Один из незнакомцев, внешне похожий на университетского профессора, обратился к Хофштадтеру.
Он был повернут к Эви в профиль, и она смогла разобрать лишь пару слов – «дурацкая затея» и «отпуск». После чего профессор закрыл лицо руками и покачал головой. Прайс смотрел в окно, и Фрей лишь частично заслонял его. Он обращался через плечо Хофштадтера к профессору:
– Дак, не отклоняйтесь.
Прайс наклонился вперед, и Эви не разобрала конца предложения. Когда ей снова стали видны его губы, она сумела распознать слово «ксенобиология». Эви несколько раз прокрутила этот эпизод, чтобы убедиться, что она не ошиблась.
Фрей замахал на них руками. Он все еще выглядывал из окна.
– Успокойтесь. Не хватало нам еще сводить между собой счеты.
Один из неизвестных гостей, одетый в безукоризненно скроенный черный костюм, наконец заговорил. Он тоже махал руками, и губы его были видны на экране лишь несколько мгновений:
– Я вас предупреждал.
Прайс умоляюще возвел глаза к небу и произнес предложение, которое Эви сумела разобрать целиком:
– Вы и ваши вонючие тахионы.
– Заткнись, Пр… – Фрей обернулся, чтобы закончить беззвучную тираду.
Затем он сел, глядя на пятерку присутствующих из-за черной лакированной поверхности голографического столика.
– Решено, – ответил Хофштадтер на брошенную Фреем фразу.
Поскольку теперь Фрей пребывал в сидячем положении, Эви без труда могла читать по губам фразы Хофштадтера и Прайса.
– А я по-прежнему не против.
Тип в костюме что-то буркнул и раздраженно помахал рукой. Эви досадовала, что он никак не желает наклониться вперед.
Ей ужасно хотелось рассмотреть его лицо – его неясный профиль казался ей до боли знакомым. Речь, произнесенная типом в костюме, – чтобы он там ни говорил – вызвала довольно бурную реакцию. Все разом заговорили, пытаясь перекричать друг друга. В этот момент «костюм» наклонился в кадр, пытаясь в чем-то убедить собравшихся.
Эви остановила запись и взглянула на незнакомца. Его лицо показалось ей знакомым. Именно этот тип стоял позади Хофштадтера, когда она звонила тому из театра.
Вот, значит, кто они такие, те люди, что преследуют ее, подумала Эви. Этот тип в костюме, – Эви вспомнила, что Хофштадтер называл его Дэвидсон, – сам Хофштадтер и снайпер Гейб.
Но если среди своры Фрей, то почему же он не довел до конца порученное Гейбу дело и не прикончил ее? Ведь у него, можно сказать, были развязаны руки?
Эви перевела взгляд на Гейба, стоявшего на заднем плане стоп-кадра. Снайпер стоял у входной двери и, судя по всему, не принимал в разговоре никакого участия.
Эви снова прокрутила сцену всеобщей перебранки, пристально изучая каждое лицо.
«Костюм» наклонился вперед, говоря:
– … против того, чтобы в общество проникали не люди.
Прайс парировал:
– … в самом начале, Дэвидсон.
Хофштадтер гнул свое:
– … более поздняя дата окажется непродуктивной.
Профессор тоже говорил что-то, но Эви не смогла рассмотреть.
Гейб по-прежнему хранил молчание. Фрей прикрикнул на них, хотя Эви не поняла, что же он произнес, а затем начал тыкать пальцем в каждого из собравшихся. Сначала он указал на типа в костюме, Дэвидсона. Эви тот не был виден, так как он откинулся на спинку кресла и исчез из кадра.
Фрей указал на Прайса:
– Да.
Хофштадтер:
– Нет.
Ответа профессора Эви не разобрала.
Гейб:
– Я воздержался.
Фрей кивнул и видео перескочило на ночное изображение Эви, выходящей из балконной двери.
– Вот и все, – произнесла она и вытащила карту.
– Что все?
Эви повертела в руках кусочек пластика, лишенный всяких опознавательных знаков.
– Я бы сама хотела это знать. – На пластинку упал луч света, и поверхность карты заиграла радужными бликами. – А еще было бы неплохо, если бы у тебя аппарат был поновей.
Эви вытащила последнюю из имевшихся у нее инфокарт – ту, которую она позаимствовала в шахте лифта у афганского наемника. Эта карта была черной, с выбитым рядом цифр по верхнему краю. Она могла оказаться чем угодно.
Эви ввела ее в считывающее устройство. Однако машина воспроизвела лишь короткое сообщение: «Собственность корпорации „Ниоги“. Использовать только в служебных целях. Любое внеслужебное использование карается законом. Нарушителю грозит десять лет тюремного заключения и штраф свыше пятисот тысяч долларов».
– Черт, это же просто ключ.
Эви через плечо посмотрела на Диану:
– Ты права. Афганы работают на «Ниоги».
Диана поднялась, и, встав позади софы, обвила руками шею подруги. Эви нажала на пульте кнопку выброса, и на экране снова возник футбольный матч. Она поспешно убрала звук.
Затем подняла голову, глядя вверх на подругу.
– Ну что?
Диана поцеловала ее в лоб.
– Я просто гадаю, что ты собираешься предпринять?
Эви закрыла глаза, прижавшись головой к груди Дианы.
– Я еще не решила. Мне надо отдохнуть, восстановить силы, но эти люди все еще рыщут по моему следу.
– «Ниоги»?
Эви кивнула.
– Они обошлись с тобой довольно грубо.
– Так же, как и Агентство. Это они заварили всю эту кашу и втянули в нее меня.
Диана прикоснулась рукой к ее груди, и Эви, потянувшись, удержала ее. Ее снова бросило в жар, и она тотчас поняла, что вот-вот повторятся события предыдущей ночи. Ради Дианы она готова снова превратиться в лесбиянку.
– Что ты собираешься предпринять? – повторила вопрос Диана. – Я бы смогла раскопать кое-какие старые связи, еще из сороковых. Моро могут проявить сочувствие…
Эви покачала головой.
– Мне надо непременно выяснить, до того как я отправлюсь в Бронкс, почему все-таки заварилась эта каша.
– Ты что, собираешься просто так заявиться в кабинет к одному из боссов и задать ему пару вопросов?
Эви открыла глаза и в упор посмотрела на Диану. Тот тип, у которого она позаимствовала аэрокар, имел в своем расположении привилегированную парковку на башне «Ниоги».
Наверняка он из высших чинов корпорации.
– А почему бы нет?
С этими словами она поцеловала Диану за то, что та подсказала ей прекрасную идею. Когда Диана подняла голову, Эви сплюнула прилипший к губе рыжий волосок и сказала:
– Я умею втираться в доверие.
Полчаса на общественном коммуникаторе, и в руках у Эви имя чиновника – Ричард Сигер. Она позвонила ему домой – ей вряд ли удалось бы даже близко подойти к его кондоминиуму – и ее звонок перенаправили в «Ниоги». Эви повесила трубку, прежде чем ее соединили с кабинетом Сигера. Собственно говоря, она выяснила все, что хотела, – даже в праздник, 1 января, Сигер работал.
По крайней мере, он находился где-то внутри башни «Ниоги». Эви подошла к «Эстивалю» Дианы. Та, увидев ее приближение, опустила окно.
– А ты уверена, что действительно хочешь, чтобы я уехала?
Эви кивнула.
– Тебе следует держаться подальше от меня, когда все взлетит в воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79