Вы же знаете, что ради вас я готов на все, Кэтрин.
Кэтрин осторожно высвободила руку от бульдожьей хватки Диллона, подавив в себе желание резко вырвать ее. Несмотря на все еще кипящий гнев, она попыталась более спокойно поговорить с этим распоясавшимся наглецом. Она не могла обойтись без него в работах на ранчо, как бы ей ни было противно признавать это.
— Я благодарна вам за помощь, Диллон, однако за «Серкл-Эй» пока что отвечаю я и намерена отвечать и дальше. Вам придется прекратить постоянно ставить под вопрос мои распоряжения. Мне понятно, что вам хотелось бы, чтобы Сэм оставил вам часть ранчо, но он этого не сделал. Если вы решили найти себе другое место, то я не стану мешать вам. Тем не менее мне будет крайне не хватать вашего опыта.
Кэтрин затаила дыхание, понимая, что если Суэйд решится уйти, то ей грозит катастрофа. Однако пора ему либо подчиниться ей, либо уходить.
Лицо Суэйда налилось краской. Кэтрин нанесла прицельный удар. Ему вряд ли удалось бы подыскать аналогичную должность на каком-нибудь еще ранчо, пользуясь повсеместной определенной репутацией еще с армейских дней. Может, Миссури и разделился по симпатиям во время войны, но те, кто поддерживал армию, остались ей верны. Суэйд сколотил небольшое состояние, приторговывая лошадьми для конфедератов, пока его не поймал за руку покойный муж Кэтрин, полковник Сэм Логан. К счастью для Диллона, Логан увидел в нем человека, от которого может быть польза после войны. Он устроил Суэйду трибунал с последующим разжалованием и снятием с денежного довольствия вместо заслуженной виселицы. С этого дня Суэйд стал человеком Логана, выполняя всю грязную работу, которую надо было делать, и радуясь этому. Однако в Миссури не выносят предателей, независимо от их политических взглядов, и Суэйду пришлось терпеть презрительное отношение к себе. Еще больше Суэйда взбесило то, что даже через год после смерти Сэма Логана его по-прежнему шантажируют.
— Вы знаете, что я никогда не оставлю «Серкл-Эй». — Диллон прищурился и мрачно посмотрел на Кэтрин. — Никто не прилагает стольких усилий, как я, чтобы это ранчо процветало. Оно должно принадлежать мне так же, как и вам. В один прекрасный день это произойдет, помяните мое слово.
— Сомневаюсь, Диллон.
Голос Кэтрин прозвучал спокойно, однако сердце ее заколотилось от едва скрытой угрозы, которую она увидела в глазах Суэйда.
В последние несколько месяцев до нее дошло, что Суэйд домогается ее, так же как и ранчо. Хотя временами он пытался чуть ли не ухаживать за ней, в других случаях он обращался с ней с едва скрытым презрением, которое напоминало ей мужа. Теперь он был не только доведен до бешенства, но и загнан в угол, и сочетание это было опасным. В будущем придется обращаться с ним осторожней. Она поклялась, что уволит его, как только «Серкл-Эй» снова станет прибыльным хозяйством.
— Мы можем обсудить это завтра, когда пройдет время и мы успокоимся, — сказала Кэтрин.
Не ответив, Диллон боком прошел мимо Кэтрин и исчез за углом конюшни. Она вздохнула. Споры их всегда заканчивались однообразно.
Взглянув на ворота конюшни, Кэтрин увидела, что Джейк, опершись на вилы, смотрит на нее. Отчего-то под его взглядом она поежилась и поспешила за угол, рассчитывая надежно укрыться в своей конторе.
Завернув за конюшню, она резко остановилась при виде знакомой лошади и двухместной коляски, стоявшей перед крыльцом. Разъяренная Кэтрин широкими шагами направилась к дому.
— Фигляр!
Кэтрин ткнула пальцем в сторону Диллона Суэйда, который стоял возле коляски. Он повернулся и в удивлении посмотрел не нее.
— Значит, вам без труда удалось добраться до дому. А я переживала из-за того, что бросила вас добираться из города пешком. И как вы посмели привезти эту… этого человека в мои владения, если знаете, что ему тут не рады?
Кэтрин промаршировала к коляске и заглянула внутрь. Оттуда показалась элегантно обутая нога, за которой последовали и остальные части тела Харрисона Фоли, президента банка Секонд-Чэнса.
Одет он был по последней моде. Темно-коричневый двубортный сюртук опрятно сидел на его безупречно белой сорочке. Свободные брюки и туфли, начищенные до блеска, также были темно-коричневыми. Опущенные книзу усы и длинные пушистые бакенбарды лишь подчеркивали удлиненные черты его лица.
«Этот мужчина заботится о своей одежде больше, чем любая женщина в Секонд-Чэнсе». Кэтрин презрительно наморщила носик.
