кормила его. Но мало-помалу богатство и обильная пища залили жиром тело, утомили сердце, лишили легкие воздуха. Конечно, он был знаменит, женился на Жасмине, одной из самых красивых женщин Парижа... Но молодость свою он вернуть не мог. Возможно, судьба, подтолкнув его в этот вечер к зеркалу, хотела продемонстрировать свою победу, заставить его понять, какой ценой он заплатил за успех, состояние, особняк в Пасен, «Паккард» и даже за жену!
Ну, а за эту цену он имеет право на голос—он, Сильвер. И какой-то там Моко не смеет ему диктовать.Сильвер собирался устроить матч между одним из своих подопечных, знаменитым Ламрани, и Шульцером, подопечным Саркова. И он знал, что Ламрани уложит Шуль-
цера. По-другому и быть не могло. Мысль о том, что Лам-рани мог бы проиграть Шульцеру, выводила Сильвера из себя.Он резко повернулся и оказался лицом к лицу с Туа-ном. Марселей невозмутимо сидел в кресле со стаканом в руке. Он бросил на Сильвера почти равнодушный взгляд.
— Во-первых,— сказал Сильвер,—Сарков не согласится. Впрочем, даже если он и согласится... Еще надо, чтобы Шульцер выстоял против Ламрани. Шульцер слабак и всегда работал только со слабаками.
— Я этого пс отрицаю, напротив,— мягко произнес Туан.
— А Ламрани запросто разделается с Шульцером. Еще до третьего раунда, если захочет.
— Это было бы некрасиво по отношению к публике,— ответил Туан все так же вежливо.— За свои деньги она хочет получить по максимуму. Что касается Саркова...
— Что касается Саркова? — повторил Сильвер.
Туан подул на свои ногти, внимательно посмотрел на них и вытер о лацкан пиджака.
— Мы связались с ним через нашего агента в Берлине. Сарков небогат. Л наше предложение... В настоящий момент дело уже в шляпе.
— Шляпа — это вы,— отрезал Сильвер.— Даже если Сарков согласен, я не пойду на это, не говоря уже о Ламрани.
Сильвер вновь зашагал по кабинету, убрал в стол какую-то папку и обернулся.
— Я знаю, что есть менеджеры, которые идут на все. Но я не таков. Я не для того вкалывал тридцать лет и дожил до этих пор, чтобы погубить свою репутацию в подобной сделке.
— Не такие уж большие деньги...
— Плевать мне на эти деньги,— резко проговорил менеджер.— Если мой подопечный выигрывает, я подписываю контракт с Нью-Йорком на матч в «Мэдисон сквер-гардене». Это уж как-нибудь повыгодней.
— Вы ошибаетесь,— сказал Туан, вновь разглядывая свои ногти.— Вы знаете, что у нас почти повсюду есть влиятельные друзья. Вы не можете помешать игрокам быть игроками. Следовательно, речь идет о крупных суммах...
А потом нам многое известно... О многих... Я вам только что сказал пару слов насчет этого... Знаете, тайны не всегда остаются тайнами, по крайней, мере не для всех.
— Негодяй! — рявкнул Сильвер.— Не знаю, что меня удерживает.
— Не горячитесь,— сказал Туан, поднимая свою холеную руку.— У всех есть прошлое, то или иное.... Кто не грешил?.. Но я не хочу обсуждать этот вопрос. Мы с вами просто не можем, не договориться. Подумайте над моими словами. Что вы заработаете, если, допустим, Ламрани победит? Ведь в спорте нельзя знать наверняка! Десять процентов? Пятнадцать? А он? Миллион? Полтора миллиона?
Он протянул свой золотой портсигар Сильверу, пред лагая закурить. Тот отказался, и Туан, щелкнув зажигалкой, закурил сам.
— Два миллиона — вам и шесть — Ламрани, если он ляжет,— произнес он сухо.— Ваше дело убедить его. И для всех лучше будет, если он позволит себя уговорить.
— Убирайтесь отсюда,— проговорил сквозь зубы Сильвер.— Убирайтесь сейчас же.
Туан поднял брови, огорченно развел руками и встал.
— Я уверен, что Сарков оказался более благоразумным.
— Это мы еще увидим,— сказал Сильвер.— Лесли так, я отменю матч. Невзирая на то, что должен буду дать объяснения федерации и полиции.
Туан вздрогнул, швырнул сигарету через весь кабинет и приблизился к Сильверу.
— Что ты сказал? — прошипел он.— Ну-ка, повтори. Ты, видно, не знаешь, с кем имеешь дело?!
— Думаешь меня напугать?! — закричал Сильвер.— И вообще, спрашивается, зачем я теряю время... Я уже давно должен быть во Дворце спорта и...
— Я уже сказал тебе, что в твоих интересах послушать меня и принять наше предложение. В противном случае...
— Что тогда?
Туан сделал неопределенный жест рукой и угрожающе улыбнулся.
