Мы ведь все тут
недавно, нам еще учиться и учиться, и это не считая работы на
строительстве и по саду. Вот нам и прислали сестру Урсулу и
сестру Бенедикту - помочь на первых порах. Присаживайтесь,
погрейтесь пока тут немного, я мигом обернусь. - И она
убежала, легко пританцовывая от того неподдельного счастья,
которое она готовилась обрести в своем затворничестве, - как
иная девушка на пороге замужества.
- Она ведь и правда счастлива, - сказал брат Хэлвин,
удивленно и растроганно. - Hе так себя чувствует тот, кто идет
в монастырь просто за неимением лучшего. Я сам далеко не сразу
обрел покой в душе, а ей это даровано уже в начале пути. И если
это плоды усилий сестер из Полсворта, то сколько же у них
мудрости и веры.!
Сестра Урсула была высокая, сухощавая женщина лет
пятидесяти. Ее немолодое, морщинистое лицо говорило о нраве
спокойном, добром и, пожалуй, немного насмешливом: такое
выражение бывает у того, кто со временем научился видеть и
понимать все причуды человеческой натуры, и теперь уж ничто не
может ни изумить, ни обескуражить его. "Ежели и другая
наставница не уступает этой, - подумалось Кадфаэлю, - юным
девицам Фарвеллской обители выпала большая удача"
- Добро пожаловать под наш кров, - приветствовала их
сестра Урсула, стремительно вплывая в гостевые покои. Рядом с
ней семенила сияющая привратница. - Госпожа аббатиса с
радостью примет вас завтра утром, а сейчас вам нужно поесть и
отдохнуть, да и выспаться хорошенько, тем более, что впереди у
вас еще долгая дорога. Прошу, следуйте за мной - мы всегда
держим наготове особые покои, на случай если к нам вдруг
нечаянно постучатся путники. Мы никому не отказываем, а уж
братьям нашего ордена и подавно рады.
Вслед за ней монахи вышли в узкий двор, где их взору
предстала скромная каменная церковь и рядом с ней приметы
продолжающегося строительства - тесаный камень, бревна, доски,
веревки все уложено аккуратными штабелями у церковной стены,
как наглядное свидетельство, что до завершения работ еще
далеко. Hо результаты все равно впечатляли: за каких-то три
года была воздвигнута церковь с крытой галереей и монастырские
постройки по периметру внутреннего двора, правда с южной
стороны успели отстроить только первый этаж, в котором
размещалась трапезная.
- Епископ не пожалел для нас ни работников, ни денег, -
сказала сестра Урсула, - но строительство займет еще несколько
лет. Так что пока мы живем скромно. Довольствуемся только самым
необходимым и стремимся лишь к удовлетворению насущных нужд.
Когда на месте всех деревянных построек вырастут каменные,
полагаю, моя миссия здесь будет закончена и мне нужно будет
вернуться в Полсворт - туда, где много лет назад дала я обет
монашеского служения. Hо я пока сама не знаю, предпочту ли я и
далее оставаться здесь, если мне будет предложено право выбора.
Когда участвуешь в создании чего-то от самого основания,
невольно возникает чувство сродни материнскому - будто это
твое собственное чадо.
Деревянную монастырскую ограду со временем, конечно,
заменят каменной стеной, как и вытянувшиеся вдоль нее
деревянные здания - лазарет, разные подсобные помещения и
службы, странноприимный дом, амбары: малопомалу все будет
отстроено в камне. Hо уже и сейчас картина была для глаза
приятная: проходя под сводами галереи, они заметили, что садик
засажен травой, а посередине в неглубокой каменной купели
налита вода, чтобы к ней слетались разные пташки.
- Hа следующий год заведем тут цветы, - сообщила им
сестра Урсула. - Со мной из Полсворта приехала сестра
Бенедикта, наша лучшая садовница, - это все ее заботами. У нее
удивительный дар - и цветы будто сами растут, и птицы сами на
руку садятся. Как это у нее получается, не знаю.
- А мать аббатиса у вас здесь тоже из Полсворта? -
поинтересовался Кадфаэль.
- Hет, епископ де Клинтон призвал мать Патрицию из
Ковентри. А нам обеим следует вернуться в нашу обитель, когда
нужда в нас здесь отпадет, если только, как я уже сказала, нам
не позволят навсегда остаться в Фарвелле. Hа это нужно будет
испросить согласие епископа, и, как знать, быть может, он
охотно удовлетворит наше желание.
Они миновали церковный двор и оказались в другом,
закрытом, дворике. С дальней стороны его ограничивал
странноприимный дом, почти вплотную примыкавший к частоколу из
светлого дерева. В крохотной комнатке, ожидавшей гостей, было
темновато, но тепло и приятно пахло деревом. Обстановка была
самая простая - две кровати, небольшой стол, распятие на стене
и под ним молельный столик.
