Полагаем,
это может произойти в течение года. Они изменили маршрут своего нашествия
после Лундквисла.
- Клоды завоевали Лундквисл? - воскликнул Эвинг.
- Теперь уже пали шесть планет. Мы следующие в их списке.
Эвинг покачал головой:
- Этого не будет. Это они окажутся в нашем списке. Я привез кое-что с
Земли и думаю, клодам это не очень-то понравится.
Ему позволили провести полдня в кругу семьи, и в тот же вечер он
предстал перед Советом.
С собой он взял чертежи, записи и модель, отобранные у Майрака. Эвинг
подробно разъяснил, каким образом он намерен отразить нашествие клодов.
Когда он закончил говорить, в зале разразилась настоящая буря.
Джасперс, представитель Северо-Западного Корвина, немедленно
запротестовал:
- Путешествие во времени? Но это же невозможно!
Четверо других представителей, словно эхо, отозвались на эти слова.
Премьеру Дэвидсону пришлось постучать по столу, чтобы утихомирить
шумевших.
Эвинг продолжал:
- Господа! Я вовсе не прошу, чтобы вы мне поверили. Вы послали меня
на Землю за помощью, и я ее привез.
- Но ведь это чистейшей воды фантастика! То, о чем вы нам только что
рассказали...
- Называйте это как угодно. Но вся штука в том, что эта аппаратура
действительно работает.
- Откуда вам это известно?
Эвинг сделал глубокий вдох. Ему очень не хотелось давать объяснения.
- Я испытал ее, - наконец вымолвил он. - Я совершил путешествие в
прошлое и разговаривал в нем с самим собой лицом к лицу. Можете мне не
верить. Но тогда сидите, как стая подсадных уток, и пусть клоды уничтожат
вас так же, как они уничтожили шесть планет в нашем секторе Галактики. А я
говорю вам, что у меня есть средство защиты от них, на которое можно
положиться.
- Скажите нам, Бэрд, - спокойно сказал Дэвидсон, - во что нам может
обойтись строительство этого вашего... оружия и сколько времени уйдет на
это?
Эвинг на мгновение задумался:
- По моей оценке, понадобится шесть - восемь месяцев напряженной
работы группы квалифицированных инженеров, чтобы эта штука работала в
нужном режиме. Что же касается стоимости, то не думаю, что это будет
стоить менее трех миллионов стелларов.
Джасперс вскочил:
- Три миллиона стелларов! Я хотел бы спросить у вас, господа...
Но ему так и не удалось задать свой вопрос. Голосом, исключающим
возможность перебить, Эвинг спросил:
- А я вас спрашиваю, господа, во сколько стелларов вы оцениваете свою
жизнь? И зачем вам вообще нужны будут стеллары, если через год здесь будут
властвовать клоды и вся ваша экономия не будет стоить и ломаного гроша? А
может быть, вы намерены победить клодов с помощью личного оружия?
- Три миллиона стелларов составляют двадцать процентов нашего
годового бюджета, - заметил Дэвидсон. - А если окажется, что ваше
устройство неэффективно?
- Вы ничего не поняли! - воскликнул Эвинг. - Если мое устройство не
сработает, то больше уже никогда не будет никаких бюджетов, о которых нам
нужно будет беспокоиться!
Ответить на это было нечем. Джасперс, ворча, уступил, после чего
оппозиция рухнула, как карточный домик; изготовление оружия, привезенного
Эвингом с Земли, было санкционировано. Тень приближающихся клодов
заслонила звезды, а другого оружия у Корвина не было. Ничто известное
людям не смогло бы остановить надвигающиеся орды захватчиков. Вся надежда
только на что-то чудесное.
Прежде Эвинг был человеком, предпочитающим уединение и покой, однако
теперь жизнь его бурлила. Двери его дома были круглосуточно открыты. С ним
непрерывно консультировались важные советники, ответственные за новый
проект. Ученые из Университета просили выступить с лекциями о Земле.
Издатели уговаривали написать книгу об этой планете. Журналисты умоляли
написать статью.
Но он всем отказывал. Большую часть своего времени Эвинг проводил в
лаборатории, предоставленной ему в Северном Браутоне, руководя
конструированием излучателя времени. У него не было специальной научной
подготовки, и поэтому все работы велись под контролем инженеров. Однако он
им помогал советами и предложениями, основанными на его разговорах с
Майраком и на собственном опыте перемещения во времени.
Прошло несколько недель. Обстановка дома казалась натянутой и
прохладной. Лайра стала почти чужой для него. Эвинг рассказал ей все, что
мог, о кратком пребывании на Земле, но ни разу не упомянул о своих
перемещениях во времени.
