.." - но больше к Антону уже никто не приставал. Я не успел даже и
слова в его защиту сказать. Ну, думаю, молодец, в обиду себя не даст.
Л.А.: И не только себя - это, думаю, поважнее. Как-то Оля вступилась за
брата, когда мы все были настроены против него, а она считала, что это
несправедливо. И ведь доказала, что все мы были не правы. Я хорошо помню, как
ей было трудно говорить - ей ведь и десяти не исполнилось, а кругом нее
рассерженные взрослые, старшие, младшие, возмущенные "безобразным поступком"
Антона. Но она видела, как все произошло, рассудила по-другому и стояла на
своем, пока мы не разобрались во всех тонкостях происшедшего конфликта и не
признали ее правоту.
Как сделать, чтобы в разного рода сложных ситуациях ребенок научился
действовать не из страха или какой-то выгоды, не по принципу "Наших бьют!" и
не потому, что "Хочу, чтобы было по-моему!", а по справедливости! Ведь тогда
надо эту ситуацию оценить, решить, кто прав, кто виноват, на чьей стороне
выступить. Как сделать выбор? Вот когда нужна правильная ориентация в
нравственных ценностях, твердое знание того, что такое хорошо, а что такое
плохо.
И вот тут неоценимую помощь оказывает литература, музыка, живопись, театр -
искусство, образный мир которого доступен детишкам с самого нежного возраста.
¶ВОЛШЕБНАЯ СИЛА ИСКУССТВА§
Меня как-то поразила простая мысль: человечество шлифует и накапливает свой
нравственный опыт тысячи лет, а человек должен усвоить его, чтобы стать на
уровень культуры своего времени, за какие-то 15-20. А чтобы вступить в
разнообразное общение с людьми, ему этот опыт или хотя бы основы его надо
усвоить еще раньше - в пять-семь лет! Какое бы разнообразие жизни и
деятельности ни предоставила ребенку семья, как бы ни были развиты связи
детей с людьми и окружающим миром, все равно узок будет этот мир и беден
будет этот опыт без соотнесения его с нравственным опытом человечества, со
всем тем богатством, которое накопило оно за свою многовековую историю. Но
как сравнить свой личный опыт с тем, что уже было, что есть и должно быть,
что будет? Вот для этого, по-моему, и необходимо искусство, которое вооружает
человека тем, что не постигнешь простым опытом жизни. Оно как Прометеев
огонь, который поколения людей передают друг другу с надеждой донести его до
сердца и разума каждого, кому посчастливилось родиться человеком. Донести,
чтобы каждый человеком стал.
Б.П.: Думаю, не надо преувеличивать роль искусства. Человека делают
обстоятельства, характер его деятельности, условия его жизни. Искусству среди
этих условий тоже есть место, но, во-первых, не главное, а во-вторых, не
самостоятельное: оно само, как известно, неоднородно и подчинено интересам
разных классов и прослоек общества. Так что красивые слова о прометеевом
огне, я думаю, даже в образном плане не соответствуют действительности.
Конечно, искусство многому учит, дает знание о мире, о человеке, об
отношениях между людьми, но чтобы переделывать людей, делать новорожденного
человеком, - это ему не под силу.
Л.А.: Это наш старый спор, в который однажды внес свою лепту и
семнадцатилетний сын. Обычно на вопрос: "Для чего человеку надо научиться
читать в три года?" - мы отвечали так: уже до школы ребенок многое узнает из
книг. Ему становятся доступны географические карты и справочные издания,
расширяется круг его интересов, развивается его фантазия, воображение. Чтение
становится его потребностью и удовлетворением. Он становится безупречно
грамотным без усвоения грамматики. Наконец, это экономия времени взрослых: он
перестает приставать: "Почитай, почитай!" Да и на свои многочисленные
почемучкины вопросы ищет ответы в книгах. А Алеша сказал то, до чего мы, к
сожалению, сами не додумались, но что является необыкновенно важным
результатом раннего чтения. Вот его мысль (передаю, конечно, не буквально, но
за смысл ручаюсь): наша художественная литература, в особенности детская,
чрезвычайно нравственна по сути своей. Рано научившись читать и читая куда
больше, чем ему читали бы взрослые, ребенок незаметно для себя обязательно
приобретет нравственный эталон, образец для подражания - еще до того, как
сталкивается с некоторыми теневыми сторонами жизни, до того, как начнут на
него сильно влиять разные условия, в том числе и неблагоприятные. Тогда он
встречается с этими условиями, как бы нравственно защищенный, уже исподволь
усвоивший основные представления об отношениях между людьми: о добре и зле, о
смелости и трусости, о скупости и щедрости, о многом-многом еще.
