Слежка за Илаем Беллито вполне безопасна. В худшем случае придется немножко побегать и подсуетиться.
Дело братьев Кентон гораздо интересней. Он с нетерпением ждал встречи с мадам Помроль во вторник. Будет весело.
На рубеже
Выяснилось, что оно — женщина, и больше ничего. Когда-то у нее было имя — забылось.
Помнится, что она никогда не жила в этом старом холодном доме. Где-то был теплый дом, только где — неизвестно. Даже если бы было известно, туда не добраться.
Уйти невозможно. Как ни старайся, она словно привязана к ненавистному дому. Почему, интересно бы знать? Может быть, объяснилась бы необъяснимая злобная обуявшая ее ярость.
Вспомнить бы свое имя!
Она одинока, хотя не одна. Тут есть и другие. Она тянется к ним, но не входит в контакт. Продолжает попытки...
В рассветный час
Лайл проснулся от шума текущей воды. В спальне темно, за открытыми окнами ночь, и где-то...
...душ открыт.
— Это еще что такое? — пробормотал он, откидывая покрывало и спустив ноги.
Прищурился на дисплей будильника: 1.21. Тупо смотрел на красные цифры, как будто накачался наркотиками. Успел крепко заснуть, поэтому мозг и тело с трудом возвращались к жизни. На дисплее последняя цифра сменилась на ноль.
Час двадцать?
Несколько секунд назад было... или казалось...
Ладно. В душе течет вода. Он соскочил с кровати, побежал в ванную.
Сначала почувствовал, потом увидел пар. Нащупал на стене выключатель и щелкнул. Ванная утопает в дымных клубах, за которыми ничего не видно. Добравшись до душевой кабины, Лайл протянул к занавеске руку...
...и замер в нерешительности. Что-то не позволяло отдернуть ее. Может, предчувствие, которому он не верил, может быть, чересчур насмотрелся ужастиков, но в текущей за занавеской воде что-то есть.
Внезапно замерзнув в жарком тумане, он сделал назад шаг... другой...
Нет. Не будем отступать перед неизвестностью. Предвосхищая сдавленным криком поджидающий ужас, рывком дернул штору, замер в облаках пара, задыхаясь, с колотившимся сердцем, глядя на хлеставшую в полную силу нестерпимо горячую воду. Лилась она как-то странно, обтекая нечто невидимое, но существующее, окрашиваясь в красный цвет в водовороте стока.
Он закрыл глаза, тряхнул головой, снова посмотрел на душ.
Вода текла по-прежнему, вздымая новые клубы пара, только теперь беспрепятственно и прозрачно уходила в сток.
Что со мной происходит? — недоумевал Лайл, закрыв кран.
И сразу почувствовал чье-то присутствие за спиной.
Рывком обернулся, никого не видя. Слева что-то мелькнуло. На большом запотевшем зеркальном стекле над раковиной появились буквы, складываясь в слова.
— Ты кто?
Он таращил глаза, уверяя себя, будто спит, и тут в конце вопроса встали три вопросительных знака.
— Ты кто???
— Лайл, — хрипло каркнул он, согласившись подыгрывать сну. — А ты кто?
— Не знаю.
— Откуда ты?
— Не знаю, — написалось на зеркале. — Мне страшно. Домой хочу.
— Где твой дом?
— Я не знаю.
Что-то вдруг очень сильно и звонко ударило в зеркало, покрывшееся паутиной трещин размером с баскетбольный мяч. Свет погас, в ванную ворвался холодный ветер, влажные джунгли превратились в полярный круг. Лайл бросился к выключателю, попал босой ногой в лужу, поскользнулся, упал. Последовал другой сильный удар, третий, его осыпало стеклянными конфетти. Он встал на колени, уткнулся лбом в пол, обхватив руками затылок, а что-то в припадке бессмысленной ярости вновь и вновь колотило по зеркалу.
Все кончилось так же внезапно, как началось.
Лайл медленно, осторожно поднял голову в гулкой тьме. Где-то — видно, внизу, в холле, — слышался быстрый топот, потом голос брата.
— Ты чего, Лайл? — В спальне зажегся свет. — Господи боже мой, где ты?
— Здесь.
Он так и стоял на четвереньках, пока не имея ни сил, ни желания встать на ноги. Предупредил подбегавшего Чарли:
— Не входи. На полу стекло. Свет включи.
Когда вспыхнул свет, Лайл, стоя задом к двери, глянул через плечо, видя выпученные глаза и отвисшую челюсть брата.
— Елки-палки... — пробормотал Чарли и спохватился: — Господи, Лайл, чего ты наделал?
Судя по выражению, исключенному из лексикона после второго рождения, он был по-настоящему потрясен. Лайл, оглядевшись, не смог бы его упрекнуть. Пол засыпан сверкающими осколками, зеркало расколочено вдребезги.
— Это не я.
— А кто?
— Не знаю. Принеси тряпку, брось на пол, чтоб можно было выйти.
Чарли бросился на поиски, Лайл поднялся, стараясь не наступить на стекла.
Брат прибежал с покрывалом.
Тряпка тонкая, но...