По необъяснимым причинам Фоли считал ее женщиной, которая нуждается в его содействии и участии даже в самом тривиальном деле. Он не делал секрета из своего благородного северного происхождения и пользовался любой возможностью, чтобы снизойти до Кэтрин — справедливо поверженной конфедератки. Не удивительно, что Колтрейны грабили его банк, — ведь он при каждом удобном случае усиленно пропагандировал поднадоевшие лозунги Севера. Хотя в прошлом Кэтрин и пыталась держаться с ним вежливо, во время его последнего визита она потеряла терпение и приказала ему исчезнуть.
— Не дай вам Бог явиться сюда без веской причины, Фоли. Когда я вышвырнула вас отсюда в прошлый раз, то мне кажется, я ясно дала понять, что не нуждаюсь в вашей помощи, — произнесла Кэтрин.
Не обращая на нее внимания, Харрисон взобрался по ступеням веранды. Он достал идеально белый носовой платок из кармана сюртука, протер сиденье кресла, после чего разместил на нем свой зад. Движения его были плавными, словно каждый свой член он укладывал в соответствии с особой, придуманной им самим схемой. Прежде чем заговорить, он улыбнулся Кэтрин тонкими губами.
— Дорогая моя, — протянул он, нарочито гнусавя на бостонский манер, — вы же понимаете, что я должен следить за своим капиталом.
Харрисон скользнул взглядом по Кэтрин с головы до ног, вкладывая в слова плотоядное вожделение, которое непосредственно на его лице не отражалось.
Если не удастся выпроводить Харрисона с веранды и с ранчо, придется устроить еще одну перепалку. Если она не будет действовать быстро, то, судя по его виду, он будет не прочь тут поселиться. Сообразив, что Диллон жадно прислушивается к каждому слову, Кэтрин бросила гневный взгляд на своего управляющего и кивнула в сторону барака. Диллон ответил ей мрачным взглядом, однако ушел, топая ногами, как капризный ребенок, весь путь в несколько ярдов, который отделяли дом от барака, где он жил. В повисшей тишине эхом прокатился грохот захлопнувшейся тяжелой двери.
— Ну отчего вам не пройти теперь сюда и не поболтать немножко?
При звуках голоса Харрисона Кэтрин поморщилась. О, как же ей был противен его вычурный, высокомерный тон!
— Мне вас прекрасно слышно отсюда. Поскольку вы ненадолго, то почему бы вам не вернуться в коляску и не «поболтать» оттуда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Кэтрин осторожно высвободила руку от бульдожьей хватки Диллона, подавив в себе желание резко вырвать ее. Несмотря на все еще кипящий гнев, она попыталась более спокойно поговорить с этим распоясавшимся наглецом. Она не могла обойтись без него в работах на ранчо, как бы ей ни было противно признавать это.
— Я благодарна вам за помощь, Диллон, однако за «Серкл-Эй» пока что отвечаю я и намерена отвечать и дальше. Вам придется прекратить постоянно ставить под вопрос мои распоряжения. Мне понятно, что вам хотелось бы, чтобы Сэм оставил вам часть ранчо, но он этого не сделал. Если вы решили найти себе другое место, то я не стану мешать вам. Тем не менее мне будет крайне не хватать вашего опыта.
Кэтрин затаила дыхание, понимая, что если Суэйд решится уйти, то ей грозит катастрофа. Однако пора ему либо подчиниться ей, либо уходить.
Лицо Суэйда налилось краской. Кэтрин нанесла прицельный удар. Ему вряд ли удалось бы подыскать аналогичную должность на каком-нибудь еще ранчо, пользуясь повсеместной определенной репутацией еще с армейских дней. Может, Миссури и разделился по симпатиям во время войны, но те, кто поддерживал армию, остались ей верны. Суэйд сколотил небольшое состояние, приторговывая лошадьми для конфедератов, пока его не поймал за руку покойный муж Кэтрин, полковник Сэм Логан. К счастью для Диллона, Логан увидел в нем человека, от которого может быть польза после войны. Он устроил Суэйду трибунал с последующим разжалованием и снятием с денежного довольствия вместо заслуженной виселицы. С этого дня Суэйд стал человеком Логана, выполняя всю грязную работу, которую надо было делать, и радуясь этому. Однако в Миссури не выносят предателей, независимо от их политических взглядов, и Суэйду пришлось терпеть презрительное отношение к себе. Еще больше Суэйда взбесило то, что даже через год после смерти Сэма Логана его по-прежнему шантажируют.
— Вы знаете, что я никогда не оставлю «Серкл-Эй». — Диллон прищурился и мрачно посмотрел на Кэтрин. — Никто не прилагает стольких усилий, как я, чтобы это ранчо процветало. Оно должно принадлежать мне так же, как и вам. В один прекрасный день это произойдет, помяните мое слово.
— Сомневаюсь, Диллон.
