А во-вторых, Бишоффхейм может что-нибудь заподозрить.
- Разве граф пригласил и мсье Бишоффхейма? - удивилась Ева.
- Да, перед уходом - я сам слышал. В конце концов, вряд ли банкира единственного из всех могли не пригласить.
- Да… конечно, - согласилась девушка.
- У графа дом у Булонского леса, поэтому я заеду за тобой без четверти восемь. Мы не ужинаем до половины девятого.
Лорд Чарльз говорил довольно хмуро, и Ева поняла: он расстроен, что брату сказали о его «помолвке».
Дальше они ехали в молчании, пока лорд Чарльз не проворчал:
- Чертов банкир! Нам совсем ни к чему этот ужин, но придется играть дальше: ведь чек-то он мне пока не дал.
- Неужели мсье Бишоффхейм и теперь может отказаться заплатить вам? - испуганно спросила девушка.
- Бишоффхейм настолько богат, что сам себе закон, - изрек лорд Чарльз. - И как ты уже убедилась, мы не можем доверять ему. Поэтому, ради Бога, не делай никаких ошибок!
- Я… постараюсь, - нервно ответила Ева.
Для ужина девушка выбрала одно из платьев матери, над которым тоже поработала Жози.
Впрочем, оно и до этого выглядело более изысканно, чем собственные платья Евы.
Сшитое из мягкого шифона очень бледного оттенка пармской фиалки, простое по фасону, оно отличалось той эффектностью, которой не было у платьев Евы.
Надев его, девушка подумала, что такое платье могло бы принадлежать Леониде Лебланк.
Не хватало лишь аметистового колье и серег, но вряд ли они у Евы когда-нибудь появятся.
При этой мысли девушка засмеялась. Ну и что, что у нее нет драгоценностей. Зато у нее есть свой собственный уютный домик и будут деньги, чтобы жить в нем еще долго-долго.
Среди материнских вещей Ева отыскала бархатную ленту того же цвета, что и платье, и, уложив в локоны свои длинные волосы, завязала ее бантом на затылке.
Посмотревшись в зеркало, девушка подумала, что добилась стиля, который Жози создавала для мадам Лебланк.
К платью нашелся еще и палантин из того же бархата, что и лента. Ева набросила его на плечи и, дождавшись лорда Чарльза, села в его экипаж.
- Ты выглядишь прелестно! - воскликнул англичанин, когда лошади тронулись. - Могу предсказать, что сегодня вечером все мужчины будут ухаживать за тобой, кроме моего брата!
- Думаете, он… не одобрит меня? - спросила Ева.
- Уверен, что не одобрит, - ответил лорд Чарльз. - Я видел, какое у него стало лицо, когда Бишоффхейм сказал о помолвке. Нет, ничего хорошего нам от него ждать не приходится.
Он говорил таким обеспокоенным тоном, что девушка прошептала:
- Мне… мне жаль.
Но лорд Чарльз засмеялся:
- Все будет в порядке. Как только Бишоффхейм заплатит мне, я расскажу Уоррену правду и заставлю его признать, что я сделал единственно возможный шаг при данных обстоятельствах.
Однако Ева не разделяла его уверенности. В герцоге было что-то властное, а таких людей трудно к чему-либо принудить.
Но девушка промолчала, и лорд Чарльз заметил, словно про себя:
- Ничего другого нам не остается. Они ехали в том же экипаже, что и днем.
Но Ева заметила, что кучер другой, и поняла, что не ошиблась, когда предположила, что эта коляска взята напрокат из платной конюшни.
Они подъехали к Енисейским полям. Перед самым Булонским лесом лошади свернули на маленькую аллею, ведущую к красивому особняку.
Леди Хиллингтон много рассказывала дочери о замке графа в деревне, где жила девочкой, но Ева не помнила, чтобы мать упоминала дом в Париже.
Впрочем, в данную минуту девушку больше интересовал сам граф, чем его собственность.
Хозяин ждал их в большой гостиной с окнами, выходящими в сад с другой стороны дома. И сама эта гостиная, и холл, через который их провели, были обставлены очень красиво и в истинно французском стиле.
Граф в щегольском фраке, который немного отличался от тех, что носили герцог и лорд Чарльз, протянул Еве - Рад приветствовать вас здесь, мадемуазель, - сказал он. - И я искренне восхищен вашим женихом за его знание лошадей, хотя никто не осведомлен в этом вопросе лучше, чем ваш будущий деверь.
Пока ее дядя говорил эти комплименты, герцог хмурился, и в его глазах, смотрящих на Еву, не было даже намека на восхищение.
- Мне очень повезло сегодня, - продолжал граф, - видеть у себя в гостях еще одного знатока лошадей, которого, я думаю, все вы знаете.
В этот момент в комнату вошел новый гость: импозантный мужчина средних лет, очень властного вида.
Девушка не удивилась, когда его представили как маркиза де Суассона.
Маркиз явно был в дружеских отношениях с герцогом.