Он внезапно умолк в полном ужасе.
— Что с тобой?
Чарли трясущимся пальцем ткнул ему в грудь:
— Господи боже, ты... ранен!
Лайл посмотрел и чуть не упал — футболка на груди ярко-красная. Он сорвал ее и не смог устоять на ногах — колени подкосились при виде глубокой раны с конвульсивно бившимся сердцем.
Бросил взгляд на застывшего в испуге брата, не в силах вымолвить ни слова, снова посмотрел на грудь...
...целую и невредимую. Ни дырки, ни капли крови на коже и футболке...
Как прошлой ночью с Чарли.
— Видишь? — обратился к нему Лайл. — Скажи, что на этот раз видишь!
Тот кивал, как китайский болванчик.
— Вижу... вижу! Вчера ночью думал, ты рехнулся, а теперь...
— Бросай покрывало, я выйду.
Чарли взялся за конец покрывала, другой бросил ему. Лайл, не доверяя ногам, пополз к двери, вылез из ванной, съежившись, не поднимаясь, охваченный дрожью и тошнотой, чуть не плача. Сроду ни во что такое не верил, и вот столпы мира рушатся.
— Лайл, в чем дело? — Брат упал рядом с ним на колени, обнял за трясущиеся плечи. — Что у нас тут происходит?
Он собрался с силами, сглотнул комок желчи и выпрямился.
— Кажется, ты был прав насчет привидения. — Он взглянул на часы — 1.11. Долго еще они будут идти в обратную сторону? По всему судя, сейчас часа три утра. — Точно прав.
— И чего будем делать?
В дом вторглось что-то непонятное, злое. На кого — на Лайла, на Чарли? Нет, глубже, шире, страшнее... Что ответить младшему брату, даже не зная, с чем они столкнулись?
Схватив его за руку, Лайл поднялся.
— Не знаю. Знаю только, чего мы не сделаем. Никуда не уедем. Никто, ни живой и ни мертвый, не выгонит нас из нашего дома.
Понедельник
1
Джиа глянула на часы, и тут же зазвонил телефон.
Она сидела у кухонного стола с кружкой стывшего зеленого чая. Час назад, почти с точностью до минуты, позвонила в приемную доктора Иглтон насчет анализа на беременность. Дежурная ответила, что результатов пока нет, пообещав позвонить в больничную лабораторию, чтоб их прислали по факсу.
Джек ушел по каким-то делам после нескольких тайных звонков, она с тех пор практически не шевелилась. А теперь ожила, поднялась, подошла к телефону, взглянула на определитель, увидела на дисплее «Д-р медицины Э.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Дело братьев Кентон гораздо интересней. Он с нетерпением ждал встречи с мадам Помроль во вторник. Будет весело.
На рубеже
Выяснилось, что оно — женщина, и больше ничего. Когда-то у нее было имя — забылось.
Помнится, что она никогда не жила в этом старом холодном доме. Где-то был теплый дом, только где — неизвестно. Даже если бы было известно, туда не добраться.
Уйти невозможно. Как ни старайся, она словно привязана к ненавистному дому. Почему, интересно бы знать? Может быть, объяснилась бы необъяснимая злобная обуявшая ее ярость.
Вспомнить бы свое имя!
Она одинока, хотя не одна. Тут есть и другие. Она тянется к ним, но не входит в контакт. Продолжает попытки...
В рассветный час
Лайл проснулся от шума текущей воды. В спальне темно, за открытыми окнами ночь, и где-то...
...душ открыт.
— Это еще что такое? — пробормотал он, откидывая покрывало и спустив ноги.
Прищурился на дисплей будильника: 1.21. Тупо смотрел на красные цифры, как будто накачался наркотиками. Успел крепко заснуть, поэтому мозг и тело с трудом возвращались к жизни. На дисплее последняя цифра сменилась на ноль.
Час двадцать?
Несколько секунд назад было... или казалось...
Ладно. В душе течет вода. Он соскочил с кровати, побежал в ванную.
Сначала почувствовал, потом увидел пар. Нащупал на стене выключатель и щелкнул. Ванная утопает в дымных клубах, за которыми ничего не видно. Добравшись до душевой кабины, Лайл протянул к занавеске руку...
...и замер в нерешительности. Что-то не позволяло отдернуть ее. Может, предчувствие, которому он не верил, может быть, чересчур насмотрелся ужастиков, но в текущей за занавеской воде что-то есть.
Внезапно замерзнув в жарком тумане, он сделал назад шаг... другой...
Нет. Не будем отступать перед неизвестностью. Предвосхищая сдавленным криком поджидающий ужас, рывком дернул штору, замер в облаках пара, задыхаясь, с колотившимся сердцем, глядя на хлеставшую в полную силу нестерпимо горячую воду. Лилась она как-то странно, обтекая нечто невидимое, но существующее, окрашиваясь в красный цвет в водовороте стока.
Он закрыл глаза, тряхнул головой, снова посмотрел на душ.
Вода текла по-прежнему, вздымая новые клубы пара, только теперь беспрепятственно и прозрачно уходила в сток.