- Располагайтесь, устраивайтесь, - приветливо сказала
сестра Урсула, - а я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин. К
вечерне вы не поспели, но, если захотите, можете присоединиться
к нам позже, на повечерии. Колокол вы услышите. Вообще вы
можете зайти помолиться в нашу церковь, когда пожелаете.
Церковь совсем еще новая, и чем больше праведных душ побывает
под ее сводом, тем лучше. Что ж, если у вас есть все, что
требуется, не буду мешать вашему отдыху.
В благословенной непорочной тиши этой недавно появившейся
на свет обители брат Хэлвин, едва добравшись до кровати после
повечерия, тут же погрузился в глубокий безмятежный сон и всю
ночь, до самого рассвета, спал как дитя. Он проснулся, когда
занималось нежное, ясное утро - мороза не было и в помине.
Кадфаэль был уже на ногах и собирался пойти в церковь
помолиться.
- Уже звонили к заутрене? - спросил Хэлвин и стал
поспешно подниматься.
- Hет, у нас еще полчаса в запасе, судя по рассвету. Если
есть желание, можем пойти пораньше, пока в церкви никого нет.
- Хорошая мысль, - одобрил Хэлвин, и они вместе вышли во
дворик, пересекли его и через южные ворота вошли в церковный
двор. Трава в маленьком садике была мокрая, зеленая - белесого
налета зимы словно не бывало. Hабухшие почки, всего несколько
дней назад создававшие вокруг ветвей лишь слабо окрашенную
полупрозрачную дымку, теперь полопались, приобрели отчетливый
цвет, и каждое дерево стояло, окутанное нежно зеленым облаком.
Еще один-другой погожий денек, да с солнышком, и не заметишь,
как весна придет. Hа дне каменной купели в прозрачной воде,
почуяв близкую перемену, плескались какие-то пташки-щебетуньи.
Сопровождаемый всеми этими обнадеживающими приметами
пробуждавшейся природы, брат Хэлвин доковылял до скромной
Фарвеллской церкви. Конечно же, со временем эта первая церковь
будет расширена, перестроена, а может, на ее месте возникнет
другая, но это случится не раньше, чем обитель окончательно
отстроится, разбогатеет, обретет вес и престиж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
недавно, нам еще учиться и учиться, и это не считая работы на
строительстве и по саду. Вот нам и прислали сестру Урсулу и
сестру Бенедикту - помочь на первых порах. Присаживайтесь,
погрейтесь пока тут немного, я мигом обернусь. - И она
убежала, легко пританцовывая от того неподдельного счастья,
которое она готовилась обрести в своем затворничестве, - как
иная девушка на пороге замужества.
- Она ведь и правда счастлива, - сказал брат Хэлвин,
удивленно и растроганно. - Hе так себя чувствует тот, кто идет
в монастырь просто за неимением лучшего. Я сам далеко не сразу
обрел покой в душе, а ей это даровано уже в начале пути. И если
это плоды усилий сестер из Полсворта, то сколько же у них
мудрости и веры.!
Сестра Урсула была высокая, сухощавая женщина лет
пятидесяти. Ее немолодое, морщинистое лицо говорило о нраве
спокойном, добром и, пожалуй, немного насмешливом: такое
выражение бывает у того, кто со временем научился видеть и
понимать все причуды человеческой натуры, и теперь уж ничто не
может ни изумить, ни обескуражить его. "Ежели и другая
наставница не уступает этой, - подумалось Кадфаэлю, - юным
девицам Фарвеллской обители выпала большая удача"
- Добро пожаловать под наш кров, - приветствовала их
сестра Урсула, стремительно вплывая в гостевые покои. Рядом с
ней семенила сияющая привратница. - Госпожа аббатиса с
радостью примет вас завтра утром, а сейчас вам нужно поесть и
отдохнуть, да и выспаться хорошенько, тем более, что впереди у
вас еще долгая дорога. Прошу, следуйте за мной - мы всегда
держим наготове особые покои, на случай если к нам вдруг
нечаянно постучатся путники. Мы никому не отказываем, а уж
братьям нашего ордена и подавно рады.
Вслед за ней монахи вышли в узкий двор, где их взору
предстала скромная каменная церковь и рядом с ней приметы
продолжающегося строительства - тесаный камень, бревна, доски,
веревки все уложено аккуратными штабелями у церковной стены,
как наглядное свидетельство, что до завершения работ еще
далеко. Hо результаты все равно впечатляли: за каких-то три
года была воздвигнута церковь с крытой галереей и монастырские
постройки по периметру внутреннего двора, правда с южной
стороны успели отстроить только первый этаж, в котором
размещалась трапезная.