Что касается Блейда, то он снова привык к отцу. Эвинг тем не менее
чувствовал себя неловко с ними обоими. Как бы глупо это ни было, но он не
мог признать до конца реальность своего существования.
Бэрд считал, что именно он был первым из четырех Эвингов, а остальные
- просто его копии. Однако он не мог забыть, что двое из его дублей отдали
свои жизни ради того, чтобы он смог вернуться на Корвин.
С тяжелым сердцем Эвинг думал о своих "я", а также о Майраке и о
Земле, которая теперь была всего лишь протекторатом Сириуса, о Земле,
когда-то отославшей всех своих наиболее отважных сыновей к звездам и тем
самым истощившей свою плоть.
Он видел картины опустошения на Лундквисле и Бергмане. Лундквисл был
прекрасной планетой-курортом, сверкающей планетой-аттракционом,
привлекающей туристов богатыми игорными домами и роскошными парками. Перед
Эвингом лежали фотоснимки: на одних сияли кружевные башни, похожие на
сказочные замки из чудесного сна, на других дымились развалины этих же
башен, рухнувших под безжалостными орудийными обстрелами клодов. С
бессмысленной жестокостью клоды уничтожали все на своем пути. Теперь они
снова тронулись в путь.
Корабли-разведчики следили за их приближением. Флот клодов
сосредоточился сейчас на Бергмане. Если они будут придерживаться привычной
тактики, то через год покинут систему, к которой принадлежит Бергман, и
устремятся к Корвину. И этого года должно хватить корвинитам, иначе...
Эвинг вел счет уходящим дням. Строительство конусообразного
сооружения излучателя времени медленно, но неуклонно шло к своему
завершению. Никто не задавался вопросом, каким образом оружие будет пущено
в ход. Эвинг сам определил, что его нужно установить на звездолете, с
таким расчетом оно и разрабатывалось.
По ночам ему не давал покоя образ Эвинга, который по собственной воле
бросился в струю газа, выбрасываемую тормозными двигателями производящего
посадку звездолета. "Это мог быть я, - размышлял Эвинг. - Я вызвался тогда
добровольно, но он настоял на том, чтобы бросить жребий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
это может произойти в течение года. Они изменили маршрут своего нашествия
после Лундквисла.
- Клоды завоевали Лундквисл? - воскликнул Эвинг.
- Теперь уже пали шесть планет. Мы следующие в их списке.
Эвинг покачал головой:
- Этого не будет. Это они окажутся в нашем списке. Я привез кое-что с
Земли и думаю, клодам это не очень-то понравится.
Ему позволили провести полдня в кругу семьи, и в тот же вечер он
предстал перед Советом.
С собой он взял чертежи, записи и модель, отобранные у Майрака. Эвинг
подробно разъяснил, каким образом он намерен отразить нашествие клодов.
Когда он закончил говорить, в зале разразилась настоящая буря.
Джасперс, представитель Северо-Западного Корвина, немедленно
запротестовал:
- Путешествие во времени? Но это же невозможно!
Четверо других представителей, словно эхо, отозвались на эти слова.
Премьеру Дэвидсону пришлось постучать по столу, чтобы утихомирить
шумевших.
Эвинг продолжал:
- Господа! Я вовсе не прошу, чтобы вы мне поверили. Вы послали меня
на Землю за помощью, и я ее привез.
- Но ведь это чистейшей воды фантастика! То, о чем вы нам только что
рассказали...
- Называйте это как угодно. Но вся штука в том, что эта аппаратура
действительно работает.
- Откуда вам это известно?
Эвинг сделал глубокий вдох. Ему очень не хотелось давать объяснения.
- Я испытал ее, - наконец вымолвил он. - Я совершил путешествие в
прошлое и разговаривал в нем с самим собой лицом к лицу. Можете мне не
верить. Но тогда сидите, как стая подсадных уток, и пусть клоды уничтожат
вас так же, как они уничтожили шесть планет в нашем секторе Галактики. А я
говорю вам, что у меня есть средство защиты от них, на которое можно
положиться.
- Скажите нам, Бэрд, - спокойно сказал Дэвидсон, - во что нам может
обойтись строительство этого вашего... оружия и сколько времени уйдет на
это?
Эвинг на мгновение задумался:
- По моей оценке, понадобится шесть - восемь месяцев напряженной
работы группы квалифицированных инженеров, чтобы эта штука работала в
нужном режиме. Что же касается стоимости, то не думаю, что это будет
стоить менее трех миллионов стелларов.
