Гариона охватила ярость, и перед глазами встало лицо – лицо, непонятно каким образом напоминавшее лицо господина Волка, и весь ужасный всепожирающий гнев был обращен именно на этот образ. Тетя Пол отодвинулась.
– Я просила, Гарион, не делать этого, – сухо сказала она, – ты еще не готов!
– Но ты скажешь, когда придет время?
– Может быть, но не сейчас. Закрой глаза и спи.
И тут, как будто приказ полностью лишил его воли, Гарион немедленно погрузился в глубокий безмятежный сон.
На следующее утро снег больше не падал, и мир, лежавший за стенами имперской гостиницы, был закутан толстым нетронутым белым одеялом, а воздух стал полупрозрачным от влажной дымки, почти тумана.
– Туманная Сендария, – иронически заметил за завтраком Силк. – Иногда я просто поражаюсь, как ржавчина еще не проела насквозь все королевство!
Путешественники ехали весь день, мчались головокружительным галопом и к ночи успели добраться еще до одной гостиницы, почти ничем не отличавшейся от той, какую покинули утром, так что Гариону показалось, будто они сделали круг и вернулись назад. Он так и сказал Силку, когда они ставили лошадей в конюшню.
– У толнедрийцев никакой фантазии, – ответил Силк, – и все их гостиницы абсолютно одинаковы. Подобные здания можно увидеть в Драснии, Олгарии, Арендии и везде, где есть проезжие дороги. Это их единственный недостаток – полное отсутствие воображения.
– Им самим не надоедает делать одно и то же из года в год?
– Может, так удобнее, – засмеялся Силк. – Пойдем лучше поедим.
На следующий день снова валил снег, но к полудню Гарион внезапно ощутил аромат, то самое благоухание, которое доносилось с моря, когда до Дарины было еще далеко, и понял: их путешествие подходит к концу.
Камаар, самый большой город в Сендарии и крупный морской порт на севере страны, раскинулся в устье великой реки Камаар.
Великий Северный путь, проложенный до Боктора в Драснии, и Великий Западный путь, ведущий через Арендию в Толнедру и императорскую столицу в Тол Хонете, кончались именно здесь. Не преувеличивая, можно было сказать, что все дороги ведут в Камаар.
Позже, холодным снежным днем, они спустились по пологому холму к городу.
Не доезжая до ворот, тетя Пол остановила коня.
– Поскольку больше нет нужды притворяться бродягами, – объявила она, – не вижу необходимости останавливаться на самых убогих постоялых дворах, не так ли?
– Я об этом не успел подумать, – сказал господин Волк.
– Зато я успела. Хватит с меня гнусных гостиниц и грязных деревенских дворов. Мне нужна ванна, чистая постель и приличная еда. Если не возражаешь, я сама выберу, где остановиться.
– Конечно, Пол, – с готовностью ответил Волк, – все как скажешь.
– Вот и прекрасно, – заключила она, пришпорив коня и оставив позади всех всадников.
– Что вам нужно в Камааре? – довольно грубо спросил один из стражников, закутанный в меховой плащ.
Тетя Пол, откинув капюшон, пронзила нахала ледяным взглядом.
– Я герцогиня Эратская, – объявила она звенящим голосом, – а это мои слуги, и никого не касается, зачем я прибыла в Камаар.
Стражник, моргнув от неожиданности, почтительно поклонился.
– Простите меня, ваша светлость, я не хотел оскорбить вас.
– Разве? – осведомилась тетя Пол холодно, не сводя с несчастного уничижительного взгляда.
– Не узнал вашу светлость, – униженно молил бедняга, извиваясь под этим высокомерным взором. – Не могу ли я помочь чем-нибудь?
– Вряд ли, – процедила тетя Пол, презрительно оглядев его. – Какой в Камааре лучший постоялый двор?
– «Лев», ваша светлость.
– И?.. – нетерпеливо спросила она.
– И что, госпожа? – удивился совершенно сбитый с толку стражник.
– Где он? – оборвала тетя Пол. – Нечего стоять с раскрытым ртом, как последний дурак! Говори!
– Вон там, за зданием таможни, – покраснев до ушей, пробормотал тот. – Поезжайте по этой улице, пока не доберетесь до площади Таможни. Там каждый покажет.
Тетя Пол снова натянула капюшон.
– Дайте ему что-нибудь, – приказала она, не оборачиваясь, и въехала в город с высоко поднятой головой.
– Покорно благодарю, – поклонился стражник, подхватывая из рук Волка мелкую монету. – Должен признаться, никогда не слыхал о герцогине Эратской.
– Значит, повезло, – хмыкнул Волк.
– Какая красавица! – восхищенно прошептал он.
– И характер соответствующий, – заверил Волк.
– Я и сам заметил.
– Мы заметили, что ты заметил, – ехидно подхватил Силк.
