Старый магнат десятки лет враждовал с Адмиралтейством по самым разным поводам, говорил сам себе коммандер, и проигрывал гораздо чаще, чем выигрывал. А теперь сидит в своей каюте и радуется тому, как он «заставил» флот охранять его караван. И ведь самое обидное, ему и слова не пришлось сказать. Он не просил, не умолял, не грозил. Он просто злоупотребил предоставленным по билету условием, и я не могу даже возразить, потому что официально я вообще его не сопровождаю!
Он еще некоторое время смотрел с негодованием на монитор, и вдруг выражение его лица изменилось. На смену сердитому взгляду пришла злая усмешка, и он нажал кнопку связи.
– Старпом слушает, – почти тотчас ответил голос лейтенант-коммандера Алисии Маркос.
Ашер откинулся на спинку кресла, обратив злорадную усмешку к потолку.
– Простите, что беспокою вас во время отдыха, Алисия, но мне в голову только что пришла одна мысль.
– Одна мысль, шкипер? – Маркос служила с ним достаточно долго и умела распознавать по тону его настроение, так что сама она сразу заговорила осторожнее.
Ну да! – ответил Ашер, довольно улыбаясь в потолок каюты. – Поскольку у нас… гм! неожиданно появилось время, не кажется ли вам, что мы должны найти ему лучшее применение?
– Каким образом, капитан? – еще более осторожно спросила Маркос.
– Я рад, что вы спросили, – еле сдерживаясь, сказал Ашер. – Почему бы вам с Эдом не зайти в мою каюту чтобы обсудить это?
* * *
– Капитана – на мостик! Капитана – на мостик!
От неожиданности Маргарет Фушьен так дернула головой, что кофе выплеснулся из чашки на ее потрепанные форменные брюки. Коричневая жидкость была обжигающе горячей, но капитан едва ли заметила это, потому что взвилась со своего стула во главе стола, накрытого к завтраку, и помчалась к лифту.
– Капитана – на мостик! – повторял настойчивый голос.
Войдя в лифт, Фушьен выругалась, потому что действующие на «Артемиде» приказы были кристально ясны. В отсутствие настоящей необходимости (аварии или другой критической ситуации) пассажиров нельзя вводить в панику сообщениями по общей трансляции. На корабле полно стюардов, которые могли незаметно шепнуть все, что надо, ей на ухо.
Она нажала кнопку аварийного блока управления, с шумом закрыла двери лифта и бросилась к панели селекторной связи.
– Капитана – на…
– Говорит капитан! Заткните это проклятое радио! – прорычала она, и записанный на пленку голос замер на полуслове. – Вот так! Ну а теперь скажите, что за дьявольская срочность?
– Нас атакуют, мэм! – в некоторой панике ответил второй помощник капитана.
– Атаку… – Фушьен оторопело уставилась на динамик, но тут же опомнилась. – Кто и сколько их? – спросила она.
– Мы пока не знаем.
Голос лейтенанта Даневского стал чуть более спокойным, и она поняла, что он глубоко дышит, пытаясь взять себя в руки.
– Все что нам известно: «Ястребиное крыло» передал предупреждение о нападении, приказал нам изменить курс и, покинув общий строй, начал разворот вправо.
– Проклятье.
Мысли Фушьен неслись с бешеной скоростью. Было бы очень любезно со стороны Ашера сообщить ей, что происходит! В конце концов, «Артемида» имеет на борту ракетные пусковые установки от тяжелого крейсера и неплохих артиллеристов. Эти ракеты как нельзя больше пригодились бы сейчас, если бы Фушьен имела хоть какое-то представление о размерах угрозы.
Но Ашер был боевым офицером, а порядок есть порядок. При любой атаке решения присутствующего старшего офицера флота имеют абсолютный приоритет.
– Следуйте в указанном направлении. Я буду в рубке через две минуты.
– Слушаюсь, мэм!
Фушьен отпустила кнопку «связь» и отступила с кислым выражением лица, пытаясь убедить себя, что она не боится.
Лифт остановился ровно две минуты спустя, и Фушьен стрелой влетела на мостик. На лице Даневского проявилось явное облегчение, и она, махнув ему рукой, быстро прошла к голосфере.
Капитанский мостик «Артемиды» был своеобразным гибридом. Гражданские суда требовали меньшего количества вахтенных офицеров, однако капитанские рубки гражданских кораблей обычно строили просторнее, чем у военных, где каждый кубометр был слишком ценен, чтобы расходовать его без явно выраженной пользы. Поэтому обширное пространство рубки торгового судна флотскому офицеру казалось претенциозным, хотя по стандартам пассажирского флота командный отсек «Артемиды» был довольно тесен. Тактический пульт флотского образца под управлением лейтенанта Аннабель Вард размещался тут же.
