..
Если говорить, что жить стоит исключительно ради новизны ощущений, -
я не имел никакого повода жаловаться на свою жизнь! Я проснулся на утро в
полицейской камере, меня обвинили в убийстве, и у моей кровати стоял
следователь с чемоданом в руках.
Это был тот самый чемодан, что я привез из Будфорда.
- Вот ваши вещи: сегодня утром я послал за ними в Парк-Лэйн.
- Вы удивительно любезны, господин следователь! - заметил я. - Теперь
я могу надеяться на вас, когда буду сидеть на скамье подсудимых!
Он усмехнулся.
- В одиннадцать часов вас поведут к судье. Все ваши письма будут
тотчас же доставлены по назначению, если только они соответствуют правилам
тюремной цензуры. Вместе с завтраком вам принесут бумагу и конверты.
Во время завтрака меня осенила внезапная счастливая мысль: написать
письмо лорду Ламмерсфильду.
Долго я ломал себе голову, не зная с чего начать и какого направления
держаться. Наконец, я взял лист почтовой бумаги, принесенной мне
полицейским и написал следующее:
"Полицейский участок Боундстрит. Четверг"
Дорогой лорд Ламмерсфильд! В последний раз, когда я имел удовольствие
встретить вас на балу у Сангетта, вы были так любезны, что предложили мне
свою помощь, если мне случиться попасть в тюрьму... При чтении моего
настоящего адреса, вы убедитесь, что я достиг этого положения с
неожиданной быстротой... Не знаю, известно ли обществу о том интересном
преступлении, в котором меня обвиняют, но, могу вас уверить, что пользуюсь
в данный момент совершенно незаслуженной карой!
Если вы можете уделить мне полчаса в течение дня, я буду весьма
обязан вам за добрый совет! В ответ на вашу любезность, могу обещать очень
занимательный рассказ, способный, наверное рассеять гнетущую скуку,
царившую в министерстве внутренних дел, на которую вы так жаловались в
наше последнее свидание.
Преданный вам Стюарт Норскотт".
Насколько я знал лорда Ламмерсфильда, я был совершенно уверен, что
это письмо приведет его в мою камеру.
Побочные обстоятельства предъявленного мне обвинения были так
необыкновенны, а его собственные дела были так близко связаны с моими, что
он, наверное, сгорая от нетерпения узнать все подробности моего дела, если
только ему было о нем доложено, поспешит ко мне.
Я надписывал адрес на конверте, когда в камеру вошел следователь
Нейль.
- Это единственное письмо, которое я пока написал, - сказал я,
протягивая ему письмо, - но я бы был очень обязан, если бы вы немедленно
доставили его по адресу!
Бросив любопытный взгляд на адрес, следователь, видимо, проникся
уважением ко мне, потому что взял письмо и сразу же вышел. Однако, он
вскоре вернулся назад и заявил:
- Пришел ваш вчерашний приятель - мистер Логан: если желаете, можете
его видеть.
Минуту спустя, полицейский ввел в камеру моего друга, нас оставили
одних.
Билли уселся на угол стола, засунув руки в карманы, и проговорил:
- Да, нечего сказать, в грязную историю мы попали!... Нас, кажется,
подслушивают, прибавил он, оглянувшись на дверь.
- Очевидно, - отозвался я, - но это ничего не значит! Что бы ни
случилось я теперь поступлю, как Джон Бертон. Раз Норскотт умер, дело наше
кончено!
Билли согласился со мной.
- Конечно так! Необходимо очистить себя от всяких подозрений. Вам
придется для этого пригласить адвоката.
- Я написал лорду Ламмерсфильду и уверен, что он придет! Я хочу
услышать его мнение, прежде, чем начать действовать!
- Превосходная мысль! - одобрил Билли. - А вы не слыхали ничего
новенького относительно убийства? - прибавил он. - Кто это, черт возьми,
укокошил Прадо, и каким образом полиция напала на ваш след?
- Думаю, что это дело рук Да-Коста - ответил я. - Но мы скоро
что-нибудь узнаем: около одиннадцати я буду у судьи.
- Около одиннадцати? - переспросил Билли. - В таком случае мне пора
идти: я обещал вашей девице повести ее в суд.
- Марчиа? - воскликнул я. - Разве она знает?
- Да, я ей звонил сегодня и все рассказал. Разве этого не надо было
делать?
Я пожал плечами.
- Нет, почему же? Все равно газеты будут кричать об этом! Но мне
хотелось бы, если возможно, не впутывать ее имя в эту историю.
- Во всяком случае, будет лучше, если мы с нею явимся в суд! Я решил,
что полезнее ей сразу узнать обо всем: это избавит ее от лишних волнений!
