А когда его тело бессильно обвисало, она на всякий случай еще раз проверяла, что обе сонные артерии надежно перерезаны.
Сидя в самолете, она сдвинула колени и плотно их сжала, вспоминая ощущения от этих последних предсмертных толчков. Наверное, этим грешникам даже не было особенно больно, ведь все заканчивалось так быстро, а им так или иначе были уготованы вечные муки. Она бы никогда не проделывала такого с теми, кто искренне принял Иисуса как своего Спасителя. А эти… Вместо того, чтобы омыться невинной кровью Искупителя, они утопали в своей собственной крови. Безбожники и неверные мужья, они заслуживали даже худшего.
Однажды грешнику почти удалось ускользнуть от нее – этот извращенец пожелал совокупиться с нею сзади. Ей пришлось наполовину обернуться и ударить его ножом в сердце. Но из такого положения она не могла бить в полную силу, недоставало и навыка, поэтому кончик ножа скользнул в сторону и обломился о грудинную кость грешника. Она выронила нож, а грешник бросился к двери – хотел удрать! И он бы выскочил в коридор гостиницы, совершенно голый, залитый кровью, – но она предусмотрительно заперла дверь на два замка. И пока проклятый грешник дергал за ручку двери и возился с замками, она подобрала нож, подскочила к грешнику и вспорола ему живот. Этот грешник был здоровенным толстяком, и из его распоротого живота вывалилось наружу невообразимое, отвратительное месиво. Умирая, он сильно шумел, а она в это время блевала, беспомощно свесившись над унитазом. Но комнаты в той гостинице оказались удивительно хорошо звукоизолированными. Она вылезла через окно и спустилась вниз по пожарной лестнице, а наутро в газетах появились сообщения, что этот человек, известный и уважаемый член городского Правления, тихо скончался во сне, у себя дома. Его жена и дети глубоко скорбели об утрате. Поганая, богопротивная толстая свинья, которая не в состоянии совокупиться с женщиной нормально! Он даже предлагал помолиться перед соитием, заметив у нее на шее крестик с распятым Христом, – а потом потребовал, чтобы она взяла его член в рот, поскольку без этого он никак не мог возбудиться. Исполняя эту прихоть богопротивного толстяка, она представляла себе, как вспарывает ему брюхо. Но при всей своей ненависти на не была готова увидеть отвратительное, разноцветное, склизкое месиво его потрохов.
Ничего, на этот раз все пройдет чисто. Она уже дважды убивала женщин, оба раза – из пистолета, милосердным выстрелом в голову. Она надеялась, что не придется убивать еще и Инграма, сурового, но приятного мужчину, который никогда не бросал на нее похотливых взглядов. Но мужчина остается мужчиной, и вполне вероятно, что эта рыжеволосая профессорша ухитрилась вскружить ему голову.
Она добралась до Побережья уже после полуночи. Снялакомнату в гостинице неподалеку от Дома Святого Бартоломью – всего в каком-нибудь километре от этого таинственного монастыря – и отправилась на разведку. В доме не светилось ни одно окно, и по всей усадьбе было очень тихо. Она не удивилась – в монастыре все так и должно быть. Поэтому она просто вернулась обратно в гостиницу и решила несколько часов поспать.
В восемь часов одну минуту она позвонила в монастырь и попала на автоответчик. В восемь тридцать – то же самое.
Ровно в девять она взяла оружие, прошлась до монастыря и позвонила в дверь. Никто не вышел. Она обошла дом со всех сторон и не обнаружила никаких признаков жизни. К тому же лужайка перед домом сильно заросла травой, ее давно следовало подстричь.
Она приметила несколько мест, через которые потом, ночью, можно будет пробраться внутрь, и вернулась обратно в гостиницу, чтобы произвести кое-какое электронное расследование.
В базе данных религиозных организаций она не нашла почти никаких сведений о Доме Святого Бартоломью, кроме упоминания о том, что таковой существует, и адреса. Монастырь был основан на следующий год после того, как произошла катастрофа с нанофором, в результате которой образовалось Внутреннее море.
Несомненно, на самом деле это была какая-то тайная организация, каким-то образом связанная с армией. Агент послала запрос в Вашингтон, прикрываясь именем Блайсделла, и получила такой ответ: для доступа ко всем документам, касающимся Дома Бартоломью, необходимо разрешение Командования Вооруженных Сил. Это было крайне подозрительно, поскольку Блайсделл имел полный доступ ко всем секретным документам в любом армейском подразделении.
