– Только я спустился к машине, гляжу, Вероникина подруга в подъезд идет. И стукнуло мне в голову: решил сдать ее вместо Олега Иваныча. Позвонил по 02, что в четырнадцатой квартире убийство. И ее на месте застукали.
– А чего ты его выгораживал? – опять недоволен Ландышев.
Но Руслан, выдав тайну Коваля, не переступает какого-то последнего рубежа порядочности – что было, рассказывает, но напраслины на прежнего босса возводить не желает:
– Да он как хозяин хороший был. Мы его все любили.
– За что же он ее такой хороший?
– Я думаю, тут вот какое дело. В тот день милиция в офис нагрянула. Всех повязали. Думаю, Вероника заложила. А Олег Иваныч узнал. И наказал, хотя любил.
– Мы его любили, он ее любил, он ее убил. Шикарная история! – Ландышеву даже не сидится от удовольствия. – Чего ж ты раньше молчал?
– Да так… – уклоняется Руслан.
– Его, значит, тогда не нашли?
– Скрылся. Его и на суде никто из наших не продал.
Один Руслан предатель… И хоть уговаривает он себя, что Олег Иванович ему никто, но мерзко на душе, слов нет. Единственное утешение, что ни в какую милицию-прокуратуру Ландышев не стукнет. Сам попытается на Коваля наезжать. Наверняка. Ну уж тут Олег Иванович авось отобьется. Не знает Ландышев, с кем связался.
У Валентины Николаевны брови ползут вверх, когда снова появляется в юрисконсультации Коваль. О чем он говорит? Что намерен делать с ненормальным юношей?
– Я уеду, а потом вернусь и заберу его, – втолковывает Коваль. – Вы подготовите все документы. Вот справка, что Хомутов нуждается в лечении за рубежом, выписка из истории болезни. Это мой факс для связи.
Валентина Николаевна в затруднении.
– Значит, не усыновление?
– Опекунство.
– Задача, знаете, нестандартная…
– Все – вопрос денег, – и Коваль прибегает к универсальному аргументу в виде пачки долларов.
…На улице его радостно встречает ожидавшая Катерина: полчаса не видала и уже соскучилась.
У Коваля радикально испортилось бы настроение, знай он, что происходит в интернате. Туда добирается Канделаки, угощает санитара сигаретой, обучает пускать дымовые колечки, и минут восемь спустя очарованный санитар сообщает, что ему известно о Дяде, и указывает, где найти главврача.
На Канделаки – стараниями Томина – отличный фирменный костюм из гардеробной оперслужб, галстук долларов за сто, итальянские туфли, тесноваты, но шикарны. Иначе по его легенде одеться нельзя.
И все же главврач встречает посетителя с долей настороженности.
– Я из инюрколлегии, – представляется Канделаки. – Это я вам звонил. Наследство из-за рубежа.
Диковинный для главврача случай, даже какой-то… неблагонадежный.
– Да, я помню. О ком же речь?
– О Хомутове. Михаил Хомутов.
– Ах, так?.. Десять лет никто о нем слова не спросил, и вдруг со всех сторон! Прямо ажиотаж.
– Им еще кто-то интересуется?
– Один приезжий из Австрии. Хочет взять к себе.
– Ай-я-яй! Уже пронюхали!
– То есть вы думаете… – ошарашен старик. – Наследство большое?
– Вполне достаточное для ажиотажа. Дальний родственник в Чикаго отдал Богу душу. Владелец заводов, домов, пароходов.
– Невероятная история!
– Что вы! Бывает и похлеще! – на ходу сочиняет Канделаки. – По сорок лет от людей ни звука, и вдруг… Например, тетка завещала имущество первому ребенку своей племянницы. Мы тут годами ищем этого ребенка, парижский капитал обрастает процентами. Наконец находим. И что оказывается? Племянница родила тройню. Кто первенец? Они теперь между собой судятся. Как зовут этого австрийца?
– Иванов не Иванов… что-то похожее… Но ведь Хомутов совершенно неспособен распорядиться никаким имуществом.
– Потому и появляются помощники. Визитку он не оставил?
– Нет. Выходит, охотится за наследством?
У главврача вдруг возникает неопределенная, но совершенно ослепительная мысль, что если отмести этого Иванова не Иванова как лицо недобросовестное, то какие-то средства каким-то образом могут достаться интернату, поскольку Хомутов тут живет, его обслуживают и вообще… Из короткого столбняка его выводит вопрос Канделаки:
– А как он сам мотивирует свои притязания на Хомутова?
– Знал прежде его родителей… – бормочет врач. – Туманные причины. А если он снова появится? Как мне с ним?
– Не подавайте виду! Попрошу все документы, которые есть у вас на Хомутова.
Тон у Канделаки непререкаемый. Главврач шаркает к шкафу за историей болезни и думает: «Но что же будет с наследством?.. Поскольку Хомутов недееспособен… Спросить или не спросить?..»
На следующий день после того, как Руслан сливает компру на Коваля, он получает деньги под терпимый процент. Босс от собственной щедрости размякает.
– А не потешить ли нам свои телеса? – спрашивает он. – Есть что новенькое в области разврата?
Руслан готов отслужить:
– Ребята хвалили одно местечко. Лунный массаж.
– Поехали, посмотрим.
В помещении, оформленном в стиле известного магазина «Чай» на Мясницкой, их встречает пышечка в кимоно.
– Господа присядут, – говорит она, – хозяйка сейчас выйдет, – и голосом провинциального экскурсовода заученно рассказывает: – Тайна эксклюзивного лунного массажа родилась в гареме китайского императора. Она была куплена бабушкой хозяйки и передается только по наследству. Массаж основан на использовании трех энергий для семи наслаждений…
– Ладно заливать, – прерывает Ландышев, хлопая ее по заду. – Приступим к первому наслаждению. Скажи, чтоб нам дали водки и соленых огурцов.
– Да, господин, – пышечка удаляется.
Вскоре приносит водку и огурцы. С низким поклоном ставит на столик.
Обычно сначала Ландышев пьет быстро, раз за разом, почти без закуски. Потом притормаживает. Может и перестать, может и отпустить вожжи – смотря по ситуации. Но на памяти Руслана он не надирался до потери рассудка и таскать его на себе не приходилось.
Достигнув определенной кондиции, Ландышев потребует музыки, потом поесть, ну и все остальное. Девушки составят, так сказать, десерт. Впрочем, он в сексе может и сымпровизировать: в кабинете кого-нибудь трахнет, в машине на скорости – как взглянется. Потребность у него всегда есть, но несколько петушиная. Девочки тишком посмеиваются, очень тишком: сам босс о себе высочайшего мнения.
– Музыку можешь завести? – спрашивает Ландышев пышечку. – Поставь мне «Лили Марлен». Есть такая немецкая песня. Поищи давай.
– Нету, господин.
Руслан выходит к машине – у босса постоянный запас любимых мелодий. Пышечка с почтением принимает кассету и семенит прочь.
– Жизнь есть игра, а сегодня ты сдал мне козыря. Выпьем за удачу.
Чокаются, Руслан пригубливает: он практически на работе.
Включается музыка. Звучит «Лили Марлен». Ландышев подпевает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27