Джасперс вскочил:
- Три миллиона стелларов! Я хотел бы спросить у вас, господа...
Но ему так и не удалось задать свой вопрос. Голосом, исключающим
возможность перебить, Эвинг спросил:
- А я вас спрашиваю, господа, во сколько стелларов вы оцениваете свою
жизнь? И зачем вам вообще нужны будут стеллары, если через год здесь будут
властвовать клоды и вся ваша экономия не будет стоить и ломаного гроша? А
может быть, вы намерены победить клодов с помощью личного оружия?
- Три миллиона стелларов составляют двадцать процентов нашего
годового бюджета, - заметил Дэвидсон. - А если окажется, что ваше
устройство неэффективно?
- Вы ничего не поняли! - воскликнул Эвинг. - Если мое устройство не
сработает, то больше уже никогда не будет никаких бюджетов, о которых нам
нужно будет беспокоиться!
Ответить на это было нечем. Джасперс, ворча, уступил, после чего
оппозиция рухнула, как карточный домик; изготовление оружия, привезенного
Эвингом с Земли, было санкционировано. Тень приближающихся клодов
заслонила звезды, а другого оружия у Корвина не было. Ничто известное
людям не смогло бы остановить надвигающиеся орды захватчиков. Вся надежда
только на что-то чудесное.
Прежде Эвинг был человеком, предпочитающим уединение и покой, однако
теперь жизнь его бурлила. Двери его дома были круглосуточно открыты. С ним
непрерывно консультировались важные советники, ответственные за новый
проект. Ученые из Университета просили выступить с лекциями о Земле.
Издатели уговаривали написать книгу об этой планете. Журналисты умоляли
написать статью.
Но он всем отказывал. Большую часть своего времени Эвинг проводил в
лаборатории, предоставленной ему в Северном Браутоне, руководя
конструированием излучателя времени. У него не было специальной научной
подготовки, и поэтому все работы велись под контролем инженеров. Однако он
им помогал советами и предложениями, основанными на его разговорах с
Майраком и на собственном опыте перемещения во времени.
Прошло несколько недель. Обстановка дома казалась натянутой и
прохладной. Лайра стала почти чужой для него. Эвинг рассказал ей все, что
мог, о кратком пребывании на Земле, но ни разу не упомянул о своих
перемещениях во времени.
Что касается Блейда, то он снова привык к отцу. Эвинг тем не менее
чувствовал себя неловко с ними обоими. Как бы глупо это ни было, но он не
мог признать до конца реальность своего существования.
Бэрд считал, что именно он был первым из четырех Эвингов, а остальные
- просто его копии. Однако он не мог забыть, что двое из его дублей отдали
свои жизни ради того, чтобы он смог вернуться на Корвин.
С тяжелым сердцем Эвинг думал о своих "я", а также о Майраке и о
Земле, которая теперь была всего лишь протекторатом Сириуса, о Земле,
когда-то отославшей всех своих наиболее отважных сыновей к звездам и тем
самым истощившей свою плоть.
Он видел картины опустошения на Лундквисле и Бергмане. Лундквисл был
прекрасной планетой-курортом, сверкающей планетой-аттракционом,
привлекающей туристов богатыми игорными домами и роскошными парками. Перед
Эвингом лежали фотоснимки: на одних сияли кружевные башни, похожие на
сказочные замки из чудесного сна, на других дымились развалины этих же
башен, рухнувших под безжалостными орудийными обстрелами клодов. С
бессмысленной жестокостью клоды уничтожали все на своем пути. Теперь они
снова тронулись в путь.
Корабли-разведчики следили за их приближением. Флот клодов
сосредоточился сейчас на Бергмане. Если они будут придерживаться привычной
тактики, то через год покинут систему, к которой принадлежит Бергман, и
устремятся к Корвину. И этого года должно хватить корвинитам, иначе...
Эвинг вел счет уходящим дням. Строительство конусообразного
сооружения излучателя времени медленно, но неуклонно шло к своему
завершению. Никто не задавался вопросом, каким образом оружие будет пущено
в ход. Эвинг сам определил, что его нужно установить на звездолете, с
таким расчетом оно и разрабатывалось.
По ночам ему не давал покоя образ Эвинга, который по собственной воле
бросился в струю газа, выбрасываемую тормозными двигателями производящего
посадку звездолета. "Это мог быть я, - размышлял Эвинг. - Я вызвался тогда
добровольно, но он настоял на том, чтобы бросить жребий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37