Я не скрываю от вас своих мыслей. Просто я был очень занят.
– Я не интересовалась вашими мыслями. – Голос Мейгри звучал мягко.
– Коразианцы наступают крупными силами. У нас с ними подписан мирный договор. Только не надо винить в этом меня, я тут ни при чем, миледи. Договор подписал Роубс. Это был его первый красивый жест – жест только что выбранного президента, чтобы завоевать популярность среди народа. Последние пятнадцать лет наши разведчики – мои и других командующих – доносили, что коразианцы не соблюдают условия договора и наращивают военную мощь. Сам Роубс всегда отказывался комментировать эти донесения, но его люди в Конгрессе обвинили нас в подстрекательстве к войне, в использовании мнимой угрозы со стороны коразианцев, чтобы наращивать силы флота и армии.
– Значит, их нападение удивило вас?
– Честно сказать, да. Я ожидал нападения, но не так скоро. По сведениям, полученным от моего агента перед тем, как мы потеряли с ним связь, коразианцы будто бы не были готовы к широкомасштабному наступлению. Но мне кажется, – добавил Саган сухо, – я оказался единственным, кого это удивило.
Мейгри повернулась к нему и с недоверием посмотрела.
– Вы думаете, Роубс знал?
– Убежден.
– И он допустил гибель миллионов людей на этих планетах? Не могу поверить! Такого я не ожидала даже от него.
Саган пожал плечами.
– Что значат для него несколько миллионов людей, когда только в центральной части галактики ему отдают свои голоса триллионы? Планеты Шелтона никого не интересуют. Они заселены в основном военными, учеными да их семьями. Несколько военных баз, несколько научных станций, а вокруг – небольшие городки.
Саган помолчал и, наклонившись к ней, тихо добавил:
– Bы конечно, понимаете, леди, что мой агент в галактике коразианцев был хорошо подготовлен. Считался отличным агентом. Он пробыл там много лет. Работал невольником на одном из химических заводов. Никогда не был на подозрении, и раскрыть его они не могли. Затем он исчез. В последнем донесении намекал, что кто-то следит за ним.
– Агенты Роубса?
– Чьи-то агенты. Но не коразианцев.
Командующий прошелся по комнате и сел в кресло. Подавив стон, он потер в судороге сжавшуюся мышцу на бедре.
Мейгри отвернулась. Без боли в сердце она не могла смотреть на этого израненного, уставшего человека. Кроме того, она чувствовала, что он чего-то боится, и это беспокоило ее. Чего же он боится? Конечно, не коразианцев, не предстоящего сражения, несмотря на колоссальный перевес их сил. Чего-то другого, более глубоко скрытого в нем и только сейчас прорывавшегося наружу.
– Боюсь, что чай остыл, милорд, – сказала она, желая прервать тягостное молчание. – Впрочем, вы никогда не любили этот сорт. Я могу послать за «улонгом».
– Ничего, это не имеет значения. Посидите со мной, леди, как в старые времена. Нам многое надо обсудить. Налейте мне чашку. Сейчас не до вкуса чая.
Для Мейгри было легче умереть, чем услышать такие слова.
Она прошла к столику и села. Налив чай, протянула пиалу Сагану. Он жадно выпил. Все так же молча она налила ему еще. На этот раз он выпил половину, затем сел, держа пиалу в руке, и стал смотреть на нее. В его больших руках изящная фарфоровая пиала казалась скорлупкой.
– Роубс приказал мне остановить их. Здесь и сейчас. И никакого подкрепления не будет.
Мейгри сидела в кресле напротив Командующего.
– Он хочет одним выстрелом убить двух зайцев.
– Не совсем так. Он хочет, чтобы зайцы поубивали друг друга.
– Он знает, что вы готовите заговор против него?
– Да, знает! – Саган ударил кулаком по ручке кресла. – Будь он проклят! Он очень умен, Мейгри. Я как-то успел забыть, что он умен. Но есть другой, намного умнее... – он резко оборвал фразу.
Мейгри очень интересовало, что он хотел сказать, и она могла бы прочесть мысли, но в тот момент меньше всего хотела этого.
– Роубс приказал остановить их и дать сражение именно здесь – в малонаселенной системе. В случае успеха ему будут аплодировать Конгресс и вся пресса.
– А другие маршалы?
– Он отзывает их для создания второй линии обороны вокруг самых населенных зон галактики.
– Нам остается надеяться только на самих себя. Саган улыбнулся.
– Нам?
Мейгри вспыхнула и опустила глаза.
– Да, – спокойно сказал Саган, – нам остается надеяться на самих себя.
– Но враг может прорваться где угодно! Есть тысячи других мест! – Мейгри показала рукой на звезды. – Почему он уверен... – Не договорив, она уже знала ответ.
