— Я сам, собственно говоря, чудовище, и некоторые из моих лучших друзей тоже. Но только полный дурак доверится огру.
— Ну, значит, я дура, — ответила Танди. — Этот огр сражался с древопутаной, чтобы спасти меня.
— А ты уверена, что он тебя не похитил? Ты выглядишь достаточно аппетитно, чтобы...
Загремелу эти намеки не понравились. Он, разумеется, пропустил бы их мимо ушей, если бы не интеллектуальное проклятие косящих глаз.
— Мой отец Хруп, огр-вегетарианец, — резко ответил он. — И в нашей семье нет обычая кого-либо похищать.
Тролль ошеломленно уставился на него: — Ты говоришь не как огр! Тебя что, Король-превращатель... ммэ-э... транс-фор-ми-ро-вал в такое?..
— Я огр по праву рождения! — настаивал Загремел. В голосе его зазвучали рычащие нотки. Тролль наконец связал одно с другим: — Ах да. Хруп женился на актрисе из донных прокляторов. В тебе людская кровь. Это объясняет то, как ты говорить.
— Должно быть, так, — с шутовской серьезностью согласился Загремел. Он обнаружил, что вовсе не обязательно рассказывать о несчастье, постигшем его в винограднике. Его поднимут на смех, если обитатели деревни узнают о его интеллектуальных способностях. — Но я рекомендую тебе, исключительно с целью устранить возможные недоразумения, не отзываться обо мне как о полукровке. Я — истинный огр.
С этими словами Загремел сжал в кулаке сучок зеленого дерева, имевшего несчастье оказаться рядом. Он выжимал сучок, как губку, пока на земле не образовалась большая лужа зеленого сока, а сам сучок не превратился в подобие прогоревшего уголька.
— Да-да-да, — поспешно согласился тролль. — Никто здесь не употребит такого слова. Просим отужинать за нашим столом; вы наверняка проголодались.
— Мы просто проходили мимо, — сказала Танди. — Мы направляемся к озеру Огр-Ызок.
— Отсюда вы туда не доберетесь, — ответил тролль, — дальше по дороге — Область Безумия.
— Безумия? — испуганно спросила Танди.
— Это все от магической пыли, которую мы здесь производим. Ветром ее относит в ту сторону. Здесь магия очень сильна, а ее переизбыток ведет к дурным последствиям. Вам придется идти в обход.
Они не стали обсуждать ситуацию. Необычные интеллектуальные способности Загремела вкупе с его детскими воспоминаниями дали ему возможность переработать полученную информацию. Он знал, что в Области Безумия будет не способен защитить Танди. Легенды повествовали об оживших ночных созвездиях и опасных искажениях реальности. В Ксанфе предметы обычно являлись тем, чем казались, и иллюзия зачастую оказывалась реальностью. Но в истерично взвинченной магии Области Безумия реальность иллюзии могла зайти слишком далеко. Теперь Загремел был слишком умен, чтобы так рисковать.
Они присоединились к ужинавшим обитателям деревни. Самые разные существа подходили, чтобы получить свою долю, и при этом вели себя на удивление прилично — эльфы, гномы, гоблины, фавны, нимфы, феи, люди, кентавры, грифоны и прочие представители других видов существ, населявших Ксанф. Хозяйкой здесь была тролльская женщина Тролла.
— Гораздо легче прийти, чем уйти, — объяснила она, раскладывая добавку картофельного пюре и наполняя кубки медовым напитком. — У нас никогда не было возможности построить запасную установку, а наши разработки источника магии слишком важны, потому мы остаемся здесь. Вы тоже можете остаться, если захотите. Работа здесь тяжелая, но на жизнь жаловаться не приходится.
Загремел обменялся взглядом с Танди. Ему пришло в голову, что это подходящее предложение в ее ситуации. Ее это, однако, не устраивало.
— У нас послание вашей соседке от сестры. Нам нужно его передать.
— Соседке? — переспросила Тролла.
— Это сирена.
Внезапно наступила тишина.
— Знаете, сестра горгоны, — продолжила Танди.
— Вы — друзья горгоны? — холодно поинтересовалась Тролла.
— Я ее почти не знаю, — быстро вмешался Загремел, памятуя о том, что деревня пострадала когда-то от рук горгоны — или, точнее, от ее лица, обратившего всех здешних мужчин в камень. По счастью, эта беда была исправлена в то время, когда Ксанф утратил свою магию, ненадолго став таким же унылым, как Обыкновения. Многие чары тогда развеялись, и последствия этого все еще ощущались в Ксанфе. — Мне надо было встретиться с добрым волшебником Хамфри, а горго-на — его жена. Она попросила нас передать привет сирене.
