Желательно привести их в форму, а не
раздражать мелочами. Они уже достаточно агрессивны друг с другом, но,
наверное, мы сможем восстановить честь Соколиной Стражи.
Жеребец внимательно посмотрел на Эйдена.
- Новое назначение повредило тебе мозги. Эта часть приговорена, она
в... неужели ты не видишь этого?
- Приговорена к чему?
- Я не знаю, какую ложь Каэль Першоу вылил тебе на уши, но слухи,
которые ходят среди воинов и техов, достаточно убедительны. Все мы знаем,
что просто сидим здесь в щели. Должна быть Соколиная Стража, вот она -
туточки! Но не обманывайся, что перед нами поставлена какая-то почетная
цель. Не заметил, что ли, среди воинов, назначенных к нам, огромное число
стариков? Вот ключ к нашей боевой задаче.
- Не говори загадками, - нетерпеливо произнес Эйден. - Мы получаем
старых воинов по одной простой причине: они входят в число тех немногих,
что подходят для переназначения.
- Это Каэль Першоу тебе сказал? Он маскирует, по крайней мере,
половину своих мотивов так же, как и лицо. Мы получаем старых воинов,
потому что на самом деле Хана Чистоу не заботит наша судьба. Если
какую-нибудь воинскую часть и сформировали для пушечного мяса, как
солянку, так это Соколиную Стражу. От нас они ожидают немногого, так как
считают частью позора, ты не... неужели ты не видишь этого?
Эйден остановился, огляделся, а затем дал знак Жеребцу следовать за
ним туда, где другие воины не могли их слышать.
- Конечно, я знаю, что Хан Чистоу желает списать нас. Он как бы
неумышленно посылает воинов на смерть, но ему не придется оплакивать нас,
если это произойдет. И ты знаешь так же, как и я, что это мой единственный
шанс достичь хоть чего-то в качестве кланового воина. Соколиной Страже
обещали передовую. Каэль Першоу даже занес это в записи, и при всей его
коварности его слову можно доверять. Мы включены в войска на Токайдо. Мы
будем там драться.
- Так все это для тебя? Личная слава? Все это - вклад на дно
генофонда, который ты и твои...
Эйден схватил Жеребца за плечи.
- Я знаю, что ты думаешь о клановом образе жизни. - Голос Эйдена был
натянутым, как струна. - Но я, я ищу личной славы! Да, я желаю, чтобы мое
наследие перешло в генофонд. Да, я хочу, чтобы мой вклад в это вторжение и
в достижение целей клана был одновременно исключительным и достойным
почести. И если какие-то ошибки мне пришлось совершить из-за своей
нетерпеливой природы, я все равно клановый воин и стараюсь внести свою
долю в завоевание власти над всеми планетами и людьми Внутренней Сферы.
Если не можешь понять этого, потому что ты вольняга, то постарайся...
Жеребец вырвался из хватки Эйдена и вновь посмотрел на него тем же
внимательным взглядом.
- Что происходит с тобой, дружище? - усмехнувшись, спросил он. - Ты
никогда не называл меня вольнягой. И был единственным вернорожденным из
тех, кого я знал, кто не делал этого.
- Извини, сорвалось. Когда-то я был одним из вас, помни.
- Нет, ты выглядел как вольнорожденный. Но ты никогда не был одним из
нас.
Эйден услышал нотки презрения в голосе Жеребца.
- Я не хотел обидеть тебя. Жеребец. Слишком многое произошло за
последние годы. Единственное мое желание - это добиться успеха в качестве
командующего Соколиной Стражей. Если ты постараешься понять это, то
сумеешь простить те способы, которыми я добивался своего.
Жеребец кивнул.
- Конечно.
- Что касается вольнорожденца, то нужно ли тебе напоминать, что ты
называешь меня отстойником на достаточно обычном основании?
Жеребец покачал головой.
- Нет. Я называю так вашу касту. Не тебя. Здесь есть разница.
- Может быть, да, а может быть, и нет. Давай оставим все это. Как ты
говоришь, наша задача - сделать хороших воинов из тех, кто явно не
собирается ими становиться. И я высоко ценю твои усилия по сдерживанию
жаргона. Продолжай в том же духе.
Когда они подходили к другим воинам, Эйден размышлял о различных
событиях, о которых он столько читал в книгах своей тайной библиотеки.
Столько историй о дружбе, товариществе между двумя индивидами, борющимися
за одно и то же! Клановый образ жизни ставит служение группе выше
индивидуальных союзов. Но Эйден знал, что они с Жеребцом как раз похожи на
персонажи из тех старых историй Внутренней Сферы.
