того, как Сабина дала ему двадцать фунтов.
– Сигарету? – предложил Латем.
– Нет, спасибо. Я не курю.
– Как вы узнали, что она дала ему деньги?
– Сабина сказала, что дала ему десятку, но перед этим у нее была одна-единственная двадцатифунтовая банкнота, и она спрашивала, не может ли кто-нибудь разменять ее. Ей только что дали на работе зарплату. Братец вел себя так, что можно было ожидать от него любой грубости и жестокости, и она позволила ему забрать двадцать фунтов.
– А при каких обстоятельствах вы видели Андреаса во второй раз?
– Когда он пришел во второй раз, Сабины здесь не было, и он стал угрожать всем, кто сидел в баре, пытаясь выяснить, где она. Владелец паба позвонил в полицию, но парень, естественно, ушел до их приезда.
– Между четвертым августа и пятым сентября мистер Мельес находился под арестом в полицейском участке Сан-Пауло за участие в уличной драке. Вы знали об этом?
– Понятия не имел.
– Итак, кого же еще вы заподозрили, мистер Кендрик?
– Вы слишком жестко формулируете. Но мне не особо нравились люди, на которых она работала, – какое-то агентство. На мой взгляд, все это выглядело довольно сомнительно.
– В каком смысле?
– Они просили ее не рассказывать никому о сути работы. Сабина переводила их документы и подписала обязательство не разглашать их содержание. Но порой я замечал, что это тревожило ее. Время от времени девушка говорила, что хочет уйти от них, но не сможет столько зарабатывать в другом месте, потому что печатает недостаточно быстро. Обычно за работу в баре или в качестве пособия по безработице дают всего двенадцать фунтов в неделю.
– Люди, на которых работала Сабина Мельес, являются сотрудниками испанского посольства, мистер Кендрик. Конфиденциальность – непременное условие для всех сотрудников таких организаций.
Кендрик, который до этого момента говорил и вел себя очень мягко, неожиданно пнул ножку стула, на котором сидел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Могу предложить вам выпивку, – заговорил первым Кендрик. – Но я не уверен, что это будет правильно.
– Сердечно благодарю. Если вы принесете нам немного воды, то вот это будет совершенно правильно, – отозвался Макриди, снимая плащ и передавая его Кендрику.
Разговор начался с весьма нетипичного для босса обмена ремарками.
– Я смотрю, вы тут не страдаете от уличного Движения, – заметил суперинтендант, глядя в окно на небольшую собаку, обнюхивавшую поребрик с противоположной стороны улицы. – Тут всегда так тихо?
– Почти всегда. Здесь не срежешь дорогу, а поворот слишком крутой, чтобы набирать скорость.
– Собака местная?
– Милли? О да, она принадлежит пожилой даме из дома номер семь. Поблизости живет несколько собак.
– А у вас есть собака, мистер Кендрик?
– Нет, сэр.
– Жаль. Мне и самому иногда хочется завести пса, но Пиккадилли – не самое подходящее для этого место. Должен признать, у вас тут действительно один из самых приятных уголков Лондона. Вы давно здесь работаете?
– Три года.
– А раньше?
– Был помощником садовника в Кьюгарденз.
Суперинтендант было приподнял бровь, но тут же опустил ее:
– Вот как? Вы счастливец, мистер Кендрик. Полагаю, такой опытный садовод, как вы, мог бы найти работу в более престижных районах города?
– Ну, в общем-то верно, но не совсем. – Кендрик покосился на Латема, затем на Брайони. – Я не совсем понимаю, что вы хотите узнать.
Макриди выпрямился:
– Ах, да. Вы напомнили нам о деле, мистер Кендрик. Инспектор Латем объяснит вам, о чем речь.
Латем, с явным нетерпением ожидавший, когда закончится странная беседа, составившая вводную часть стратегии Макриди, сразу взял быка за рога:
– Мистер Кендрик, как вы знаете, мы хотим снова поговорить с вами об убийстве, совершенном здесь четырнадцатого августа прошлого года. Вы были знакомы с жертвой, мисс Сабиной Мельес, не так ли?
– Немного…
– Она была вашей подругой?
– Сабина просто была очень дружелюбной девушкой. Я по натуре довольно застенчив, а она наоборот. Она знала здесь абсолютно всех, честное слово. Владелец паба, да и все завсегдатаи могут рассказать вам о девушке не меньше моего. Я познакомился с ней всего за несколько месяцев до трагедии. Сабина не слишком долго жила здесь и вовсе не собиралась задерживаться.