— А, понятно, — успокоилась Тролла, и прочие последовали ее примеру. Раздался шепоток изумления и почтительного страха. — Жена доброго волшебника! Она и его обратила в камень?
— Со стороны этого не видно, — ответила Танди и вдруг вспыхнула: — О, я хотела сказать... Тролла улыбнулась.
— Возможно, он просто слишком стар для подобных чар, и ее вид лишь заставляет выпрямляться его спину или что-то в этом роде. — Она отхлебнула меда из кубка. — Сирена больше никого не зачаровывает с тех пор, как один сообразительный кентавр разбил ее волшебные цимбалы. Она неплохая соседка, но мы нечасто имеем с ней дело.
Они окончили трапезу. Загремел не без удовольствия доел все объедки. Им предложили комнаты, в которых они могли бы переночевать. Загремел знал, что публика здесь честная и благовоспитанная, так что за безопасность Танди он не беспокоился.
Лежа на охапке сена, Загремел размышлял о положении деревни Магической Пыли на карте Ксанфа. В его памяти всплывали смутные упоминания о ней — все, что он слышал в разное время и о чем не задумывался, поскольку ограм свойственно ничего ни о чем не думать. Из этих разрозненных фрагментов внезапно сложилась картина, позволявшая сделать вывод о роли деревни в геологии Ксанфа. Именно здесь находился колодец, дававший доступ к поверхности Ксанфа магической пыли из неизведанных глубин. Жители деревни распыляли ее и, используя силу крыльев плененной птицы рок, поднимали пылевые облака в воздух. В непосредственной близости от колодца пыль вселяла безумие, чуть дальше вызывала разноцветные градинки, а всему Ксанфу в целом дарила магию, разряжаясь до природного состояния обычной пыли. Если жители деревни не будут выполнять своих обязанностей, пыль — А с ней и магия — будет распространяться неравномерно, тем самым вызывая множество проблем.
Жившие в деревне пыльники, разумеется, верили в это и усердно трудились, чтобы обеспечить равномерное распределение магической пыли. Но мозг Загремела, зараженный интеллектуальной инфекцией косящих глаз, изобретал каверзные возражения, ставя под сомнение то, во что свято верили обитатели деревни.
Если магия действительно заключается в этой пыли, она должна существовать столько же, сколько и сама пыль, постепенно угасая по мере того, как та изнашивается. Но во время безволшебья весь Ксанф в одно мгновение стал подобен Обыкновении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
— Ну, значит, я дура, — ответила Танди. — Этот огр сражался с древопутаной, чтобы спасти меня.
— А ты уверена, что он тебя не похитил? Ты выглядишь достаточно аппетитно, чтобы...
Загремелу эти намеки не понравились. Он, разумеется, пропустил бы их мимо ушей, если бы не интеллектуальное проклятие косящих глаз.
— Мой отец Хруп, огр-вегетарианец, — резко ответил он. — И в нашей семье нет обычая кого-либо похищать.
Тролль ошеломленно уставился на него: — Ты говоришь не как огр! Тебя что, Король-превращатель... ммэ-э... транс-фор-ми-ро-вал в такое?..
— Я огр по праву рождения! — настаивал Загремел. В голосе его зазвучали рычащие нотки. Тролль наконец связал одно с другим: — Ах да. Хруп женился на актрисе из донных прокляторов. В тебе людская кровь. Это объясняет то, как ты говорить.
— Должно быть, так, — с шутовской серьезностью согласился Загремел. Он обнаружил, что вовсе не обязательно рассказывать о несчастье, постигшем его в винограднике. Его поднимут на смех, если обитатели деревни узнают о его интеллектуальных способностях. — Но я рекомендую тебе, исключительно с целью устранить возможные недоразумения, не отзываться обо мне как о полукровке. Я — истинный огр.
С этими словами Загремел сжал в кулаке сучок зеленого дерева, имевшего несчастье оказаться рядом. Он выжимал сучок, как губку, пока на земле не образовалась большая лужа зеленого сока, а сам сучок не превратился в подобие прогоревшего уголька.
— Да-да-да, — поспешно согласился тролль. — Никто здесь не употребит такого слова. Просим отужинать за нашим столом; вы наверняка проголодались.
— Мы просто проходили мимо, — сказала Танди. — Мы направляемся к озеру Огр-Ызок.
— Отсюда вы туда не доберетесь, — ответил тролль, — дальше по дороге — Область Безумия.
— Безумия? — испуганно спросила Танди.
— Это все от магической пыли, которую мы здесь производим. Ветром ее относит в ту сторону. Здесь магия очень сильна, а ее переизбыток ведет к дурным последствиям. Вам придется идти в обход.
