Самолет начал разбег, Назарова вдавило в кресло. Все быстрей бежала назад взлетная полоса, все чаще стучали колеса по стыкам плит. Слегка подпрыгнув, самолет в последний раз ударился колесами о чужую землю и, задрав нос, рванулся к облачному небу.
Париж увидеть с высоты птичьего полета так и не удалось - «Дуглас» нырнул в низкие облака, и через десять минут под крылом расстилались пушистые, похожие на вату, равнины, а сверху светило с безбрежного голубого неба яркое, слепящее солнце.
Котов поднялся со своего кресла.
- Ну, пора и отъезд отметить, - он подошел к морозильному шкафу, открыл дверцу, - ты, говоришь, по водочке соскучился?
- Есть такое дело, - подтвердил Назаров.
- А как насчет огурчиков соленых? Грибочков? О-о, тут даже сало есть!
- Леонид Александрович, я слюной захлебнусь.
Вдвоем они быстро накрыли на стол, расставили рюмки. Назаров нарезал сало толстыми ломтями, Котов открыл банки с огурцами и грибами, разложил по тарелкам. На полке над морозилкой обнаружился черный хлеб. Назаров прижал его к груди, нарезая по-деревенски, то есть ножом к себе.
- Вот о чем я мечтал, Леонид Александрович. О черном хлебе!
Котов взял запотевшую бутылку водки, оглядел сургучную пробку.
- Ну-ка, не разучился я? - одним ударом по донышку он выбил пробку и довольно хохотнул, - нет, мастерство не пропьешь!
Они уселись друг против друга, подняли хрустальные рюмки.
- Давай-ка, Саша, помянем наших друзей. Тех, кто остался под Гвадалахарой, кто не вернулся из под Теруэля, кто погиб у Эмбры.
Молча выпили, закусили салом с черным хлебом. Котов снова наполнил рюмки.
- А теперь - сюрприз. Только под большим секретом. Ты представлен к «Красной Звезде». Помнишь, вы эшелон с итальянцами рванули? Вот за это, ну и вообще, за хорошую работу. Правду сказать, без нас республику в полгода бы задавили. Ну, давай, орденоносец!
Бутылка опустела прямо на глазах. Котов достал пачку «Казбека». После французских сигарет у Назарова с непривычки запершило в горле.
Облачность кончилась только над границей Франции и Германии. Под крылом поплыли лесистые горы Нижнего Рейна. Котов задремал, откинувшись в удобном кресле, Назаров смотрел в иллюминатор. Внезапно самолет ощутимо тряхнуло, взревели двигатели. На мгновение солнце закрыла быстрая тень.
- Что там еще? - недовольно спросил проснувшийся Котов. - Гроза, что ли?
- Непохоже, - возразил Назаров.
Из кабины выглянул штурман.
- Все в порядке, товарищи. Это сопровождение.
- Да? Интересно, - Леонид Александрович перебрался к иллюминатору, - а-а, старые знакомые.
- Bf-109, - подтвердил Назаров, рассматривая повисшие рядом с «Дугласом» самолеты.
- Точно, «мессершмитты». Попили они нашей кровушки в Испании.
- Серьезный противник. Правду сказать, наш «ишачок» против них слабоват, не говоря уже о «чайке».
- Ты вот что, Саша, - подавшись вперед, негромко сказал Котов, - в Москве постарайся избегать таких выражений. Кому надо, знают о наших самолетах. И о танках, и о самолетах знают. Не нужны такие разговоры. Могут не понять. Ты сколько дома не был?
- Больше четырех лет.
- Вот то-то и оно. Это тебе не в окопах с американцами, испанцами и французами вино хлестать. Поменьше болтай, соображаешь?
- Соображаю, - вздохнул Назаров.
Истребители крутились вокруг самолета, закладывая виражи, петли, делали перевороты через крыло. После каждой фигуры один из «мессершмиттов» подлетал вплотную, летчик поднимал на лоб очки и демонстративно аплодировал сам себе, жестами требуя от пассажиров «Дугласа» поддержки. Котов, усмехнувшись, пару раз хлопнул в ладоши.
- Давай-давай, парень, развлекай.
Сменяясь попарно, истребители вели «Дуглас» по оговоренному коридору через всю Германию и Польшу.
Незаметно для себя Назаров задремал под ровный гул моторов. Очнулся он, когда самолет клюнул носом и звук двигателей изменился.
- Садимся в Киеве, - сказал Котов, увидев, что Александр проснулся, - ну, ты здоров спать. Со вчерашнего, наверное, а?
- Очень даже возможно, - согласился Назаров.
Самолет подскочил раз-другой и покатился по заснеженному полю аэродрома. Двигатели замолчали, из кабины вышел пилот, на ходу одевая подбитую мехом летную куртку.
- Через час летим дальше, товарищи. Вот, только заправимся. Если хотите размяться - советую одеться потеплее, - он подмигнул, - здесь вам не Франция, а весна запаздывает.
- Хм, одеться потеплее, - пробормотал Котов, - знал бы, шубу прикупил. И деньги были.
Летчик открыл дверь, в салон ворвался морозный воздух. Назаров спустился вслед за пилотом, отошел от самолета, вдохнул всей грудью морозный воздух. Ну, вот, почти что дома.
К «Дугласу» подкатил бензовоз, водитель с бортмехаником стали готовить самолет к заправке. Вдалеке, возле здания аэродромных служб, стояла ровная линейка задравших в небо тупые носы самолетов. Александр узнал знакомый силуэт «И-16».
Заходящее солнце проложило по полю аэродрома длинные синие тени. Вечер был тихий, редкие облака горели розовым светом в потускневшем небе. Холод легко пробрался под плащ, ноги в легких ботинках промокли и по телу побежали мурашки. Назаров помахал руками, согреваясь.
- Замерз? - спросил, подходя Котов. - Ничего, сейчас погреемся. Там, кстати, кофе и чай есть в термосе.
- Пока не хочется, - отказался Назаров, - это ведь основной наш истребитель? - он кивнул в сторону стоявший вдалеке самолетов.
- Ну, почему, есть и другие. Мало, но есть, - нехотя ответил Леонид Александрович.
- Я к чему это говорю - «мессершмитту» сюда от границы час-полтора лету, а то и меньше.
- Меньше, Саша, гораздо меньше.
- Немцы нас до границы провожали?
- Перед Бугом отвалили, а так - вели, как по ниточке. Ни вправо, ни влево. Не забивай голову, чем не надо, еще раз тебе говорю. Пойдем в самолет, замерз я.
Бензовоз отвалил, водитель помахал им на прощание рукой. Возле трапа приплясывал, сунув руки в карманы куртки, пилот.
- Ну, что, в Москву?
- Заводи, поехали, - буркнул, поднимаясь в салон, Леонид Александрович.
Киев ушел под крыло, остался позади россыпью огней, лентой скованного льдом Днепра. Голые леса внизу перемежались полями, расчерченными нитками автомобильных и железных дорог, петлями рек и кляксами озер. Скоро земля пропала в темноте, а здесь, на высоте полутора тысяч метров воздух был прозрачен, словно талая вода, бегущая по руслу горного ручья. Постепенно небо темнело, проступили россыпи звезд и скоро самолет будто повис без движения, как елочная игрушка на нитке, в окружении сверкающих гирлянд. Котов, по мере приближения к Москве, становился все более сосредоточен. Он включил в салоне свет, разложил на столе документы и углубился в них, не глядя доставая из портсигара папиросы и прикуривая их одну от другой.
Бортмеханик принес Назарову свежие газеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85