Я попрошу вас приложить все старания к тому, чтобы выяснить, не получил ли Фулльвей от вашего кузена этой фотографии, — продолжал сыщик. — Он ведь встречался с Фулльвеем до своего отъезда в Польшу.
— Разумеется. В течение нескольких лет они совместно вели дела. В последний раз они встретились в Лондоне в марте месяце.
— Прекрасно. Значит, это было всего несколько дней спустя после того, как вы его сфотографировали, — сказал детектив, — и по всей вероятности, он имел одно фото при себе.
— Вполне вероятно.
— В таком случае, вам придется каким-нибудь образом выяснить, не получал ли мистер Фулльвей этой фотографии.
— Это не так просто, как кажется, — задумчиво проговорил Аллердайк. — Если мистер Фулльвей в самом деле получил эту фотографию и употребил ее для определенной цели, то он будет достаточно умен, чтобы не признаться в этом.
— Я отлично это понимаю, — ответил Четтль. — И все же существуют возможности. Подумайте, как узнать об этом, вы ведь лучше меня знаете Фулльвея. Или сделайте хотя бы попытку.
— Во всяком случае я попытаюсь, — воскликнул Аллердайк. — И буду при этом очень осторожен. Впрочем, кое-какие планы у меня на этот счет есть, и если вы ничего не имеете против, то я пойду на телеграф и отправлю телеграмму, до некоторой степени связанную с этим вопросом.
— Ну что же, — согласился сыщик. — Но вы не уедете сегодня же?
— Нет, уеду, — ответил Аллердайк. — Здесь мне все равно нечего делать. Чего ради я останусь?
— К вечеру я ожидаю ответ из Осло, — ответил Четтль. — Я запросил тамошнюю полицию о докторе Лиденберге, который как и полиции, так и доктору Орвину выдал себя за врача, практикующего в Осло. Он утверждал, что прибыл в Гулль по семейным делам, и мы навели соответствующие справки. Здесь, в Гулле, нет никого, кто бы знал его. Я не сомневаюсь, что все его местные дела сводятся к грабежу и к убийству, но я хотел бы знать, что о нем известно в Осло. Поэтому если вы немного
задержитесь здесь, то я смогу ознакомить вас с соображениями полиции.
— Хорошо, — согласился Аллердайк. — В таком случае, я остановлюсь в Вокзальной гостинице. Я буду ждать вас к семи часам вечера.
— Прекрасно. Я приеду к вам.
Аллердайк отправился на почтамт и послал телеграмму, адресованную своей экономке в Бредфорд:
«Немедленно заказным пакетом выслать в Лондон, в отель Вальдорф сафьяновый альбом
с фотографиями. Лежит в кабинете на столе.
Маршалл Аллердайк».
Вскоре после семи Четтль встретился с ним в курительной комнате отеля и ознакомил его с содержанием прибывшей телеграммы.
— Прибыла полчаса тому назад, — сказал он после того, как они уселись в стороне. — Как раз то, чего я и ожидал.
Аллердайк взял протянутую телеграмму и прочел: «Мы навели справки о докторе Лиденберге и установили, что такого практикующего врача в Осло не имеется. Такой врач также не является постоянным жителем Осло. Установили, что он прибыл к нам 7 мая из Копенгагена и 10 мая выехал на «Периско» в Гулль».
— Вы обратили внимание на даты? — спросил Четтль. — 7-го и 10-го. А восьмого числа ваш кузен телеграфировал Фулль-вею. Мистер Аллердайк, нет никакого сомнения, что этот Лиденберг, или кто бы он ни был и как бы его ни звали, был послан к вашему кузену, чтобы подкараулить его в Осло. Я высчитал дни: он проехал через Бельгию, Голландию, Германию, Данию, Швецию и Норвегию. Это неудобный, но быстрый путь. Понимаете, он был послан из Лондона, и чем скорее мы выясним, от кого он получил фотографию, тем лучше.
— Я взялся за это, и все, что будет возможно, сделаю, — заверил Аллердайк сыщика.
Когда он вернулся в Лондон в отель Вальдорф, то нашел у себя в комнате пакет с сафьяновым альбомом. После обеда он взял его с собой и отправился в комнатку к Франклину Фулль-вею. У Фулльвея все было по-старому: по-прежнему хорошенькая миссис Марлоу сидела за пишущей машинкой, в то время
как Фулльвей у себя в Кабинете курил сигару и просматривал американскую газету.
— Вы уезжали вчера? — спросил он. — Домой?
— У меня был ряд дел, — ответил Аллердайк. — Мне пришлось обзавестись кое-чем. В том числе и этим.
— А что это такое? Семейная библия? — спросил Фулльвей, разглядывая бережно завернутый альбом.
— Нет, альбом фотографий, — ответил Аллердайк. Он решил тут же задать вопрос Фулльвею и развернул альбом. — Видите ли, я фотограф-любитель, — продолжал он, улыбаясь, — и у меня здесь последний по времени снимок моего кузена. Какого вы о нем мнения?