- произнес Билли.
Я протянул ему руку.
- Билли вы молодец!
Он подошел к двери и постучал.
Изумительная поспешность, с которой дверь была открыта полицейским,
наводила на некоторые размышления.
Махнув мне на прощание рукой, Билли вышел в коридор.
В течение следующих минут, я старался тщательно восстановить в своей
паяти точные числа и последовательный порядок всех происшествий, начиная с
момента встречи с Прадо-Норскоттом на набережной.
Я решил рассказать Ламмерсфильду всю правду, и мне хотелось изложить
ему историю в самой краткой и сжатой форме...
Мои размышления прервал следователь Нейль.
- Приехал судья, - сказал он. - Ваше дело пойдет первым!
Несмотря на ранний час, зал суда был битком набит публикой.
Когда я направился на указанное мне следователем место - деревянное
помещение, напоминающее загон для скота, я не узнал ни одного лица, кроме
Морица. Он сидел в центре зала и упорно избегал моего взгляда.
Пресса была в полном составе и, покая усаживался, вокруг меня
слышалось жужание и шушукание.
Дальнейшая процедура была, как обыкновенно пишут в газетах, "краткой
и чисто формальной".
Прежде всего, следователь Нейль вошел в свидетельскую камеру и в
кратких словах изложил подробности моего ареста.
После него следователь Кортис сделал свой полицейский доклад.
Понятно, что я слушал его с величайшим интересом.
Кортис заявил судье, что тело убитого мужчины, найденное в
"Боксе-Ренте", без всякого сомнения, признано за труп Стюарта Норскотта.
Далее по его словам, имеется целый ряд показаний, что за два дня до
убийства, я провел с покойным несколько часов в ресторане "Милан". Что, в
ночь, когда произошло убийство, я находился на балу у лорда Сангетта, под
именем Стюарта Норскотта, что я ушел оттуда рано - это может подтвердить
сам лорд Сангетт - и в несколько возбужденном состоянии... Что я вернулся
домой рано утром, и платье, надетое на мне, было запачкано кровью...
Правда, Кортис заявил, что в деле имеются некоторые темные, неясные
стороны, и все же он настаивал на необходимости моего задержания...
Судья выслушал его, не прерывая до конца, и предложил мне поставить
перекрестные вопросы свидетелям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Если говорить, что жить стоит исключительно ради новизны ощущений, -
я не имел никакого повода жаловаться на свою жизнь! Я проснулся на утро в
полицейской камере, меня обвинили в убийстве, и у моей кровати стоял
следователь с чемоданом в руках.
Это был тот самый чемодан, что я привез из Будфорда.
- Вот ваши вещи: сегодня утром я послал за ними в Парк-Лэйн.
- Вы удивительно любезны, господин следователь! - заметил я. - Теперь
я могу надеяться на вас, когда буду сидеть на скамье подсудимых!
Он усмехнулся.
- В одиннадцать часов вас поведут к судье. Все ваши письма будут
тотчас же доставлены по назначению, если только они соответствуют правилам
тюремной цензуры. Вместе с завтраком вам принесут бумагу и конверты.
Во время завтрака меня осенила внезапная счастливая мысль: написать
письмо лорду Ламмерсфильду.
Долго я ломал себе голову, не зная с чего начать и какого направления
держаться. Наконец, я взял лист почтовой бумаги, принесенной мне
полицейским и написал следующее:
"Полицейский участок Боундстрит. Четверг"
Дорогой лорд Ламмерсфильд! В последний раз, когда я имел удовольствие
встретить вас на балу у Сангетта, вы были так любезны, что предложили мне
свою помощь, если мне случиться попасть в тюрьму... При чтении моего
настоящего адреса, вы убедитесь, что я достиг этого положения с
неожиданной быстротой... Не знаю, известно ли обществу о том интересном
преступлении, в котором меня обвиняют, но, могу вас уверить, что пользуюсь
в данный момент совершенно незаслуженной карой!
Если вы можете уделить мне полчаса в течение дня, я буду весьма
обязан вам за добрый совет! В ответ на вашу любезность, могу обещать очень
занимательный рассказ, способный, наверное рассеять гнетущую скуку,
царившую в министерстве внутренних дел, на которую вы так жаловались в
наше последнее свидание.
Преданный вам Стюарт Норскотт".
Насколько я знал лорда Ламмерсфильда, я был совершенно уверен, что
это письмо приведет его в мою камеру.
Побочные обстоятельства предъявленного мне обвинения были так
необыкновенны, а его собственные дела были так близко связаны с моими, что
он, наверное, сгорая от нетерпения узнать все подробности моего дела, если
только ему было о нем доложено, поспешит ко мне.