Фушьен подошла и встала рядом с Вард, впившись глазами в схему. Грузовые суда и ее собственный корабль – больше ничего постороннего. Все шли на оптимальном ускорении (почти две тысячи g , благодаря гравитационной волне) под прямым углом к прежнему курсу. «Ястребиное крыло» тоже был виден: он шел в совершенно противоположном направлении с ускорением более пяти тысяч двухсот g . Расстояние между ними увеличивалось с ускорением более 51 км/с2 , и эсминец находился уже в 3,75 световых секунды (более миллиона километров) от кормы грузового судна.
– Кого он, черт возьми, преследует? – вслух недоумевала Фушьен.
– Будь я проклята, если знаю, шкипер, – ответила Вард с сильным сфинксианским акцентом. – Он только что рванул туда, как ошпаренный древесный кот, и приказал, чтобы мы изменили курс. Но я ни черта не вижу в том направлении…
Фушьен еще несколько секунд изучала ничего не говорящую ей голосферу, потом бросила сверкающий гневом взгляд на экраны с видеоинформацией. В этой волне плотность частиц была выше обычного уровня даже для гиперпространства, и великолепное холодное свечение разрядов было красивее, чем всегда. Но эта же самая красота значительно сокращала эффективность датчиков, и Маргарет Фушьен не хотелось думать о том, что может двигаться в ее сторону за пределами радиуса действия приборов. Но, черт возьми, что же там могло быть? Ее датчики были такими же мощными, как и у «Ястребиного крыла», так как же он мог разглядеть то, что не могли засечь они?
– Есть что-нибудь еще от «Крыла»? – спросила она, повернувшись к Даневскому.
– Никак нет, мэм.
– Прокрутите еще раз первоначальное сообщение, – приказала она.
Даневский кивнул офицеру связи, и через пять секунд в динамиках рубки раздался голос коммандера Ашера.
«Всем кораблям! Говорит «Ястребиное крыло»! Красная тревога! Немедленно следуйте курсом двести семьдесят, на максимальном для конвоя ускорении! Держитесь данного направления до следующего приказа! «Ястребиное крыло», конец связи.»
– Это все? – недоверчиво спросила Фушьен.
– Да, мэм, – сказал Даневский. – Мы записали его сообщение, но, прежде чем смогли ответить, он понесся так, будто за ним черти гнались, и Анна уловила, что он поднял защитные стены и включил систему контроля ведения огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
Он еще некоторое время смотрел с негодованием на монитор, и вдруг выражение его лица изменилось. На смену сердитому взгляду пришла злая усмешка, и он нажал кнопку связи.
– Старпом слушает, – почти тотчас ответил голос лейтенант-коммандера Алисии Маркос.
Ашер откинулся на спинку кресла, обратив злорадную усмешку к потолку.
– Простите, что беспокою вас во время отдыха, Алисия, но мне в голову только что пришла одна мысль.
– Одна мысль, шкипер? – Маркос служила с ним достаточно долго и умела распознавать по тону его настроение, так что сама она сразу заговорила осторожнее.
Ну да! – ответил Ашер, довольно улыбаясь в потолок каюты. – Поскольку у нас… гм! неожиданно появилось время, не кажется ли вам, что мы должны найти ему лучшее применение?
– Каким образом, капитан? – еще более осторожно спросила Маркос.
– Я рад, что вы спросили, – еле сдерживаясь, сказал Ашер. – Почему бы вам с Эдом не зайти в мою каюту чтобы обсудить это?
* * *
– Капитана – на мостик! Капитана – на мостик!
От неожиданности Маргарет Фушьен так дернула головой, что кофе выплеснулся из чашки на ее потрепанные форменные брюки. Коричневая жидкость была обжигающе горячей, но капитан едва ли заметила это, потому что взвилась со своего стула во главе стола, накрытого к завтраку, и помчалась к лифту.
– Капитана – на мостик! – повторял настойчивый голос.
Войдя в лифт, Фушьен выругалась, потому что действующие на «Артемиде» приказы были кристально ясны. В отсутствие настоящей необходимости (аварии или другой критической ситуации) пассажиров нельзя вводить в панику сообщениями по общей трансляции. На корабле полно стюардов, которые могли незаметно шепнуть все, что надо, ей на ухо.
Она нажала кнопку аварийного блока управления, с шумом закрыла двери лифта и бросилась к панели селекторной связи.