19
Кодекс звеньевого Сэма Мандейка был заполнен замечаниями о
неподчинении. Как он выжил, почему какой-нибудь командир, чтобы
освободиться, просто не пристрелил его, оставалось тайной для нового
командующего Соколиной Стражей. Но когда Эйден наблюдал за его хваткой в
управлении боевым роботом и за грубым, можно сказать, зверским способом
приведения в форму своего звена, которое, как и вся Соколиная Стража, было
сборищем неудачников, калек и престарелых воинов, то понял, что за этими
ужасными манерами скрывается превосходный офицер.
Но от этого не становилось легче.
Сэм Мандейк был среднего роста, он имел короткие, толстые руки и
мясистую шею со вздувшимися венами. Воин обладал светлыми волосами,
точеными чертами лица, но выражение глаз оставалось неизменно злым.
Сейчас он стоял перед Эйденом, и его тело буквально дрожало от
ярости, если этим словом можно описать его необычайно дерзкую осанку.
- Сэр, я должен поговорить с вами.
- Говори.
- Я понимаю, что теперь я член Соколиной Стражи, потому что у меня
были ошибки в прошлом. Худшей из моих ошибок является потеря ряда машин в
последних боях. Вы видели мой кодекс. Я наказан за потери. Но если так, то
и это наказание - потеря для клана.
- Большинство клановцев не приняли бы твоих объяснений, звеньевой.
- Я понимаю это. Я дал клятву никогда не потерять больше ни одного
боевого робота, если только одновременно не расстанусь с жизнью. По этой
причине я вывел из строя катапульту моего "Вурдалака".
- Это разрешается, хотя должен предупредить тебя, что не считаю такой
поступок мудрым.
- Я принимаю вытекающую отсюда критику, потому что она вызвана
благими намерениями, полковник, но причина, по которой я рассказал вам о
моей клятве, заключается в том, что, боюсь, мне не удастся ужиться с моим
теперешним звеном. У каждого из бойцов абсолютно отсутствуют боевые
навыки, а также я понял, что они не желают тренироваться. Я никогда еще не
наблюдал такого неподчинения.
Какая ирония судьбы, подумал Эйден, что воин, знаменитый своим
своеволием, сетует на то же самое качество у других. Из этого можно
заключить, что Мандейк либо начал новую жизнь, либо его команда
неудачников ужасающе некомпетентна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
раздражать мелочами. Они уже достаточно агрессивны друг с другом, но,
наверное, мы сможем восстановить честь Соколиной Стражи.
Жеребец внимательно посмотрел на Эйдена.
- Новое назначение повредило тебе мозги. Эта часть приговорена, она
в... неужели ты не видишь этого?
- Приговорена к чему?
- Я не знаю, какую ложь Каэль Першоу вылил тебе на уши, но слухи,
которые ходят среди воинов и техов, достаточно убедительны. Все мы знаем,
что просто сидим здесь в щели. Должна быть Соколиная Стража, вот она -
туточки! Но не обманывайся, что перед нами поставлена какая-то почетная
цель. Не заметил, что ли, среди воинов, назначенных к нам, огромное число
стариков? Вот ключ к нашей боевой задаче.
- Не говори загадками, - нетерпеливо произнес Эйден. - Мы получаем
старых воинов по одной простой причине: они входят в число тех немногих,
что подходят для переназначения.
- Это Каэль Першоу тебе сказал? Он маскирует, по крайней мере,
половину своих мотивов так же, как и лицо. Мы получаем старых воинов,
потому что на самом деле Хана Чистоу не заботит наша судьба. Если
какую-нибудь воинскую часть и сформировали для пушечного мяса, как
солянку, так это Соколиную Стражу. От нас они ожидают немногого, так как
считают частью позора, ты не... неужели ты не видишь этого?
Эйден остановился, огляделся, а затем дал знак Жеребцу следовать за
ним туда, где другие воины не могли их слышать.
- Конечно, я знаю, что Хан Чистоу желает списать нас. Он как бы
неумышленно посылает воинов на смерть, но ему не придется оплакивать нас,
если это произойдет. И ты знаешь так же, как и я, что это мой единственный
шанс достичь хоть чего-то в качестве кланового воина. Соколиной Страже
обещали передовую. Каэль Першоу даже занес это в записи, и при всей его
коварности его слову можно доверять. Мы включены в войска на Токайдо. Мы
будем там драться.
- Так все это для тебя? Личная слава? Все это - вклад на дно
генофонда, который ты и твои...
Эйден схватил Жеребца за плечи.
