Он рвался в бой, его пылкая натура требовала действия.
И все же постепенно к нему вернулось его обычное хладнокровие. Спускаясь в полной темное по узкой каменной лестнице, Вальвер вдруг заметил, как гулко отдаются его шаги в тесных стенах потайного хода. Вновь обретя способность мыслить, он тут же остановился и прислушался. Со всех сторон его обступала вязкая темнота. Толстые каменные стены не пропускали ни единого звука…
И тут он разглядел глубоко внизу крошечный мерцающий огонек: это возвращался д'Альбаран. Мгновенно в уме Вальвера выстроился план действий:
«Я поднимусь обратно и спрячусь за дверью. Когда появится д'Альбаран, я оглушу его ударом кулака… потом он мне все расскажет и проводит в тот самый колодец, куда они сбросили шевалье де Пардальяна».
И он бесшумно начал подниматься вверх по лестнице, не выпуская из виду приближавшийся огонек. Внезапно огонек остановился, и до его ушей донесся неразборчивый шепот. Вальвер с трудом заглушил радостный крик:
«Это же голос Фаусты!.. Ах, черт побери, да здесь сама эта дьяволица!»
Осторожно, стараясь не дышать, он спустился на несколько ступенек. Голоса стали громче, и Вальвер услышал следующий разговор.
— Где герцог? — спрашивала Фауста.
— Ушел, сударыня, — отвечал д'Альбаран.
— Один?
— Да. Он отказался от предложенного ему эскорта.
— Он храбр… как все Валуа… Однако сейчас его жизнь мне дорога, а ночью улицы Парижа небезопасны… Надеюсь, ты принял необходимые меры?
— Четверым дворянам поручено охранять герцога так, чтобы он ничего не заметил.
— Отлично… Ты, кажется, говорил с ним о Пардальяне?
— Да, сударыня. Герцог уверен, что он мертв. Должен сказать вам, сударыня, что смерть шевалье глубоко потрясла его.
— Это пройдет… Надеюсь, что ты не стал его разубеждать?
— Разумеется, нет! Тем более что если господин де Пардальян еще жив, то жить ему осталось совсем недолго.
Воцарилась тишина. Фауста задумалась. Вальвер замер, ликуя в душе:
«Пардальян жив! Все идет как нельзя лучше!.. И если я не окажусь ослом и жалким трусом, то он умрет вовсе не так скоро, как утверждает этот мерзавец д'Альбаран, чума его забери!.. Пардальян выйдет отсюда вместе со мной, и выйдет живым…»
Вновь раздался голос Фаусты:
— Ты идешь наверх?
— Да, сударыня, — ответил д'Альбаран. — Мне надо открыть шлюз, чтобы затопить подвал, где находится господин де Пардальян.
И снова молчание. Легким бесшумным шагом Вальвер стал спускаться вниз. Негодованию его не было границ.
«Негодяи! Они хотят утопить его!.. Ах, мерзавцы! Ну погоди, я тебе покажу, как открывают шлюзы!.. Я вскрою кинжалом твое жирное брюхо, испанская собака!»
— Нет, — раздался внезапно голос Фаусты. — Я не желаю ему столь жалкой кончины… Пардальян заслужил почетную смерть.
«Ого! — удивился Вальвер. — Неужели тигрица собирается выпустить свою добычу?»
Но он ошибся. Вот что задумала Фауста:
— Такой храбрец, как он, достоин героической смерти. Он погибнет от удара шпагой в самое сердце.
«Что ж, в добрый час, — усмехнулся Вальвер. — Фауста, наконец, решилась убить шевалье, дабы тут же оплакать его и осыпать цветами свежую могилу… Черт меня побери, если она уже не рыдает!»
Действительно, в голосе Фаусты звенели слезы, но тем не менее она довела свою мысль до конца:
— Удар, который сразит Пардальяна, нанесешь ты, д'Альбаран…
— Хорошо, сударыня.
— Но Пардальян вооружен… Понимаешь, д'Альбаран, как бы ты ни был силен, я не хочу, чтобы ты рисковал собой. Пардальян — единственный в мире человек, который сильнее тебя… Замолчи, д'Альбаран, ты его не знаешь, а я знаю превосходно. И если я говорю, что он сильнее тебя, значит, так оно и есть.
— Тогда что же я должен сделать?
— Завтра утром ты отнесешь Пардальяну завтрак… завтрак вкусный, изысканный и обильный. И, конечно, выдержанное вино. Ты меня понимаешь, д'Альбаран?
— Понимаю, сударыня.
— Ты подмешаешь в вино сонное зелье… А когда он заснет… ты пойдешь и сделаешь так, чтобы он никогда не проснулся.
Вальвер узнал все, что ему нужно было знать. Он бесшумно поднялся наверх, закрыл за собой потайную дверь и направился в свои апартаменты. Однако он не стал ложиться спать, а, приоткрыв дверь, принялся наблюдать за коридором. Минут через десять послышались тяжелые размеренные шаги: мимо спальни Вальвера с факелом в руке прошел д'Альбаран.