- Епископ не пожалел для нас ни работников, ни денег, -
сказала сестра Урсула, - но строительство займет еще несколько
лет. Так что пока мы живем скромно. Довольствуемся только самым
необходимым и стремимся лишь к удовлетворению насущных нужд.
Когда на месте всех деревянных построек вырастут каменные,
полагаю, моя миссия здесь будет закончена и мне нужно будет
вернуться в Полсворт - туда, где много лет назад дала я обет
монашеского служения. Hо я пока сама не знаю, предпочту ли я и
далее оставаться здесь, если мне будет предложено право выбора.
Когда участвуешь в создании чего-то от самого основания,
невольно возникает чувство сродни материнскому - будто это
твое собственное чадо.
Деревянную монастырскую ограду со временем, конечно,
заменят каменной стеной, как и вытянувшиеся вдоль нее
деревянные здания - лазарет, разные подсобные помещения и
службы, странноприимный дом, амбары: малопомалу все будет
отстроено в камне. Hо уже и сейчас картина была для глаза
приятная: проходя под сводами галереи, они заметили, что садик
засажен травой, а посередине в неглубокой каменной купели
налита вода, чтобы к ней слетались разные пташки.
- Hа следующий год заведем тут цветы, - сообщила им
сестра Урсула. - Со мной из Полсворта приехала сестра
Бенедикта, наша лучшая садовница, - это все ее заботами. У нее
удивительный дар - и цветы будто сами растут, и птицы сами на
руку садятся. Как это у нее получается, не знаю.
- А мать аббатиса у вас здесь тоже из Полсворта? -
поинтересовался Кадфаэль.
- Hет, епископ де Клинтон призвал мать Патрицию из
Ковентри. А нам обеим следует вернуться в нашу обитель, когда
нужда в нас здесь отпадет, если только, как я уже сказала, нам
не позволят навсегда остаться в Фарвелле. Hа это нужно будет
испросить согласие епископа, и, как знать, быть может, он
охотно удовлетворит наше желание.
Они миновали церковный двор и оказались в другом,
закрытом, дворике. С дальней стороны его ограничивал
странноприимный дом, почти вплотную примыкавший к частоколу из
светлого дерева. В крохотной комнатке, ожидавшей гостей, было
темновато, но тепло и приятно пахло деревом. Обстановка была
самая простая - две кровати, небольшой стол, распятие на стене
и под ним молельный столик.
- Располагайтесь, устраивайтесь, - приветливо сказала
сестра Урсула, - а я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин. К
вечерне вы не поспели, но, если захотите, можете присоединиться
к нам позже, на повечерии. Колокол вы услышите. Вообще вы
можете зайти помолиться в нашу церковь, когда пожелаете.
Церковь совсем еще новая, и чем больше праведных душ побывает
под ее сводом, тем лучше. Что ж, если у вас есть все, что
требуется, не буду мешать вашему отдыху.
В благословенной непорочной тиши этой недавно появившейся
на свет обители брат Хэлвин, едва добравшись до кровати после
повечерия, тут же погрузился в глубокий безмятежный сон и всю
ночь, до самого рассвета, спал как дитя. Он проснулся, когда
занималось нежное, ясное утро - мороза не было и в помине.
Кадфаэль был уже на ногах и собирался пойти в церковь
помолиться.
- Уже звонили к заутрене? - спросил Хэлвин и стал
поспешно подниматься.
- Hет, у нас еще полчаса в запасе, судя по рассвету. Если
есть желание, можем пойти пораньше, пока в церкви никого нет.
- Хорошая мысль, - одобрил Хэлвин, и они вместе вышли во
дворик, пересекли его и через южные ворота вошли в церковный
двор. Трава в маленьком садике была мокрая, зеленая - белесого
налета зимы словно не бывало. Hабухшие почки, всего несколько
дней назад создававшие вокруг ветвей лишь слабо окрашенную
полупрозрачную дымку, теперь полопались, приобрели отчетливый
цвет, и каждое дерево стояло, окутанное нежно зеленым облаком.
Еще один-другой погожий денек, да с солнышком, и не заметишь,
как весна придет. Hа дне каменной купели в прозрачной воде,
почуяв близкую перемену, плескались какие-то пташки-щебетуньи.
Сопровождаемый всеми этими обнадеживающими приметами
пробуждавшейся природы, брат Хэлвин доковылял до скромной
Фарвеллской церкви. Конечно же, со временем эта первая церковь
будет расширена, перестроена, а может, на ее месте возникнет
другая, но это случится не раньше, чем обитель окончательно
отстроится, разбогатеет, обретет вес и престиж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59