На торсе, правда, выполнены стандартные операции, но вкрутить в череп толстый болт, не допустив при этом, чтобы кость треснула, тут нужно настоящее мастерство. Сомневаюсь, что я сам справился бы с такой задачей, а у меня есть кое-какой опыт черепно-мозговой хирургии.
Повисла пауза.
– И вдруг я внезапно узнал жертву. Сначала я просто поверить не мог. Я видел Годвина накануне, в обеденное время, он сидел в пабе и ел сэндвич с ветчиной, и выглядел таким довольным – ведь он только что получил финансирование для открытия новой лаборатории. Профессор купил мне пиво, чтобы отметить это событие. Знаете, у него есть жена и взрослые дети – сын и дочь, – хотя я их никогда не видел. Но Годвин часто о них говорил. Его сын читает лекции по философии в Кембридже, по-моему, уже второй год…
«Держите его в рамках, – снова отметила про себя Брайони. – Верните его к основной теме».
Макриди поспешил задать следующий вопрос:
– Не знаете ли случайно, кто имел зуб на профессора Годвина?
– Нет.
«Чушь, – подумала Брайони. – Как это не знает, если он сам передавал в комиссию по этике документы на тех, кого угораздило попасться».
– Еще один, последний вопрос, – произнес Макриди. – Вы, доктор Олдройд, очевидно, знаете многих студентов и преподавателей колледжа. Есть ли у вас какие-то идеи насчет того, кто мог такое сделать?
– Давайте это отложим. Боюсь, я слишком ошеломлен случившимся и сейчас не могу ясно мыслить. А могу я у вас кое-что спросить?
Судя по всему, свидетель колебался. Сначала он неуверенно покосился на Латема, не поворачивая головы в его сторону, а потом взглянул на Макриди, который коротко кивнул.
– Пожалуйста, чувствуйте себя свободно, вы можете задать нам любой вопрос.
Олдройд глубоко вздохнул:
– Вы из отдела по убийствам? То есть… просто я думал, что такими делами занимается Скотланд-Ярд.
Макриди не смог удержаться от улыбки.
– Как же, как же, наши прославленные сыщики! Доктор Олдройд, мне поручено создать самостоятельный следственный отдел здесь, на Вайн-стрит. И я приложу все усилия, чтобы привлечь к данному расследованию лучших профессионалов.
– Конечно. Спасибо. Я надеюсь, вы не… Я не имел в виду… Я правда не могу сейчас сосредоточиться.
Макриди проводил свидетеля к выходу. Стив с Брайони следовали за ними, отстав на несколько шагов.
– Предполагаю, для вас это все несколько чересчур, – заметил Стив.
– Вам не следует этого делать.
Он изобразил наигранное изумление:
– Не следует делать что?
– Предполагать.
Стив вытащил очередную сигарету.
– Ну, хорошо. И как вам Олдройд?
– Он подозреваемый?
– Конечно.
– Я бы сказала, что этот человек не из тех, кто идет на риск. Ему уютно в своем собственном мире. У него все в порядке. Зачем же переворачивать все с ног на голову? И потом у него не настолько развито воображение, чтобы затеять такое. По-моему, Олдройд из тех, кто стремится предотвращать неприятности, а не создавать их. Но он не рассказал нам всей правды о Годвине. Надо как следует потрясти его и выяснить, кто был недоволен профессором. Нам все равно придется прорабатывать эту версию.
Когда они вернулись в кабинет и заняли свои места, Брайони вдруг поняла, что подменила стул Стива своей развалюхой. Она быстро прикрыла рукой рот, чтобы не выдать себя улыбкой, наблюдая, как Латем опустился на сиденье, не понимая, почему ему вдруг стало так неудобно.
– Так-так. – Он взглянул на нее пронзительными голубыми глазами. – Кто это сидел на моем стуле и сломал его?
Глава 4
Нелл снова проснулась в темноте. Вчера, как и накануне, она в четыре часа пополудни провалилась в тяжелый сон, а сейчас опять проснулась в три ночи.
– Черт, – прошептала она, включив подсветку наручных часов. Еще часа три до того момента, когда первое слабое свечение возвестит о приближении нового дня, не меньше четырех – до того, как она сможет спокойно выйти из дома погулять, часов пять – до открытия магазинов и кафе, а уж близнецы, наверное, проснутся и того позже.