– Они идут прямо на нас, леди. Могу поклясться, что каким-то образом, скорее всего благодаря утечке информации из системы безопасности, коразианцы знают наши точные координаты, знают о всех наших передвижениях. Вот почему они напали, не будучи хорошо подготовленными. Да этого им и не надо. Несомненно, они обещали Роубсу, что уберутся, как только разгромят нас. Если он им поверил, значит, он еще больший болван, чем я о нем думал. Вы, конечно, понимаете, чего коразианцы в действительности добиваются?
– Им нужен «Феникс». – Мейгри вцепилась в ручки кресла и обвела взглядом помещение для дипломатов.
– И остальные корабли. В сообщениях, которые мы получили от тех, кому удалось бежать из системы Шелтона, говорится, что коразианцы действуют по своей обычной схеме: захватывают в плен людей и используют их либо для еды, либо в качестве рабской рабочей силы, уничтожают все, кроме механизмов. Наша технология – вот, что им нужно. Теперь они идут прямо на нас. У нас есть уникальная возможность стать одновременно и приманкой, и капканом.
– Вам, известна их численность?
– Приблизительно да, можно подсчитать по донесениям агентов.
– Сохранить флот возможно?
– Компьютеры дают отрицательный ответ, учитывая наши силы на сегодняшний день. Но мы можем нанести им значительный урон, прежде чем погибнем. Боже, да я собственными руками взорву корабль, чтобы он им не достался!
– Но вы ведь не из тех, кто слепо подчиняется приказу, Саган. Вы могли бы отступить.
– Тогда меня заклеймят трусом, навсегда опозорят. Я мог бы сделать другое: я умею ладить с прессой, и мне ничего не стоит натравить ее на Роубса. Он это знает. Но, видите ли, миледи, теоретически есть возможность выиграть сражение. И если я выиграю, то стану героем галактики. Что может быть лучше?
– Для вас, но не для галактики. – Резко поднявшись, Мейгри вернулась к созерцанию звезд. Она стояла к нему спиной, обхватив себя руками. – Роубс рискует.
– Он – игрок. Он знает все тузы, и перевес на его стороне.
– А ближайшие системы? Они не могут прислать подмогу?
– Их беспокоит лишь собственная безопасность. Пока новость о нападении держится в секрете, но как только об этом сообщат, на нас обрушится шквал просьб помочь им. Где уж от них ждать помощи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
– Я не интересовалась вашими мыслями. – Голос Мейгри звучал мягко.
– Коразианцы наступают крупными силами. У нас с ними подписан мирный договор. Только не надо винить в этом меня, я тут ни при чем, миледи. Договор подписал Роубс. Это был его первый красивый жест – жест только что выбранного президента, чтобы завоевать популярность среди народа. Последние пятнадцать лет наши разведчики – мои и других командующих – доносили, что коразианцы не соблюдают условия договора и наращивают военную мощь. Сам Роубс всегда отказывался комментировать эти донесения, но его люди в Конгрессе обвинили нас в подстрекательстве к войне, в использовании мнимой угрозы со стороны коразианцев, чтобы наращивать силы флота и армии.
– Значит, их нападение удивило вас?
– Честно сказать, да. Я ожидал нападения, но не так скоро. По сведениям, полученным от моего агента перед тем, как мы потеряли с ним связь, коразианцы будто бы не были готовы к широкомасштабному наступлению. Но мне кажется, – добавил Саган сухо, – я оказался единственным, кого это удивило.
Мейгри повернулась к нему и с недоверием посмотрела.
– Вы думаете, Роубс знал?
– Убежден.
– И он допустил гибель миллионов людей на этих планетах? Не могу поверить! Такого я не ожидала даже от него.
Саган пожал плечами.
– Что значат для него несколько миллионов людей, когда только в центральной части галактики ему отдают свои голоса триллионы? Планеты Шелтона никого не интересуют. Они заселены в основном военными, учеными да их семьями. Несколько военных баз, несколько научных станций, а вокруг – небольшие городки.
Саган помолчал и, наклонившись к ней, тихо добавил:
– Bы конечно, понимаете, леди, что мой агент в галактике коразианцев был хорошо подготовлен. Считался отличным агентом. Он пробыл там много лет. Работал невольником на одном из химических заводов. Никогда не был на подозрении, и раскрыть его они не могли. Затем он исчез. В последнем донесении намекал, что кто-то следит за ним.
– Агенты Роубса?
– Чьи-то агенты. Но не коразианцев.
Командующий прошелся по комнате и сел в кресло. Подавив стон, он потер в судороге сжавшуюся мышцу на бедре.