— Я и мои друзья вложили в это дело все деньжата. То, что мы тебе предлагаем, вполне пристойно.
— Пристойно!
— И представь, мы не позволим одурачить себя. Ни за что, слышишь? Ни за что,
Сильвер снял трубку, быстро набрал две цифры. Туан резко выхватил из кармана пиджака маленький револьвер с коротким дулом.
— Ты что делаешь? Повесь трубку! — приказал марселец.
— Звоню в Берлин,—сказал Сильвер.— Спрячь-ка лучше свою пушку.
Туан не шелохнулся.
— Так мне спокойней,—сказал он.—Револьверы оттягивают карманы. И советую тебе не ошибиться номером. Если ты позвал легавых...
Но Сильвер больше не испытывал страха. Его трясло от бешенства. Невозможно, чтобы жизнь, построенная с таким трудом, разрушилась от простого щелчка. Ему хотелось схватить Туана за горло и сжимать, сжимать, пока не почувствует/что у него в руках бездыханная кукла. Или выпустить его голым на ринг против двух-трех ребят из своей команды.
К сожалению, это ничего не решило бы. Этот тип действует не в одиночку, у него есть друзья, и очень опасные.
— Прошу нас, номер 92-53-25 в Берлине,— сказал Сильвер.
...Спустя четверть часа привратник, возвращаясь в свою комнату, встретил мужчину, который, выйдя из дому, пересекал двор крупными шагами. Час был поздний, а в здании находились лишь служебные помещения.
— Откуда вы идете, месье? — спросил сторож. Мужчина мрачно взглянул на него и полол плечами.
— Пошел к черту! — огрызнулся он и, свернув направо, скрылся в душной ночи.
Дверь раздевалки открылась, и показалась растерянная физиономия:
— Кид Черч! Твоя очередь!
Кид резким движением потянул шнурок на халате. Его сердце как-то странно сжалось. Он испытывал нечто похожее на страх. Но он стиснул зубы и постарался расслабиться.Возможно, до сих пор он не отдавал себе отчета, какое значение имеет для него этот матч. Ему здорово повезло,что онгветретид Жасмину Сильвер. А ведь она знала стольких молодых, боксеров! И многие были красивей, чем он... Почему же случилось так... Но не время сейчас задавать себе вопросы. Он здесь благодаря Жасмине. И сейчас Жасмина будет наблюдать за боем! Надо выдержать ис-гПытание. Надо выиграть!
На мгновенье он закрыл глаза и выпятил грудь Он был горд. Он вспомнил свое нищее детство, проведенное среди сточных канав квартала Л'а Шапель, где родился двадцать лет назад. Ощутил прогорклый запах местной школы, холод зимних вечеров, когда мерзли голые ноги, потому что приходилось ждать на улице, пока родители вернутся с работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Ну, а за эту цену он имеет право на голос—он, Сильвер. И какой-то там Моко не смеет ему диктовать.Сильвер собирался устроить матч между одним из своих подопечных, знаменитым Ламрани, и Шульцером, подопечным Саркова. И он знал, что Ламрани уложит Шуль-
цера. По-другому и быть не могло. Мысль о том, что Лам-рани мог бы проиграть Шульцеру, выводила Сильвера из себя.Он резко повернулся и оказался лицом к лицу с Туа-ном. Марселей невозмутимо сидел в кресле со стаканом в руке. Он бросил на Сильвера почти равнодушный взгляд.
— Во-первых,— сказал Сильвер,—Сарков не согласится. Впрочем, даже если он и согласится... Еще надо, чтобы Шульцер выстоял против Ламрани. Шульцер слабак и всегда работал только со слабаками.
— Я этого пс отрицаю, напротив,— мягко произнес Туан.
— А Ламрани запросто разделается с Шульцером. Еще до третьего раунда, если захочет.
— Это было бы некрасиво по отношению к публике,— ответил Туан все так же вежливо.— За свои деньги она хочет получить по максимуму. Что касается Саркова...
— Что касается Саркова? — повторил Сильвер.
Туан подул на свои ногти, внимательно посмотрел на них и вытер о лацкан пиджака.
— Мы связались с ним через нашего агента в Берлине. Сарков небогат. Л наше предложение... В настоящий момент дело уже в шляпе.
— Шляпа — это вы,— отрезал Сильвер.— Даже если Сарков согласен, я не пойду на это, не говоря уже о Ламрани.
Сильвер вновь зашагал по кабинету, убрал в стол какую-то папку и обернулся.
— Я знаю, что есть менеджеры, которые идут на все. Но я не таков. Я не для того вкалывал тридцать лет и дожил до этих пор, чтобы погубить свою репутацию в подобной сделке.
— Не такие уж большие деньги...
— Плевать мне на эти деньги,— резко проговорил менеджер.— Если мой подопечный выигрывает, я подписываю контракт с Нью-Йорком на матч в «Мэдисон сквер-гардене». Это уж как-нибудь повыгодней.
