— Величайший, имею честь представить тебе моего зятя Абиварда, дихгана надела Век-Руд, — произнес Шарбараз. Абивард из седла отвесил Автократору глубокий поклон.
Ликиний соизволил кивнуть в ответ.
— Ты оказался очень далеко от дома, — заметил он. Абивард удивленно посмотрел на него. Неужели он знает, где находится надел Век-Руд? Абивард стал бы биться об заклад, что не знает.
Шарбараз сказал:
— Все мои люди, пришедшие в твою державу, оказались очень далеко от дома, величайший. С твоей милостивой помощью мы в недалеком будущем вернемся туда.
Автократор, прежде чем ответить, смерил его долгим и внимательным взглядом. Взгляд Ликиния проникал вглубь. У Абиварда возникло чувство, словно этот взгляд измеряет Шарбараза, как купец измеряет длину рулона ткани, и столь же четко и беспристрастно определяет его цену. Наконец Ликиний произнес:
— Если ты сумеешь показать мне, какую пользу принесет мне помощь тебе, я помогу. В противном случае… — договаривать он не стал.
— Твой сын был более прямодушен в этом вопросе, величайший, — называть Ликиния по имени, как Хосия, он не смел.
— Мой сын еще молод. — Автократор резко рубанул рукой воздух. — Он без труда решает, чего хочет, но пока не усвоил, что у всего есть своя цена.
— Иметь в Машизе Царя Царей, бесконечно благодарного тебе, несомненно, стоит немало, — сказал Шарбараз.
— Благодарность ценится на вес золота, — сказал Ликиний. Абивард решил было, что правитель Видессии соглашается с Шарбаразом, но понял, что слова-то невесомы.
Шарбараз тоже не сразу это понял. Поняв же, нахмурился:
— Определенно честь и справедливость — не пустые слова для человека, занимающего трон империи более двадцати лет.
— Разумеется, нет, — ответил Ликиний. — Но для меня имеют значение и другие слова, не в последнюю очередь такие, как «риск», «затраты», «вознаграждение». Вернуть тебе твой трон будет не просто и не дешево. Если я приму решение сделать это, я рассчитываю получить взамен не только благодарность, величайший. — Он выговорил титул Шарбараза с какой-то особой интонацией, словно подчеркивая, что законный Царь Царей сможет со всем основанием носить его только с видессийской помощью.
— Если ты не поможешь мне сейчас, а я все-таки отвоюю трон… — начал Шарбараз.
— Готов рискнуть, — жестко перебил его Ликиний.
Абивард наклонился и прошептал Шарбаразу:
— Величайший, с этим человеком блеф и угрозы не пройдут. Для него реально только то, что можно увидеть, потрогать и пересчитать. Да, сын его чувствителен, возможно, из него даже получился бы неплохой макуранец, но сам он — воплощение того самого расчетливого и корыстного видессийца, о котором говорится в наших легендах.
— Боюсь, что ты прав, — шепнул в ответ Шарбараз и, обратившись к Ликинию, громко произнес:
— Что может быть ценнее для Видессии, чем спокойствие на ее западных рубежах?
— Мы уже имеем его, — ответил Автократор. — И скорее всего, сохраним, пока твоей страной правит Смердис.
Шарбараз крякнул, словно получил удар под дых.
И, как после такого удара, не сразу набрал дыхания, чтобы проговорить:
— Не ожидал, что величайший окажется столь… откровенным.
Ликиний пожал плечами:
— Прежде чем унаследовать трон, я поработал некоторое время в казначействе, по повелению отца моего, Хосия. Когда долго живешь среди цифр, теряешь вкус к плетению словес.
— У Смердиса вышло по-другому, — с невеселым смехом заметил Шарбараз. — Ты унаследовал трон от отца и хочешь, чтобы тебе наследовал сын. А что если какой-нибудь чиновник из казначейства, даже не принадлежащий к твоему роду, вдохновится примером Смердиса и захватит престол, на который должен взойти Хосий? Если ты поощряешь узурпаторов в Макуране, то тем самым поощряешь их и в Видессии.
— Это первый разумный аргумент, выдвинутый тобой, — заметил Ликиний. От радости Абиварду захотелось пуститься в пляс. Этот аргумент принадлежал не Шарбаразу, а Рошнани, во всяком случае, основная мысль. Как же она будет смеяться — и похваляться! — когда он передаст ей слова видессийского Автократора.
— И каков его вес? — осведомился Шарбараз.
— Сам по себе он невелик, — отрезал Ликиний. — Смердис обеспечит мне мир на западной границе не хуже твоего. А сейчас этот мир мне нужен, чтобы должным образом раз и навсегда разделаться с кубратами. Их конники достигают пригородов самого Видесса. Полтора века назад эти проклятые дикари пробились на юг от реки Астрис и свили разбойничье гнездо на исконно видессийских землях. Я намерен отвоевать их, даже если на это уйдет последняя тетрадрахма из казны.
— Это я понимаю, величайший, — сказал Абивард. — У нас у самих неприятности с кочевниками, заполонившими южный берег Дегирда. — Он воздержался от упоминания, что этих кочевников поддерживает Видессия. Монарху нужна видессийская помощь.
Ликиний перевел взгляд с Шарбараза на Абиварда; припухшие веки Автократора были красны, взгляд подозрителен, но мудр — опасно мудр. Если бы отец Абиварда Годарс был исполнен не спокойствия, а ожесточенности, у него были бы похожие глаза. Автократор сказал:
— Тогда ты поймешь и мои слова о том, что у видессийской помощи есть своя цена.
— И какую же цену ты желаешь получить с меня? — спросил Шарбараз. — Сколько бы ты ни запросил, не сомневайся, что я соглашусь. Но также не сомневайся, что потом я это припомню.
— А ты, величайший, не сомневайся, что я не сомневаюсь ни в первом, ни во втором. — Ликиний растянул губы в улыбке, но она не тронула его ледяных глаз. —Сложный расчет, согласись, сколько же с тебя запросить, чтобы получить прибыль от нашей сделки и при этом не вызвать твоего гнева. — Он пожал плечами. — Не стоит решать это прямо сейчас. В конце концов, у нас впереди целая зима.
— Жаждешь поторговаться, — брякнул Абивард. Нетрудно было представить себе Автократора коварным. Но представить его базарным купцом — совсем другое дело.
Однако Ликиний кивнул в ответ:
— Разумеется.
* * *
Снег заметал улицы, когда Шарбараз и Абивард направлялись к резиденции эпаптэса. Абивард уже начал немного понимать по-видессийски. Они с законным Царем Царей миновали двух оживленно беседовавших местных жителей, и Абивард рассмеялся. Шарбараз с любопытством взглянул на него:
— Что тебя рассмешило?
— Я их понял, — сказал Абивард. — Они ведь сетовали на суровую зиму.
— Ага, понятно. — Монарх улыбнулся, правда, не без усилия. — Я бы на их месте говорил то же самое — если бы не видел, что тебе приходится переживать каждый год.
Перед домом Каламоса слуга принял у них коней. Другой слуга, низко поклонившись, впустил их в резиденцию и тут же поспешил закрыть за ними дверь.
Абивард от всей души одобрил это; трубы, проведенные под полом, разносили тепло от главного очага, и в доме эпаптэса было если и не тепло, то не очень холодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124