Б.П.: Получается, что влияние литературы может быть сильнее, чем влияние
действительности? Даже в том случае, когда они по направлению противоположны?
Что-то не верится. Слишком тогда было бы просто воспитывать людей: читать
сказки и "воспитательные" рассказы с утра до вечера - и все в порядке:
обеспечена высоконравственная личность.
Л.А.: Не надо иронизировать по поводу этих сказок и рассказов. Влияние их на
формирование личности ребенка очень велико.
В библиотеке, где я работала, и у нас среди гостей я в своей жизни встретила
лишь четверых подростков, которые не читали и не любили сказок. Было ли то
совпадением, не знаю, но все они были похожи своей безапелляционностью,
рационалистичностью, отсутствием живого любопытства и даже чувства юмора. Все
это в разной, но заметной степени. Двое из них были очень развиты, но с ними
было трудно говорить, трудно ладить. Впечатление от них описать трудно; может
быть, я что-то преувеличиваю или говорю неточно, но очень четко помню: мне
каждого становилось жалко, потому что они были лишены какой-то внутренней
доброжелательности, необходимой для налаживания контактов с людьми. Один из
них производил тягостное впечатление странного, даже больного человека, хотя
был абсолютно здоров и на мой вопрос: "Как ты учишься?" - снисходительно
ответил: "На "пять", разумеется". - "А почему ты читаешь фантастику?" -
спросила я, записывая выбранные книги. Он скривил губы: "Не всякую. Грина,
например, не люблю. Какая это фантастика - выдумки все это. Фантастика - это
научное предвидение, то, что на самом деле будет, а что Грин - красивая
неправда, вот и все". Он смотрел на меня холодноватыми ироничными глазами,
уверенный в собственной правоте. Мне нечего было сказать ему: какими словами
могла я до него достучаться, если этого не смогла сделать ярчайшая
человечность и доброта Грина? Как же этот "мыслитель" будет понимать людей,
как жить с ними?
Виновата ли здесь нелюбовь к сказкам? Думаю, да. Для чего создано это
величайшее изобретение человечества - сказки? Наверное, прежде всего для
того, чтобы передать новым поколениям уже в детстве, самом нежном, самом
восприимчивом возрасте, основные нравственные понятия и чувства, выработанные
вековым опытом, передать не в виде голой морали, проповеди, а в прозрачно
ясной по смыслу, прелестной и забавной по форме сказке, с помощью которой
детям преподносится знание о сложной и противоречивой действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
слова в его защиту сказать. Ну, думаю, молодец, в обиду себя не даст.
Л.А.: И не только себя - это, думаю, поважнее. Как-то Оля вступилась за
брата, когда мы все были настроены против него, а она считала, что это
несправедливо. И ведь доказала, что все мы были не правы. Я хорошо помню, как
ей было трудно говорить - ей ведь и десяти не исполнилось, а кругом нее
рассерженные взрослые, старшие, младшие, возмущенные "безобразным поступком"
Антона. Но она видела, как все произошло, рассудила по-другому и стояла на
своем, пока мы не разобрались во всех тонкостях происшедшего конфликта и не
признали ее правоту.
Как сделать, чтобы в разного рода сложных ситуациях ребенок научился
действовать не из страха или какой-то выгоды, не по принципу "Наших бьют!" и
не потому, что "Хочу, чтобы было по-моему!", а по справедливости! Ведь тогда
надо эту ситуацию оценить, решить, кто прав, кто виноват, на чьей стороне
выступить. Как сделать выбор? Вот когда нужна правильная ориентация в
нравственных ценностях, твердое знание того, что такое хорошо, а что такое
плохо.
И вот тут неоценимую помощь оказывает литература, музыка, живопись, театр -
искусство, образный мир которого доступен детишкам с самого нежного возраста.
¶ВОЛШЕБНАЯ СИЛА ИСКУССТВА§
Меня как-то поразила простая мысль: человечество шлифует и накапливает свой
нравственный опыт тысячи лет, а человек должен усвоить его, чтобы стать на
уровень культуры своего времени, за какие-то 15-20. А чтобы вступить в
разнообразное общение с людьми, ему этот опыт или хотя бы основы его надо
усвоить еще раньше - в пять-семь лет! Какое бы разнообразие жизни и
деятельности ни предоставила ребенку семья, как бы ни были развиты связи
детей с людьми и окружающим миром, все равно узок будет этот мир и беден
будет этот опыт без соотнесения его с нравственным опытом человечества, со
всем тем богатством, которое накопило оно за свою многовековую историю. Но
как сравнить свой личный опыт с тем, что уже было, что есть и должно быть,
что будет? Вот для этого, по-моему, и необходимо искусство, которое вооружает
человека тем, что не постигнешь простым опытом жизни. Оно как Прометеев
огонь, который поколения людей передают друг другу с надеждой донести его до
сердца и разума каждого, кому посчастливилось родиться человеком. Донести,
чтобы каждый человеком стал.