Что со мной происходит? — недоумевал Лайл, закрыв кран.
И сразу почувствовал чье-то присутствие за спиной.
Рывком обернулся, никого не видя. Слева что-то мелькнуло. На большом запотевшем зеркальном стекле над раковиной появились буквы, складываясь в слова.
— Ты кто?
Он таращил глаза, уверяя себя, будто спит, и тут в конце вопроса встали три вопросительных знака.
— Ты кто???
— Лайл, — хрипло каркнул он, согласившись подыгрывать сну. — А ты кто?
— Не знаю.
— Откуда ты?
— Не знаю, — написалось на зеркале. — Мне страшно. Домой хочу.
— Где твой дом?
— Я не знаю.
Что-то вдруг очень сильно и звонко ударило в зеркало, покрывшееся паутиной трещин размером с баскетбольный мяч. Свет погас, в ванную ворвался холодный ветер, влажные джунгли превратились в полярный круг. Лайл бросился к выключателю, попал босой ногой в лужу, поскользнулся, упал. Последовал другой сильный удар, третий, его осыпало стеклянными конфетти. Он встал на колени, уткнулся лбом в пол, обхватив руками затылок, а что-то в припадке бессмысленной ярости вновь и вновь колотило по зеркалу.
Все кончилось так же внезапно, как началось.
Лайл медленно, осторожно поднял голову в гулкой тьме. Где-то — видно, внизу, в холле, — слышался быстрый топот, потом голос брата.
— Ты чего, Лайл? — В спальне зажегся свет. — Господи боже мой, где ты?
— Здесь.
Он так и стоял на четвереньках, пока не имея ни сил, ни желания встать на ноги. Предупредил подбегавшего Чарли:
— Не входи. На полу стекло. Свет включи.
Когда вспыхнул свет, Лайл, стоя задом к двери, глянул через плечо, видя выпученные глаза и отвисшую челюсть брата.
— Елки-палки... — пробормотал Чарли и спохватился: — Господи, Лайл, чего ты наделал?
Судя по выражению, исключенному из лексикона после второго рождения, он был по-настоящему потрясен. Лайл, оглядевшись, не смог бы его упрекнуть. Пол засыпан сверкающими осколками, зеркало расколочено вдребезги.
— Это не я.
— А кто?
— Не знаю. Принеси тряпку, брось на пол, чтоб можно было выйти.
Чарли бросился на поиски, Лайл поднялся, стараясь не наступить на стекла.
Брат прибежал с покрывалом.
Тряпка тонкая, но...
Он внезапно умолк в полном ужасе.
— Что с тобой?
Чарли трясущимся пальцем ткнул ему в грудь:
— Господи боже, ты... ранен!
Лайл посмотрел и чуть не упал — футболка на груди ярко-красная. Он сорвал ее и не смог устоять на ногах — колени подкосились при виде глубокой раны с конвульсивно бившимся сердцем.
Бросил взгляд на застывшего в испуге брата, не в силах вымолвить ни слова, снова посмотрел на грудь...
...целую и невредимую. Ни дырки, ни капли крови на коже и футболке...
Как прошлой ночью с Чарли.
— Видишь? — обратился к нему Лайл. — Скажи, что на этот раз видишь!
Тот кивал, как китайский болванчик.
— Вижу... вижу! Вчера ночью думал, ты рехнулся, а теперь...
— Бросай покрывало, я выйду.
Чарли взялся за конец покрывала, другой бросил ему. Лайл, не доверяя ногам, пополз к двери, вылез из ванной, съежившись, не поднимаясь, охваченный дрожью и тошнотой, чуть не плача. Сроду ни во что такое не верил, и вот столпы мира рушатся.
— Лайл, в чем дело? — Брат упал рядом с ним на колени, обнял за трясущиеся плечи. — Что у нас тут происходит?
Он собрался с силами, сглотнул комок желчи и выпрямился.
— Кажется, ты был прав насчет привидения. — Он взглянул на часы — 1.11. Долго еще они будут идти в обратную сторону? По всему судя, сейчас часа три утра. — Точно прав.
— И чего будем делать?
В дом вторглось что-то непонятное, злое. На кого — на Лайла, на Чарли? Нет, глубже, шире, страшнее... Что ответить младшему брату, даже не зная, с чем они столкнулись?
Схватив его за руку, Лайл поднялся.
— Не знаю. Знаю только, чего мы не сделаем. Никуда не уедем. Никто, ни живой и ни мертвый, не выгонит нас из нашего дома.
Понедельник
1
Джиа глянула на часы, и тут же зазвонил телефон.
Она сидела у кухонного стола с кружкой стывшего зеленого чая. Час назад, почти с точностью до минуты, позвонила в приемную доктора Иглтон насчет анализа на беременность. Дежурная ответила, что результатов пока нет, пообещав позвонить в больничную лабораторию, чтоб их прислали по факсу.
Джек ушел по каким-то делам после нескольких тайных звонков, она с тех пор практически не шевелилась. А теперь ожила, поднялась, подошла к телефону, взглянула на определитель, увидела на дисплее «Д-р медицины Э.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108