Значит, те, кто скрывался в этом монастыре, были либо очень могущественными людьми, либо совсем незначительными пешками. А возможно, и тем и другим сразу. И Инграм, очевидно, как-то с ними связан.
Самым логичным было бы предположить, что они – тоже члены организации «Молот Господен». Но тогда Блайсделл обязательно знал бы об их деятельности.
А почему это он обязательно должен знать все и обо всех? «Молот Господен» – огромная, очень разветвленная организация, с такой сложной и так хорошо защищенной системой связей, что даже один из верховных руководителей вполне мог не знать о деятельности какой-либо ее части. Значит, нужно быть готовой либо стрелять, либо по-быстрому уносить ноги. Господь не оставит ее и направит, куда нужно.
Несколько часов она изучала снимки спутниковой системы, полученные после одиннадцатого июля, на которые попал Дом Бартоломью. Черный лимузин больше нигде не фигурировал, и это неудивительно, поскольку при монастыре был большой гараж, и никакие машины снаружи не оставались.
Потом она увидела, как возле Дома Бартоломью появились армейский вездеход и автобус, которые вскоре превратились в голубые церковные машины и куда-то Уехали.
Чтобы проследить их дальнейший путь по снимкам системы «Радуга», потребуется много времени и еще больше везения. К счастью, машины пепельно-голубого цвета встречаются довольно редко. Но прежде чем засесть за эту тяжелую, кропотливую работу, агент решила сходить в монастырь и поискать там какие-нибудь улики.
Она надела деловой костюм, спрятала на себе оружие, взяла документы, удостоверяющие ее принадлежность к Вашингтонскому отделению Федерального бюро расследований и прицепила на карман соответствующую нашивку. Документы были фальшивые, и это легко могли бы обнаружить при тщательной проверке со сканированием рисунка сетчатки в любом полицейском участке. Но агент не собиралась попадать живой ни в какой полицейский участок.
На звонок в дверь снова никто не ответил. Агент за пару секунд отыскала дверной замок, но он был запечатан намертво и никак не открывался. Агент достала пистолет, одним точным выстрелом разнесла замок – и дверь распахнулась.
С криком «Фэ-Бэ-Эр!» она прыгнула внутрь, выставив перед собой пистолет, и оказалась в пустой, запыленной прихожей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Сидя в самолете, она сдвинула колени и плотно их сжала, вспоминая ощущения от этих последних предсмертных толчков. Наверное, этим грешникам даже не было особенно больно, ведь все заканчивалось так быстро, а им так или иначе были уготованы вечные муки. Она бы никогда не проделывала такого с теми, кто искренне принял Иисуса как своего Спасителя. А эти… Вместо того, чтобы омыться невинной кровью Искупителя, они утопали в своей собственной крови. Безбожники и неверные мужья, они заслуживали даже худшего.
Однажды грешнику почти удалось ускользнуть от нее – этот извращенец пожелал совокупиться с нею сзади. Ей пришлось наполовину обернуться и ударить его ножом в сердце. Но из такого положения она не могла бить в полную силу, недоставало и навыка, поэтому кончик ножа скользнул в сторону и обломился о грудинную кость грешника. Она выронила нож, а грешник бросился к двери – хотел удрать! И он бы выскочил в коридор гостиницы, совершенно голый, залитый кровью, – но она предусмотрительно заперла дверь на два замка. И пока проклятый грешник дергал за ручку двери и возился с замками, она подобрала нож, подскочила к грешнику и вспорола ему живот. Этот грешник был здоровенным толстяком, и из его распоротого живота вывалилось наружу невообразимое, отвратительное месиво. Умирая, он сильно шумел, а она в это время блевала, беспомощно свесившись над унитазом. Но комнаты в той гостинице оказались удивительно хорошо звукоизолированными. Она вылезла через окно и спустилась вниз по пожарной лестнице, а наутро в газетах появились сообщения, что этот человек, известный и уважаемый член городского Правления, тихо скончался во сне, у себя дома. Его жена и дети глубоко скорбели об утрате. Поганая, богопротивная толстая свинья, которая не в состоянии совокупиться с женщиной нормально! Он даже предлагал помолиться перед соитием, заметив у нее на шее крестик с распятым Христом, – а потом потребовал, чтобы она взяла его член в рот, поскольку без этого он никак не мог возбудиться. Исполняя эту прихоть богопротивного толстяка, она представляла себе, как вспарывает ему брюхо. Но при всей своей ненависти на не была готова увидеть отвратительное, разноцветное, склизкое месиво его потрохов.