Направив светящийся циферблат, как фонарик, в сторону пола, она как можно тише и осторожнее пересекла гостиную и вышла на балкон, где стояло старое плетеное кресло. Кресло громко заскрипело, когда Нелл опустилась в него, а потом еще раз – когда она подалась вперед, чтобы взять оставленный Ритой журнал. В свете «фонарика» иллюстрации «Вог» выглядели забавно, особенно если учесть, что это был летний выпуск. Известная модель Верушка позировала на фоне песчаных дюн, скрестив руки на обнаженной груди, облаченная лишь в тончайшую белую юбку-саронг и тяжелые золотые браслеты. Даже в оранжевом свете циферблата пейзаж вызвал у Нелл воспоминания об Аделаиде и приступ острой ностальгии. Из окна родительской квартиры были хорошо видны дюны Гленелга. Как могла она столь внезапно и безрассудно уехать в Лондон?
До чего же странно чувствовала себя Нелл после перелета. Организм никак не хотел осознать, что она проделала такой гигантский путь, отказываясь переключаться на другой часовой пояс и иной климат. Девушка выключила подсветку. Даже звезды здесь другие. Небо ниже, плотнее. Луна кажется совсем бледной, вовсе не похожей на величественный золотой диск, встающий над морем в Гленелге.
Неужели она действительно собиралась полюбить Лондон? После первой отравляющей дозы английского лета город начал терять свое магическое очарование. Нелл вспомнила, как она впервые приехала в Лондон за покупками – весной, вместе с тетей Пэт и обеими двойняшками. Она тогда как раз закончила уровень 0, значит, это было три года назад. Тогда все старались помочь Нелл забыть о случившемся годом ранее. И в некотором роде эти совместные усилия приносили плоды. Она вспомнила волну восторга, захлестнувшую их, когда пришлось протискиваться сквозь толпу на улицах. Настоящий карнавал музыки, нарядов, магазинов, автомобилей. А как непривычно для них двигались и говорили окружающие люди. Группки студентов сидели на траве в парках, играли на гитарах. Кто-то просто стоял, прислонившись к залитым солнцем стенам домов, и смотрел на мир сквозь темные, синеватые очки в металлической оправе. Джули купила себе такие же.
Голос Боба Дилана звучал постоянным фоном, пока Рита помогала Нелл выбрать модную фирменную блузку от Осей Кларка. Она все еще носила эту блузку, хотя та уже стала ей маловата. А еще тогда Нелл доводила тетю Пэт до отчаяния отказом есть, заражая своим примером близнецов. Девочки постоянно крутили головами, разглядывая свои новые наряды. Джули считала автомобильные сигналы. Она очень хотела тогда завести приятеля, который катал бы ее на красном «MG». Рита мечтала о высоком парне в бархатном костюме, со стрижкой, как у Джона Майкла. Нелл грезила Джоном Ленноном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Повисла пауза.
– И вдруг я внезапно узнал жертву. Сначала я просто поверить не мог. Я видел Годвина накануне, в обеденное время, он сидел в пабе и ел сэндвич с ветчиной, и выглядел таким довольным – ведь он только что получил финансирование для открытия новой лаборатории. Профессор купил мне пиво, чтобы отметить это событие. Знаете, у него есть жена и взрослые дети – сын и дочь, – хотя я их никогда не видел. Но Годвин часто о них говорил. Его сын читает лекции по философии в Кембридже, по-моему, уже второй год…
«Держите его в рамках, – снова отметила про себя Брайони. – Верните его к основной теме».
Макриди поспешил задать следующий вопрос:
– Не знаете ли случайно, кто имел зуб на профессора Годвина?
– Нет.
«Чушь, – подумала Брайони. – Как это не знает, если он сам передавал в комиссию по этике документы на тех, кого угораздило попасться».
– Еще один, последний вопрос, – произнес Макриди. – Вы, доктор Олдройд, очевидно, знаете многих студентов и преподавателей колледжа. Есть ли у вас какие-то идеи насчет того, кто мог такое сделать?
– Давайте это отложим. Боюсь, я слишком ошеломлен случившимся и сейчас не могу ясно мыслить. А могу я у вас кое-что спросить?
Судя по всему, свидетель колебался. Сначала он неуверенно покосился на Латема, не поворачивая головы в его сторону, а потом взглянул на Макриди, который коротко кивнул.
– Пожалуйста, чувствуйте себя свободно, вы можете задать нам любой вопрос.
Олдройд глубоко вздохнул:
– Вы из отдела по убийствам? То есть… просто я думал, что такими делами занимается Скотланд-Ярд.
Макриди не смог удержаться от улыбки.
– Как же, как же, наши прославленные сыщики! Доктор Олдройд, мне поручено создать самостоятельный следственный отдел здесь, на Вайн-стрит. И я приложу все усилия, чтобы привлечь к данному расследованию лучших профессионалов.
– Конечно. Спасибо. Я надеюсь, вы не… Я не имел в виду… Я правда не могу сейчас сосредоточиться.