- Поздравляю, Жак! - сказал последний. - Слышал, две ваши лошади пришли первыми на прошлой неделе, и я подозреваю, что вы уже подумываете выиграть Золотой кубок в Эскоте.
Маркиз засмеялся:
- Смею ли я метить так высоко?
- А почему нет? - улыбнулся герцог. - У вас очень неплохие шансы!
- Раз так, я непременно попробую, - ответил маркиз.
Он пожал руку лорду Чарльзу и мсье Бишоффхейму, после чего граф сказал:
- А теперь, мадемуазель Бенард, я должен представить вам одного из наших самых влиятельных «покровителей скачек»- маркиза де Суассона!
Ева сделала реверанс и, когда маркиз протянул руку, вложила в нее свои пальчики. При этом девушке показалось, что француз удивлен ее видом.
За столом Еву посадили справа от графа.
С другой стороны от нее сел маркиз.
К ее досаде, поскольку девушке хотелось послушать, что говорит ее дядя, маркиз делал все возможное, чтобы завладеть ее вниманием.
Он говорил Еве комплименты и смотрел на нее с дерзкой бесцеремонностью.
Граф рассказывал герцогу что-то смешное.
В этот момент маркиз спросил тихо, чтобы только Ева услышала:
- С кем вы пришли и когда я смогу увидеть вас снова?
Девушка изумленно посмотрела на него и промолчала.
- Полагаю, вы пришли с Бишоффхеймом! - продолжал маркиз. - Он обожает юных красоток!
И тут Ева поняла, что за столом нет других женщин.
Так вот почему у маркиза создалось совершенно неверное представление о ней.
Возможно, де Суассон подумал, что она актриса - как, например, Пеонида Лебланк, которая способна бросить вызов условностям, потому что не является леди в полном смысле этого слова.
Ева не могла сказать маркизу, что помолвлена с лордом Чарльзом, боясь, что француз распространит эту ложь дальше.
Но она знала, что должна что-то ответить.
- Я… я пришла сюда с лордом Чарльзом Крейгом, - холодно проговорила девушка.
- Пот de пот ! - выругался маркиз. - Он уже не в первый раз обходит меня!
Взрыв смеха с другого конца стола заглушил его следующий вопрос:
- Полагаю, вы знаете, что у него нет денег?
Ева совсем растерялась.
Потом быстро повернулась к графу:
- Уверена, это была очень забавная шутка, но маркиз разговаривал со мной, и я ее не услышала!
Граф улыбнулся:
- Вы не пропустили ничего, что подходило бы для ваших юных ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
- Разве граф пригласил и мсье Бишоффхейма? - удивилась Ева.
- Да, перед уходом - я сам слышал. В конце концов, вряд ли банкира единственного из всех могли не пригласить.
- Да… конечно, - согласилась девушка.
- У графа дом у Булонского леса, поэтому я заеду за тобой без четверти восемь. Мы не ужинаем до половины девятого.
Лорд Чарльз говорил довольно хмуро, и Ева поняла: он расстроен, что брату сказали о его «помолвке».
Дальше они ехали в молчании, пока лорд Чарльз не проворчал:
- Чертов банкир! Нам совсем ни к чему этот ужин, но придется играть дальше: ведь чек-то он мне пока не дал.
- Неужели мсье Бишоффхейм и теперь может отказаться заплатить вам? - испуганно спросила девушка.
- Бишоффхейм настолько богат, что сам себе закон, - изрек лорд Чарльз. - И как ты уже убедилась, мы не можем доверять ему. Поэтому, ради Бога, не делай никаких ошибок!
- Я… постараюсь, - нервно ответила Ева.
Для ужина девушка выбрала одно из платьев матери, над которым тоже поработала Жози.
Впрочем, оно и до этого выглядело более изысканно, чем собственные платья Евы.
Сшитое из мягкого шифона очень бледного оттенка пармской фиалки, простое по фасону, оно отличалось той эффектностью, которой не было у платьев Евы.
Надев его, девушка подумала, что такое платье могло бы принадлежать Леониде Лебланк.
Не хватало лишь аметистового колье и серег, но вряд ли они у Евы когда-нибудь появятся.
При этой мысли девушка засмеялась. Ну и что, что у нее нет драгоценностей. Зато у нее есть свой собственный уютный домик и будут деньги, чтобы жить в нем еще долго-долго.
Среди материнских вещей Ева отыскала бархатную ленту того же цвета, что и платье, и, уложив в локоны свои длинные волосы, завязала ее бантом на затылке.
Посмотревшись в зеркало, девушка подумала, что добилась стиля, который Жози создавала для мадам Лебланк.
К платью нашелся еще и палантин из того же бархата, что и лента. Ева набросила его на плечи и, дождавшись лорда Чарльза, села в его экипаж.
- Ты выглядишь прелестно! - воскликнул англичанин, когда лошади тронулись. - Могу предсказать, что сегодня вечером все мужчины будут ухаживать за тобой, кроме моего брата!
