- Филл, - сказал он, - ты спрятал вопрос и носишь его, как камень в
праще. Будет плохо, если камень вылетит неожиданно и попадет мне в спину.
- Почему мы никого не встречаем? - спросил Филл. - Куда подевались
люди, стада? Отец любил повторять, что в скифских степях столько овец,
сколько на небе звезд. "Богатые овцами пастбища скифов и есть золотое
руно, манившее греков в дальние земли", - так говорил отец.
- Ты не хочешь задать свой вопрос?
- Не хочу, Арзак. Потому что, если вопрос - это камень в праще, то
молчание - это твой щит. Ты упрям, словно тебя породила скала. Ты отразишь
мое слово молчанием. Куда же все-таки делись стада и люди?
- На летние пастбища подались.
- Зачем, разве здесь плохая трава?
Арзак не ответил. Он повернулся к восходу и приставил ладони к
глазам. Ксанф и Филл сделали то же.
Прямо на них, рассыпавшись цепью, мчался конный отряд.
- Куда прикажешь скакать, предводитель, вперед, назад, в сторону? -
сказал быстро Филл.
- Поздно, - ответил Арзак. - Они нас заметили и, если поскачем,
выпустят стрелы.
- На таком расстоянии промахнуться.
- Это скифы. Наши воины бьют без промаха.

16. ДОРОГИ ПЕРЕСЕКЛИСЬ
Отряд в пятьдесят человек окружил их плотным кольцом.
- Вот те на, - процедил предводитель сквозь зубы.
Он въехал в круг и Арзак узнал Иданфирса. Даже конь под ним был тот
же, серого мышиного цвета.
"Почему он здесь со своей дружиной, почему не около Савлия?" -
пронеслась тревожная мысль.
- Скакали за воинами, поймали детишек. Откуда - куда путь держите? -
спросил всадник на сером коне.
- Во всем тебе удачи, царь Иданфирс, - сказал Арзак. - Был я в городе
по прозванию "Счастливая", путь держу к северу, чтобы проводить в
последний шатер твоего отца, царя Савлия.
- Придется поспешить, если хочешь увидеть, как царь Савлий будет
спускаться под землю. А кто эти чужеземцы и для чего они обрядились в наши
одежды?
- Чужеземцы - жители Ольвии. Ксанф и Филл.
Услышав свои имена, Ксанф и Филл поклонились. Иданфирс на приветствие
не ответил.
- Отец Филла много раз приезжал с товарами в наши степи, - поспешил
добавить Арзак, - он привозил шелк и браслеты для твоей почтенной матери и
для младших жен. Царь Савлий его жаловал. Когда Ксанф и Филл узнали, что
царь Савлий отправился в последнее кочевание, в их сердцах загорелось
желание проводить его до самого места, как это делают скифы, и вот они
сняли свои одежды и обрядились в наши. Дозволь чужеземцам проводить твоего
отца, царь Иданфирс.
- Дозволяю, - сказал Иданфирс равнодушно. Он думал о чем-то другом. -
И пусть поспешат. К полной луне все будет кончено.
- Нет, нет! Ты ошибся, царь Иданфирс! Сорок дней истекут через
двадцать два дня, а до полной луны - всего десять.
- Персы дни отобрали. Мы уводили их к восходу, сколько могли. Теперь
они на закат повернули. Того и гляди помешают спокойному кочеванию царя
Савлия, если не поторопимся.
- Какие персы? Они же в Азии!
- Неужто не знаешь, что Дарий большую войну в степь привел? -
нетерпеливо спросил предводитель дружины Палакк. Он в толк не мог взять,
для чего Иданфирс теряет время на разговоры с мальчонкой, не стоившим
ломаного акинака.
- Не знаю. Траву паленую видел, думал, савроматы с соседями бьются
или меланхлены.
Ксанф и Филл не понимали, о чем идет речь, и с тревогой переводили
взгляд с Арзака на Иданфирса.
- Персы, война, осталось всего десять дней, - быстро сказал Арзак на
языке эллинов.
- Вон оно что, - протянул Иданфирс. - Вспомнил. Я видел тебя, когда
Старик приходил выпрашивать внучку. Рядом была рабыня-гречанка. Верно, она
тебя научила перекидывать наши слова на греческие?
- Это так, царь Иданфирс, она научила. В тот день я думал, ты не
глядишь в нашу сторону, а ты запомнил.
- Как зовут тебя? - спросил Иданфирс. Он словно не замечал, что
дружина изнывает от нетерпения.
- Мое имя - Арзак.
- Сильное имя, - сказал Иданфирс. - Хорошо называться Медведем. Вот
что, Медведь, внук Старика, я поручу тебе важное дело. Исполнишь - награжу
золотом или в дружину возьму, когда подрастешь. Довольно ли будет?
Дружинники расхохотались, Иданфирс нахмурился, и смех затих.
- Благодарю тебя, царь Иданфирс. Только я не дружинник - кузнец.
Когда стану мастером, буду ковать для твоей дружины акинаки и копья.
Поручение я исполню без всяких наград. Как только царь Савлий закончит
свое кочевание и уйдет в шатер Вечности...
- Война не ждет, - перебил Иданфирс. - Поручение исполнишь немедля,
прямо отсюда отправишься к персам.
Арзак побледнел, и все это увидели.
- Струсил мальчонка! - сказал Палакк насмешливо.
- Никогда трусом не был! - вскричал Арзак. - Я - скиф, и если война -
я воин. Давай свое поручение, царь!
- Молодец! Вот это по-нашему! - закричали дружинники и снова
расхохотались. Кони под ними заплясали, готовые с места пуститься вскач.
- Слушай, Арзак, внук Старика, - сказал Иданфирс спокойно и строго,
как говорят с равными. - Грозный враг пришел в наши степи, и мы должны его
одолеть. Дарий думает, что скифы сдаются, если уходят от боя. Чтобы его
разуверить, передай ему наши подарки. Со всей земли собирали.
Иданфирс сделал знак. Дружина снова расхохоталась, и Палакк, смеясь
вместе с другими, протянул Арзаку плетеную корзину, клетку и пучок
связанных вместе стрел.
- Понял, Медведь, внук Старика? - спросил Иданфирс.
- Понял, царь Иданфирс. И почему дружина смеется, теперь тоже понял.
Подарки передам, будь уверен.
- Персы в трех переходах. Как завидишь посты, принимайся кричать:
"Дары от царя Иданфирса". Если не поймут, кричи на языке эллинов. Оттого и
посылаю тебя, что в войске Дария этот язык многие понимают.
Царь Иданфирс хорошо знал, что скифы и персы говорят почти одинаково.
Им не надо перекидывать слова с одного языка на другой, чтобы понять друг
друга, но ему захотелось отправить послом не воина, как собирался вначале,
а простого мальчонку. Пусть захлебнется злостью назвавший себя царем
царей.
- Если вернешься живым, - сказал Иданфирс Арзаку, - проси любую
награду. Только сестру не проси. Тут помочь ничем не могу - над волей
мертвых нет моей власти.
Мышиного цвета конь рванулся вперед. Сверкнула молнией золотая
пантера на круглом щите.
- Чужеземцы могут ехать за нами! Привал у второй балки! - крикнул на
скаку Иданфирс, и дружина умчалась.
- Три дня туда, три дня обратно... Савлий за это время уйдет
вперед... Одатис погибла, - прошептал Арзак.
Он достал из дорожной сумки пригоршню одинаковых серых камушков и
один за другим стал бросать их на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40