Я надписывал адрес на конверте, когда в камеру вошел следователь
Нейль.
- Это единственное письмо, которое я пока написал, - сказал я,
протягивая ему письмо, - но я бы был очень обязан, если бы вы немедленно
доставили его по адресу!
Бросив любопытный взгляд на адрес, следователь, видимо, проникся
уважением ко мне, потому что взял письмо и сразу же вышел. Однако, он
вскоре вернулся назад и заявил:
- Пришел ваш вчерашний приятель - мистер Логан: если желаете, можете
его видеть.
Минуту спустя, полицейский ввел в камеру моего друга, нас оставили
одних.
Билли уселся на угол стола, засунув руки в карманы, и проговорил:
- Да, нечего сказать, в грязную историю мы попали!... Нас, кажется,
подслушивают, прибавил он, оглянувшись на дверь.
- Очевидно, - отозвался я, - но это ничего не значит! Что бы ни
случилось я теперь поступлю, как Джон Бертон. Раз Норскотт умер, дело наше
кончено!
Билли согласился со мной.
- Конечно так! Необходимо очистить себя от всяких подозрений. Вам
придется для этого пригласить адвоката.
- Я написал лорду Ламмерсфильду и уверен, что он придет! Я хочу
услышать его мнение, прежде, чем начать действовать!
- Превосходная мысль! - одобрил Билли. - А вы не слыхали ничего
новенького относительно убийства? - прибавил он. - Кто это, черт возьми,
укокошил Прадо, и каким образом полиция напала на ваш след?
- Думаю, что это дело рук Да-Коста - ответил я. - Но мы скоро
что-нибудь узнаем: около одиннадцати я буду у судьи.
- Около одиннадцати? - переспросил Билли. - В таком случае мне пора
идти: я обещал вашей девице повести ее в суд.
- Марчиа? - воскликнул я. - Разве она знает?
- Да, я ей звонил сегодня и все рассказал. Разве этого не надо было
делать?
Я пожал плечами.
- Нет, почему же? Все равно газеты будут кричать об этом! Но мне
хотелось бы, если возможно, не впутывать ее имя в эту историю.
- Во всяком случае, будет лучше, если мы с нею явимся в суд! Я решил,
что полезнее ей сразу узнать обо всем: это избавит ее от лишних волнений!
- произнес Билли.
Я протянул ему руку.
- Билли вы молодец!
Он подошел к двери и постучал.
Изумительная поспешность, с которой дверь была открыта полицейским,
наводила на некоторые размышления.
Махнув мне на прощание рукой, Билли вышел в коридор.
В течение следующих минут, я старался тщательно восстановить в своей
паяти точные числа и последовательный порядок всех происшествий, начиная с
момента встречи с Прадо-Норскоттом на набережной.
Я решил рассказать Ламмерсфильду всю правду, и мне хотелось изложить
ему историю в самой краткой и сжатой форме...
Мои размышления прервал следователь Нейль.
- Приехал судья, - сказал он. - Ваше дело пойдет первым!
Несмотря на ранний час, зал суда был битком набит публикой.
Когда я направился на указанное мне следователем место - деревянное
помещение, напоминающее загон для скота, я не узнал ни одного лица, кроме
Морица. Он сидел в центре зала и упорно избегал моего взгляда.
Пресса была в полном составе и, покая усаживался, вокруг меня
слышалось жужание и шушукание.
Дальнейшая процедура была, как обыкновенно пишут в газетах, "краткой
и чисто формальной".
Прежде всего, следователь Нейль вошел в свидетельскую камеру и в
кратких словах изложил подробности моего ареста.
После него следователь Кортис сделал свой полицейский доклад.
Понятно, что я слушал его с величайшим интересом.
Кортис заявил судье, что тело убитого мужчины, найденное в
"Боксе-Ренте", без всякого сомнения, признано за труп Стюарта Норскотта.
Далее по его словам, имеется целый ряд показаний, что за два дня до
убийства, я провел с покойным несколько часов в ресторане "Милан". Что, в
ночь, когда произошло убийство, я находился на балу у лорда Сангетта, под
именем Стюарта Норскотта, что я ушел оттуда рано - это может подтвердить
сам лорд Сангетт - и в несколько возбужденном состоянии... Что я вернулся
домой рано утром, и платье, надетое на мне, было запачкано кровью...
Правда, Кортис заявил, что в деле имеются некоторые темные, неясные
стороны, и все же он настаивал на необходимости моего задержания...
Судья выслушал его, не прерывая до конца, и предложил мне поставить
перекрестные вопросы свидетелям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41