— Можно присоединиться?
— Покажи ей — приказала Джанет. — Давай покажи ей. Она имеет право знать.
Джин поставила поднос на небольшой медный столик у камина. Она подошла к Риву, добыла письмо из пальцев, разгладила его и прочла.
— Но это чудесно, Кэри. — Она поцеловала его в щеку. — Я так рада за вас.
— Боже мой, женщина, ты такая же, как и она. Бумажная работа, разве ты не понимаешь? Гордый клерк, весь день подписывающий бумаги.
Джин потянула его к огню, а Джанет покачала головой:
— Ты как Харри Джего. Просто не можешь дождаться возвращения в славную битву. Лучше смерть, чем бесчестье.
Джин сказала:
— Вы двое должны праздновать, а не воевать. Сегодня вечером я устрою изумительный обед. Пирог из дичи, тушеный заяц, и еще остались четыре бутылки особенного шампанского, что Колик припрятал в погребе.
— Извините, Джин — ответила Джанет, — и благодарю вас. Звучит чудесно. Я буду рада придти.
Рив стоял перед камином, набивая трубку:
— Знаешь, меня интересует Герике. Не часто выпадает шанс встретиться лицом к лицу с легендой.
— Он действительно такой особенный? — спросила Джин.
— Конечно, во флотских кругах. Наверное, самый удачливый капитан подлодки по обе стороны фронта. Имей в виду, что эта информация не предназначена для общего пользования. Но он, несомненно, замечательный человек.
— На чьей же ты стороне, ради бога? — спросила Джанет.
— Ну, пойми меня правильно. Уважение одного профессионала к другому, вот и все. Напомню, что атака на Фальмут была совершенно выдающейся. Я был бы рад узнать, как он ее провел.
— Тогда пригласи его на обед, почему бы и нет? Разве это не цивилизованный способ делать дела? Вы сможете вволю поговорить о войне.
В голосе чувствовался сарказм вместе с явным гневом.
Рив нахмурился с легкой улыбкой на губах:
— Неплохая идея.
— Наверное, ты шутишь.
— Но почему нет? — Он повернулся к Джин — Ты не против?
Она заколебалась:
— Я не уверена Кэри. Если бы ты попросил об этом вчера, я подумала, что ты безумен, но теперь… — Она нахмурилась — Враг — все, что мне надо бы ненавидеть — и, однако, он мне нравится. Он — личность.
— Придет он или не придет? — нетерпеливо потребовал Рив. — Твое решение. Кроме всего, ты представляешь здесь гражданскую власть.
— Ты предполагаешь, что он даст честное слово на этот вечер?
— Ну не так старомодно, конечно, в присутствии молодого Лаклана с его винтовкой.
— Зачем? — спросила Джанет. — Зачем ты делаешь все это?
— Почему нет? По крайней мере, впервые после перемены я из первых рук услышу, как идет война.
В его глазах появился блеск, намек на старого, непредсказуемого Кэри Рива, которого она знала и которому не доверяла.
— И кроме того, мне кажется, это будет весьма забавный вечер.
***
Герике, лежа на койке, удивился, услышав знакомый смех в комнате наверху. Он поднялся на ноги, когда ее шаги послышались в коридоре.
Она стояла по другую сторону решетки:
— Я так часто видела подобную сцену в кино, что знаю диалог наизусть. С вами хорошо обращаются?
— Никаких жалоб. Чему я обязан удовольствию вашего визита?
— Приглашаю на обед от Джин Синклер.
Позади нее появился Лаклан, глядя слегка изумленно.
— Наверное, розыгрыш? — предположил Герике.
— С половины седьмого до восьми. Так как у вас нет черного галстука, то годится форма. Лаклан доведет вас до дома и, пожалуйста, не пытайтесь сделать что-нибудь глупое и начать бежать не в том направлении. Он застрелит вас, если потребуется.
Герике слегка поклонился:
— Как могу я отказаться от такого очаровательного приглашения?
— Понимаю — сказала она. — Честь Кригсмарине поставлена на карту.
Она живо удалилась, а парень уставился на Герике с открытым ртом. Герике улыбнулся:
— Не боритесь с этим, Лаклан, просто плывите по течению, вроде меня.
Он лег на койку и заложил руки за голову.
***
Каюта Бергера представляла собой беспорядочную сцену. Керосиновая печь располагалась на шкафчике в углу, а со стола убрали все, чтобы расставить набор кастрюль. Сестры Кэт, Эльза и Бригитта с большими усилиями готовили еду членам команды. Ветер снаружи выл в яростном шторме и пол колебался под ногами, когда «Дойчланд» шла по бурному морю.
Капитан стоял в уголке, чтобы не мешать, с бокалом рома в одной руке и бутылкой в другой. Он только что вернулся с квартердека, промерзший до костей, с плаща струилась вода.
Сестра Кэт поглядела на него:
— Чего-нибудь поесть, господин капитан?