Ничего, на этот раз все пройдет чисто. Она уже дважды убивала женщин, оба раза – из пистолета, милосердным выстрелом в голову. Она надеялась, что не придется убивать еще и Инграма, сурового, но приятного мужчину, который никогда не бросал на нее похотливых взглядов. Но мужчина остается мужчиной, и вполне вероятно, что эта рыжеволосая профессорша ухитрилась вскружить ему голову.
Она добралась до Побережья уже после полуночи. Снялакомнату в гостинице неподалеку от Дома Святого Бартоломью – всего в каком-нибудь километре от этого таинственного монастыря – и отправилась на разведку. В доме не светилось ни одно окно, и по всей усадьбе было очень тихо. Она не удивилась – в монастыре все так и должно быть. Поэтому она просто вернулась обратно в гостиницу и решила несколько часов поспать.
В восемь часов одну минуту она позвонила в монастырь и попала на автоответчик. В восемь тридцать – то же самое.
Ровно в девять она взяла оружие, прошлась до монастыря и позвонила в дверь. Никто не вышел. Она обошла дом со всех сторон и не обнаружила никаких признаков жизни. К тому же лужайка перед домом сильно заросла травой, ее давно следовало подстричь.
Она приметила несколько мест, через которые потом, ночью, можно будет пробраться внутрь, и вернулась обратно в гостиницу, чтобы произвести кое-какое электронное расследование.
В базе данных религиозных организаций она не нашла почти никаких сведений о Доме Святого Бартоломью, кроме упоминания о том, что таковой существует, и адреса. Монастырь был основан на следующий год после того, как произошла катастрофа с нанофором, в результате которой образовалось Внутреннее море.
Несомненно, на самом деле это была какая-то тайная организация, каким-то образом связанная с армией. Агент послала запрос в Вашингтон, прикрываясь именем Блайсделла, и получила такой ответ: для доступа ко всем документам, касающимся Дома Бартоломью, необходимо разрешение Командования Вооруженных Сил. Это было крайне подозрительно, поскольку Блайсделл имел полный доступ ко всем секретным документам в любом армейском подразделении.
Значит, те, кто скрывался в этом монастыре, были либо очень могущественными людьми, либо совсем незначительными пешками. А возможно, и тем и другим сразу. И Инграм, очевидно, как-то с ними связан.
Самым логичным было бы предположить, что они – тоже члены организации «Молот Господен». Но тогда Блайсделл обязательно знал бы об их деятельности.
А почему это он обязательно должен знать все и обо всех? «Молот Господен» – огромная, очень разветвленная организация, с такой сложной и так хорошо защищенной системой связей, что даже один из верховных руководителей вполне мог не знать о деятельности какой-либо ее части. Значит, нужно быть готовой либо стрелять, либо по-быстрому уносить ноги. Господь не оставит ее и направит, куда нужно.
Несколько часов она изучала снимки спутниковой системы, полученные после одиннадцатого июля, на которые попал Дом Бартоломью. Черный лимузин больше нигде не фигурировал, и это неудивительно, поскольку при монастыре был большой гараж, и никакие машины снаружи не оставались.
Потом она увидела, как возле Дома Бартоломью появились армейский вездеход и автобус, которые вскоре превратились в голубые церковные машины и куда-то Уехали.
Чтобы проследить их дальнейший путь по снимкам системы «Радуга», потребуется много времени и еще больше везения. К счастью, машины пепельно-голубого цвета встречаются довольно редко. Но прежде чем засесть за эту тяжелую, кропотливую работу, агент решила сходить в монастырь и поискать там какие-нибудь улики.
Она надела деловой костюм, спрятала на себе оружие, взяла документы, удостоверяющие ее принадлежность к Вашингтонскому отделению Федерального бюро расследований и прицепила на карман соответствующую нашивку. Документы были фальшивые, и это легко могли бы обнаружить при тщательной проверке со сканированием рисунка сетчатки в любом полицейском участке. Но агент не собиралась попадать живой ни в какой полицейский участок.
На звонок в дверь снова никто не ответил. Агент за пару секунд отыскала дверной замок, но он был запечатан намертво и никак не открывался. Агент достала пистолет, одним точным выстрелом разнесла замок – и дверь распахнулась.
С криком «Фэ-Бэ-Эр!» она прыгнула внутрь, выставив перед собой пистолет, и оказалась в пустой, запыленной прихожей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114