Макриди проводил свидетеля к выходу. Стив с Брайони следовали за ними, отстав на несколько шагов.
– Предполагаю, для вас это все несколько чересчур, – заметил Стив.
– Вам не следует этого делать.
Он изобразил наигранное изумление:
– Не следует делать что?
– Предполагать.
Стив вытащил очередную сигарету.
– Ну, хорошо. И как вам Олдройд?
– Он подозреваемый?
– Конечно.
– Я бы сказала, что этот человек не из тех, кто идет на риск. Ему уютно в своем собственном мире. У него все в порядке. Зачем же переворачивать все с ног на голову? И потом у него не настолько развито воображение, чтобы затеять такое. По-моему, Олдройд из тех, кто стремится предотвращать неприятности, а не создавать их. Но он не рассказал нам всей правды о Годвине. Надо как следует потрясти его и выяснить, кто был недоволен профессором. Нам все равно придется прорабатывать эту версию.
Когда они вернулись в кабинет и заняли свои места, Брайони вдруг поняла, что подменила стул Стива своей развалюхой. Она быстро прикрыла рукой рот, чтобы не выдать себя улыбкой, наблюдая, как Латем опустился на сиденье, не понимая, почему ему вдруг стало так неудобно.
– Так-так. – Он взглянул на нее пронзительными голубыми глазами. – Кто это сидел на моем стуле и сломал его?
Глава 4
Нелл снова проснулась в темноте. Вчера, как и накануне, она в четыре часа пополудни провалилась в тяжелый сон, а сейчас опять проснулась в три ночи.
– Черт, – прошептала она, включив подсветку наручных часов. Еще часа три до того момента, когда первое слабое свечение возвестит о приближении нового дня, не меньше четырех – до того, как она сможет спокойно выйти из дома погулять, часов пять – до открытия магазинов и кафе, а уж близнецы, наверное, проснутся и того позже.
Направив светящийся циферблат, как фонарик, в сторону пола, она как можно тише и осторожнее пересекла гостиную и вышла на балкон, где стояло старое плетеное кресло. Кресло громко заскрипело, когда Нелл опустилась в него, а потом еще раз – когда она подалась вперед, чтобы взять оставленный Ритой журнал. В свете «фонарика» иллюстрации «Вог» выглядели забавно, особенно если учесть, что это был летний выпуск. Известная модель Верушка позировала на фоне песчаных дюн, скрестив руки на обнаженной груди, облаченная лишь в тончайшую белую юбку-саронг и тяжелые золотые браслеты. Даже в оранжевом свете циферблата пейзаж вызвал у Нелл воспоминания об Аделаиде и приступ острой ностальгии. Из окна родительской квартиры были хорошо видны дюны Гленелга. Как могла она столь внезапно и безрассудно уехать в Лондон?
До чего же странно чувствовала себя Нелл после перелета. Организм никак не хотел осознать, что она проделала такой гигантский путь, отказываясь переключаться на другой часовой пояс и иной климат. Девушка выключила подсветку. Даже звезды здесь другие. Небо ниже, плотнее. Луна кажется совсем бледной, вовсе не похожей на величественный золотой диск, встающий над морем в Гленелге.
Неужели она действительно собиралась полюбить Лондон? После первой отравляющей дозы английского лета город начал терять свое магическое очарование. Нелл вспомнила, как она впервые приехала в Лондон за покупками – весной, вместе с тетей Пэт и обеими двойняшками. Она тогда как раз закончила уровень 0, значит, это было три года назад. Тогда все старались помочь Нелл забыть о случившемся годом ранее. И в некотором роде эти совместные усилия приносили плоды. Она вспомнила волну восторга, захлестнувшую их, когда пришлось протискиваться сквозь толпу на улицах. Настоящий карнавал музыки, нарядов, магазинов, автомобилей. А как непривычно для них двигались и говорили окружающие люди. Группки студентов сидели на траве в парках, играли на гитарах. Кто-то просто стоял, прислонившись к залитым солнцем стенам домов, и смотрел на мир сквозь темные, синеватые очки в металлической оправе. Джули купила себе такие же.
Голос Боба Дилана звучал постоянным фоном, пока Рита помогала Нелл выбрать модную фирменную блузку от Осей Кларка. Она все еще носила эту блузку, хотя та уже стала ей маловата. А еще тогда Нелл доводила тетю Пэт до отчаяния отказом есть, заражая своим примером близнецов. Девочки постоянно крутили головами, разглядывая свои новые наряды. Джули считала автомобильные сигналы. Она очень хотела тогда завести приятеля, который катал бы ее на красном «MG». Рита мечтала о высоком парне в бархатном костюме, со стрижкой, как у Джона Майкла. Нелл грезила Джоном Ленноном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91