Пришпорив коней, они догнали тетю Пол.
– Герцогиня Эратская? – мягко осведомился Силк.
– Манеры этого парня мне не понравились, – надменно заявила она. – И к тому же я устала притворяться нищенкой.
Оказавшись на площади Таможни, Силк остановил торговца, с озабоченным видом трусившего по замерзшему тротуару.
– Эй ты! – оскорбительным тоном позвал Силк, осадив коня прямо перед носом перепуганного торговца. – Моя хозяйка, герцогиня Эратская, хочет знать, где находится постоялый двор «Лев». Немедленно отвечай!
Торговец заморгал, лицо побагровело от злости.
– Дальше по улице! – коротко ответил он, поднимая руку. – Не сворачивайте. По левой стороне. На воротах вывеска.
Силк, презрительно фыркнув, швырнул несколько монет к ногам торговца и лихо развернул коня.
Гарион заметил, что торговец выглядел страшно разъяренным, но тем не менее начал шарить в снегу, отыскивая брошенные Силком монеты.
– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из добрых горожан скоро забыл о нашем прибытии, – кисло пробормотал Волк, когда они отъехали.
– Они запомнят приезд высокомерной аристократки, а эта маскировка ничем не хуже прежней, – возразил Силк.
Прибыв на постоялый двор, тетя Пол потребовала не скромную спальню, а целую анфиладу комнат.
– Казначей заплатит вам, – заявила она содержателю постоялого двора, показывая на господина Волка. – Лошади с багажом задержались в пути, так что остальные слуги прибудут позже. Немедленно найдите мне портниху и горничную! Шевелитесь!
И, повернувшись, величественно поплыла по высокой лестнице, ведущей в ее комнаты, в сопровождении угодливо кланяющегося слуги.
– Суровая женщина герцогиня, не так ли? – отважился спросить хозяин.
– Вы правы, – согласился Волк. – Я давно понял, что мудрее всего нам исполнять все ее желания и никогда не противоречить.
– Буду следовать всем вашим указаниям, – заверил хозяин. – Моя младшая дочь – девочка услужливая. Приставлю ее горничной к ее светлости.
– Благодарю, приятель, – вмешался Силк. – Наша госпожа приходит в дурное расположение духа, если ей не угодить, а больше всех страдаем именно мы.
Они поднялись в снятые тетей Пол комнаты и оказались в большой, богато обставленной гостиной, роскошнее которой Гарион в жизни не видел. Искусно вытканные гобелены со сложными рисунками, вплетенными в ткань, закрывали стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Я просила, Гарион, не делать этого, – сухо сказала она, – ты еще не готов!
– Но ты скажешь, когда придет время?
– Может быть, но не сейчас. Закрой глаза и спи.
И тут, как будто приказ полностью лишил его воли, Гарион немедленно погрузился в глубокий безмятежный сон.
На следующее утро снег больше не падал, и мир, лежавший за стенами имперской гостиницы, был закутан толстым нетронутым белым одеялом, а воздух стал полупрозрачным от влажной дымки, почти тумана.
– Туманная Сендария, – иронически заметил за завтраком Силк. – Иногда я просто поражаюсь, как ржавчина еще не проела насквозь все королевство!
Путешественники ехали весь день, мчались головокружительным галопом и к ночи успели добраться еще до одной гостиницы, почти ничем не отличавшейся от той, какую покинули утром, так что Гариону показалось, будто они сделали круг и вернулись назад. Он так и сказал Силку, когда они ставили лошадей в конюшню.
– У толнедрийцев никакой фантазии, – ответил Силк, – и все их гостиницы абсолютно одинаковы. Подобные здания можно увидеть в Драснии, Олгарии, Арендии и везде, где есть проезжие дороги. Это их единственный недостаток – полное отсутствие воображения.
– Им самим не надоедает делать одно и то же из года в год?
– Может, так удобнее, – засмеялся Силк. – Пойдем лучше поедим.
На следующий день снова валил снег, но к полудню Гарион внезапно ощутил аромат, то самое благоухание, которое доносилось с моря, когда до Дарины было еще далеко, и понял: их путешествие подходит к концу.
Камаар, самый большой город в Сендарии и крупный морской порт на севере страны, раскинулся в устье великой реки Камаар.
Великий Северный путь, проложенный до Боктора в Драснии, и Великий Западный путь, ведущий через Арендию в Толнедру и императорскую столицу в Тол Хонете, кончались именно здесь. Не преувеличивая, можно было сказать, что все дороги ведут в Камаар.
Позже, холодным снежным днем, они спустились по пологому холму к городу.
Не доезжая до ворот, тетя Пол остановила коня.
– Поскольку больше нет нужды притворяться бродягами, – объявила она, – не вижу необходимости останавливаться на самых убогих постоялых дворах, не так ли?