Б.П.: Думаю, не надо преувеличивать роль искусства. Человека делают
обстоятельства, характер его деятельности, условия его жизни. Искусству среди
этих условий тоже есть место, но, во-первых, не главное, а во-вторых, не
самостоятельное: оно само, как известно, неоднородно и подчинено интересам
разных классов и прослоек общества. Так что красивые слова о прометеевом
огне, я думаю, даже в образном плане не соответствуют действительности.
Конечно, искусство многому учит, дает знание о мире, о человеке, об
отношениях между людьми, но чтобы переделывать людей, делать новорожденного
человеком, - это ему не под силу.
Л.А.: Это наш старый спор, в который однажды внес свою лепту и
семнадцатилетний сын. Обычно на вопрос: "Для чего человеку надо научиться
читать в три года?" - мы отвечали так: уже до школы ребенок многое узнает из
книг. Ему становятся доступны географические карты и справочные издания,
расширяется круг его интересов, развивается его фантазия, воображение. Чтение
становится его потребностью и удовлетворением. Он становится безупречно
грамотным без усвоения грамматики. Наконец, это экономия времени взрослых: он
перестает приставать: "Почитай, почитай!" Да и на свои многочисленные
почемучкины вопросы ищет ответы в книгах. А Алеша сказал то, до чего мы, к
сожалению, сами не додумались, но что является необыкновенно важным
результатом раннего чтения. Вот его мысль (передаю, конечно, не буквально, но
за смысл ручаюсь): наша художественная литература, в особенности детская,
чрезвычайно нравственна по сути своей. Рано научившись читать и читая куда
больше, чем ему читали бы взрослые, ребенок незаметно для себя обязательно
приобретет нравственный эталон, образец для подражания - еще до того, как
сталкивается с некоторыми теневыми сторонами жизни, до того, как начнут на
него сильно влиять разные условия, в том числе и неблагоприятные. Тогда он
встречается с этими условиями, как бы нравственно защищенный, уже исподволь
усвоивший основные представления об отношениях между людьми: о добре и зле, о
смелости и трусости, о скупости и щедрости, о многом-многом еще.
Б.П.: Получается, что влияние литературы может быть сильнее, чем влияние
действительности? Даже в том случае, когда они по направлению противоположны?
Что-то не верится. Слишком тогда было бы просто воспитывать людей: читать
сказки и "воспитательные" рассказы с утра до вечера - и все в порядке:
обеспечена высоконравственная личность.
Л.А.: Не надо иронизировать по поводу этих сказок и рассказов. Влияние их на
формирование личности ребенка очень велико.
В библиотеке, где я работала, и у нас среди гостей я в своей жизни встретила
лишь четверых подростков, которые не читали и не любили сказок. Было ли то
совпадением, не знаю, но все они были похожи своей безапелляционностью,
рационалистичностью, отсутствием живого любопытства и даже чувства юмора. Все
это в разной, но заметной степени. Двое из них были очень развиты, но с ними
было трудно говорить, трудно ладить. Впечатление от них описать трудно; может
быть, я что-то преувеличиваю или говорю неточно, но очень четко помню: мне
каждого становилось жалко, потому что они были лишены какой-то внутренней
доброжелательности, необходимой для налаживания контактов с людьми. Один из
них производил тягостное впечатление странного, даже больного человека, хотя
был абсолютно здоров и на мой вопрос: "Как ты учишься?" - снисходительно
ответил: "На "пять", разумеется". - "А почему ты читаешь фантастику?" -
спросила я, записывая выбранные книги. Он скривил губы: "Не всякую. Грина,
например, не люблю. Какая это фантастика - выдумки все это. Фантастика - это
научное предвидение, то, что на самом деле будет, а что Грин - красивая
неправда, вот и все". Он смотрел на меня холодноватыми ироничными глазами,
уверенный в собственной правоте. Мне нечего было сказать ему: какими словами
могла я до него достучаться, если этого не смогла сделать ярчайшая
человечность и доброта Грина? Как же этот "мыслитель" будет понимать людей,
как жить с ними?
Виновата ли здесь нелюбовь к сказкам? Думаю, да. Для чего создано это
величайшее изобретение человечества - сказки? Наверное, прежде всего для
того, чтобы передать новым поколениям уже в детстве, самом нежном, самом
восприимчивом возрасте, основные нравственные понятия и чувства, выработанные
вековым опытом, передать не в виде голой морали, проповеди, а в прозрачно
ясной по смыслу, прелестной и забавной по форме сказке, с помощью которой
детям преподносится знание о сложной и противоречивой действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73