Бергер покачал головой.
— Нет времени, сестра. У меня есть дела. Какие-нибудь проблемы?
— Люди приходят, когда могут. Трое-четверо за раз. По крайней мере, нам удалось запустить здесь очаг.
— Имеете в виду горячую еду? — спросил Бергер. — Существенное подспорье в такую погоду. Я весьма признателен вам, леди. Мы все благодарны, поверьте.
Он допил бокал.
— Мне надо возвращаться.
Он открыл дверь и вышел, с трудом закрыв ее на сильном ветру. «Дойчланд» прокладывала путь по бурному морю под полными парусами, при качке вода переливала через борта. У штурвала стояли двое, и пока он шел до трапа, над люками бушевал мальстрем временами глубиной по пояс. Он ввалился вместе с потоком воды, закрыл дверь и сошел вниз.
Вода глубиной в фут кружилась по полу салона. Световой фонарь был закрыт и с крюков на потолке свисали два штормовых фонаря.
Четверо из команды ожидали свей очереди внимания в послеобеденную клинику сестры Анджелы. Молодой помощник электрика по имени Шнорер лежал на столе, левый рукав закатан, обнажая кольцо очень злых морских нарывов на запястье.
По одну сторону от него стояла сестра Анджела в переднике. Лотта напротив держала поднос с инструментами и небольшой тазик. Рихтер стоял в головах.
— Что происходит? — спросил Бергер.
— Инфекция такая сильная, что рука почти парализована. — Сестра Анджела взяла скальпель. — Держись, Карл, как храбрый парень. Я постараюсь сделать как можно быстрее.
Шнорер, лет восемнадцати всего, был напуган до смерти, лицо мокрое от пота. Она кивнула Рихтеру, который положил руки на плечи парня. «Дойчланд» пошатнулась от внезапного шквала и небольшая волна прошла от одной стены каюты до другой.
Один из матросов потерял равновесие и очутился на четвереньках в воде, но сестра Анджела уцепилась за стол, наклонилась и принялась за работу.
Скальпель взрезал один нарыв за другим, потек гной и разнесся отвратительный запах разложения. Парень вскрикнул, дернулся, несмотря на то, что Рихтер придавливал своим весом, потом потерял сознание.
Она продолжала работать с невероятной скоростью, ибо более не было необходимости быть осторожной, Лотта безмолвно подавала ей один инструмент за другим. Когда она начала перевязывать нагноившиеся язвы, Бергер спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
— Покажи ей — приказала Джанет. — Давай покажи ей. Она имеет право знать.
Джин поставила поднос на небольшой медный столик у камина. Она подошла к Риву, добыла письмо из пальцев, разгладила его и прочла.
— Но это чудесно, Кэри. — Она поцеловала его в щеку. — Я так рада за вас.
— Боже мой, женщина, ты такая же, как и она. Бумажная работа, разве ты не понимаешь? Гордый клерк, весь день подписывающий бумаги.
Джин потянула его к огню, а Джанет покачала головой:
— Ты как Харри Джего. Просто не можешь дождаться возвращения в славную битву. Лучше смерть, чем бесчестье.
Джин сказала:
— Вы двое должны праздновать, а не воевать. Сегодня вечером я устрою изумительный обед. Пирог из дичи, тушеный заяц, и еще остались четыре бутылки особенного шампанского, что Колик припрятал в погребе.
— Извините, Джин — ответила Джанет, — и благодарю вас. Звучит чудесно. Я буду рада придти.
Рив стоял перед камином, набивая трубку:
— Знаешь, меня интересует Герике. Не часто выпадает шанс встретиться лицом к лицу с легендой.
— Он действительно такой особенный? — спросила Джин.
— Конечно, во флотских кругах. Наверное, самый удачливый капитан подлодки по обе стороны фронта. Имей в виду, что эта информация не предназначена для общего пользования. Но он, несомненно, замечательный человек.
— На чьей же ты стороне, ради бога? — спросила Джанет.
— Ну, пойми меня правильно. Уважение одного профессионала к другому, вот и все. Напомню, что атака на Фальмут была совершенно выдающейся. Я был бы рад узнать, как он ее провел.
— Тогда пригласи его на обед, почему бы и нет? Разве это не цивилизованный способ делать дела? Вы сможете вволю поговорить о войне.
В голосе чувствовался сарказм вместе с явным гневом.
Рив нахмурился с легкой улыбкой на губах:
— Неплохая идея.
— Наверное, ты шутишь.
— Но почему нет? — Он повернулся к Джин — Ты не против?
Она заколебалась:
— Я не уверена Кэри. Если бы ты попросил об этом вчера, я подумала, что ты безумен, но теперь… — Она нахмурилась — Враг — все, что мне надо бы ненавидеть — и, однако, он мне нравится. Он — личность.
— Придет он или не придет? — нетерпеливо потребовал Рив. — Твое решение. Кроме всего, ты представляешь здесь гражданскую власть.