– Я об этом не успел подумать, – сказал господин Волк.
– Зато я успела. Хватит с меня гнусных гостиниц и грязных деревенских дворов. Мне нужна ванна, чистая постель и приличная еда. Если не возражаешь, я сама выберу, где остановиться.
– Конечно, Пол, – с готовностью ответил Волк, – все как скажешь.
– Вот и прекрасно, – заключила она, пришпорив коня и оставив позади всех всадников.
– Что вам нужно в Камааре? – довольно грубо спросил один из стражников, закутанный в меховой плащ.
Тетя Пол, откинув капюшон, пронзила нахала ледяным взглядом.
– Я герцогиня Эратская, – объявила она звенящим голосом, – а это мои слуги, и никого не касается, зачем я прибыла в Камаар.
Стражник, моргнув от неожиданности, почтительно поклонился.
– Простите меня, ваша светлость, я не хотел оскорбить вас.
– Разве? – осведомилась тетя Пол холодно, не сводя с несчастного уничижительного взгляда.
– Не узнал вашу светлость, – униженно молил бедняга, извиваясь под этим высокомерным взором. – Не могу ли я помочь чем-нибудь?
– Вряд ли, – процедила тетя Пол, презрительно оглядев его. – Какой в Камааре лучший постоялый двор?
– «Лев», ваша светлость.
– И?.. – нетерпеливо спросила она.
– И что, госпожа? – удивился совершенно сбитый с толку стражник.
– Где он? – оборвала тетя Пол. – Нечего стоять с раскрытым ртом, как последний дурак! Говори!
– Вон там, за зданием таможни, – покраснев до ушей, пробормотал тот. – Поезжайте по этой улице, пока не доберетесь до площади Таможни. Там каждый покажет.
Тетя Пол снова натянула капюшон.
– Дайте ему что-нибудь, – приказала она, не оборачиваясь, и въехала в город с высоко поднятой головой.
– Покорно благодарю, – поклонился стражник, подхватывая из рук Волка мелкую монету. – Должен признаться, никогда не слыхал о герцогине Эратской.
– Значит, повезло, – хмыкнул Волк.
– Какая красавица! – восхищенно прошептал он.
– И характер соответствующий, – заверил Волк.
– Я и сам заметил.
– Мы заметили, что ты заметил, – ехидно подхватил Силк.
Пришпорив коней, они догнали тетю Пол.
– Герцогиня Эратская? – мягко осведомился Силк.
– Манеры этого парня мне не понравились, – надменно заявила она. – И к тому же я устала притворяться нищенкой.
Оказавшись на площади Таможни, Силк остановил торговца, с озабоченным видом трусившего по замерзшему тротуару.
– Эй ты! – оскорбительным тоном позвал Силк, осадив коня прямо перед носом перепуганного торговца. – Моя хозяйка, герцогиня Эратская, хочет знать, где находится постоялый двор «Лев». Немедленно отвечай!
Торговец заморгал, лицо побагровело от злости.
– Дальше по улице! – коротко ответил он, поднимая руку. – Не сворачивайте. По левой стороне. На воротах вывеска.
Силк, презрительно фыркнув, швырнул несколько монет к ногам торговца и лихо развернул коня.
Гарион заметил, что торговец выглядел страшно разъяренным, но тем не менее начал шарить в снегу, отыскивая брошенные Силком монеты.
– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из добрых горожан скоро забыл о нашем прибытии, – кисло пробормотал Волк, когда они отъехали.
– Они запомнят приезд высокомерной аристократки, а эта маскировка ничем не хуже прежней, – возразил Силк.
Прибыв на постоялый двор, тетя Пол потребовала не скромную спальню, а целую анфиладу комнат.
– Казначей заплатит вам, – заявила она содержателю постоялого двора, показывая на господина Волка. – Лошади с багажом задержались в пути, так что остальные слуги прибудут позже. Немедленно найдите мне портниху и горничную! Шевелитесь!
И, повернувшись, величественно поплыла по высокой лестнице, ведущей в ее комнаты, в сопровождении угодливо кланяющегося слуги.
– Суровая женщина герцогиня, не так ли? – отважился спросить хозяин.
– Вы правы, – согласился Волк. – Я давно понял, что мудрее всего нам исполнять все ее желания и никогда не противоречить.
– Буду следовать всем вашим указаниям, – заверил хозяин. – Моя младшая дочь – девочка услужливая. Приставлю ее горничной к ее светлости.
– Благодарю, приятель, – вмешался Силк. – Наша госпожа приходит в дурное расположение духа, если ей не угодить, а больше всех страдаем именно мы.
Они поднялись в снятые тетей Пол комнаты и оказались в большой, богато обставленной гостиной, роскошнее которой Гарион в жизни не видел. Искусно вытканные гобелены со сложными рисунками, вплетенными в ткань, закрывали стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71