Некоторые порядки не изменились с древних времен, с тех далеких дней,
когда еще существовал Голливуд. Репп, например, получал тройную плату,
поскольку являлся одновременно главным сценаристом, главным режиссером и
ведущим актером. Для сохранения за собой этих постов он использовал все
свое влияние, в том числе и как иммера, на Комитет по визуальным
искусствам. Политические игры и поединки стоили Реппу многих свободных
вечеров и кучу кредиток - в рекламных целях приходилось давать шикарные
вечеринки, однако игра стоила свеч. Сохрани он такое троевластие и на
время следующего шоу, очень скоро Репп смог бы перебраться в новую, более
просторную квартиру. Если, конечно, удастся ее найти.
Работа продвигалась довольно гладко, если не считать споров,
постоянных ссор и выпадов в его адрес со стороны завистников. Без этого
вряд ли можно представить себе телевизионный бизнес и индустрию
эмфаториев. Подобные вещи неизбежны и пора бы привыкнуть к ним. Первые две
сцены, предусмотренные графиком работ на сегодняшнее утро, снимались все
снова и снова, пока, наконец, не удалось довести их до совершенства. У
Реппа произошел короткий, но очень жаркий диспут с государственным
цензором Бакаффой по поводу использования голографических титров. Репп
доказывал, что они отвлекают внимание зрителей и совершенно не нужны,
поскольку и без того уже использовались в таком количестве шоу, что
публика давно выучила все различные слова наизусть. Бакаффа настаивал на
том, что такие слова, как "ниггер", "итальяшка", "костоправ", "пушка",
"менты", "морфинист" и тому подобные, будут непонятны по крайней мере
половине публики. В целом для правительства в конечном счете не столь уж
важно, понятны ли древние слова публике или нет. Оно безусловно требовало
включения в постановку поясняющих титров - и все тут.
Репп, конечно, проиграл, однако он все-таки испытал некоторое
удовлетворение, доведя Бакаффу чуть ли не до слез. Ну ничего, пусть
отрабатывает свою зарплату - не зря же ему платят еще и как
правительственному информатору.
В десять минут второго во время съемок третьей сцены произошло
непредвиденное: нога главного героя вдруг сжалась на экране, укоротившись
чуть ли не вдвое - сломался голографический проектор. Техники пытались
обнаружить причину, но ничего не получилось, поскольку аппаратура для
выявления неисправностей сама в этот момент внезапно отказала.
- Прекрасно, - сказал Репп. - До обеда осталось всего двадцать минут.
Можно поесть и сейчас. Надеюсь, когда мы вернемся, технику уже приведут в
порядок.
Перекусив, он вышел в широкий коридор первого этажа, где находился
буфет. Солнце, беспрепятственно бьющее через огромные - от пола до потолка
- окна, блестело на его ковбойском костюме, а каблуки весело постукивали
по каменному полу. Многие узнавали его, а некоторые даже останавливали,
чтобы взять автограф. Он послушно повторял в их магнитофоны свое имя и
идентификационный номер, добавлял пару слов о том, как он рад их видеть и
шел дальше. Случился с ним и один довольно неожиданный, хотя и не совсем
неприятный инцидент. Какая-то красивая молодая женщина не на шутку
пристала к нему, умоляя увести ее на его квартиру или пойти к ней, где по
ее словам, он мог проделать с ней все, что его душе угодно. Он элегантно
пытался охладить ее пыл, но когда женщина, упав на колени, обхватила его
руками, не оставалось ничего другого, как подозвать органиков.
- Никаких претензий, - сказал он. - Только проследите, чтобы она не
мешала нам работать.
- Я люблю тебя, Уайт! - кричал женщина ему вслед. - Оседлай меня, как
пони! Выстрели в меня, как револьвер!
Покраснев от смущения, но не в силах скрыть самодовольную улыбку.
Репп вошел в лифт. "Господи Иисусе!" - пробормотал он себе под нос.
Поскольку, расставаясь, они с женой обещали друг другу вести себя
целомудренно, он ни разу за время ее экспедиции в Чили не спал с женщиной.
Однако у него хватало честности признаться себе, что его воздержание не
основывалось на возвышенной морали или недостатке желания. Он просто
нуждался в отдыхе от секса, требовалось "перезарядить свои батареи". Хотя
в каждом дне, кроме Воскресенья, у него была жена, а в Четверг даже не
одна, и таким образом имелась неплохая возможность постоянно набираться
новых впечатлений, подобно петуху в сельском курятнике, порой его
абсолютно не привлекала перспектива новых впечатлений и свежих
переживаний. Его гонады исповедуют систему или арифметику, отличную от
используемой рассудком.
Чувствуя себя в приподнятом состоянии - страстное желание незнакомки
сильно пощекотало его самолюбие, - Репп вошел в свой кабинет и сел за
стол. На экранах скопилось довольно много сообщений в его адрес, причем
одно - безусловно самое для него важное - от жены Джейн-Джон. Лицо ее
лучилось счастьем - в следующую Пятницу она возвращалась домой. Пропустив
ее через стоунер, завтра, в Субботу, ее погрузят в самолет, и в тот же
день она прибудет в аэропорт Манхэттена. Оттуда дирижабль доставит тело к
зданию Башни Тринадцати Принципов. Утром в следующую Пятницу он должен
забрать ее. Если Репп не сможет приехать туда в назначенное время, жена
возьмет такси.
Джейн-Джон Вилфорд Денпасат была красивой темнокожей женщиной с
лишенными пигмента белесыми волосами и прошедшими такую же обработку
глазами.
"Работа мне очень нравится, но и она становится утомительной: каждый
день меня возят от места раскопок до ближайшей станции со стоунерами за
двести миль. И по тебе я ужасно скучаю. Скоро увидимся, хвастун ты мой.
Дождаться не могу".
Несмотря на подобное признание, ожидание для нее не было столь уж
обременительным. Человек в бессознательном состоянии неспособен мучиться и
страдать, он даже нервничать неспособен. Да и он сам, хоть и не будет все
это время до следующей Пятницы покоиться в цилиндре, станет другим
человеком или, вернее, другими людьми, а потому тоже отдохнет от мыслей о
своей сегодняшней жене. Общество Новой Эры несомненно имеет свои
недостатки, но и преимуществ у него немало. Контроль и умеренность, зуб за
зуб, бери, но и отдавай, утраты и выгоды - вот как можно кратко
сформулировать его суть.
Ни один из экранов не показывал ни единого шахматного хода с самого
Вторника. Репп почувствовал разочарование: не было хода и сегодня. Он
вспомнил Янкева Гриля - Джимми Крикета - и почувствовал искреннее
сожаление, что партия их вынужденно прервалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93