Голос Кэтрин прозвучал спокойно, однако сердце ее заколотилось от едва скрытой угрозы, которую она увидела в глазах Суэйда.
В последние несколько месяцев до нее дошло, что Суэйд домогается ее, так же как и ранчо. Хотя временами он пытался чуть ли не ухаживать за ней, в других случаях он обращался с ней с едва скрытым презрением, которое напоминало ей мужа. Теперь он был не только доведен до бешенства, но и загнан в угол, и сочетание это было опасным. В будущем придется обращаться с ним осторожней. Она поклялась, что уволит его, как только «Серкл-Эй» снова станет прибыльным хозяйством.
— Мы можем обсудить это завтра, когда пройдет время и мы успокоимся, — сказала Кэтрин.
Не ответив, Диллон боком прошел мимо Кэтрин и исчез за углом конюшни. Она вздохнула. Споры их всегда заканчивались однообразно.
Взглянув на ворота конюшни, Кэтрин увидела, что Джейк, опершись на вилы, смотрит на нее. Отчего-то под его взглядом она поежилась и поспешила за угол, рассчитывая надежно укрыться в своей конторе.
Завернув за конюшню, она резко остановилась при виде знакомой лошади и двухместной коляски, стоявшей перед крыльцом. Разъяренная Кэтрин широкими шагами направилась к дому.
— Фигляр!
Кэтрин ткнула пальцем в сторону Диллона Суэйда, который стоял возле коляски. Он повернулся и в удивлении посмотрел не нее.
— Значит, вам без труда удалось добраться до дому. А я переживала из-за того, что бросила вас добираться из города пешком. И как вы посмели привезти эту… этого человека в мои владения, если знаете, что ему тут не рады?
Кэтрин промаршировала к коляске и заглянула внутрь. Оттуда показалась элегантно обутая нога, за которой последовали и остальные части тела Харрисона Фоли, президента банка Секонд-Чэнса.
Одет он был по последней моде. Темно-коричневый двубортный сюртук опрятно сидел на его безупречно белой сорочке. Свободные брюки и туфли, начищенные до блеска, также были темно-коричневыми. Опущенные книзу усы и длинные пушистые бакенбарды лишь подчеркивали удлиненные черты его лица.
«Этот мужчина заботится о своей одежде больше, чем любая женщина в Секонд-Чэнсе». Кэтрин презрительно наморщила носик.
По необъяснимым причинам Фоли считал ее женщиной, которая нуждается в его содействии и участии даже в самом тривиальном деле. Он не делал секрета из своего благородного северного происхождения и пользовался любой возможностью, чтобы снизойти до Кэтрин — справедливо поверженной конфедератки. Не удивительно, что Колтрейны грабили его банк, — ведь он при каждом удобном случае усиленно пропагандировал поднадоевшие лозунги Севера. Хотя в прошлом Кэтрин и пыталась держаться с ним вежливо, во время его последнего визита она потеряла терпение и приказала ему исчезнуть.
— Не дай вам Бог явиться сюда без веской причины, Фоли. Когда я вышвырнула вас отсюда в прошлый раз, то мне кажется, я ясно дала понять, что не нуждаюсь в вашей помощи, — произнесла Кэтрин.
Не обращая на нее внимания, Харрисон взобрался по ступеням веранды. Он достал идеально белый носовой платок из кармана сюртука, протер сиденье кресла, после чего разместил на нем свой зад. Движения его были плавными, словно каждый свой член он укладывал в соответствии с особой, придуманной им самим схемой. Прежде чем заговорить, он улыбнулся Кэтрин тонкими губами.
— Дорогая моя, — протянул он, нарочито гнусавя на бостонский манер, — вы же понимаете, что я должен следить за своим капиталом.
Харрисон скользнул взглядом по Кэтрин с головы до ног, вкладывая в слова плотоядное вожделение, которое непосредственно на его лице не отражалось.
Если не удастся выпроводить Харрисона с веранды и с ранчо, придется устроить еще одну перепалку. Если она не будет действовать быстро, то, судя по его виду, он будет не прочь тут поселиться. Сообразив, что Диллон жадно прислушивается к каждому слову, Кэтрин бросила гневный взгляд на своего управляющего и кивнула в сторону барака. Диллон ответил ей мрачным взглядом, однако ушел, топая ногами, как капризный ребенок, весь путь в несколько ярдов, который отделяли дом от барака, где он жил. В повисшей тишине эхом прокатился грохот захлопнувшейся тяжелой двери.
— Ну отчего вам не пройти теперь сюда и не поболтать немножко?
При звуках голоса Харрисона Кэтрин поморщилась. О, как же ей был противен его вычурный, высокомерный тон!
— Мне вас прекрасно слышно отсюда. Поскольку вы ненадолго, то почему бы вам не вернуться в коляску и не «поболтать» оттуда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79