Кожа у нее была очень
гладкой. Она скоро показала ему, что узел на плече развязывается от
единственного прикосновения, стоит только потянуть, и он убедился в этом.
Она занималась любовью больше с пылом, нежели искушенно. Руиз решил,
что это очаровательно и обезоруживающе.
После того, как они полежали вместе, глядя сквозь купол на звезды и
потягивая сладкое фараонское вино, она спросила:
- Позвать Мераклен? Я ее сама выучила, но у нее природные
способности. По-моему, это заложено в их культуре.
На миг это предложение соблазнило Руиза. Но он почувствовал легкое
раздражение. К тому же, может быть, Аулисс примет любое проявление
интереса к ее рабыне как разочарование в ее неискусной любви.
- В другой раз, может быть.
Аулисс улыбнулась, и Руиз понял, что он принял правильное решение.
- Может быть. Жалко, что ты не облачился уже в свое фараонское
одеяние, мы бы попросили ее сказать, насколько убедительно и подлинно оно
выглядит. Как ты пойдешь туда? Ты легко мог бы сыграть роль благородного
человека, с твоим ростом и фигурой.
- Увы! Такая привлекательная роль не для меня. Я больше узнаю и легче
буду путешествовать, как продавец змеиного масла, чем как барин, хотя
постель моя и не будет такой мягкой.
Руиз нежно притронулся к грудям Аулисс и положил на них руку. Она
рассмеялась и притянула его вниз на подушки, чтобы более степенно и
размеренно разделить наслаждение.
Часом позже, когда ему стало скучно, Аулисс, казалось, почувствовала
это и не приняла на свой счет. Может быть, она составляла компанию и
другим агентам Лиги, чье послание-на-задание оставляло им возможность
немного расслабиться. Немного погодя она предложила одеться и пойти в
сектор развлечений для экипажа орбитальной станции.
- Почему бы и нет? - сказал он.
Когда они уходили, он взглянул на рабыню Мераклен, и она дерзко
ответила на его взгляд.
Сектор для развлечений экипажа начинался с широкого коридора в
главном модуле станции. На станции работали тысячи людей и какое-то
количество негуманоидов, и с первого взгляда Руизу показалось, что для
всех были различные бары, отмеченные лентой сверкающих холовывесок,
которые исчезали за поворотом.
Аулисс потянула его к одной такой вывеске, которая гласила "Маленький
Друг".
Внутри бар был совершенно темен, если не считать голубоватого
свечения холорезервуара в углу. Столы были тесно составлены вокруг
резервуара; и с десяток людей толпились там, внимательно вглядываясь в
мерцающие образы.
- Иди сюда, - сказала Аулисс, - посмотрим, что удастся увидеть.
Она провела его к столу, сделала знак бармеханику, обменялась
приветствиями с несколькими людьми. Скоро стало ясно, что она была
завсегдатаем "Маленького Друга".
Бармеханик поставил перед ними напитки - бледное дымчатое бренди,
которое посоветовала Аулисс. Руиз смотрел на холотанк, ему стало
любопытно, что именно Аулисс сочла таким занимательным.
Горячее солнце Фараона сияло вниз на сухой песок, где трое детей, две
девочки и мальчик, играли в какую-то сложную игру. Им, казалось, было лет
двенадцать-тринадцать, как раз порог зрелости.
Дети стояли в нескольких метрах друг от друга, примерно в углах
воображаемого треугольника. У ног каждого была кучка камней. В игре вроде
бы нужно было догадываться, блефовать и проявлять недюжинную ловкость.
Дети обменивались оживленными репликами, смеялись и корчили рожи, потом
при каком-то неуловимом сигнале они протягивали вперед руки, в которых
было разное количество камешков. Раздавались вопли, и дети метались к
кучкам камней друг друга. Время от времени они сталкивались, и это
заставляло их смеяться еще больше. Точка зрения холотанка менялась,
показывая игроков, но чаще всего давался крупный план мальчика, у которого
были чистые правильные черты лица, сильные белые зубы и миндалевидные
глаза с тяжелыми ресницами.
Вообще-то говоря, трогательная сцена, подумал Руиз. Он посмотрел на
своих сотоварищей по бару и удивился тому, с каким напряжением они
наблюдают за детьми.
- Это мальчик, - прошептала Аулисс. - В нем все дело.
О чем она говорит? Он стал было спрашивать ее, прося объяснения, но
холотанк сменил режим показа. Сцена играющих детей ушла в нижнюю треть
экрана, а сверху появился пухлый улыбающийся человечек, одетый, как
фараонец.