Вальвер плотно прикрыл дверь, быстро разделся и юркнул в кровать. Через несколько минут он уже спал крепким сном, какой бывает только у двадцатилетних.
XXXI
ОДЭ ДЕ ВАЛЬВЕР
(продолжение)
Утром Одэ де Вальвер обратился к Фаусте с просьбой немедленно предоставить ему аудиенцию. Его просьба была удовлетворена. Как всегда, Фауста скрывала свои истинные чувства под маской надменного спокойствия. Впрочем, сейчас она испытывала исключительно любопытство: она спрашивала себя, о чем этот молодой человек намерен поведать ей в частной беседе. Встретила она его по обыкновению спокойно и приветливо. Прежде чем Вальвер заговорил, Фауста, ласково улыбаясь, сама обратилась к нему:
— Я вами довольна, господин де Вальвер. Во время вчерашней тревоги поведение ваше было безупречно.
Не менее спокойно Вальвер ответил:
— Я пришел к вам именно для того, чтобы обсудить все события, случившиеся вчера в вашем доме.
Слова, на которых Вальвер сделал особое ударение, заставили Фаусту насторожиться. И хотя внешне она осталась прежней, внимательный наблюдатель смог бы заметить, что внутренне она вся напряглась, дабы не пропустить ни единого слова из речей Вальвера. Глядя на юношу своими глубокими темными глазами, принцесса непонимающе повторила:
— Все события?.. Какие события?
— Как? — изобразил простодушное удивление Вальвер. — А ваша встреча с герцогом Ангулемским? А шевалье де Пардальян, которого вы обнаружили в чулане, когда он подслушивал ваш с герцогом разговор? А ваша беседа с шевалье де Пардальяном в круглом кабинете? Насколько мне известно, после ваших переговоров шевалье де Пардальян из кабинета не выходил; не покидал он и пределов дворца. Все эти события кажутся мне чрезвычайно важными.
Вступительная речь Вальвера, произнесенная звонким мальчишеским голосом, прозвучала для Фаусты словно гром среди ясного неба. И хотя бесхитростная улыбка юноши говорила о том, что он вряд ли понимает всю важность сказанных им слов, Фауста испугалась. Она поняла, что над ней нависла смертельная опасность, однако ничем на выдала своего страха. Только ласковое выражение лица мгновенно исчезло с ее лица, и оно стало холодным и надменным.
Величественным движением она протянула руку, взяла инкрустированный перламутром молоточек из слоновой кости и ударила им по гонгу. Ее бархатные глаза сверкнули, словно два черных алмаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
И все же постепенно к нему вернулось его обычное хладнокровие. Спускаясь в полной темное по узкой каменной лестнице, Вальвер вдруг заметил, как гулко отдаются его шаги в тесных стенах потайного хода. Вновь обретя способность мыслить, он тут же остановился и прислушался. Со всех сторон его обступала вязкая темнота. Толстые каменные стены не пропускали ни единого звука…
И тут он разглядел глубоко внизу крошечный мерцающий огонек: это возвращался д'Альбаран. Мгновенно в уме Вальвера выстроился план действий:
«Я поднимусь обратно и спрячусь за дверью. Когда появится д'Альбаран, я оглушу его ударом кулака… потом он мне все расскажет и проводит в тот самый колодец, куда они сбросили шевалье де Пардальяна».
И он бесшумно начал подниматься вверх по лестнице, не выпуская из виду приближавшийся огонек. Внезапно огонек остановился, и до его ушей донесся неразборчивый шепот. Вальвер с трудом заглушил радостный крик:
«Это же голос Фаусты!.. Ах, черт побери, да здесь сама эта дьяволица!»
Осторожно, стараясь не дышать, он спустился на несколько ступенек. Голоса стали громче, и Вальвер услышал следующий разговор.
— Где герцог? — спрашивала Фауста.
— Ушел, сударыня, — отвечал д'Альбаран.
— Один?
— Да. Он отказался от предложенного ему эскорта.
— Он храбр… как все Валуа… Однако сейчас его жизнь мне дорога, а ночью улицы Парижа небезопасны… Надеюсь, ты принял необходимые меры?
— Четверым дворянам поручено охранять герцога так, чтобы он ничего не заметил.
— Отлично… Ты, кажется, говорил с ним о Пардальяне?
— Да, сударыня. Герцог уверен, что он мертв. Должен сказать вам, сударыня, что смерть шевалье глубоко потрясла его.
— Это пройдет… Надеюсь, что ты не стал его разубеждать?
— Разумеется, нет! Тем более что если господин де Пардальян еще жив, то жить ему осталось совсем недолго.
Воцарилась тишина. Фауста задумалась. Вальвер замер, ликуя в душе:
«Пардальян жив! Все идет как нельзя лучше!.. И если я не окажусь ослом и жалким трусом, то он умрет вовсе не так скоро, как утверждает этот мерзавец д'Альбаран, чума его забери!.. Пардальян выйдет отсюда вместе со мной, и выйдет живым…»
Вновь раздался голос Фаусты:
— Ты идешь наверх?
