- Иди играй в карты, нахальный мальчишка! - приструнил его отец.
Граф вывел Еву из салона, и они отправились туда, где размещалась длинная галерея, так же красиво оформленная, как все гостиные, залы и столовая.
Портреты начинались с первых предков графа и оканчивались современным Tableau de Genre . Это были портреты его самого, его жены и его детей.
Многие из имен оказались знакомы девушке.
Графы де Шабрилен были прославленными государственными деятелями, придворными и генералами и стали ее героями еще тогда, когда она была маленькой девочкой.
Ева внимательно слушала все, что рассказывал ей дядя.
Они медленно переходили от портрета к портрету, когда сердце девушки вдруг бешено забилось, и она поняла, что смотрит на лицо своей матери.
На портрете Лизетте было семнадцать.
Еще до того, как граф сказал это, Ева догадалась, что портрет написан сразу после ее официальной помолвки с тем французом.
Девушка смотрела на мать и видела свои собственные глаза, свой собственный нос и свои собственные губы.
Главное отличие заключалось в том, что волосы ее матери были темными и ее кожа не имела той бело-розовой прозрачности, которая свойственна англичанкам.
Этот портрет так много значил для Евы, что девушка даже забыла о графе. Она стояла, не в силах оторвать глаз от полотна, и ей казалось, что мать разговаривает с ней.
Заметив особый интерес девушки к этому портрету, граф пояснил:
- Это моя сестра Лизетта. Боюсь, она вызвала скандал в семье, когда сбежала с англичанином.
Ева ничего не ответила, и он продолжил:
- Как видите, она была очень красива, и мне очень жаль, что до самой ее смерти мы с ней так больше и не виделись.
Девушка глубоко вдохнула, пытаясь удержать слезы.
Всегда, когда Ева вспоминала о матери, ей хотелось плакать. И теперь, глядя на этот портрет, который, казалось, разговаривает с ней, девушке потребовалось все ее самообладание, чтобы не потерять контроль над собой.
Граф отправился было дальше, но когда девушка не сдвинулась с места, повернулся к Еве.
Внезапно на его лице отразилось смятение.
Граф взглянул на портрет, потом снова повернулся к девушке и воскликнул:
- Боже, какое сходство! Невероятно! Я чувствовал, что ваше лицо мне чем-то знакомо, но такое мне и в голову не могло прийти!
Ева задохнулась от ужаса, но не успела она вымолвить и слова, как граф сказал:
- Неужели ты - дочь Лизетты?
В страхе, что их кто-нибудь услышит, Ева оглянулась на дверь и умоляюще прошептала:
- Пожалуйста., ничего больше не говорите! Это тайна… никто не знает об этом.
Граф уставился на нее:
- Ты хочешь сказать, что ты - моя племянница и помолвлена с лордом Чарльзом, но он понятия не имеет, что ты - дитя моей сестры?
Ева кивнула.
- Пожалуйста… пожалуйста, не задавайте больше вопросов…
Граф улыбнулся.
- Ты и вправду считаешь меня бесчувственным? Неужели теперь, когда я нашел тебя, я должен об этом молчать?
- Но вы должны молчать… должны! - воскликнула Ева. - Если я объясню почему, вы поклянетесь… своей честью, что ничего не скажете ни лорду Чарльзу, ни герцогу?
- Я обещаю все, что ты просишь, но сначала я намерен выслушать твою историю.
Граф взял племянницу за руку, потом посмотрел на портрет и тихо сказал:
- Я думаю, твоя мама хотела бы, чтобы ты мне все рассказала.
Он говорил так ласково, так по-доброму, что у Евы невольно слезы потекли по щекам.
Девушка быстро вытерла их.
Граф отвел Еву в конец галереи, где стоял удобный диван и несколько стульев, и усадил рядом с собой на диван.
- Прежде всего я должен сказать тебе, как глубоко я сожалею, что так и не увиделся с твоей матерью после ее бегства.
- Мама… очень переживала, что потеряла свою семью, - ответила девушка, - хотя она была бесконечно счастлива… с папой.
- К сожалению, меня не было здесь, когда это случилось, - продолжил граф. - Я был на пять лет старше Лизетты и служил в армии. Вскоре после того, как она сбежала, меня отправили в Африку с моим полком.
- Мама рассказала мне все о вас и остальных ее братьях и сестрах… Бот почему мне так хотелось увидеть замок.
- Я понимаю, - ответил дядя. - Я с самого начала подумал, что ты очень хорошенькая, но теперь я знаю, почему ты мне понравилась: ты похожа на мою красавицу-сестру.
Ева смахнула непрошеную слезинку, и граф сказал:
- Не надо плакать, лучше расскажи, что случилось с твоим отцом и почему ты здесь с лордом Чарльзом?
Девушка смущенно вытерла глаза, хотя слезы тут же набежали снова, и поведала дяде, как умер ее отец от сердечного приступа, как она пошла забрать его запонку у Леониды Лебланк, и как мадам Лебланк уговорила ее спасти лорда Чарльза от женитьбы на дочери мсье Бишоффхейма.
При упоминании о Леониде Лебланк граф окаменел, но девушка не заметила этого, а когда она заговорила о намерениях банкира, дядя воскликнул:
- Какой позор! Да как Бишоффхейм посмел задумать подобный шантаж! Женить лорда Чарльза на своей дочери - да он совсем зарвался!
- Теперь вы понимаете, почему лорд Чарльз так отчаянно пытался избежать этого. И он все еще ужасно боится, что мсье Бишоффхейм не заплатит за лошадей.
- Ты не имела никаких других отношений с Леонидой Лебланк, кроме того, что она была подругой твоего отца? - спросил граф.
- Мадам Лебланк была очень добра. Она договорилась, что мне заплатят столько денег, что я и дальше смогу жить в том красивом домике, который бабушка оставила моей маме.
Граф улыбнулся.
- Кое-кто из семьи был страшно разочарован, что он достался не им.
- Этого я и боялась, - вздохнула девушка. - Ио я тоже люблю его и хочу заработать деньги, чтобы жить в нем..
- Мы поговорим об этом в другой раз, - сказал граф. - А сейчас я хочу, чтобы ты знала, что тебе здесь всегда будут рады. И думаю, моя жена окажется лучшей компаньонкой, чем та тетя, которая якобы живет с тобой.
Ева широко открыла глаза.
- Бы… вы серьезно?
- Конечно, серьезно.
- Только пожалуйста… никому ничего не говорите, пока лорд Чарльз не получит чек.
- Теперь я понимаю, почему он так хочет вернуться в Париж завтра утром, - заметил граф.
Девушка кивнула.
- Хорошо, моя дорогая, поезжай с ним, а как только все уладится, мы встретимся и поговорим о твоем будущем.
- Бы добры… очень добры, - прошептала Ева. - Л знаю, маму бы это очень обрадовало. Но… я не хочу быть для вас большей обузой, чем была бы для родственников моего отца…
- Как ты видела, комнат здесь предостаточно, - улыбнулся дядя. - И разумеется, ты можешь пользоваться своим домом в Париже, когда пожелаешь, - только прихватывая с собой кого-нибудь из семьи.
Граф рассмеялся и добавил:
- Можешь не сомневаться, они охотно будут твоими гостями. Все мои старшие дети тоскуют по столице и часто жалуются, что в моем парижском доме для них не хватает комнат. Не беспокойся пока об этом, просто делай то, что обещала лорду Чарльзу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28