Мейгри отвернулась. Без боли в сердце она не могла смотреть на этого израненного, уставшего человека. Кроме того, она чувствовала, что он чего-то боится, и это беспокоило ее. Чего же он боится? Конечно, не коразианцев, не предстоящего сражения, несмотря на колоссальный перевес их сил. Чего-то другого, более глубоко скрытого в нем и только сейчас прорывавшегося наружу.
– Боюсь, что чай остыл, милорд, – сказала она, желая прервать тягостное молчание. – Впрочем, вы никогда не любили этот сорт. Я могу послать за «улонгом».
– Ничего, это не имеет значения. Посидите со мной, леди, как в старые времена. Нам многое надо обсудить. Налейте мне чашку. Сейчас не до вкуса чая.
Для Мейгри было легче умереть, чем услышать такие слова.
Она прошла к столику и села. Налив чай, протянула пиалу Сагану. Он жадно выпил. Все так же молча она налила ему еще. На этот раз он выпил половину, затем сел, держа пиалу в руке, и стал смотреть на нее. В его больших руках изящная фарфоровая пиала казалась скорлупкой.
– Роубс приказал мне остановить их. Здесь и сейчас. И никакого подкрепления не будет.
Мейгри сидела в кресле напротив Командующего.
– Он хочет одним выстрелом убить двух зайцев.
– Не совсем так. Он хочет, чтобы зайцы поубивали друг друга.
– Он знает, что вы готовите заговор против него?
– Да, знает! – Саган ударил кулаком по ручке кресла. – Будь он проклят! Он очень умен, Мейгри. Я как-то успел забыть, что он умен. Но есть другой, намного умнее... – он резко оборвал фразу.
Мейгри очень интересовало, что он хотел сказать, и она могла бы прочесть мысли, но в тот момент меньше всего хотела этого.
– Роубс приказал остановить их и дать сражение именно здесь – в малонаселенной системе. В случае успеха ему будут аплодировать Конгресс и вся пресса.
– А другие маршалы?
– Он отзывает их для создания второй линии обороны вокруг самых населенных зон галактики.
– Нам остается надеяться только на самих себя. Саган улыбнулся.
– Нам?
Мейгри вспыхнула и опустила глаза.
– Да, – спокойно сказал Саган, – нам остается надеяться на самих себя.
– Но враг может прорваться где угодно! Есть тысячи других мест! – Мейгри показала рукой на звезды. – Почему он уверен... – Не договорив, она уже знала ответ.
– Они идут прямо на нас, леди. Могу поклясться, что каким-то образом, скорее всего благодаря утечке информации из системы безопасности, коразианцы знают наши точные координаты, знают о всех наших передвижениях. Вот почему они напали, не будучи хорошо подготовленными. Да этого им и не надо. Несомненно, они обещали Роубсу, что уберутся, как только разгромят нас. Если он им поверил, значит, он еще больший болван, чем я о нем думал. Вы, конечно, понимаете, чего коразианцы в действительности добиваются?
– Им нужен «Феникс». – Мейгри вцепилась в ручки кресла и обвела взглядом помещение для дипломатов.
– И остальные корабли. В сообщениях, которые мы получили от тех, кому удалось бежать из системы Шелтона, говорится, что коразианцы действуют по своей обычной схеме: захватывают в плен людей и используют их либо для еды, либо в качестве рабской рабочей силы, уничтожают все, кроме механизмов. Наша технология – вот, что им нужно. Теперь они идут прямо на нас. У нас есть уникальная возможность стать одновременно и приманкой, и капканом.
– Вам, известна их численность?
– Приблизительно да, можно подсчитать по донесениям агентов.
– Сохранить флот возможно?
– Компьютеры дают отрицательный ответ, учитывая наши силы на сегодняшний день. Но мы можем нанести им значительный урон, прежде чем погибнем. Боже, да я собственными руками взорву корабль, чтобы он им не достался!
– Но вы ведь не из тех, кто слепо подчиняется приказу, Саган. Вы могли бы отступить.
– Тогда меня заклеймят трусом, навсегда опозорят. Я мог бы сделать другое: я умею ладить с прессой, и мне ничего не стоит натравить ее на Роубса. Он это знает. Но, видите ли, миледи, теоретически есть возможность выиграть сражение. И если я выиграю, то стану героем галактики. Что может быть лучше?
– Для вас, но не для галактики. – Резко поднявшись, Мейгри вернулась к созерцанию звезд. Она стояла к нему спиной, обхватив себя руками. – Роубс рискует.
– Он – игрок. Он знает все тузы, и перевес на его стороне.
– А ближайшие системы? Они не могут прислать подмогу?
– Их беспокоит лишь собственная безопасность. Пока новость о нападении держится в секрете, но как только об этом сообщат, на нас обрушится шквал просьб помочь им. Где уж от них ждать помощи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138