— Да, сударыня, — ответил д'Альбаран. — Мне надо открыть шлюз, чтобы затопить подвал, где находится господин де Пардальян.
И снова молчание. Легким бесшумным шагом Вальвер стал спускаться вниз. Негодованию его не было границ.
«Негодяи! Они хотят утопить его!.. Ах, мерзавцы! Ну погоди, я тебе покажу, как открывают шлюзы!.. Я вскрою кинжалом твое жирное брюхо, испанская собака!»
— Нет, — раздался внезапно голос Фаусты. — Я не желаю ему столь жалкой кончины… Пардальян заслужил почетную смерть.
«Ого! — удивился Вальвер. — Неужели тигрица собирается выпустить свою добычу?»
Но он ошибся. Вот что задумала Фауста:
— Такой храбрец, как он, достоин героической смерти. Он погибнет от удара шпагой в самое сердце.
«Что ж, в добрый час, — усмехнулся Вальвер. — Фауста, наконец, решилась убить шевалье, дабы тут же оплакать его и осыпать цветами свежую могилу… Черт меня побери, если она уже не рыдает!»
Действительно, в голосе Фаусты звенели слезы, но тем не менее она довела свою мысль до конца:
— Удар, который сразит Пардальяна, нанесешь ты, д'Альбаран…
— Хорошо, сударыня.
— Но Пардальян вооружен… Понимаешь, д'Альбаран, как бы ты ни был силен, я не хочу, чтобы ты рисковал собой. Пардальян — единственный в мире человек, который сильнее тебя… Замолчи, д'Альбаран, ты его не знаешь, а я знаю превосходно. И если я говорю, что он сильнее тебя, значит, так оно и есть.
— Тогда что же я должен сделать?
— Завтра утром ты отнесешь Пардальяну завтрак… завтрак вкусный, изысканный и обильный. И, конечно, выдержанное вино. Ты меня понимаешь, д'Альбаран?
— Понимаю, сударыня.
— Ты подмешаешь в вино сонное зелье… А когда он заснет… ты пойдешь и сделаешь так, чтобы он никогда не проснулся.
Вальвер узнал все, что ему нужно было знать. Он бесшумно поднялся наверх, закрыл за собой потайную дверь и направился в свои апартаменты. Однако он не стал ложиться спать, а, приоткрыв дверь, принялся наблюдать за коридором. Минут через десять послышались тяжелые размеренные шаги: мимо спальни Вальвера с факелом в руке прошел д'Альбаран.
Вальвер плотно прикрыл дверь, быстро разделся и юркнул в кровать. Через несколько минут он уже спал крепким сном, какой бывает только у двадцатилетних.
XXXI
ОДЭ ДЕ ВАЛЬВЕР
(продолжение)
Утром Одэ де Вальвер обратился к Фаусте с просьбой немедленно предоставить ему аудиенцию. Его просьба была удовлетворена. Как всегда, Фауста скрывала свои истинные чувства под маской надменного спокойствия. Впрочем, сейчас она испытывала исключительно любопытство: она спрашивала себя, о чем этот молодой человек намерен поведать ей в частной беседе. Встретила она его по обыкновению спокойно и приветливо. Прежде чем Вальвер заговорил, Фауста, ласково улыбаясь, сама обратилась к нему:
— Я вами довольна, господин де Вальвер. Во время вчерашней тревоги поведение ваше было безупречно.
Не менее спокойно Вальвер ответил:
— Я пришел к вам именно для того, чтобы обсудить все события, случившиеся вчера в вашем доме.
Слова, на которых Вальвер сделал особое ударение, заставили Фаусту насторожиться. И хотя внешне она осталась прежней, внимательный наблюдатель смог бы заметить, что внутренне она вся напряглась, дабы не пропустить ни единого слова из речей Вальвера. Глядя на юношу своими глубокими темными глазами, принцесса непонимающе повторила:
— Все события?.. Какие события?
— Как? — изобразил простодушное удивление Вальвер. — А ваша встреча с герцогом Ангулемским? А шевалье де Пардальян, которого вы обнаружили в чулане, когда он подслушивал ваш с герцогом разговор? А ваша беседа с шевалье де Пардальяном в круглом кабинете? Насколько мне известно, после ваших переговоров шевалье де Пардальян из кабинета не выходил; не покидал он и пределов дворца. Все эти события кажутся мне чрезвычайно важными.
Вступительная речь Вальвера, произнесенная звонким мальчишеским голосом, прозвучала для Фаусты словно гром среди ясного неба. И хотя бесхитростная улыбка юноши говорила о том, что он вряд ли понимает всю важность сказанных им слов, Фауста испугалась. Она поняла, что над ней нависла смертельная опасность, однако ничем на выдала своего страха. Только ласковое выражение лица мгновенно исчезло с ее лица, и оно стало холодным и надменным.
Величественным движением она протянула руку, взяла инкрустированный перламутром молоточек из слоновой кости и ударила им по гонгу. Ее бархатные глаза сверкнули, словно два черных алмаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122