– Расскажите нам об этом поподробнее. Например, о планах, которые она обсуждала с вами.
– Сабина любила рассуждать о том, что хорошо бы вступить в кибуц в Израиле. Она раньше уже жила в коммуне, где-то в Америке, но потом их группа распалась. Именно поэтому Сабина и приехала в Англию. Ей удалось найти хорошо оплачиваемую работу переводчика. Она знала испанский.
Латем заглянул в блокнот, где были сделаны выписки из прежнего допроса Кендрика, и внимательно просмотрел их, прежде чем задать следующий вопрос:
– Вы утверждаете, что она не была вашей близкой подругой?
– Совершенно верно.
– Но вы спали с ней.
Кендрик посмотрел вниз, на свои стиснутые руки, лежавшие на столе, и нахмурился:
– Пару раз. Но это ничего не значило. Во всяком случае, для Сабины. Она со многими спала. Она была… ну, вы понимаете.
– Кем она была, мистер Кендрик?
– Девушкой слишком свободных нравов.
– А были от этого неприятности у окружающих, как вы считаете?
Кендрик посмотрел Латему прямо в глаза:
– Уверен, что были. Причем очень у многих. Иногда казалось, что половина собравшихся в пабе вечером – это девушки, чьи парни спали с Сабиной, а вторая половина – мужчины, рассерженные тем, что она их отвергла после непродолжительной связи. Но, как правило, она умела всех успокаивать. Надо было видеть Сабину, чтобы понять, как ей это удавалось.
– Вы могли бы сказать, что кто-то был всерьез обижен на нее?
– Нет, не думаю. Я ничего такого не видел.
Латем выдержал еще одну паузу, погрузившись в свои записи, а потом продолжил:
– Мистер Кендрик, когда вас допрашивали в августе прошлого года, вы сказали: «Вообще-то у меня есть кое-какие подозрения». И назвали три имени. Одним из них был брат мисс Мельес – Андреас. Почему вы сочли его возможным подозреваемым?
– Ну, причины очевидны. Это был здоровенный агрессивный тип. Я видел его всего два раза, и в обоих случаях он требовал у Сабины деньги. В первый раз он зашел сюда пьяный, схватил ее за локоть и вытащил девушку наружу. Затем мы все слышали, как он кричал на сестру, называл ее шлюхой, потаскухой и еще более грязными словами. Ушел он только после того, как Сабина дала ему двадцать фунтов.
– Сигарету? – предложил Латем.
– Нет, спасибо. Я не курю.
– Как вы узнали, что она дала ему деньги?
– Сабина сказала, что дала ему десятку, но перед этим у нее была одна-единственная двадцатифунтовая банкнота, и она спрашивала, не может ли кто-нибудь разменять ее. Ей только что дали на работе зарплату. Братец вел себя так, что можно было ожидать от него любой грубости и жестокости, и она позволила ему забрать двадцать фунтов.
– А при каких обстоятельствах вы видели Андреаса во второй раз?
– Когда он пришел во второй раз, Сабины здесь не было, и он стал угрожать всем, кто сидел в баре, пытаясь выяснить, где она. Владелец паба позвонил в полицию, но парень, естественно, ушел до их приезда.
– Между четвертым августа и пятым сентября мистер Мельес находился под арестом в полицейском участке Сан-Пауло за участие в уличной драке. Вы знали об этом?
– Понятия не имел.
– Итак, кого же еще вы заподозрили, мистер Кендрик?
– Вы слишком жестко формулируете. Но мне не особо нравились люди, на которых она работала, – какое-то агентство. На мой взгляд, все это выглядело довольно сомнительно.
– В каком смысле?
– Они просили ее не рассказывать никому о сути работы. Сабина переводила их документы и подписала обязательство не разглашать их содержание. Но порой я замечал, что это тревожило ее. Время от времени девушка говорила, что хочет уйти от них, но не сможет столько зарабатывать в другом месте, потому что печатает недостаточно быстро. Обычно за работу в баре или в качестве пособия по безработице дают всего двенадцать фунтов в неделю.
– Люди, на которых работала Сабина Мельес, являются сотрудниками испанского посольства, мистер Кендрик. Конфиденциальность – непременное условие для всех сотрудников таких организаций.
Кендрик, который до этого момента говорил и вел себя очень мягко, неожиданно пнул ножку стула, на котором сидел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91