Фулльвей разглядывал снимок, не подозревая, что его собеседник зорко следит за ним.
— О, — сказал он, — в самом деле удачный снимок. Я высказал это в свое время, когда в первый раз увидел этот снимок. Любой профессионал мог бы гордиться им.
Аллердайк почувствовал, что его сердце забилось сильнее. Ему пришлось напрячь всю волю, чтобы его голос не дрогнул.
— Вот как, — сказал он. — Вы уже видели этот снимок? Джемс показывал его в'ам?
Фулльвей кивнул головой и указал на дверь в соседнюю комнату, откуда доносился стук пишущей машинки.
— В свое последнее посещение он подарил этот снимок миссис Марлоу, — сказал он. — Они беседовали о фотографии, и он вынул из бумажника точно такое же фото и подарил ей. Он сказал, что эта фотография превосходна. Но вы молодец, Аллердайк, мне никогда не приходилось видеть такого чудесного и похожего на оригинал снимка. Ну-с, что у вас нового?
Глава 19
ПОЗДНЕЕ ПОСЕЩЕНИЕ
Для Аллердайка мгновение, когда Фулльвей задал ему вопрос, было критическим — потребовалось большое самообладание для того, чтобы ответить на этот вопрос. Отныне он знал, кому Джемс отдал фотографию, найденную у Лиденберга, но он знал, что та, которая получила эту фотографию, была отделена от него тонкой стенкой, он знал, что между ней и Лиденбергом, или между ней и тем, кто стоял за Лиденбергом, существовала
какая-то незримая связь. Каким-то образом, пока непонятным, эта фотография из рук миссис Марлоу попала в руки Лиденбер-га, и, как говорил Четтль, вся загадка этихубийств и похищений находилась в какой-то связи с этим любительским снимком. Все это было именно так, и так же стало ясно, что Фулльвей неповинен в этом. На одно мгновение в Маршалле заговорило желание рассказать Фулльвею обо всем, но затем он пересилил себя. Лучше пока промолчать и, овладев собой, он равнодушно ответил американцу:
— Что-нибудь новое? — переспросил он, улыбаясь. — Ничего, по крайней мере такого, что было бы мне известно. Может быть вы что-нибудь слышали?
— Тоже ничего особенного, — ответил Фулльвей. — Сегодня утром у меня были княгиня и мисс Леннард, но они ничего важного не могли сообщить. Княгиня утверждает, что кроме нее и вашего кузена никто в Польше не знал о том, что она собирается продать драгоценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
— Разумеется. В течение нескольких лет они совместно вели дела. В последний раз они встретились в Лондоне в марте месяце.
— Прекрасно. Значит, это было всего несколько дней спустя после того, как вы его сфотографировали, — сказал детектив, — и по всей вероятности, он имел одно фото при себе.
— Вполне вероятно.
— В таком случае, вам придется каким-нибудь образом выяснить, не получал ли мистер Фулльвей этой фотографии.
— Это не так просто, как кажется, — задумчиво проговорил Аллердайк. — Если мистер Фулльвей в самом деле получил эту фотографию и употребил ее для определенной цели, то он будет достаточно умен, чтобы не признаться в этом.
— Я отлично это понимаю, — ответил Четтль. — И все же существуют возможности. Подумайте, как узнать об этом, вы ведь лучше меня знаете Фулльвея. Или сделайте хотя бы попытку.
— Во всяком случае я попытаюсь, — воскликнул Аллердайк. — И буду при этом очень осторожен. Впрочем, кое-какие планы у меня на этот счет есть, и если вы ничего не имеете против, то я пойду на телеграф и отправлю телеграмму, до некоторой степени связанную с этим вопросом.
— Ну что же, — согласился сыщик. — Но вы не уедете сегодня же?
— Нет, уеду, — ответил Аллердайк. — Здесь мне все равно нечего делать. Чего ради я останусь?
— К вечеру я ожидаю ответ из Осло, — ответил Четтль. — Я запросил тамошнюю полицию о докторе Лиденберге, который как и полиции, так и доктору Орвину выдал себя за врача, практикующего в Осло. Он утверждал, что прибыл в Гулль по семейным делам, и мы навели соответствующие справки. Здесь, в Гулле, нет никого, кто бы знал его. Я не сомневаюсь, что все его местные дела сводятся к грабежу и к убийству, но я хотел бы знать, что о нем известно в Осло. Поэтому если вы немного
задержитесь здесь, то я смогу ознакомить вас с соображениями полиции.
— Хорошо, — согласился Аллердайк. — В таком случае, я остановлюсь в Вокзальной гостинице. Я буду ждать вас к семи часам вечера.
— Прекрасно. Я приеду к вам.
Аллердайк отправился на почтамт и послал телеграмму, адресованную своей экономке в Бредфорд:
«Немедленно заказным пакетом выслать в Лондон, в отель Вальдорф сафьяновый альбом
с фотографиями. Лежит в кабинете на столе.