- Я знаю, что ты думаешь о клановом образе жизни. - Голос Эйдена был
натянутым, как струна. - Но я, я ищу личной славы! Да, я желаю, чтобы мое
наследие перешло в генофонд. Да, я хочу, чтобы мой вклад в это вторжение и
в достижение целей клана был одновременно исключительным и достойным
почести. И если какие-то ошибки мне пришлось совершить из-за своей
нетерпеливой природы, я все равно клановый воин и стараюсь внести свою
долю в завоевание власти над всеми планетами и людьми Внутренней Сферы.
Если не можешь понять этого, потому что ты вольняга, то постарайся...
Жеребец вырвался из хватки Эйдена и вновь посмотрел на него тем же
внимательным взглядом.
- Что происходит с тобой, дружище? - усмехнувшись, спросил он. - Ты
никогда не называл меня вольнягой. И был единственным вернорожденным из
тех, кого я знал, кто не делал этого.
- Извини, сорвалось. Когда-то я был одним из вас, помни.
- Нет, ты выглядел как вольнорожденный. Но ты никогда не был одним из
нас.
Эйден услышал нотки презрения в голосе Жеребца.
- Я не хотел обидеть тебя. Жеребец. Слишком многое произошло за
последние годы. Единственное мое желание - это добиться успеха в качестве
командующего Соколиной Стражей. Если ты постараешься понять это, то
сумеешь простить те способы, которыми я добивался своего.
Жеребец кивнул.
- Конечно.
- Что касается вольнорожденца, то нужно ли тебе напоминать, что ты
называешь меня отстойником на достаточно обычном основании?
Жеребец покачал головой.
- Нет. Я называю так вашу касту. Не тебя. Здесь есть разница.
- Может быть, да, а может быть, и нет. Давай оставим все это. Как ты
говоришь, наша задача - сделать хороших воинов из тех, кто явно не
собирается ими становиться. И я высоко ценю твои усилия по сдерживанию
жаргона. Продолжай в том же духе.
Когда они подходили к другим воинам, Эйден размышлял о различных
событиях, о которых он столько читал в книгах своей тайной библиотеки.
Столько историй о дружбе, товариществе между двумя индивидами, борющимися
за одно и то же! Клановый образ жизни ставит служение группе выше
индивидуальных союзов. Но Эйден знал, что они с Жеребцом как раз похожи на
персонажи из тех старых историй Внутренней Сферы.
19
Кодекс звеньевого Сэма Мандейка был заполнен замечаниями о
неподчинении. Как он выжил, почему какой-нибудь командир, чтобы
освободиться, просто не пристрелил его, оставалось тайной для нового
командующего Соколиной Стражей. Но когда Эйден наблюдал за его хваткой в
управлении боевым роботом и за грубым, можно сказать, зверским способом
приведения в форму своего звена, которое, как и вся Соколиная Стража, было
сборищем неудачников, калек и престарелых воинов, то понял, что за этими
ужасными манерами скрывается превосходный офицер.
Но от этого не становилось легче.
Сэм Мандейк был среднего роста, он имел короткие, толстые руки и
мясистую шею со вздувшимися венами. Воин обладал светлыми волосами,
точеными чертами лица, но выражение глаз оставалось неизменно злым.
Сейчас он стоял перед Эйденом, и его тело буквально дрожало от
ярости, если этим словом можно описать его необычайно дерзкую осанку.
- Сэр, я должен поговорить с вами.
- Говори.
- Я понимаю, что теперь я член Соколиной Стражи, потому что у меня
были ошибки в прошлом. Худшей из моих ошибок является потеря ряда машин в
последних боях. Вы видели мой кодекс. Я наказан за потери. Но если так, то
и это наказание - потеря для клана.
- Большинство клановцев не приняли бы твоих объяснений, звеньевой.
- Я понимаю это. Я дал клятву никогда не потерять больше ни одного
боевого робота, если только одновременно не расстанусь с жизнью. По этой
причине я вывел из строя катапульту моего "Вурдалака".
- Это разрешается, хотя должен предупредить тебя, что не считаю такой
поступок мудрым.
- Я принимаю вытекающую отсюда критику, потому что она вызвана
благими намерениями, полковник, но причина, по которой я рассказал вам о
моей клятве, заключается в том, что, боюсь, мне не удастся ужиться с моим
теперешним звеном. У каждого из бойцов абсолютно отсутствуют боевые
навыки, а также я понял, что они не желают тренироваться. Я никогда еще не
наблюдал такого неподчинения.
Какая ирония судьбы, подумал Эйден, что воин, знаменитый своим
своеволием, сетует на то же самое качество у других. Из этого можно
заключить, что Мандейк либо начал новую жизнь, либо его команда
неудачников ужасающе некомпетентна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70