- Здравствуйте, здравствуйте, - сказал он. - Введите, пожалуйста,
ваши ставки.
Руиз почувствовал, как напряглось его лицо.
Аулисс радостно ему улыбнулась.
- Хотелось бы мне, чтобы мальчик был мне по карману, но для меня цена
за него слишком высока. Мне пришлось шесть месяцев экономить на всем,
чтобы купить Мераклен. И она уже стареет, ей сейчас не то шестнадцать, не
то семнадцать. Придется мне начать снова копить.
Казалось, она уловила его неодобрение, хотя он изо всех сил старался,
чтобы на его лице ничего не отразилось.
- О, это абсолютно законно, Руиз. Лига дает своим локальным агентам
личную квоту, только они не должны ее брать из традиционных семей
фокусников и не должны брать специальные помеченные экземпляры. Только
фокусники, в конце концов, могут быть выгодно экспортированы за пределы
планеты. Это ведь только справедливое возмещение наших здешних лишений,
разве нет? И это делает наше пребывание здесь на платформе куда более
цивилизованным.
Руиз несколько нервно кивнул.
- Наверное.
Его плоть покрылась мурашками там, где Аулисс ее касалась. Везде
вокруг них посетители бара вводили свои ставки за мальчика с помощью
клавиш, установленных на каждом столе, кругом стояло возбужденное
бормотание предвкушения...
Минутой позже зажегся прожектор, чтобы высветить потного толстощекого
мужчину, чьи собутыльники завопили и захлопали его по спине.
- Надо же, он взял мальчика совсем дешево, - сказала Аулисс, и
выглядела она явно огорченной. Но потом к ней, казалось, вернулось ее
хорошее настроение.
- Ладно, может быть, мне точно так же повезет в следующий раз.
Надеяться-то мне можно.
- М-м-м-м, - сказал нейтрально Руиз. - Дорого это, держать двух
рабов?
Она наклонила голову, немного смущенная.
- Да, собственно говоря - с тем, что платишь за их содержание, и еще
налоги на роскошь. Но если я не смогу продать Мераклен кому-нибудь, у кого
другие вкусы, я смогу подвергнуть ее стиранию памяти и выпустить в ее
естественную среду. В конце концов, я не тот человек, который способен
выбросить в космос нежеланную рабыню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
гладкой. Она скоро показала ему, что узел на плече развязывается от
единственного прикосновения, стоит только потянуть, и он убедился в этом.
Она занималась любовью больше с пылом, нежели искушенно. Руиз решил,
что это очаровательно и обезоруживающе.
После того, как они полежали вместе, глядя сквозь купол на звезды и
потягивая сладкое фараонское вино, она спросила:
- Позвать Мераклен? Я ее сама выучила, но у нее природные
способности. По-моему, это заложено в их культуре.
На миг это предложение соблазнило Руиза. Но он почувствовал легкое
раздражение. К тому же, может быть, Аулисс примет любое проявление
интереса к ее рабыне как разочарование в ее неискусной любви.
- В другой раз, может быть.
Аулисс улыбнулась, и Руиз понял, что он принял правильное решение.
- Может быть. Жалко, что ты не облачился уже в свое фараонское
одеяние, мы бы попросили ее сказать, насколько убедительно и подлинно оно
выглядит. Как ты пойдешь туда? Ты легко мог бы сыграть роль благородного
человека, с твоим ростом и фигурой.
- Увы! Такая привлекательная роль не для меня. Я больше узнаю и легче
буду путешествовать, как продавец змеиного масла, чем как барин, хотя
постель моя и не будет такой мягкой.
Руиз нежно притронулся к грудям Аулисс и положил на них руку. Она
рассмеялась и притянула его вниз на подушки, чтобы более степенно и
размеренно разделить наслаждение.
Часом позже, когда ему стало скучно, Аулисс, казалось, почувствовала
это и не приняла на свой счет. Может быть, она составляла компанию и
другим агентам Лиги, чье послание-на-задание оставляло им возможность
немного расслабиться. Немного погодя она предложила одеться и пойти в
сектор развлечений для экипажа орбитальной станции.
- Почему бы и нет? - сказал он.
Когда они уходили, он взглянул на рабыню Мераклен, и она дерзко
ответила на его взгляд.
Сектор для развлечений экипажа начинался с широкого коридора в
главном модуле станции. На станции работали тысячи людей и какое-то
количество негуманоидов, и с первого взгляда Руизу показалось, что для
всех были различные бары, отмеченные лентой сверкающих холовывесок,
которые исчезали за поворотом.