- Думаете, он… не одобрит меня? - спросила Ева.
- Уверен, что не одобрит, - ответил лорд Чарльз. - Я видел, какое у него стало лицо, когда Бишоффхейм сказал о помолвке. Нет, ничего хорошего нам от него ждать не приходится.
Он говорил таким обеспокоенным тоном, что девушка прошептала:
- Мне… мне жаль.
Но лорд Чарльз засмеялся:
- Все будет в порядке. Как только Бишоффхейм заплатит мне, я расскажу Уоррену правду и заставлю его признать, что я сделал единственно возможный шаг при данных обстоятельствах.
Однако Ева не разделяла его уверенности. В герцоге было что-то властное, а таких людей трудно к чему-либо принудить.
Но девушка промолчала, и лорд Чарльз заметил, словно про себя:
- Ничего другого нам не остается. Они ехали в том же экипаже, что и днем.
Но Ева заметила, что кучер другой, и поняла, что не ошиблась, когда предположила, что эта коляска взята напрокат из платной конюшни.
Они подъехали к Енисейским полям. Перед самым Булонским лесом лошади свернули на маленькую аллею, ведущую к красивому особняку.
Леди Хиллингтон много рассказывала дочери о замке графа в деревне, где жила девочкой, но Ева не помнила, чтобы мать упоминала дом в Париже.
Впрочем, в данную минуту девушку больше интересовал сам граф, чем его собственность.
Хозяин ждал их в большой гостиной с окнами, выходящими в сад с другой стороны дома. И сама эта гостиная, и холл, через который их провели, были обставлены очень красиво и в истинно французском стиле.
Граф в щегольском фраке, который немного отличался от тех, что носили герцог и лорд Чарльз, протянул Еве - Рад приветствовать вас здесь, мадемуазель, - сказал он. - И я искренне восхищен вашим женихом за его знание лошадей, хотя никто не осведомлен в этом вопросе лучше, чем ваш будущий деверь.
Пока ее дядя говорил эти комплименты, герцог хмурился, и в его глазах, смотрящих на Еву, не было даже намека на восхищение.
- Мне очень повезло сегодня, - продолжал граф, - видеть у себя в гостях еще одного знатока лошадей, которого, я думаю, все вы знаете.
В этот момент в комнату вошел новый гость: импозантный мужчина средних лет, очень властного вида.
Девушка не удивилась, когда его представили как маркиза де Суассона.
Маркиз явно был в дружеских отношениях с герцогом.
- Поздравляю, Жак! - сказал последний. - Слышал, две ваши лошади пришли первыми на прошлой неделе, и я подозреваю, что вы уже подумываете выиграть Золотой кубок в Эскоте.
Маркиз засмеялся:
- Смею ли я метить так высоко?
- А почему нет? - улыбнулся герцог. - У вас очень неплохие шансы!
- Раз так, я непременно попробую, - ответил маркиз.
Он пожал руку лорду Чарльзу и мсье Бишоффхейму, после чего граф сказал:
- А теперь, мадемуазель Бенард, я должен представить вам одного из наших самых влиятельных «покровителей скачек»- маркиза де Суассона!
Ева сделала реверанс и, когда маркиз протянул руку, вложила в нее свои пальчики. При этом девушке показалось, что француз удивлен ее видом.
За столом Еву посадили справа от графа.
С другой стороны от нее сел маркиз.
К ее досаде, поскольку девушке хотелось послушать, что говорит ее дядя, маркиз делал все возможное, чтобы завладеть ее вниманием.
Он говорил Еве комплименты и смотрел на нее с дерзкой бесцеремонностью.
Граф рассказывал герцогу что-то смешное.
В этот момент маркиз спросил тихо, чтобы только Ева услышала:
- С кем вы пришли и когда я смогу увидеть вас снова?
Девушка изумленно посмотрела на него и промолчала.
- Полагаю, вы пришли с Бишоффхеймом! - продолжал маркиз. - Он обожает юных красоток!
И тут Ева поняла, что за столом нет других женщин.
Так вот почему у маркиза создалось совершенно неверное представление о ней.
Возможно, де Суассон подумал, что она актриса - как, например, Пеонида Лебланк, которая способна бросить вызов условностям, потому что не является леди в полном смысле этого слова.
Ева не могла сказать маркизу, что помолвлена с лордом Чарльзом, боясь, что француз распространит эту ложь дальше.
Но она знала, что должна что-то ответить.
- Я… я пришла сюда с лордом Чарльзом Крейгом, - холодно проговорила девушка.
- Пот de пот ! - выругался маркиз. - Он уже не в первый раз обходит меня!
Взрыв смеха с другого конца стола заглушил его следующий вопрос:
- Полагаю, вы знаете, что у него нет денег?
Ева совсем растерялась.
Потом быстро повернулась к графу:
- Уверена, это была очень забавная шутка, но маркиз разговаривал со мной, и я ее не услышала!
Граф улыбнулся:
- Вы не пропустили ничего, что подходило бы для ваших юных ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28