— Ты предполагаешь, что он даст честное слово на этот вечер?
— Ну не так старомодно, конечно, в присутствии молодого Лаклана с его винтовкой.
— Зачем? — спросила Джанет. — Зачем ты делаешь все это?
— Почему нет? По крайней мере, впервые после перемены я из первых рук услышу, как идет война.
В его глазах появился блеск, намек на старого, непредсказуемого Кэри Рива, которого она знала и которому не доверяла.
— И кроме того, мне кажется, это будет весьма забавный вечер.
***
Герике, лежа на койке, удивился, услышав знакомый смех в комнате наверху. Он поднялся на ноги, когда ее шаги послышались в коридоре.
Она стояла по другую сторону решетки:
— Я так часто видела подобную сцену в кино, что знаю диалог наизусть. С вами хорошо обращаются?
— Никаких жалоб. Чему я обязан удовольствию вашего визита?
— Приглашаю на обед от Джин Синклер.
Позади нее появился Лаклан, глядя слегка изумленно.
— Наверное, розыгрыш? — предположил Герике.
— С половины седьмого до восьми. Так как у вас нет черного галстука, то годится форма. Лаклан доведет вас до дома и, пожалуйста, не пытайтесь сделать что-нибудь глупое и начать бежать не в том направлении. Он застрелит вас, если потребуется.
Герике слегка поклонился:
— Как могу я отказаться от такого очаровательного приглашения?
— Понимаю — сказала она. — Честь Кригсмарине поставлена на карту.
Она живо удалилась, а парень уставился на Герике с открытым ртом. Герике улыбнулся:
— Не боритесь с этим, Лаклан, просто плывите по течению, вроде меня.
Он лег на койку и заложил руки за голову.
***
Каюта Бергера представляла собой беспорядочную сцену. Керосиновая печь располагалась на шкафчике в углу, а со стола убрали все, чтобы расставить набор кастрюль. Сестры Кэт, Эльза и Бригитта с большими усилиями готовили еду членам команды. Ветер снаружи выл в яростном шторме и пол колебался под ногами, когда «Дойчланд» шла по бурному морю.
Капитан стоял в уголке, чтобы не мешать, с бокалом рома в одной руке и бутылкой в другой. Он только что вернулся с квартердека, промерзший до костей, с плаща струилась вода.
Сестра Кэт поглядела на него:
— Чего-нибудь поесть, господин капитан?
Бергер покачал головой.
— Нет времени, сестра. У меня есть дела. Какие-нибудь проблемы?
— Люди приходят, когда могут. Трое-четверо за раз. По крайней мере, нам удалось запустить здесь очаг.
— Имеете в виду горячую еду? — спросил Бергер. — Существенное подспорье в такую погоду. Я весьма признателен вам, леди. Мы все благодарны, поверьте.
Он допил бокал.
— Мне надо возвращаться.
Он открыл дверь и вышел, с трудом закрыв ее на сильном ветру. «Дойчланд» прокладывала путь по бурному морю под полными парусами, при качке вода переливала через борта. У штурвала стояли двое, и пока он шел до трапа, над люками бушевал мальстрем временами глубиной по пояс. Он ввалился вместе с потоком воды, закрыл дверь и сошел вниз.
Вода глубиной в фут кружилась по полу салона. Световой фонарь был закрыт и с крюков на потолке свисали два штормовых фонаря.
Четверо из команды ожидали свей очереди внимания в послеобеденную клинику сестры Анджелы. Молодой помощник электрика по имени Шнорер лежал на столе, левый рукав закатан, обнажая кольцо очень злых морских нарывов на запястье.
По одну сторону от него стояла сестра Анджела в переднике. Лотта напротив держала поднос с инструментами и небольшой тазик. Рихтер стоял в головах.
— Что происходит? — спросил Бергер.
— Инфекция такая сильная, что рука почти парализована. — Сестра Анджела взяла скальпель. — Держись, Карл, как храбрый парень. Я постараюсь сделать как можно быстрее.
Шнорер, лет восемнадцати всего, был напуган до смерти, лицо мокрое от пота. Она кивнула Рихтеру, который положил руки на плечи парня. «Дойчланд» пошатнулась от внезапного шквала и небольшая волна прошла от одной стены каюты до другой.
Один из матросов потерял равновесие и очутился на четвереньках в воде, но сестра Анджела уцепилась за стол, наклонилась и принялась за работу.
Скальпель взрезал один нарыв за другим, потек гной и разнесся отвратительный запах разложения. Парень вскрикнул, дернулся, несмотря на то, что Рихтер придавливал своим весом, потом потерял сознание.
Она продолжала работать с невероятной скоростью, ибо более не было необходимости быть осторожной, Лотта безмолвно подавала ей один инструмент за другим. Когда она начала перевязывать нагноившиеся язвы, Бергер спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63