— Вы ошибаетесь,— сказал Туан, вновь разглядывая свои ногти.— Вы знаете, что у нас почти повсюду есть влиятельные друзья. Вы не можете помешать игрокам быть игроками. Следовательно, речь идет о крупных суммах...
А потом нам многое известно... О многих... Я вам только что сказал пару слов насчет этого... Знаете, тайны не всегда остаются тайнами, по крайней, мере не для всех.
— Негодяй! — рявкнул Сильвер.— Не знаю, что меня удерживает.
— Не горячитесь,— сказал Туан, поднимая свою холеную руку.— У всех есть прошлое, то или иное.... Кто не грешил?.. Но я не хочу обсуждать этот вопрос. Мы с вами просто не можем, не договориться. Подумайте над моими словами. Что вы заработаете, если, допустим, Ламрани победит? Ведь в спорте нельзя знать наверняка! Десять процентов? Пятнадцать? А он? Миллион? Полтора миллиона?
Он протянул свой золотой портсигар Сильверу, пред лагая закурить. Тот отказался, и Туан, щелкнув зажигалкой, закурил сам.
— Два миллиона — вам и шесть — Ламрани, если он ляжет,— произнес он сухо.— Ваше дело убедить его. И для всех лучше будет, если он позволит себя уговорить.
— Убирайтесь отсюда,— проговорил сквозь зубы Сильвер.— Убирайтесь сейчас же.
Туан поднял брови, огорченно развел руками и встал.
— Я уверен, что Сарков оказался более благоразумным.
— Это мы еще увидим,— сказал Сильвер.— Лесли так, я отменю матч. Невзирая на то, что должен буду дать объяснения федерации и полиции.
Туан вздрогнул, швырнул сигарету через весь кабинет и приблизился к Сильверу.
— Что ты сказал? — прошипел он.— Ну-ка, повтори. Ты, видно, не знаешь, с кем имеешь дело?!
— Думаешь меня напугать?! — закричал Сильвер.— И вообще, спрашивается, зачем я теряю время... Я уже давно должен быть во Дворце спорта и...
— Я уже сказал тебе, что в твоих интересах послушать меня и принять наше предложение. В противном случае...
— Что тогда?
Туан сделал неопределенный жест рукой и угрожающе улыбнулся.
— Я и мои друзья вложили в это дело все деньжата. То, что мы тебе предлагаем, вполне пристойно.
— Пристойно!
— И представь, мы не позволим одурачить себя. Ни за что, слышишь? Ни за что,
Сильвер снял трубку, быстро набрал две цифры. Туан резко выхватил из кармана пиджака маленький револьвер с коротким дулом.
— Ты что делаешь? Повесь трубку! — приказал марселец.
— Звоню в Берлин,—сказал Сильвер.— Спрячь-ка лучше свою пушку.
Туан не шелохнулся.
— Так мне спокойней,—сказал он.—Револьверы оттягивают карманы. И советую тебе не ошибиться номером. Если ты позвал легавых...
Но Сильвер больше не испытывал страха. Его трясло от бешенства. Невозможно, чтобы жизнь, построенная с таким трудом, разрушилась от простого щелчка. Ему хотелось схватить Туана за горло и сжимать, сжимать, пока не почувствует/что у него в руках бездыханная кукла. Или выпустить его голым на ринг против двух-трех ребят из своей команды.
К сожалению, это ничего не решило бы. Этот тип действует не в одиночку, у него есть друзья, и очень опасные.
— Прошу нас, номер 92-53-25 в Берлине,— сказал Сильвер.
...Спустя четверть часа привратник, возвращаясь в свою комнату, встретил мужчину, который, выйдя из дому, пересекал двор крупными шагами. Час был поздний, а в здании находились лишь служебные помещения.
— Откуда вы идете, месье? — спросил сторож. Мужчина мрачно взглянул на него и полол плечами.
— Пошел к черту! — огрызнулся он и, свернув направо, скрылся в душной ночи.
Дверь раздевалки открылась, и показалась растерянная физиономия:
— Кид Черч! Твоя очередь!
Кид резким движением потянул шнурок на халате. Его сердце как-то странно сжалось. Он испытывал нечто похожее на страх. Но он стиснул зубы и постарался расслабиться.Возможно, до сих пор он не отдавал себе отчета, какое значение имеет для него этот матч. Ему здорово повезло,что онгветретид Жасмину Сильвер. А ведь она знала стольких молодых, боксеров! И многие были красивей, чем он... Почему же случилось так... Но не время сейчас задавать себе вопросы. Он здесь благодаря Жасмине. И сейчас Жасмина будет наблюдать за боем! Надо выдержать ис-гПытание. Надо выиграть!
На мгновенье он закрыл глаза и выпятил грудь Он был горд. Он вспомнил свое нищее детство, проведенное среди сточных канав квартала Л'а Шапель, где родился двадцать лет назад. Ощутил прогорклый запах местной школы, холод зимних вечеров, когда мерзли голые ноги, потому что приходилось ждать на улице, пока родители вернутся с работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32