– Капитана – на…
– Говорит капитан! Заткните это проклятое радио! – прорычала она, и записанный на пленку голос замер на полуслове. – Вот так! Ну а теперь скажите, что за дьявольская срочность?
– Нас атакуют, мэм! – в некоторой панике ответил второй помощник капитана.
– Атаку… – Фушьен оторопело уставилась на динамик, но тут же опомнилась. – Кто и сколько их? – спросила она.
– Мы пока не знаем.
Голос лейтенанта Даневского стал чуть более спокойным, и она поняла, что он глубоко дышит, пытаясь взять себя в руки.
– Все что нам известно: «Ястребиное крыло» передал предупреждение о нападении, приказал нам изменить курс и, покинув общий строй, начал разворот вправо.
– Проклятье.
Мысли Фушьен неслись с бешеной скоростью. Было бы очень любезно со стороны Ашера сообщить ей, что происходит! В конце концов, «Артемида» имеет на борту ракетные пусковые установки от тяжелого крейсера и неплохих артиллеристов. Эти ракеты как нельзя больше пригодились бы сейчас, если бы Фушьен имела хоть какое-то представление о размерах угрозы.
Но Ашер был боевым офицером, а порядок есть порядок. При любой атаке решения присутствующего старшего офицера флота имеют абсолютный приоритет.
– Следуйте в указанном направлении. Я буду в рубке через две минуты.
– Слушаюсь, мэм!
Фушьен отпустила кнопку «связь» и отступила с кислым выражением лица, пытаясь убедить себя, что она не боится.
Лифт остановился ровно две минуты спустя, и Фушьен стрелой влетела на мостик. На лице Даневского проявилось явное облегчение, и она, махнув ему рукой, быстро прошла к голосфере.
Капитанский мостик «Артемиды» был своеобразным гибридом. Гражданские суда требовали меньшего количества вахтенных офицеров, однако капитанские рубки гражданских кораблей обычно строили просторнее, чем у военных, где каждый кубометр был слишком ценен, чтобы расходовать его без явно выраженной пользы. Поэтому обширное пространство рубки торгового судна флотскому офицеру казалось претенциозным, хотя по стандартам пассажирского флота командный отсек «Артемиды» был довольно тесен. Тактический пульт флотского образца под управлением лейтенанта Аннабель Вард размещался тут же.
Фушьен подошла и встала рядом с Вард, впившись глазами в схему. Грузовые суда и ее собственный корабль – больше ничего постороннего. Все шли на оптимальном ускорении (почти две тысячи g , благодаря гравитационной волне) под прямым углом к прежнему курсу. «Ястребиное крыло» тоже был виден: он шел в совершенно противоположном направлении с ускорением более пяти тысяч двухсот g . Расстояние между ними увеличивалось с ускорением более 51 км/с2 , и эсминец находился уже в 3,75 световых секунды (более миллиона километров) от кормы грузового судна.
– Кого он, черт возьми, преследует? – вслух недоумевала Фушьен.
– Будь я проклята, если знаю, шкипер, – ответила Вард с сильным сфинксианским акцентом. – Он только что рванул туда, как ошпаренный древесный кот, и приказал, чтобы мы изменили курс. Но я ни черта не вижу в том направлении…
Фушьен еще несколько секунд изучала ничего не говорящую ей голосферу, потом бросила сверкающий гневом взгляд на экраны с видеоинформацией. В этой волне плотность частиц была выше обычного уровня даже для гиперпространства, и великолепное холодное свечение разрядов было красивее, чем всегда. Но эта же самая красота значительно сокращала эффективность датчиков, и Маргарет Фушьен не хотелось думать о том, что может двигаться в ее сторону за пределами радиуса действия приборов. Но, черт возьми, что же там могло быть? Ее датчики были такими же мощными, как и у «Ястребиного крыла», так как же он мог разглядеть то, что не могли засечь они?
– Есть что-нибудь еще от «Крыла»? – спросила она, повернувшись к Даневскому.
– Никак нет, мэм.
– Прокрутите еще раз первоначальное сообщение, – приказала она.
Даневский кивнул офицеру связи, и через пять секунд в динамиках рубки раздался голос коммандера Ашера.
«Всем кораблям! Говорит «Ястребиное крыло»! Красная тревога! Немедленно следуйте курсом двести семьдесят, на максимальном для конвоя ускорении! Держитесь данного направления до следующего приказа! «Ястребиное крыло», конец связи.»
– Это все? – недоверчиво спросила Фушьен.
– Да, мэм, – сказал Даневский. – Мы записали его сообщение, но, прежде чем смогли ответить, он понесся так, будто за ним черти гнались, и Анна уловила, что он поднял защитные стены и включил систему контроля ведения огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164