Они не стали обсуждать ситуацию. Необычные интеллектуальные способности Загремела вкупе с его детскими воспоминаниями дали ему возможность переработать полученную информацию. Он знал, что в Области Безумия будет не способен защитить Танди. Легенды повествовали об оживших ночных созвездиях и опасных искажениях реальности. В Ксанфе предметы обычно являлись тем, чем казались, и иллюзия зачастую оказывалась реальностью. Но в истерично взвинченной магии Области Безумия реальность иллюзии могла зайти слишком далеко. Теперь Загремел был слишком умен, чтобы так рисковать.
Они присоединились к ужинавшим обитателям деревни. Самые разные существа подходили, чтобы получить свою долю, и при этом вели себя на удивление прилично — эльфы, гномы, гоблины, фавны, нимфы, феи, люди, кентавры, грифоны и прочие представители других видов существ, населявших Ксанф. Хозяйкой здесь была тролльская женщина Тролла.
— Гораздо легче прийти, чем уйти, — объяснила она, раскладывая добавку картофельного пюре и наполняя кубки медовым напитком. — У нас никогда не было возможности построить запасную установку, а наши разработки источника магии слишком важны, потому мы остаемся здесь. Вы тоже можете остаться, если захотите. Работа здесь тяжелая, но на жизнь жаловаться не приходится.
Загремел обменялся взглядом с Танди. Ему пришло в голову, что это подходящее предложение в ее ситуации. Ее это, однако, не устраивало.
— У нас послание вашей соседке от сестры. Нам нужно его передать.
— Соседке? — переспросила Тролла.
— Это сирена.
Внезапно наступила тишина.
— Знаете, сестра горгоны, — продолжила Танди.
— Вы — друзья горгоны? — холодно поинтересовалась Тролла.
— Я ее почти не знаю, — быстро вмешался Загремел, памятуя о том, что деревня пострадала когда-то от рук горгоны — или, точнее, от ее лица, обратившего всех здешних мужчин в камень. По счастью, эта беда была исправлена в то время, когда Ксанф утратил свою магию, ненадолго став таким же унылым, как Обыкновения. Многие чары тогда развеялись, и последствия этого все еще ощущались в Ксанфе. — Мне надо было встретиться с добрым волшебником Хамфри, а горго-на — его жена. Она попросила нас передать привет сирене.
— А, понятно, — успокоилась Тролла, и прочие последовали ее примеру. Раздался шепоток изумления и почтительного страха. — Жена доброго волшебника! Она и его обратила в камень?
— Со стороны этого не видно, — ответила Танди и вдруг вспыхнула: — О, я хотела сказать... Тролла улыбнулась.
— Возможно, он просто слишком стар для подобных чар, и ее вид лишь заставляет выпрямляться его спину или что-то в этом роде. — Она отхлебнула меда из кубка. — Сирена больше никого не зачаровывает с тех пор, как один сообразительный кентавр разбил ее волшебные цимбалы. Она неплохая соседка, но мы нечасто имеем с ней дело.
Они окончили трапезу. Загремел не без удовольствия доел все объедки. Им предложили комнаты, в которых они могли бы переночевать. Загремел знал, что публика здесь честная и благовоспитанная, так что за безопасность Танди он не беспокоился.
Лежа на охапке сена, Загремел размышлял о положении деревни Магической Пыли на карте Ксанфа. В его памяти всплывали смутные упоминания о ней — все, что он слышал в разное время и о чем не задумывался, поскольку ограм свойственно ничего ни о чем не думать. Из этих разрозненных фрагментов внезапно сложилась картина, позволявшая сделать вывод о роли деревни в геологии Ксанфа. Именно здесь находился колодец, дававший доступ к поверхности Ксанфа магической пыли из неизведанных глубин. Жители деревни распыляли ее и, используя силу крыльев плененной птицы рок, поднимали пылевые облака в воздух. В непосредственной близости от колодца пыль вселяла безумие, чуть дальше вызывала разноцветные градинки, а всему Ксанфу в целом дарила магию, разряжаясь до природного состояния обычной пыли. Если жители деревни не будут выполнять своих обязанностей, пыль — А с ней и магия — будет распространяться неравномерно, тем самым вызывая множество проблем.
Жившие в деревне пыльники, разумеется, верили в это и усердно трудились, чтобы обеспечить равномерное распределение магической пыли. Но мозг Загремела, зараженный интеллектуальной инфекцией косящих глаз, изобретал каверзные возражения, ставя под сомнение то, во что свято верили обитатели деревни.
Если магия действительно заключается в этой пыли, она должна существовать столько же, сколько и сама пыль, постепенно угасая по мере того, как та изнашивается. Но во время безволшебья весь Ксанф в одно мгновение стал подобен Обыкновении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98