Аулисс потянула его к одной такой вывеске, которая гласила "Маленький
Друг".
Внутри бар был совершенно темен, если не считать голубоватого
свечения холорезервуара в углу. Столы были тесно составлены вокруг
резервуара; и с десяток людей толпились там, внимательно вглядываясь в
мерцающие образы.
- Иди сюда, - сказала Аулисс, - посмотрим, что удастся увидеть.
Она провела его к столу, сделала знак бармеханику, обменялась
приветствиями с несколькими людьми. Скоро стало ясно, что она была
завсегдатаем "Маленького Друга".
Бармеханик поставил перед ними напитки - бледное дымчатое бренди,
которое посоветовала Аулисс. Руиз смотрел на холотанк, ему стало
любопытно, что именно Аулисс сочла таким занимательным.
Горячее солнце Фараона сияло вниз на сухой песок, где трое детей, две
девочки и мальчик, играли в какую-то сложную игру. Им, казалось, было лет
двенадцать-тринадцать, как раз порог зрелости.
Дети стояли в нескольких метрах друг от друга, примерно в углах
воображаемого треугольника. У ног каждого была кучка камней. В игре вроде
бы нужно было догадываться, блефовать и проявлять недюжинную ловкость.
Дети обменивались оживленными репликами, смеялись и корчили рожи, потом
при каком-то неуловимом сигнале они протягивали вперед руки, в которых
было разное количество камешков. Раздавались вопли, и дети метались к
кучкам камней друг друга. Время от времени они сталкивались, и это
заставляло их смеяться еще больше. Точка зрения холотанка менялась,
показывая игроков, но чаще всего давался крупный план мальчика, у которого
были чистые правильные черты лица, сильные белые зубы и миндалевидные
глаза с тяжелыми ресницами.
Вообще-то говоря, трогательная сцена, подумал Руиз. Он посмотрел на
своих сотоварищей по бару и удивился тому, с каким напряжением они
наблюдают за детьми.
- Это мальчик, - прошептала Аулисс. - В нем все дело.
О чем она говорит? Он стал было спрашивать ее, прося объяснения, но
холотанк сменил режим показа. Сцена играющих детей ушла в нижнюю треть
экрана, а сверху появился пухлый улыбающийся человечек, одетый, как
фараонец.
- Здравствуйте, здравствуйте, - сказал он. - Введите, пожалуйста,
ваши ставки.
Руиз почувствовал, как напряглось его лицо.
Аулисс радостно ему улыбнулась.
- Хотелось бы мне, чтобы мальчик был мне по карману, но для меня цена
за него слишком высока. Мне пришлось шесть месяцев экономить на всем,
чтобы купить Мераклен. И она уже стареет, ей сейчас не то шестнадцать, не
то семнадцать. Придется мне начать снова копить.
Казалось, она уловила его неодобрение, хотя он изо всех сил старался,
чтобы на его лице ничего не отразилось.
- О, это абсолютно законно, Руиз. Лига дает своим локальным агентам
личную квоту, только они не должны ее брать из традиционных семей
фокусников и не должны брать специальные помеченные экземпляры. Только
фокусники, в конце концов, могут быть выгодно экспортированы за пределы
планеты. Это ведь только справедливое возмещение наших здешних лишений,
разве нет? И это делает наше пребывание здесь на платформе куда более
цивилизованным.
Руиз несколько нервно кивнул.
- Наверное.
Его плоть покрылась мурашками там, где Аулисс ее касалась. Везде
вокруг них посетители бара вводили свои ставки за мальчика с помощью
клавиш, установленных на каждом столе, кругом стояло возбужденное
бормотание предвкушения...
Минутой позже зажегся прожектор, чтобы высветить потного толстощекого
мужчину, чьи собутыльники завопили и захлопали его по спине.
- Надо же, он взял мальчика совсем дешево, - сказала Аулисс, и
выглядела она явно огорченной. Но потом к ней, казалось, вернулось ее
хорошее настроение.
- Ладно, может быть, мне точно так же повезет в следующий раз.
Надеяться-то мне можно.
- М-м-м-м, - сказал нейтрально Руиз. - Дорого это, держать двух
рабов?
Она наклонила голову, немного смущенная.
- Да, собственно говоря - с тем, что платишь за их содержание, и еще
налоги на роскошь. Но если я не смогу продать Мераклен кому-нибудь, у кого
другие вкусы, я смогу подвергнуть ее стиранию памяти и выпустить в ее
естественную среду. В конце концов, я не тот человек, который способен
выбросить в космос нежеланную рабыню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93