— Я не намерен был вызывать вас, Смис, — сказал он, — но одно или два обстоятельства, на днях имевшие место, заставили меня подумать о том, что мне следует поговорить с вами, чтобы вы, в случае крайней надобности, знали, где .меня можно найти.
— Я прекрасно знаю, где мне найти вас, будь к тому крайняя надобность или не будь ее,—спокойно возразил Трэй-Бонг. — 409, Портлэнд-Плэйс, не так ли?
Цезарь взглянул на него пристально.
— Откуда вы это знаете? — опросил он. — Нет такой справочной или адресной книги, где бы фигурировала моя фамилия.
— И все-таки я знаю, — сказал Смис непередаваемым тоном.
— Вы следили за мной! В эту ночь я выезжал! — обвиняюще воскликнул Валентайн.
Смис засмеялся.
— Даю вам слово, что мне и в голову не приходило, когда-либо выслеживать вас,—сказал он. — И потом: разве я могу в одно и то же время уследить за вами и за м-ром Россом?
— Но как же вы все-таки узнали.? — настаивал Цезарь.
— Мне шепнула маленькая птичка, — двусмысленно увернулся Смис. — Теперь, прошу вас, откройте и вы мне вашу тайну, м-р Валентайн.
— Вы следили за мной, — настойчиво повторил Цезарь и затея перевел разговор на другую тему. — Какого вы мнения о Россе?
— Пожилой джентльмен, достойный всякого уважения,— ответил Смис. — Мне он нравится.
О факте, что он видел этого «джентльмена, достойного вел это уважения», вторгающимся, при помощи своего ключа, в дом Цезаря, он не счел нужным упоминать. С этим можно было подождать.
— У него имеется от десяти до двадцати миллионов, — сказал Цезарь.—И при этом ни наследников, ни завещания. Стало быть, после его смерти состояние перейдет к государству.
Смис посмотрел на него -с удивлением.
— Откуда вы это знаете?
— Знаю, — ответил Цезарь. — И это мой секрет.
Он с минуту молчал. У него было обыкновение иногда прерывать разговор, чтобы мысль его могла работать свободно. Затем он снова вернулся к вопросу о Россе.
— Сколько мужчин и женщин трудится в поте лица своего с утра до вечера, изо дня в день, из года в год, ради какого-то жалкого куска хлеба да нескольких часов сна, нужных им разве только для того, чтобы они могли так же трудиться дальше,—высокопарно рассуждал Цезарь, — я не тружусь, потому что у меня мозги работают и потому, что я смотрю на человеческую жизнь несколько иначе, нежели человек средней руки. Также и вы.—Немного помолчав, он продолжал: — Отдаете ли вы себе отчет, что сядь сейчас м-р Росс за свой письменный стол да черкни он.каких-нибудь лять-шесть строк, скрепив их своей подписью, заверенной свидетельским показанием его слуги или служанки, то эти несколько строк способны осчастливить нас, сделать нас владыками почти всего на
— Вы, вероятно, хотите сказать: если бы он составил завещание в нашу пользу и затем вдруг внезапно скончался? а— предположил Смис.
— Вы весьма прямолинейны, — мягко . улыбнулся Цезарь. — Но скажите сами: неужели вас никогда не поражало, до чего просто происходит имущественная передача от одного лица к другому в тех случаях, когда основным поводом для такой передачи' служит смерть одной на сторон? Предположим, вы или я задумали
ограбить Банк Англии. Ведь это ;было бы почти безнадежно, разве если бы мы долгие годы неусыпно трудились над организацией и подготовкой такого налета, да и то наши шансы на удачный исход были бы весьма незначительны. Смис с этим согласился.
— Теперь предположим: вы или я захотели бы подделать какой-нибудь чек, скажем, по счету м-ра Росса. Нам тогда пришлось бы считаться с подозрениями и испытательно-контрольными методами, применяемыми несколькими десятками умнейших людей, каждого из которых нам пришлось бы перехитрить особо. И в конечном результате, мы бы, вероятно, все-таки провалились.
— В этом я успел убедиться, — согласился, м-р Смис, сделав легкую гримасу.
— Разве не гораздо лроще заставить м-ра Росса подписать маленький документик в пять-шесть строчек? — спросил Цезарь вполголоса.
— Смотря по тому... — ответил Смис. — Мое мление такое: дело это сложное, очень сложное. Значительно легче воспроизведения его подписи будет — извините за откровенность — склонить его к составлению преждевременного завещания. В противном случае, говоря попросту, зам только придется заказать для лего один из ваших знаменитых надгробных венков.
В глазах Цезаря светилось удовольствие. Вера в успех приятно щекотала его самолю!бие.
— В данный момент цель моей жизни — воспрепятствовать ему подписать эти шесть строк в пользу кого бы то ни было,—сказал он. — Мое главное желание — видеть м-ра Росса умершим прежде, нежели ой успеет распорядиться относительно завещания своих капиталов.
Смис взглянул на него с изумлением.
— Вы серьезно это говорите? — спросил он.—А мне точно послышалось, будто вы недавно сказали, что его состояние после перейдет в казну.
— В том случае, если у него не будет наследников, — оказал Цезарь. — Никогда не забывайте этого: если у него не будет наследников.
— Но кому же от него унаследовать? — спросил Смис. — Ведь он же холостяк...
— Он — вдовец, — возразил Цезарь. — У него был ребенок, отнятый у него и затем погибший. Будь он еще жив, он, вероятно, завещал бы свое состояние какому нибудь собачьему приюту или чему-нибудь еще боле абсудрному.
В голове Смиса медленно начала всплывать и оформляться новая идея. Медленно, очень медленно, в дотоле темные уголки и извилины его мозга начал проникать свет. Он быстро соображал. То, что для других являлось тайной, для него не было тайной. Подобной индукционной способностью не мог похвалиться даже сам Цезарь. Некоторые из происшествий, занимавших Смиса в последние дни, лоставили его в полное недоумение, но теперь он начинал «видеть».
— Сколько лет было бы теперь его дочери, если бы она была в живых? — спросил Смис.
— Сорок семь,—услужливо ответил Цезарь. — Тремя годами моложе меня.
Итак, ему пятьдесят. Правда, бывали такие, дни, когда ему можно было дать их, но в это утро он выглядел тридцатилятилетним.
— Сорок семь,—повторил он.—Она удрала из дома, когда ей было лет двадцать с лишним, и затем вышла замуж за какого-то скрипача или кого-то в этом роде.
Тогда старик завещал свое состояние какому-то сиротскому приюту, лишив ее законной доли. После, когда он узнал о ее смерти, он это завещание разорвал, намери-ваясь, кажется, составить новое. Как видите, мне известны все детали частной жизни м-ра Росса.
— А что, если она не умерла? — протяжно спросил Смис.
Цезарь неловко заерзал на стуле.
— Леший вас знает, что вы хотите этим сказать! — воскликнул он. Впервые Смис увидел его потерявшим свое обычное хладнокровие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26