Маршалл Аллердайк».
Вскоре после семи Четтль встретился с ним в курительной комнате отеля и ознакомил его с содержанием прибывшей телеграммы.
— Прибыла полчаса тому назад, — сказал он после того, как они уселись в стороне. — Как раз то, чего я и ожидал.
Аллердайк взял протянутую телеграмму и прочел: «Мы навели справки о докторе Лиденберге и установили, что такого практикующего врача в Осло не имеется. Такой врач также не является постоянным жителем Осло. Установили, что он прибыл к нам 7 мая из Копенгагена и 10 мая выехал на «Периско» в Гулль».
— Вы обратили внимание на даты? — спросил Четтль. — 7-го и 10-го. А восьмого числа ваш кузен телеграфировал Фулль-вею. Мистер Аллердайк, нет никакого сомнения, что этот Лиденберг, или кто бы он ни был и как бы его ни звали, был послан к вашему кузену, чтобы подкараулить его в Осло. Я высчитал дни: он проехал через Бельгию, Голландию, Германию, Данию, Швецию и Норвегию. Это неудобный, но быстрый путь. Понимаете, он был послан из Лондона, и чем скорее мы выясним, от кого он получил фотографию, тем лучше.
— Я взялся за это, и все, что будет возможно, сделаю, — заверил Аллердайк сыщика.
Когда он вернулся в Лондон в отель Вальдорф, то нашел у себя в комнате пакет с сафьяновым альбомом. После обеда он взял его с собой и отправился в комнатку к Франклину Фулль-вею. У Фулльвея все было по-старому: по-прежнему хорошенькая миссис Марлоу сидела за пишущей машинкой, в то время
как Фулльвей у себя в Кабинете курил сигару и просматривал американскую газету.
— Вы уезжали вчера? — спросил он. — Домой?
— У меня был ряд дел, — ответил Аллердайк. — Мне пришлось обзавестись кое-чем. В том числе и этим.
— А что это такое? Семейная библия? — спросил Фулльвей, разглядывая бережно завернутый альбом.
— Нет, альбом фотографий, — ответил Аллердайк. Он решил тут же задать вопрос Фулльвею и развернул альбом. — Видите ли, я фотограф-любитель, — продолжал он, улыбаясь, — и у меня здесь последний по времени снимок моего кузена. Какого вы о нем мнения?
Фулльвей разглядывал снимок, не подозревая, что его собеседник зорко следит за ним.
— О, — сказал он, — в самом деле удачный снимок. Я высказал это в свое время, когда в первый раз увидел этот снимок. Любой профессионал мог бы гордиться им.
Аллердайк почувствовал, что его сердце забилось сильнее. Ему пришлось напрячь всю волю, чтобы его голос не дрогнул.
— Вот как, — сказал он. — Вы уже видели этот снимок? Джемс показывал его в'ам?
Фулльвей кивнул головой и указал на дверь в соседнюю комнату, откуда доносился стук пишущей машинки.
— В свое последнее посещение он подарил этот снимок миссис Марлоу, — сказал он. — Они беседовали о фотографии, и он вынул из бумажника точно такое же фото и подарил ей. Он сказал, что эта фотография превосходна. Но вы молодец, Аллердайк, мне никогда не приходилось видеть такого чудесного и похожего на оригинал снимка. Ну-с, что у вас нового?
Глава 19
ПОЗДНЕЕ ПОСЕЩЕНИЕ
Для Аллердайка мгновение, когда Фулльвей задал ему вопрос, было критическим — потребовалось большое самообладание для того, чтобы ответить на этот вопрос. Отныне он знал, кому Джемс отдал фотографию, найденную у Лиденберга, но он знал, что та, которая получила эту фотографию, была отделена от него тонкой стенкой, он знал, что между ней и Лиденбергом, или между ней и тем, кто стоял за Лиденбергом, существовала
какая-то незримая связь. Каким-то образом, пока непонятным, эта фотография из рук миссис Марлоу попала в руки Лиденбер-га, и, как говорил Четтль, вся загадка этихубийств и похищений находилась в какой-то связи с этим любительским снимком. Все это было именно так, и так же стало ясно, что Фулльвей неповинен в этом. На одно мгновение в Маршалле заговорило желание рассказать Фулльвею обо всем, но затем он пересилил себя. Лучше пока промолчать и, овладев собой, он равнодушно ответил американцу:
— Что-нибудь новое? — переспросил он, улыбаясь. — Ничего, по крайней мере такого, что было бы мне известно. Может быть вы что-нибудь слышали?
— Тоже ничего особенного, — ответил Фулльвей. — Сегодня утром у меня были княгиня и мисс Леннард, но они ничего важного не могли сообщить. Княгиня утверждает, что кроме нее и вашего кузена никто в Польше не знал о том, что она собирается продать драгоценности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46