Ей до смерти хотелось это услышать с той самой минуты, как они вышли от медиума, но пришлось везти домой Джуни. На шею навязались еще Карин и Клод, тоже жившие в Нижнем Истсайде. Высадив троицу перед домом Джуни, Джек направился по Первой авеню в верхнюю часть города.
Несмотря на поздний час, двигались в потоке машин медленно. Джиа не возражала. С Джеком время никогда не проходит впустую.
— Сначала давай решим, куда едем, — предложил он. — К тебе или ко мне?
Она бросила взгляд на часы:
— Боюсь, что ко мне. У сиделки как раз время кончается.
Вики, ее восьмилетняя дочь, будет еще на ногах. Ей почти всегда удается выклянчить у нянек несколько лишних часов у телевизора.
Джек театрально вздохнул:
— Опять холостяцкая ночь!
Джиа наклонилась к нему, ткнулась носом в ухо.
— Последняя перед целой неделей. Забыл, что Вики завтра утром уезжает в лагерь?
Она сама старалась об этом забыть. Не любила вспоминать прошлогоднюю неделю, когда Вики не было дома, — семь самых одиноких дней в году, — и страшилась завтрашней разлуки.
— Забыл. Напрочь забыл. Разумеется, мы с тобой будем жутко скучать по ней, однако я знаю способ немножко утешиться.
Джиа с улыбкой дернула его за волосы:
— Какой?
— Секрет, который я ни за что не открою до завтрашней ночи.
— Не могу дождаться. Кстати, о секретах: в чем секрет Ифасена?
— Нет-нет, — воспротивился Джек. — Сначала скажи о чем ты его спрашивала. На какой вопрос прозвучал ответ «двое»?
Джиа помотала головой, слегка озадаченная вопросом. Надо как-нибудь выкрутиться, не раскрывая тайну...
— Сперва объясни, как он отвечает, не зная вопросов.
— Тебе правда хочется знать? — спросил Джек, с улыбкой взглянув на нее.
Как редко он улыбается после смерти Кейт... Она уже соскучилась по его улыбке.
— Почему бы и нет?
— Испортишь удовольствие.
— Ничего, переживу. Ну так как же?
— Приблизительно как Джонни Карсон в трюке «Карнак великолепный».
— Он по шпаргалкам читал ответы!
— Вот именно. В сущности, Ифасен делает то же самое.
Джиа озадаченно нахмурилась:
— Ничего не пойму. Мы конверты заклеили, он отвечал, только потом вскрывал и читал...
— Дела не всегда обстоят так, как кажется.
— Наверняка я одна знала, что написано на моей карточке.
— До того как братец Кехинде выполнил свою задачу.
— Кехинде? Да ведь он же просто...
— Мальчик на побегушках? Именно это тебе и внушили. Кехинде играет ведущую роль. Представлением действительно руководит Ифасен, но у него ничего бы не вышло без помощи брата. Прием называется «на шаг вперед». Если помнишь, Кехинде собрал заклеенные конверты, понес чашу в конец подиума и демонстративно принялся накрывать тряпкой. Это и есть решающий момент. Делая вид, будто возится с покрывалом, он на самом деле вскрывает один конверт, вытаскивает карточку — «билет», как предпочитают выражаться медиумы, — кладет ее, открытую, в чашу, бросив туда помеченный конверт с пустой карточкой.
— Зачем?
— Подумай хорошенько. Ифасен — кстати, если это его настоящее имя, то меня зовут Ричард Никсон — сдергивает с чаши белое покрывало, заглядывает внутрь и читает вопрос на заранее вынутой братом карточке. Потом вытаскивает помеченный конверт, поднимает над головой, отвечая на вопрос из карточки, лежащей в чаше.
— Понятно! — воскликнула Джиа, радуясь, что все кусочки улеглись на место. — Дав ответ, он вскрывает конверт, притворяется, будто читает вопрос, на который только что ответил, а на самом деле видит перед собой новый.
— Правильно. И на протяжении всего представления он на один конверт впереди — отсюда название этого способа.
— А дополнительный помеченный конверт с пустой карточкой возмещает недостачу. На удивление просто.
— Как все самые лучшие трюки.
Она не смогла скрыть огорчения, что ее так легко одурачили.
— Неужели я так легковерна?
— Не переживай. Ты в хорошей многомиллионной компании. Публику с девятнадцатого века дурачат с помощью этого фокуса. Некогда был вставной номер на цирковых представлениях, потом его освоили медиумы и до сих пор им кормятся.
— Значит, Ифасен не настоящий медиум?
— Говорить даже нечего.
— Откуда тебе столько об этом известно?
Джек пожал плечами, не глядя на нее:
— Чего только не нахватаешься там и сям...
— Ты как-то обмолвился, что однажды помогал медиуму. Он был твоим заказчиком?
— Нет. Я был мальчиком на побегушках вроде Кехинде, проводил всякую закулисную подготовку.
— Быть не может! — Невозможно представить. — Когда?
— Очень давно, сразу после приезда в город.
— Ты мне никогда не рассказывал.
— Тут нечем гордиться.
— Просто не могу поверить, — рассмеялась Джиа. — При всех твоих делах...
Он слегка на нее покосился и снова уставился на поток машин. Ничего не сказал, но во взгляде читалось: «Ты о многих моих делах не имеешь понятия. Даже близко».
Совершенно верно. И очень хорошо. Джек, которого она видит почти каждый день, — уравновешенный, добрый, нежный, деликатный в постели, — относится к Вики, как к собственной дочери. Но Джиа его видела и с другой стороны. Единственный раз...
Неужели прошел почти год? Да. Прошлым августом жуткая тварь похитила Вики. До сих пор помнится, как изменился при этом известии Джек, — зубы оскалились, всегда теплые карие глаза стали тусклыми, жесткими. Перед ней явилось жестокое холодное лицо убийцы, в которое никогда не хотелось бы больше смотреть.
Кусум Бахти, за которым он гнался в ту ночь, исчез с лица земли, словно его никогда не было.
Джек убил его. Джиа это знала и — помилуй Бог — радовалась. До сих пор. Всякий желающий причинить вред ее дочке заслуживает смерти.
Впрочем, Джек убил не только Кусума. Точно известно, что в июне в вагоне метро он прикончил стрелявшего в людей бандита. О загадочном «спасителе» одно время кричали все средства массовой информации, теперь фурор практически стих.
Наверняка были и другие. У нее нет фактов, но подобное заключение вполне обоснованно. В конце концов, он зарабатывает на жизнь, улаживая дела людей, исчерпавших легальные возможности. После чего некоторые обращаются к нелегальным. Кое-кто у него просит помощи.
Поэтому заказчики — Джек настойчиво требует называть их не клиентами, а заказчиками — не принадлежат к сливкам общества. Решая их проблемы, ему порой приходится сталкиваться с поистине грязными, гнусными типами, готовыми его убить. Раз он еще жив, значит, другие мертвы.
Джиа предпочитала не пережевывать, а отбрасывать неприятные мысли. Она любит Джека и ненавидит его образ жизни. Выходя из пришедшего из Айовы автобуса, чтобы осуществить мечту стать художницей, даже не подозревала о существовании таких типов, как Джек, не говоря уж о том, чтобы связать с ним жизнь. Законопослушная гражданка, налогоплательщица, а он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108